Золотой ключик (г. Липецк), 2009 г.

8 «Ну чего при- стали? Ребят, вы неблокбастерсмо- трите! Здесь на тек- сте сосредоточить- ся надо! Попробуйте хоть казаться прилич- ными–познакомимсяво время антракта…» После этого монолога, который я произнесла шё- потом, меня оставили в покое, далинаконец-такивозможность насладиться первой постанов- кой нового главного режиссёра академического театра драмы имени Толстого Сергея Бобров- ского. Не знаю даже, как точнее выразить мысли и чувства, кото- рые вызвала у меня вечная ко- медия великого Гоголя «Женить- ба». Знаюодно: запомнитсямне этот спектакль надолго. ...Я вошла в зал вовремя, а по сцене уже ходили актё- ры, стояли декорации, и сразу возникло ощущение, будто по- другому ине должнобыть. Буд- то они не играют, а «при торже- ственном блеске освещения, при громе музыки, при едино- душномсмехепоказывают зна- комый, прячущийся порок…» (Н. В. Гоголь). Зрителипродолжаливходить, и сцена не переставала насмеш- ничать…А в зале начинали ста- рательно внимать искренней те- атральнойоткрытости. Ведь «на- смешки боится даже тот, кто ни- чего не боится на свете»! Третий звонок, и вот оно – «совершен- но невероятное событие в двух действиях». Такое ли невероят- ное? Нет, это всего лишь харак- терное для писателя средство подчеркнуть жизненную прав- ду своего произведения. Такая смешная и грустная эта правда! Она – и про нынешнюю жизнь. Ведь не случайно в спек- такле вместо одного Степана – триистолькожеДуняш.Изобрета- тельный намёк на отсутствие чув- ствамерывбытовыхприхотяхно- вых хозяев жизни. Хотят казаться барственными, аплебействонару- жулезет. И, оказывается, какоеэто несчастье, когда есть что терять. Такие люди рабски зависимы от всех: от начальников, подчинён- ных, родителей, соседей и даже от слуг. Словом, нет пока у хозяев жизни культуры богатства. Но нет и культуры бедности у неимущих. А отсюда – трагедии личные. Бед- нягеЖевакину, которого только и греют воспоминания о плавании на Сицилию, нанесена неперено- симая обида отказом купеческой дочки выйти за него замуж. А бо- гатый Подколёсин, которого вы- брали в женихи, прямо перед по- ездкойпод венецисчезает самым невероятнымобразом. Прыгаяче- рез окно от невесты, он оказыва- ется в печальном одиночестве на всю оставшуюся жизнь. А Агафья Тихоновна и вовсе внезапно уми- рает от нанесённого ей позора... Здесьужедругая темапросле- живается в постановке Бобров- ского по произведению Гоголя: несчастлив тот, кто бежит от сво- его счастья... Всё в жизни вза- имосвязано и ничего, кажется, не связано. «Из театра мы сделали игруш- ку вроде тех побрякушек, кото- рыми заманивают детей, поза- бывши, что это такая кафедра, с которой читается разом целой толпе живой урок», – сказал Го- голь около двух веков назад. А Сергей Александрович Бо- бровский знает, как преподне- сти этот урок «целой толпе». Нов том-то и дело, что в зале онждал не толпу, а зрителей, я бы даже сказала, слушателей. Зрители были потом, когда спектакль закончился. Цветы! Овации! Кто-то даже крикнул: «На бис!» …Я возвращалась домой в сопровождении тех двух молодых людей. Мы говори- ли о том, что сразу при пер- вой встрече стали учениками одного учителя, Бобровского. Сергей Александрович! Вы нужны нашему городу, чтобы говорить с нами о любви, друж- бе, предательстве и надежде на человеческую жизнь… Ульяна ВИНОГРАДОВА, одиннадцатиклассница. На снимках – сцены из спектакля.