Золотой ключик (г. Липецк), 2015 г.

На этих страницах своё отношение к Великой Отечественной войне выражают профессио- нальные литераторы и художники, живущие и жившие на территории Липецкой области. Толь- ко один из них – родом из соседнего Тамбова, это Аркадий Пластов. Его знаменитой картине «Фашист пролетел» посвятила стихотворение талантливейший поэт Людмила Парщикова из нашего города Грязи. Но книга её стихов «Многоточие», в которую вошло посвящение, изда- на в Москве. Нам искони внушали – жизнь бесценна. А в выжженной, некошеной траве, Внезапно пойман мушкою прицела, Лежит мальчишка - рана в голове. Тень самолёта гнёт к земле колосья, И лает пёс на этот чёрный крест, И обомлел, оглох, обезголосел Укрыть ребёнка не успевший лес. Стволы берёз, в закате бронзовея, Струят в пространство музыку и свет. И нет происходящему забвенья. И объясненья, и прощенья нет… Р ебята готовили новую пьесу про войну. Я тоже сочиняла и помогала делать костюмы. На ре- петиции ползала в плащ-палатке на животе по закоулкам двора, участвовала в «сражениях», первая взбиралась на вершину дерева с красным флагом и «раненая» уползала в кусты. Светлана предложила принести из дома настоящие пилотки отцов, армейскую одежду и медали с орденами, чтобы представление выглядело «взаправдашным». Я прибежала домой. - Деда, покажите, пожалуйста, свои награды, - попросила прямо с порога. Он встал и осторожно, как стеклянную, перенёс деревянную шкатулку с комода на стол. Я села рядом. Меня трясло от нетерпения поскорее показать медали ребятам. Дед аккуратно выложил их на скатерть: медали в одну сторону, ордена – в другую. И уже по тому, как он это делал, я поняла, что во двор их не понесу. Дед брал каждую медаль в ладони и долго смотрел на неё, медленно во- дя пальцами по металлу, ощупывая красные, жёлтые и голубые полоски лент. Он молча смотрел на них, но я понимала: вспоминает связанные с ними события, погибших друзей. Медали – святые. Это всё, что осталось от войны: память и награды. Чем дольше длились паузы, тем больше я успокаива- лась. Дрожь нетерпения прошла. Я попросила у деда потрогать награды. Он разрешил. Осторожно положила на ладонь орден. Луч света из окна скользнул по тёмному рубину звезды. Он на мгновение ожил, засветился кроваво- красным и померк. Я вздрогнула. Мой улыбчивый дед сидел, сжав ладонями седые виски. Его морщины углуби- лись, лицо посерело. Серо-голубые глаза смотрели перед собой, взгляд был сухим, неподвижным, отрешённым. В комнате стояла скорбная тишина. Я боялась нарушить её и поэтому не смогла попросить деда рассказать, за что он получил награды. Я тихо сидела рядом и думала: «Как же я посме- ла подумать о том, чтобы взять для игры военные награды деда?!»