Заветы Ильича. 1976 г. (г. Данков)

1 апреля 1976 г. №■ 39 (6094) « З А В Е Т Ы И Л Ь И Ч А » 3 ЛИТЕРАТУРНАЯ СТРАНИЦА о а ^ т ж -т ж тт з ф р ш з ш ш ЗВАНЫЙ ГОСТЬ Р А С С К А З Приехала Таня с юга загоре­ лая, деланно жизнерадостная, внутренне опустошенная. В ее по­ ведении появилось чересчур много женской опытности и мнимого превосходства. «У нас ужасно ста­ ромодная мебель, — сказала. — Если кто придет в гости, можно со стыда сгореть». «Возьму в кредит более современную, — пообещал Виталий. — В наш век это не проблема». Не успел Виталий выпутаться из одних долгов. Таня потребо­ вала обновить другие вещи: «Ты ужасно инертный человек! Не­ ужели тебе не противно смот­ реть передачи по допотопному телевизору? Возьми, наконец, в рассрочку цветной!» «Я не про­ тив, возьмем цветной», — скрепя сердце заверил Виталий. Квартира обрастала дорогими вещами. Зарплаты едва стало хватать на питание. Виталий все глубже залезал в долги. О себе не думал вовсе. Единствен­ ный купленный костюм перед свадьбой выцвел и обветшал, осеннее пальто вытерлось. Такой вид инженера приводил в содро­ гание сотрудников. Ему все ста­ рались помочь делом, советом, но он едва сводил концы с концами. А женские запросы все увеличи­ вались, они уже преобладали и над любовью, и над элементар­ ной человечностью. Однажды Та­ ня сказала: «Виталий, я убежде­ на, ты меня совершенно не лю­ бишь! Стал черств, невнимателен. Совершенно равнодушен к моей одежде... Ты помешался на всем русском, грубом и вычурном, мне все русское претит. Ты не хо­ чешь, чтобы жена твоя выгляде­ л а нежным, благородным цвет­ ком... Не изумляйся. Мне очень [идет английское пальто на меху, 'но ты никогда мне его не пред­ ложил... Так как же?» Виталия на этот раз взорвало: «Нет, дорогая, твои капризы ме­ ня доконали и разорили! Ты ста­ ла ко мне страшно жестока. Я ус­ тал, выдохся!» Таня сказала злорадостно: «Я так и знала, что ты не способен создать мне условия для учебы. Можешь радоваться. Я ушла из института и поступила на службу в трест. Секретарем. Кстати, к очень милому шефу!». Новость потрясла Виталия. Он заболел и слег. Таня полмесяца за ним ухаживала, даже будто глубоко прочувствовала свою ви­ ну, изменилась. Однако это было затишье перед бурей. |П Л И недели месяцы. Незамет- *■“ но подкралась осень с лив­ невыми дождями. Федор днями слонялся по пустой квартире, под вечер забивался в каморку и по­ долгу тоскливо смотрел в боль­ шое окно на нудный дождь. От денег, которые выручил за дом и живность, осталась одна черная трубка, купленная перед отъездом на базаре за «трешник». Танюшка стала капризна и холодна к от­ цу. Она молча приходила, молча куда-то уходила, оставив старику на кухне холодный, а то совсем прокисшый ужин. В завтраке Федор нажимал на ванильные сухари, размочив их в кипятке. Как сложится его жизнь дальше, он не знал. Ви­ тальку полюбил, как сына, но терпеть не мог его мягкотелости. «Не мужик — плохая баба! —ру­ гал. — Села ему Танюшка на шею, а он все терпит, все пота­ кает»... Впору плюнуть на все го­ родские хоромы и уйти, куда гла­ за глядят. Назад в деревню по­ даться — срама не оберешься. Федор ругал себя за опромет­ чивость самыми последними сло­ вами, — собирался написать «прошение» директору, 'д а руки не поднимались. А недавно при­ снился сон. Будто идет он зеле­ ным лугом, за плечами — коса отбитая. Солнце золотит верхуш­ ки сосен, роса бисером на траве и терпко так, свежо и радостно. От радости и проснулся. Но за окном все так же мертвенно-блед­ но светили уличные фонари, и дремучая тоска опять взяла ста­ рика. «Отвернулась от меня род­ ная дочь, чужим— и подавно на­ плевать—, думал Федор.