Золотой ключик (г. Липецк), 2014 г.

|чало осенней поры, чтобы по чернотропу азартно гоняться за зайцами. ' Вечерами горничные девки плясали и пели перед гостями. Беспрестанно (кипел сменяемый самовар. Хоровод деревенских удовольствий неожиданно закружил диковатую IМашу Арсеньеву. Пока старшие проводили вечера за карточным столом, Iмолодёжь каталась на тройках, затевала маскарады и танцевала, танце- [вала до упаду! Елизавета Алексеевна, тасуя колоду, лишь мельком взглядывала на раз- Iрумянившуюся дочь, на то, как ловко вёл её в паре молодой Юрий Аер- I МОНТОВ , называемый в дружеском кругу Юшей. Она находила в нём сто­ личный шик: он не носил ярких жилетов, а фрак с бархатными отворота­ ми был от петербургского портного Руча. Елизавета Алексеевна смотрела на приятного молодого человека благо- Iжелательно, никак не предвидя, что между ним - каким-то захудалым Аер- монтовым! - и её дочерью, отпрыском столыпинского рода, может возникнуть не просто мимолёт- ' ная симпатия, а влюблённость. Как же она корила себя потом: проглядела начало опасного романа! ^ Когда молодая пара во всеуслышание объявила о взаимной склонности, Елизавета Алексеевна I попробовала было возмутиться, но хор родни дружно принял сторону влюблённых, и Маша Арсе­ ньева покинула Васильевское помолвленной невестой. Оттягивать неизбежную свадьбу не имело [смысла: любое огорчение могло надорвать слабый организм девушки. Ненависть к навязанному зятю уже никогда не покидала самовластную Арсеньеву... Отрывок из романа-этюда о Лермонтове «Избранник» Лидии Обуховой. всегда тщательно одет, выбрит и причёсан. Каж­ дое утро совершает верховую прогулку, потом за­ нимается делами по имению (управляющего не держит), уходя для этого в контору, или читает у себя в кабинете. После смерти жены он не при­ обрёл никаких книг, но у него в шкафу есть очень хорошие сочинения на французском, немецком и русском языках. Оставшись вдовцом, Юрий Петрович забыл о женщинах. Он не смирился, не успокоился. И не просто затосковал. Он вдруг почувствовал, что любовь его к супруге стала расти, захватывать все его чувства и мысли. И незаметно для себя он стал жить не теперешним, вот сейчас текущим време­ нем, а тем, безвозвратно ушедшим. Он вспоми- Благословение молодых. Этот рисунок Лермонтов сделал в 1835 году, возможно, представляя своих родителей. нает и вспоминает, воскрешая все, кажется, уже напрочь забытое. Каждое утро Миша вместе с отцом едет вер­ хом, неспешно, по длинной аллее, через плотину и по дороге над Любашевкой... Бабушка всё не едет. Но Юрий Петрович знал, что она постара­ ется приехать. Каждый вечер в Васильевское от­ правляется нарочный с сообщением о здоровье Миши. Юрий Петрович понимает, что это ме­ ра совершенно необходимая, знает, как глубоко любит Елизавета Алексеевна своего внука. И так дни идут - Миша в Кропотове. Его комната воз­ ле кабинета отца. Нет, не пустился Юрий Петрович в бурные изъявления отцовской любви, не повёл длинных рассказов о прошлом, не стал делать сыну роди­ тельских наставлений. Он дал ему полную сво­ боду. После молитвы, верховой прогулки и за­ втрака Миша брал книгу из отцовского шкафа и уходил в парк, спускался к речке, шёл к прудам, а иногда дальше - в поле, где уже поспевала рожь. По пыльной тропе, заросшей по краям василь­ ками, добирался до леса. Везде было тихо и без­ людно. Амбары, овины, крестьянские избушки, жердяные ворота у околицы - всё казалось давно знакомым, родным. Ночью он выходил через го­ стиную на террасу. Ни одной не мог пропустить, чтобы не взглянуть на неё, не подышать её воз­ духом. Кропотовские были гораздо грустнее тар- ханских ночей... Не остановилась ли тут жизнь? Ведь ни отец.