Золотой ключик (г. Липецк), 2010 г.

Продолжение на стр. 6-7. ных письмах старший Стахович подробно отве- чал на все вопросы. Повесть «Холстомер» была опубликована в 1886 году. Толстой посвятил её памяти М. А. Ста- ховича (старшего). Когда-то, лет двадцать тому назад, Толстой рассказал о замысле повести Ива- ну Сергеевичу Тургеневу. Выслушав Толстого, по- трясённый Тургенев сказал: «Лев Николаевич, в прошлой жизни вы, вероятно, были лошадью». С выходом в свет повесть Толстого потрясла всю читающую Россию. Толстому писали восторжен- ные письма, художники присылали рисунки с изображением Холстомера в молодости и в ста- рости. Судьба велико- лепного рысака, винова- того лишь в том, что он родился пегим, взвол- новала всех. Вместо ра- дости побед на бегах он был обречён на тяжкий труд и унижения. Чита- ешь эту повесть с испо- ведью старого измучен- ного мерина, и то улы- баешься, то грустишь, а то и вовсе заплачешь. Но более всего задумы- ваешься о жизни. И не столько о лошадиной, сколько о нашей, чело- веческой. Такова сила таланта Толстого. Дети " дедушки " Стаховича Добрыми друзьями Толстого стали и дети Александра Александровича Стаховича. Особен- но дружен он был с Михаилом Александровичем и Софьей Александровной. Михаилу Алексан- дровичу довелось быть предводителем елецкого и орловского дворянства, членом Государствен- ного Совета и Государственной Думы. Служил он и в должности генерал-губернатора Финляндии, и послом в Испании. Пользуясь своими связями, по просьбе Толстого хлопотал за всех, кому Лев Николаевич хотел помочь. Толстой любил с ним беседовать. Иногда они спорили, но всегда мири- лись. Спорили больше о религии. Однажды по- сле такого спора с «перемирием» и целованием Михаил Александрович по пути в Москву из Яс- ной Поляны прислал с дороги шутливые стихи: Помяните добрым словом вытого, кто улетел, Коль в усердьи бестолковом я не очень надоел. Пусть к моей бродячей доле граф не слишком будет строг, Пусть меня, резвясь на воле, не затопчет табунок. «Табунком» он назы- вал очаровательных де- вушек: Машу и Таню Толстых и Машу Кузь- минскую. Вообще, это был остроумный и все- ми любимый человек. Михаил Александрович много фотографировал Толстых в Ясной Поля- не и в Хамовниках. Этим фотографиям нет цены. Софья Александровна тоже была близким дру- гом Льва Николаевича. Он ценил в ней тонкость, доброту. Она была фрейлиной при царском дворе и имела возможность быть посредницей между Толстым и властью. Это было нелегко. Толстого в верхах не любили, порой ненавидели и… боя- лись. Она тоже за кого-нибудь всегда хлопотала по просьбе Льва Николаевича, подбирала книги для яснополянской школы и шутливо называла себя «передаточной станцией его поручений». Однажды подарила Льву Николаевичу карандаш с электрической лампочкой, чтобы он мог ночью делать записи и не зажигать свечу. «Благодарю вас, милая Софья Александровна, за подарок, – написал ей Толстой. – Очень рад буду, если удаст- ся написать вашим карандашом что-нибудь такое, что понравилось бы и мне и вам». После революции судьба разбросала семью Стаховичей. Многие оказались в эмиграции. В том числе иМихаил Александрович. Софья Алек- сандровна до конца жизни работала в Государ- ственном музее Л. Н. Толстого в Москве. Софья Александровна Стахович. Художник И. Е. Репин. М. А. Стахович (в центре) в гостях у Л. Н. Толстого. Карандаш с электрической лампочкой – подарок Л. Н. Толстому от Софьи Александровны Стахович. Л. Н. Толстой в кругу семьи. Фотографировал М. А. Стахович (сидит рядом с Толстым).