—Гнить мне тут, и в целом свете никому не нужен». V ОЛОДЕЛА земля, гряды бе- л лых облаков сквозили зимою. Озяб душой и телом Федор. А по весне и совсем затосковал. Однажды, когда дочь с зятем были на работе, решил прогулять­ ся по вешней городской улице. Старик вышел на лестничную площадку и было начал спус­ каться по ступенькам, как совсем рядом раздался стук молотка. Федор обернулся: около сосед­ ней двери сидел белоголовый мальчишка и заколачивал в гни­ лую доску ржавые гвозди. Ершис­ тый чуб мокрый от пота. Бирюзовые глаза Федора ожи­ ли. Он приветливо поглядел на мальчика. —Ишь как ладно получается! — довольно крякнул. — А шалун ты, видать, большой,—прибавил. Мамка с папкой велели доску портить? —Ничего я не порчу,—обидел­ ся мальчишка. — Увидите какой домик сделаю... Скворцы прилетят и спасибо скажут. Честное ок- тябренское,—скажут! —И с новой страстью .и торопливо принялся за дело, до которого он не дорос. Федор задумчиво потоптался и резво пошел вниз. Не станет он помехой мальцу. «Какой ласко­ вый денек!» — думал Федор, ша­ гая многолюдной улицей, улы­ баясь ясному небу и стене голых тополей вдоль тротуара. С ближней стройки Федор при­ нес доску, расхватил ее острой ножовкой на куски. Кое-как при­ способившись в жоридоре, остру­ гал рубанком. Потом старик сто­ ял в стружке, и тихая улыбка заблудилась у него в морщинах: две новенькие, чистенькие скво­ речни красовались перед ним. По­ том позвал мальчика, тот очень обрадовался делу золотых рук старика. —Я испортил домик, — пожа­ ловался он дедушке. — -Вы, по­ жалуйста, не говорите про доску маме... Я больше не буду пор­ тить... Домики я делать научусь, вот увидите! —Ладно, — пообещал Федор,— не скажу. Жисть твоя, голубчик мой, вся впереди, осилишь пос­ ложней грамоту. В ЕРНУЛАСЬ с работы дочь. —Да ты что, отец? Да ты с ума сошел! — Танюшка была явно не в духе. — А ну убирайся к черту со всеми игрушками! Грязь мне в квартире нечего раз­ водить! По сердцу полоснула обида, старик молчал, а рассвирепевшая Танька с грохотом выбросила и скворечник, и ящик с инструмен­ том за дверь. У мальчика вдруг задрожали губы, он закатился воплем, при­ читывая: — Ой, дедушка, ой милый! Невмоготу стало видеть Федо­ ру детское горе. —Танюшка, зачем же так? Дочь гневно посмотрела на от­ ца: — Замолчи, я слушать не хочу! —Я, дочка, чересчур много мол­ чал,, старый дурак. Глотку мне не заткнешь. И глаза лютые на ме­ ня не пяль—не сробею. Погоди, остынь... Я себя не жалел, тебя учил... Без копейки оставался... И, выходит, деньги на ветер швырял... Для чего живешь? От острого оскорбления Федор никак не мог отделаться, он гово­ рил без умолку, но каждое слово без отзвука уплавало в бездну. Мимо Федора проскочила Та­ нюшка. Хлопнула дверь, и снова стало тихо, как в склепе. С тех пор без того натянутые отношения усложнились. Федор все чаще и чаше подумывал вер­ нуться в деревню. Неожиданно, как новый медный пятак, явился директор.. Старик ахнул от удивления. Поначалу по­ думалось: «Уж не грех ли какой привез? А когда Кузнецов сказал, что с областного совещания ре­ шил заглянуть, проведать, от ра­ дости у Федора сердце зашлось. И перво-наперво: — Как там в селе? Как управ­ ляются? — Ничего, успеваем. Вот