Золотой ключик (г. Липецк), 2011 г.

12 Дама носила берет и в про- филь очень походила на Вагне- ра. Мы не говорили «Сдать исто- рию зарубежноймузыки» – суще- ствовало устоявшееся выраже- ние «Сдать Филенко». Словом, и внешне, и внутренне она вопло- щала всё , что вмещало в себя по- нятие «зарубежная музыка». Ещё в 1966 году, на вступитель- ных экзаменах в консерваторию, я узнал, что она «сущий зверь». Уточнялось, что «по жизни» она очень даже милая женщина, а «звереет» только на экза- менах. «Зверство» же её за- ключалось в том, что она (будто бы!) каждого экза- меновала не менее часа, а то и двух, и даже трех. «Байка-страшилка, – легкомысленно ре- шил я. – Никого не- возможно опраши- вать целый час». Уж кто-кто, а я знал, что информации во мне мак- симум минут на 15. По мере продвижения к первому экзамену лич- ность нашего педагога обрастала новыми ле- гендами. Выжившие по- сле «зверств» Филенко студенты утверждали, Каждый раз, когда в нашу редакцию приходят материалы от композитора Михаила Львовича Герцмана, мы начинаем завидовать жителям Сыктывкара. Он там живёт, а окон- чилЛенинградскуюконсерваторию. Крометого, что Герцман (как и все композиторы) пишет музыку, он умеет о ней чрез- вычайно интересно рассказывать. Будь то вечер в детской филармонии (в Сыктывкаре тоже, как и в Липецке, есть такая) или симфонический оркестр для взрослых. Всякий раз, когда перед началом исполнения музыкального про- изведения на сцену выходит Герцман, публике обеспечен захватывающий рассказ, из которого многое узнаешь, да и посмеяться можно. Михаил Львович написал немало таких же захватывающих статей. Одну из его публика- ций вы сейчас прочитаете. Уверяем: это будет чтение со смехом. И между тем вы узнаете много нового о клас- сической музыке. что Галина Тихоновна – крупней- ший специалист не просто по за- рубежной музыке, а именно по Франции и что сдать ей даже та- кую «попсу», как «Кармен» или «Фауст», нелегко. А уж Равеля и Дебюсси лучше начинать учить прямо сейчас, да и то… – Малейшая неточность, – стращали они, – и ГТФ влепит пару, и тогда пересдавать тебе ей всю оставшуюся жизнь! Несколько смущало, что в та- инственной теме «Франция и Филенко» не было полной ясно- сти. Одни утверждали, что Га- лина Тихоновна окончила Па- рижскую консерваторию как пианистка (смутно называлось даже имя её профессора – вся- кий раз разное), а затем много лет аккомпанировала балету в Гранд-опера. – Да не аккомпани- ровала! – поправляли старшекурсники, – а ТАНЦЕВАЛА! Танцевала в Гранд-опера! Я был балетоманом и робко интересовался: – А какие партии она танцевала? – Что значит «какие»? – раздражались знатоки. – Главные! Какие еще?! Она действительно походила на бывшую балерину. Я осторож- но приглядывался к её походке – походка выглядела вполне ба- летной, а всё касающееся балета представлялось мне недосягае- мым. Встреть я ГТФ сегодня, во мне бы тут же светло и печально зазвучала строчка из Высоцкого: «…но что ей до меня – она была в Париже, ей самМарсельМарсо чевой-то говорил». Рассказывали также, что будто бы незадолго до нас от неё скан- дально отказался целый курс те- оретиков. К тому времени наши занятия с ГТФ уже начались, и по поводу теоретиковмыдаже отча- сти злорадствовали – так, мол, им и надо; мы были мужской груп- пой композиторов, и каждый из нас высокомерно полагал, что те- оретики – это всего лишь несо- стоявшиеся пианисты. Слушать её оказалось необы- чайно интересно. Меня с пер- вых же минут поразила даже не изысканность её речи, а сама то- нальность разговора. До этого я окончил музыкальную школу- одиннадцатилетку при Ураль- ской консерватории и был в пол- ном восторге от того, как нам преподавали музлитературу. Но мне никогда не приходило в го- Михаил Герцман.