Золотой ключик (г. Липецк), 2011 г.

Он надувал меня по субботам, когда, захватив с собой бутерброды с колбасой, я приезжала на пруд за адреналином. Раздвигала удочку, насажи- вала на крючок кукурузу, вгрызалась в колбасу и ждала карасиной головомойки. Кукуруза ещё не успевала намокнуть, а леску уже тащил невидимый «динозавр». Я давилась бутербродом, подсекала и вытягивала крошечную уклейку. Это был посланец карася, дозорный. Он «ловился», чтобы проверить, я ли это сижу на ве- дре и наивно заманиваю рыбу кукурузой. Карась знал, что ни один рыбак не будет жарить эту балалаечную рыбёшку, а потому смело отпу- скал дозорного на шпионаж. Театрально побив- шись в моих руках и незаметно сосчитав бутер- броды, уклейка уплывала в пруд, раздуваясь от гордости. А я, сморщившись от обиды, садилась на пустое ведро, понимая, что справедливости на земле нет. Правда, после второго бутерброда какое-то количество справедливости прибавля- лось, и жизнь немного налаживалась. А там, в тине, в это время выстраивалась оче- редь за моей кукурузой. Детей и стариков пропу- скали вперёд, молодые и зрелые стояли в хвосте и раздумывали, достаточно ли большая у меня бан- ка. Карась-надувала зорко смотрел по сторонам, от нетерпения пуская пузыри. Я снова забрасы- вала удочку, он аккуратно снимал кукурузу и от- давал её первому в очереди. А потом высовывал- ся из воды. Да, он высовывался! Имел наглость предупреждать меня, что, мол, всё уже съедено, гони добавку! Я ругалась не очень вежливыми словами и де- лала ужасное лицо. А карась делал вид, что пугал- ся слов и лица, и скрывался под водой. Очередь не расплывалась. Она знала, что выхода у меня нет, а вот бутербродов ещё три, и, пока они не кончатся, я буду сидеть на месте. Вскоре безыс- ходность брала своё, и в воду плюхалась очеред- ная кукурузина. Далее – всё по карасиному пла- ну и вопреки моим надеждам. Нет, вы не подумайте, что я не пыталась об- мануть этого Ришелье. Уходила на другое ме- сто, но там не клевало вообще. Насаживала чер- вяков и опарышей – их брезгливо выплёвывали. Но обиднее всего было то, что этот надувала каждый раз высовывался из воды. Мы знали друг друга в лицо! Но однажды я его всё-таки обманула: за- бросила сразу две удочки. С одной, как и поло- жено, всё объел карась. А вот за другую цапнул маленький карпик. Видимо, ему надоело стоять в очереди, а пословицу про бесплатный сыр он ещё не проходил в школе. Я взяла карпика в ру- ки – скользкого, плотного. Он, ругаясь, раскры- вал рот, и я опустила его в ведро. Ждала, когда с белым флагом высунется Ришелье. Я, конечно, обменяю карпика на что-нибудь стоящее. Может быть, возьму обещание больше меня не надувать, а то так и лопнуть недолго. Но карась не показывался. Я бросила ещё ку- курузу. Её аккуратно съели – и точка. Стало по- нятно, что там, в тине, идёт совещание. Они едят кукурузу, чтобы я не уехала вместе с карпиком. И придумывают выход. А выхода-то нет, и их на- дежда угасает. Драться со мной, что ли? Эх, чешуйчатые! Я выпустила карпика и опро- кинула в воду всю банку кукурузы. В конце кон- цов, адреналина мне хватает и в городе. А бутер- брод можно доесть по дороге домой. Софья МИЛЮТИНСКАЯ. Э т о был с т арый опытный карась, великолепный стратег и отчаянный надувала. На- верное, у себя в пруду он занимал важный пост вро- де кардинала Ришелье из «Трёх мушке- тёров».