Золотой ключик (г. Липецк), 2014 г.

П О РТ РЕ Т т моей родной деревеньки Александровки до бывше­ го имения Юрия Петровича - от­ ца Михаила Юрьевича Лермонто­ ва - Кропотово всего 5 километров. В начале 70-х годов прошлого века я, тогда ещё мальчишка, со своими ^ друзьями любил бывать в Кропото- ' ' во. Мы представляли себя гусарами, вернувшимися с войны 1812 года. Казалось, что вот сейчас нам на- ./ ^ встречу выйдет поэт Лермонтов и начнёт читать свои удивительные стихи. Домой мы возвращались устав­ шие, переполненные впечатлениями. А я читал ребя- Iтам наизусть «Бородино». Я люблю многих поэтов - Тютчева, Блока, Рубцо- Iва, но Лермонтов для меня самый-самый. В трудные дни жизни я читаю молитву «Отче наш» и его стихи. 1 Вначале нынешнего года по мотивам книги елецко- I го писателя А. В. Коновалова «Жертва жребия земно­ го» я написал пьесу о Лермонтове «Погибших лет свя­ тые звуки». Самодеятельные артисты Становлянского 1 Дома культуры представили её на суд компетентного Iжюри и заняли первое место на областном фестивале «Театральная весна-2014». Когда я готовился писать пьесу, изучил много материалов о Лермонтове. Дол­ гое время не мог оторвать взгляда от портрета ма- ' ленького Михаила Юрьевича, написанного маслом ком неудобный у отца экипаж. Потребовался ко­ роткий отдых. Анюта с матерью принялись собирать цветы на опушке берёзовой рощи. Юрий Петрович остался в экипаже с Елизаветой Алексеевной. У них шёл тихий разговор. Миша бросился в траву, перевер­ нулся на спину и стал смотреть в небо. Глубокая лазурь... одинокое пушистое облачко... Увидев это облачко, он сразу вспомнил о матери. «Как же мы можем быть счастливы без неё?» - грустно поду­ мал он. И сразу все надежды на хорошее пропали. Он приподнялся на локтях и посмотрел на эки­ паж, стоящий у обочины дороги. Нет, до идиллии далеко! Бабушка с сердитым видом выговарива­ ла что-то отцу, даже не глядя на него. Он, сидя напротив, лицом к ней, смотрел поверх ее голо­ вы, изредка вставляя реплики в её монолог. Ли­ цо его было бледно. Миша чуть было не крикнул; «Ну что же вы? Надо простить всё друг другу!» - но заставил себя лежать молча. «Вот сейчас они разругаются, бабушка вернётся в Васильевское, - пронеслось у него в голове, - а после? Что будет с отцом? А со мной?» Однако не прошло и полу­ часа, как экипаж покатил дальше. Остаток лета, проведённый в отцовской дерев­ не, был похож на сон... Всё Кропотово было за­ сыпано яблоками - красными, жёлтыми, нежно­ зелёными, белыми... Они лежали кучами в саду. неизвестным художником начала 19 века. Известно, I что бабушке Лермонтова Елизавете Алексеевне Арсе­ ньевой очень нравился этот портрет Мишеньки в па­ радном гусарском мундирчике. С него она приказала написать лик архангела Михаила. А я написал стихи об этом замечательном портрете. Смотрит пристально с портрета Миша Лермонтов на нас. Впереди соблазны света, И интриги, и Кавказ. Взгляд задумчивый. Мундирчик, Шитый нитью золотой. Что он чувствует и видит? Может, тяжкий жребий свой. И обиды, и страданья День за днём, из года в год. И опалу, и скитанье, ИМашук, и выстрел тот. Толюбимый, то гонимый... Гениальное дитя! Ты прекрасно и ранимо - Как мне больно за тебя. Кистью мастера воспетый, И далёкий, и родной. СмотритЛермонтов с портрета - Два столетья, как живой. ЮрийМАКАРОВ, село Становое. Их везли в телегах, несли в корзинах... Они ва­ лялись по всем аллеям, плавали в пруду и красо­ вались на подоконниках и столах в доме. Анюте полюбилось гулять в этом раю, и Миша был счастлив, бродя с ней по саду целыми днями. Он брал с собой нож, чтобы почистить и разре­ зать яблоко, которое они съедали пополам; по- ^ давал ей руку, чтобы перевести через канаву, а потом так и шли, держась за руки; садились под яблоню и молчали, глядя друг другу в глаза. А од­ нажды девочка увидела на стволе яблони свеже- вырезанные буквы А и М... Потом был тёмный августовский вечер. Юные влюблённые вышли из гостиной на балкон и дол­ го сидели там, прижавшись друг к другу. Взошла луна... Ужасная грусть охватила душу мальчика —ему казалось, что это —последнее его счастье, а уж завтра ничего не будет... Она отвечала по­ жатию его руки. Но вдруг раздался голос Натальи Алексеевны, и Анюта ушла. Миша остался один - вспоминать все мгновения, пережитые в этот вечер, и ожи­ дать завтрашнего дня. Под утро он ушел в свою комнату. А на другой день после завтрака Анюта с матерью уехали в Москву. Так что предчувствие его не обмануло. Ещё неделю бродил он одиноко по саду. Больно было ему видеть места, где вче­ ра ещё бывала она, буквы А и М на коре яблони...