шко­ лу затеяли новую. Рук не хвата­ ет. В два этажа размахнулись, пилораму пустили, да досматри­ вать некому. Директор протянул Федору пачку дорогих сигарет: — Закуривай, разговор пойдет ладнее... А зареченцы часто про тебя вспоминают, мастеровой, го­ ворят, человек был, а что взбре­ ло в голову, — уехал в город. Не твое это гнездо. А чего не жить в совхозе, глядишь, и неве­ сту тебе всем миром бы подыс­ кали... «Успели в «бывшие» записать», — с горечью, подумал Федор, чувствуя, что в нем еще дремлет силенка и применить он ее су­ меет с пользой,' но промолчал. Кузнецов будто прочитал мыс­ ли старика: —Ты вот что, переставай ханд­ рить и собирайся. Со мной пое­ дешь. О житухе не рассказывай, вижу!. На город не серчай, город тут не при чем. «В селе скажут, дочь родная обобрала до нитки и прогнала,— подумал Федор. — Не нужна мне на закате жизни такая худая слава, не нужна!» Кузнецову сказал: — Не гневайся, директор, не могу пока поехать. В ПОСЛЕДНИЙ день недели, по случаю выдачи премии, Виталий с товарищем по отделу Остапенко обедали в ресторане. У милого, симпатичного официан­ та в черных брюках со стрелка­ ми, в строгом пиджачке с атлас­ ными отворотами и белой на­ крахмаленной рубашке с бабоч­ кой. заказали бутылку сухого ви­ на, судака по-польски. Неожиданно появилась Таня, за ней, услужливо уступая доро­ гу, шел щеголь лет тридцати пя­ ти, атлетического сложения и цветущего здоровья. Они выбра­ ли стол в углу напротив. Таня была необычайно жизнерадостна, внимательна, нежна, болтлива. Щеголь ее слушал с упоением, точно трогательный голос вол­ шебной птицы. Оба никого не хо­ тели видеть, даже официанта слушали рассеянно и послушно кивали головами. Виталию от возмутительной сцены сделалось невыносимо мерзко. В нем вспыхнула жажда взять Таню и наглого соперника за шиворот и вытряхнуть за две­ ри, но твердая рука товарища осадила. — Никаких фокусов! — власт­ но прошептал Остапенко. Позже, когда выветрился дур­ ман гнева, Виталием овладело абсолютное безразличие. Мысли из хаотического состояния прихо­ дили в порядок. Он даже ужас­ нулся тому дикому шагу, на ко­ торый толкала ревность. «Надо благодарить судьбу, представив­ шую случай прозреть! — с облег­ чением думал Виталий. — Разве я не вернулся из кошмарного не­ бытия?» От Федора Виталий ничего не скрыл. — А ты бы взял хороший дрын, и дрыном дуру! — вскипел ста­ рик. — Насильно мил не будешь! — вздохнул Виталий, и добавил твердо: — Ухожу, к маме. Сына примет. Она здесь рядом живет— на Таганке. — И не глупи! — строго сказал Федор. — Из своего гнезда-то? Не вздумай1- Пущай Танька ка­ тится на все четыре стороны. По­ блудит— хватится, а будет позд­ но. — Все, отец, довольно!—реши­ тельно ответил Виталий.—Я без­ возмездно все ей дарю: квартиру, мебель... Я устал, отец, ухожу, немедленно ухожу, сейчас! — Ты хоть тряпки захвати... — Ничего мне не надо... Не тряпки меня наживали... Старик замолчал. Он сидел на ИЗ НОВЫХ СТИХОВ НАШИХ АВТОРОВ ПЕРВОЕ АПРЕЛЯ (Окончание. Нач 23 марта с. г.). в № 35 за На дворе стоит апрель, За окном звенит капель. Я на улицу пошел, До чего же хорошо: Весело бегут ручьи. Вдоль дорог снуют грачи... Вдруг с шестого переулка Мне навстречу вышел Юрка. Он сказал, что за углом Загорелся новый дом, Крыша пламенем объята, А на ней сидят котята; Слезть не могут ипищат... Я — бегом — спасать котят. Пробежал я метров двести. Вижу: дом стоит на месте, Нет пожара в переулке, И исчез