Золотой ключик (г. Липецк), 2011 г.

14 Î дна девочка очень любила копить вещи. Разные: пустые коробки из- под шоколадных конфет, сломанные игруш- ки, одежду, которая износилась, треснув- шие горшки для цветов... Самые крупные вещи оседали в главном хранилище – под кроватью. Мелкие аккуратно рассовыва- лись по углам и ящикам. Если бы девочка собирала что-то одно, к примеру монеты, её бы называли коллекционером. Или да- же нумизматом, если бы она всерьёз увле- калась этим делом. Или практичным человеком, если бы деньги копились русские и на серьёзную покупку. Но монеты девочку не интересовали. По- этому папа придумал для дочки ласковое прозви- ще Скопуша. Поначалу родители не обращали внимания на Скопушино собирательство. «Подрастёт и забу- дет», – махнула рукой мама, и папа согласно кив- нул. Но вскоре им пришлось пожалеть о своём легкомыслии, потому что к собирательству доба- вилась жадность. – Дай мне, пожалуйста, свои старые кубики, – попросил как-то Скопушу младший братишка. – Я построю из них крепость для солдат! – Не дам! Вдруг потеряешь? – ответила девочка и перепрятала кубики понадёжнее. Отказала она и бабушке, когда та попросила ста- ренькое одеяльце, чтобы укрыть в огороде моло- дые клубничные ростки. Услышала и мама твёр- дое «Нет!», пытаясь достать из главного хранили- ща дочки коробку для зимних сапог. – «Где сокровище ваше, там будет и сердце ва- ше» 1 . Твоё сердце, Скопуша, прячется в пыли под кроватью, – печально сказал папа. Помолчал и добавил уже строго: – Через месяц мы переезжаем в новую кварти- ру. Возьмёшь с собой самое нужное. – Но мне нужно всё! – воскликнула Скопуша со слезами на глазах. Девочка убежала в свою комнату и упала на кровать. – Злые! Злые! – рыдала она в подушку. – Пусть сами едут в свою квартиру, а я останусь здесь одна! Скопуша горько плакала, сжимая в руке старый будильник, который давно перестал ходить, и не заметила, как уснула. Присни- лось девочке, будто родные стоят в её спальне перед открытым окном – такие нарядные и весёлые, словно собрались в гости или кино. Толь- ко Скопуша в стареньком синем платье, которое она износила ещё в позапро- шлом году. – Пора лететь, дру- зья мои, пора! – сказал папа. Он легко вско- чил на подоконник, помог взобраться ба- бушке и маме. Братишка за- лез сам. Потом все взялись за руки, оттолкнулись и... полетели! – А как же я? – закричала Скопуша родным. – Догоняй! – обернулся братишка и с улыбкой протянул сестре руку. Скопуша ринулась к окну, но вдруг доро- гу ей преградила трёхногая табуретка, которую давным-давно собиралась выбросить бабушка. – Не пущу! – зашипела она тихим голосом. – Не пущу! – засвистел поломанный пылесос, вылезая из-под кровати и протягивая к Скопуше длинный шланг. – Не пустим! Не пустим! – загремели брошками старые мамины шарфы. Девочка почти прорвалась к окну, когда сверху её накрыло одеяло. То самое, которое Скопуша по- жалела для клубники. – Не-е-ет! – закричала она в душной темноте и... проснулась. ...Три дня на удивление родным девочка выносила из комнаты на мусорку вещи, которые ещё недавно казались такими нуж- ными. С тех пор Скопуша боль- ше никогда не хранила беспо- лезный хлам – не хотела, чтобы её сердце пылилось под крова- тью. Но главное, она очень бо- ялась остаться одна... Света ДАВЫДОВА. 1 (Матф. 6:21)