Золотой ключик (г. Липецк), 2009 г.

Орлова уважали и ценили за талант и знание де- ревни выдающиеся художники того времени Яро- шенко Н. А., Маковский В. Е., Касаткин Н. А. Но многие собратья по кисти Орлова не понимали. Кое-кто даже требовал снятия его картин с выста- вок. Зачем людям видеть тёмные стороны жизни? О таких художниках Орлов писал Толстому: «На- род они не любят, писать его не умеют и не пони- мают его. А я пойду своей дорогой». Лев Никола- евич в ответном письме подбадривал: «ВАШИ СЮЖЕТЫ ВСЕГДА ТАК ВАЖНЫ, и Вы так умеете рассказать то, что хотите, жи- вописью». Кстати, картину «Подати» купил для своей коллекции известный собиратель Павел Михайлович Третьяков. Она и сейчас хранится в Государственной Третьяковской галерее в Мо- скве. Третьяков сумел оценить в картине силу жизненной правды и большой талант автора. Творческой мастерской Орлова была русская деревня. Местом жительства – крестьянская из- ба где-нибудь в Орловской, Тульской, Рязанской, Калужской губерниях. Бывал он и в наших краях. В Ельце писал заказные портреты, чтобы зарабо- тать на жизнь. Но в городе долго не задерживался. Спешил уехать к своему дяде в деревню Верхнее Сухинино, близ Ельца. Здесь в 1908 году он рабо- тал над большой картиной «С войны». Сюжет её трагичен. Вернулся солдат с русско-японской вой- ны инвалидом. Вместо ноги у него деревяшка. А дома в деревне ни хозяйства, ни хлеба. Только двое голодных ребятишек да слепой старик отец. Опустил солдат голову. Какой из него, калеки, кормилец? Позировали Орлову для этой карти- ны местные крестьяне. Им не надо было объяс- нять сюжет. Это была их жизнь. И она оживала в картинах Николая Васильевича Орлова. «Здесь весь трагизм русской жизни», – гово- рил о произведениях своего любимого художника Лев Николаевич Толстой. Рассказывает ли Орлов о бедной вдове, от которой уводят за долги един- ственную кормилицу её детей – корову («Кре- стьянское горе»). Или о бедняках, которые ухо- дят из родных мест в поисках лучшей доли («Про- воды переселенцев»). Или о нищих крестьянских ребятишках в картине «Христа ради»... Каждой картиной художник обращается к своим совре- менникам: смотрите! Вот они – простые русские люди, дети земли. Те, кто своим трудом кормит вас всех. И при всей тяжести своей жизни оста- ются душой светлы и верой крепки. Орлову то- же жилось трудно. Доставалось ему и от крити- ков. «Не унывайте, – дружески поддерживал его Толстой, – всё минется, правда останется. А Ва- ши произведения – ПРАВДА, И ТРОГАТЕЛЬНАЯ ПРАВДА». Однажды на выставке в Киеве Орлов предста- вил поразившую всех картину «Перед посевом». Была она удивительно задушевной, по-весеннему солнечной и доброй. Один из посетителей вы- ставки, простой сельский учитель, писал Орло- ву: «Долго, долго любовался, до слёз даже, Вашей картиной. Что за чудо! Этот старик, старуха и ма- ленький сынишка, просящийся у отца в поле». Для крестьянина посев – это праздник. Присмо- тритесь к картине! Все, кто изображён на ней, по- праздничному одеты и молятся всей семьёй Го- споду. Верят, что с Божьей помощью мать-земля отблагодарит за их труд обильным урожаем. И как не обратить внимание на одну трогательную особенность этой и других картин Орлова! Почти в каждой из них – дети. Русоголовые, ясноглазые деревенские ребятишки. Их художник рисовал с особенной любовью, нежностью и сострадани- ем. Терзала душу мысль и о собственных детях. Толстой знал о бедственном положении Орло- ва и его семьи. Тактично, чтобы не обидеть ху- дожника, он предложил ему пожить и поработать в Ясной Поляне. С тех пор Николай Васильевич стал бывать в усадьбе писателя довольно часто. «ЛЕВ НИКОЛАЕВИЧ МНЕ ОЧЕНЬ РАД, расцеловался со мной и чуть не прослезился», – писал Орлов своим близким. Несмотря на все уговоры Толстого, он отказывался жить в боль- шом барском яснополянском доме. Жил и рабо- тал в крестьянской избе и старался не обреме- нять Толстого заботами о себе. Писателя и ху- Окончание. Начало на страницах 8 – 9. Перед посевом. 1897 г.