Золотой ключик (г. Липецк), 2016 г.

Знаменитая певица репетирует. Надежда Обухова в роли Марфы в «Хованщине». П ервой знаменитой певицей, которая при- няла меня, как говорится, с распростёр- тыми объятиями, была Надежда Андреевна Обу- хова. Когда я робко вошла в переднюю большой квартиры, меня сразу провели в её комнату, где было очень много зе- лени, мягкие диваны, портреты в овальных рамах. Рояль привет- ливо распахнул крыш- ку – верно, Надежда Андреевна незадолго до моего прихода за- нималась: на пюпитре много нот… Было ещё утро, и На- дежда Андреевна вы- шла ко мне в синем шёлковом халате. Ка- кая она красивая! Косы вокруг головы, улыб- нулась мне всем своим румяным русским ли- цом, усадила в кресло. – Выступать для де- тей? С удовольствием, это же очень интересно! Вот только понравлюсь ли я им? Я ведь никогда прежде для детей не пела, своих у меня нету. Вы сами-то меня слышали? Слышала ли я Надежду Андреевну Обухову! Сколько раз! Помню, на «Кармен» в Большом те- Представить образ Надежды Андреевны Обу- ховой как певицы и человека вам поможет глава из книги «Всегда с тобой» Наталии Сац, кото- рую мы публикуем на этих страницах. Для ясности объясняем. После Октябрьской революции, произошедшей в 1917 году, Наташа Сац в возрасте… четырнадца- ти лет начала работать в детском от- деле Московского Совета, чтобы устра- ивать концерты и спектакли для ребят, чего раньше никогда не было. А что же исполнять детям со сцены? И Наташа решает: «Надо с каждым артистом го- ворить отдельно, найти такие слова, которые его заинтересуют. Уговари- вать надо не здесь, где все торо- пятся, а у них дома. Обхожу – нет, обегаю лучших артистов». И вот здесь самое время начать рассказ о том, как Наташа Сац побывала в гостях атре место у меня было далеко – стоячее, на са- мой верхотуре, но разве забудешь Кармен – Обу- хову! Я и сейчас всем сердцем помню её глубокий, бархатный, такой благородный голос, редчайшее меццо-сопрано, удивительное умение артистки заставить полюбить всех тех, ко- го она пела-играла, поверить, что именно они были во всём правы. Сколько я плакала, слушая Обухо- ву – Любашу в «Царской невесте» Римского-Корсакова! Надеж- да Андреевна нетерпеливо останавливает меня: – Но ведь детям мы всего этого петь не будем, это не для них, нам надо подумать... – Да, да, простите! Достаю свою папку. С разрешения Надежды Андреевны сажусь за её рояль. Папина «Коза» ей не нравится. – Она какая-то лег- комысленная, эта коза, у меня не получится. «Мой Лизочек» лучше петь пе- вице с другим тембром голоса – у меня эта пес- ня неминуемо округлится, потеряет свою остро- ту, миниатюрность и шаловливость. – А как, Надежда Андреевна, «Кукушка»? Обухова напевает «Кукушку», и кажется, что… прав не скворец, а кукушка. Да, её «ку-ку» сейчас так убедительны и благородны! Может быть, ку- кушка действительно поёт не хуже соловья, ко- торого почему-то все хвалят? Первой начинает смеяться Обухова: – И эта песня – не моё дело, Наташа… Вы мне позволите вас назы- вать без Ильиничны? – Конечно, буду ра- да! А… что это значит «не моё дело», Надеж- да Андреевна? Обухова облокачи- вается о рояль. Смо- трю в её удивительно ясное лицо и стараюсь запомнить её слова: – У каждого арти- ста, как у каждого ху- дожника , есть своя палитра красок, свои творческие вкусы и возможности. Одним удаются злодеи, дру- гим – женщины, похо- жие на птиц… У нас в