Золотой ключик (г. Липецк), 2012 г.

Краем глаза я смотрела на девчонок. Ес- ли бы они хоть одним словом заступились за мою собеседницу, я бы очень порадова- лась. Но они, кажется… сочувствовали мне, хотя и молча. По-видимому, никого из дев- чонок не удивил мой убогий вид. Наоборот, они с одобрением рассматривали стразы и «кошачий разрез». От мысли, что в глазах этих девчонок я, грубиянка с крокодильей физиономией в наряде попугая, предстаю совершенно нормальным человеком, ста- ло нестерпимо горько. Конечно, не могла я выйти победителем из ссоры с правильной бабушкой!.. – Есть многое в природе, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам! – громко и очень вежливо сказала я и убрала руку со спинки соседнего кресла. Бабушка онемела: Шекспира она явно не ждала. Девчонки просто ничего не поняли. – Чего смотрите? – сказала я им. – Класс- ные стразы? – Ага! И глаза супер! На ум пришли строчки из Заболоцкого, ко- торые тут же и процитировала: – А если так, то что есть красота И почему её обожествляют люди: Сосуд, в котором пустота, Или огонь, мерцающий в сосуде?.. Бабушке стало совсем нехорошо, а девчон- ки впали в транс. Но мне уже было настолько стыдно и одновременно смешно, что перед оче- редной остановкой я сказала: – Финита ля комедия! Извините, пожалуйста! И, на ходу снимая резинки, вышла из автобу- са. Обернулась, посмотрела в окно. В автобусе наступил полный паралич, они так ничего и не поняли. «Крокодил», у которого не хватило ума прилично одеться, почему-то знал Шекспира и Заболоцкого, а потом даже извинился! А девчон- ки, видимо, думали о другом. Им казалось, что я в одно мгновение перевоспиталась, пообщав- шись с бабушкой. Ну и пусть так думают, это даже здорово. Пусть верят в силу хорошего слова и доброго примера. Софья МИЛЮТИНСКАЯ. И взгляды поползли…Я почувствовала их всем своим существом! Пассажиров в салоне было не- много, и все смотрели на меня, как на Лохнесское чудовище. А я на них – как Тузик на протухшую косточку. Народу потихоньку входило всё боль- ше, места заполнялись. Однако «приземляться» рядом со мной никто не хотел. Я положила ру- ку на спинку соседнего кресла и вдруг услышала: – Как та тётя, да? Это разговаривала со своей бабушкой малень- кая девочка, сидевшая неподалёку. Видимо, ба- буля объясняла ей правила поведения. И хотя я мысленно аплодировала всем пассажирам авто- буса, новоиспечённый имидж требовал вмешать- ся в разговор. Далось это, надо сказать, с огром- ным трудом. – Чё ты на меня смотришь и пальцем тыкаешь? – как можно более грубо сказала я девочке. – Гля- ди в окно, поняла? Девчушка оторопела: мы явно были в разных весовых категориях. Зато бабушка сразу вступи- ла в бой: – Отстаньте от ребёнка! Мы не с вами разго- вариваем! – Зато обо мне! Мы не на ярмарке, чтоб меня разглядывать! – Выглядеть надо нормально, и не будут раз- глядывать. С ответом я нашлась не сразу: – Как хочу, так и выгляжу, у нас равноправие. – Смотрите, какие слова знает! Весь автобус обратился в слух, хотя в спор не вступил никто. – А чё? Нормальные слова, прикольные. И во- обще, я вас не обсуждаю, и вы закройте рот. – А с кем тебе нас обсуждать-то? Кто с такой хламидией разговаривать будет? В это время в автобус вошли девчонки лет три- надцати-четырнадцати. Сразу услышав, что здесь идёт спор, они обступили нас и с интересом ста- ли слушать. Нужно было срочно принять меры и показать им, так сказать, мастер-класс «хлами- дийного» поведения. – Да не ваше дело, кто разговаривает, понят- но? – Ты мне не хами! – разгорячилась бабушка. Надо сказать, это была молодая бабушка, навер- ное ещё даже не на пенсии. – А я не хамлю! – Вот и не хами! – Вот и не хамлю! Сама учись разговаривать!