Золотой ключик (г. Липецк), 2011 г.

– Т о гда печь затопи! – Так уж затоплена. – Тогда… тогда не знаю что, а книгу брось и с глаз моих уйди! И приходилось маленькому Ломоносову от мачехи прятаться, чтобы «Арифметику» читать, то в курятнике, то под навесом, где вялилась рыба. Но стоило ему вернуться в дом, как снова слы- шал он ругань мачехи: – И что же? Этому бездельнику всё наследство перейдёт?! Она и отцу не переставала жаловаться, едва тот возвращался домой. – Пойдёшь со мной в плавание, – сказал отец сыну, в очередной раз выслу- шав жалобы жены, – пора тебя к делу приставить. Вместе с отцом и его командой из соседей по деревне, что нанялись к нему на корабль, Михайло Ломоносов грузил с берега соль. Потом ветер подувал в паруса, и корабль, разрезая волну, отправился к северной земле Грумант (те- перь этот большой остров называют Шпицбергеном) на рыбные промыслы, где эта соль была очень нужна. Мимо них проплывали изъеденные солн- цем льдины, а потом встретилась огромная ледяная гора – айсберг. – К ней приближаться опасно, – учил отец, – перевернётся и раз- давит корабль. Чаще отец сам управлял кораблём. И тогда Михайло стоял рядом. Он уже знал все корабельные команды и старался помогать взрослым. От Груманта они пошли к проливу Маточкин Шар. Пролив был забит льдинами, и отец вёл судно, осторожно обходя их. Они забрали шкуры морского зверя, его сало и сгрузили в Архангельске. Потом, отмыв судно и выждав, пока хорошенько выветрится рыбный запах, загрузили его казён- ным зерном и перевезли в Мур- ман. А оттуда вышли в море, по- ставили неводы и заполнили ко- рабль рыбой. Весь улов отец успел сторговать своему человеку на берегу, а что осталось – продал по мелочи разному люду. Тут и зима подошла. Наконец- то можно было взяться за Маг- ницкого. А следующим летом Михайло опять отпра- вился с отцом в плавание. К нижная премудрость – Хочешь книжную премудрость познать – должен языки выучить: латынь да греческий, – сказал как-то Михайле диакон Семён Сабельников, – на тех языках учёные знания записаны. Только кто же в деревне этим языкам обучит? Всю зиму Михайло вынашивал планы: «Летом опять пойду с батюшкой на «Чайке», а как встретим инозем- ное судно, я и попрошу меня обучить книжной латы- ни». Однако, сколько он летом ни искал моряков, чтоб на латыни говорили или на древнегреческом, нигде такие не встречались. – И не встретятся, – объяснил, наконец, ему один опытный человек, который плавал по многим морям. – На тех языках люди уже давно не разговаривают, зна- ют их только учёные попы в заморских землях. – И опять неправда! – заспорил сосед-диакон. – Языки эти изучают в семинарии. Лист из рукописного букваря. Конец XVII в. Михаил Ломоносов. Бюст работы его земляка Федота Шубина – сына Ивана Шубного, в 1730 году давшего Ломоносову взаймы три рубля.