куда-то Юрка. Я пошел назад домой. одр\т окликнул кто-то: «Стой!» Это был сосед мой Колька. Он сказал мне: «Знаешь, сколько На окне твоем лежат Обезьян и медвежат?» Я — к окну, включаю свет: Никаких медведей нет. Мне звонят, стучатся в двери — Марсиане прилетели... Открываю дверь и вижу Только сломанную лыжу. . Вот так гостья, вот так да... Марсианка хоть куда... А моя сестренка Зина Говорит, что в магазине Здоровенный бегемот Всем конфеты раздает. Я — скорее к магазину, Прихватил с собой корзину. Но услышал там в ответ: — Бегемотов у нас нет. Тут я вспомнил, что теперь На дворе стоит апрель. Никому теперь не верю; Нынче — первое апреля. Л. МАЛАХОВА. раскладушке бледный, руки у не­ го дрожали. Одолевали обида, боль, тоска. — Господи, » кого я на свег п у с т и л ! — простонал Федор. —И куды мне деваться, куды? Виталий, прислонившись к две­ ри, окаменел. Ог надрывающего стока грудь распирало недоброе предчувствие. С добродушнейшим стариком на этом коротком жиз­ ненном пути он больше не встре­ тится. — А тебе, сынок, спасибо, — сказал Федор, неприятно всхли­ пывая. — Старика не обижал. А У дочери в норе скоро умру, от бесприютности умру. Ц ИТАЛИИ открыл дверь, н вышел. Едва замерли шаги Виталия, Федор нервно стал дер­ гать щетину на бороде, хму­ риться. Вспомнилась опять’ дерев­ ня. Поземка крутит, перехваты­ вает дыхание. Он глубже прячет лицо в воротник шубы. Теперь поземка дымится прямо перед глазами. Под валенками бодро скрипит бархатный снег. Идти "не­ сподручно. Белая' дорога кажется вечностью. II вдруг в снежном вихре блеснул звездой свет же­ ланного окна. Федор дома, в сво­ ей квартире. Тепло, уютно,’ По те- л\ разливается принесенная сна­ ружи бодрящая свежесть. За ок­ ном все шумит вьюга, мотив ко­ торой ему близок с детства. «Эх, милок, милок, что мечешься по I уеи-то, домой вертайся, домой!» упрекнул себя Федор и глубо­ ко вздохнул. Вскоре Виталий вернулся Собрался, отец? — поспешно спросил. — Будешь жить как у Христа за пазухой... Спасибо тебе, сынок, за твою доброту спасибо, да раздумал я —ответил Федор. — Дюже хво­ раю по деревне. Вот ты ушел, а я тем временем в своей местности побывал, свежим воздухом поды­ шал. Обсудил свои дела, отвези ты меня, ради бога, на вокзал. Виталий, удивленный, сбитый с толку, вначале ругать начал Фе­ дора, потом покорился настоя­ тельной просьбе старика, купил ему билет на скорый южный по­ езд. В деревне Федор получил квартиру, устроился столяром. Директору совхоза сказал: За пилорамой пригляжу, а покуда руки, ноги есть, сила не иссякла совсем, работать по дере­ ву стану. | /А К - 1 0 Федор получил от прораба большой заказ на по­ делку оконных блоков. Он сновал по цеху, щупал доски, морщился: сыроват материал, подсушить на­ до. В общей кучи нашел несколь­ ко сухих тесин обрадовался, на станке распустил на бруски. С каждым взмахом фуганка, с каждым ловко посаженным ши­ пом Федор чувствовал свое воз­ рождение. «А там я гас. медлен­ но гас», — думал, и от счастья, что он снова в деревне, снова ду­ ша его полна жажды дела, улыб­ нулся широко п светло. И. КОСАРЕВ. В конце февраля во Дворце культуры Новолипецкогз металлур­ гического завода состоялся отчетный концерт артистов художест­ венной самодеятельности нашего города и района, который про­ шел с большим успехом. Дакковчане завоевали 27 днг.ломоа. в том числе 10 первой степени. Диплом первой степени получила и солистка Надежда Но­ викова (на снимке).