За коммунизм. 1960 г. (г. Данков)

4 З А К О М М У Н И З М № 104 (3711) (Окончание. Начало в № 103) — Я ел консервы, которые хранятся на складе,— ответил тот,— а маслом от них смазы­ вал винтовку и патроны. И солдат рассказал отко­ павшим его полякам историю своей девятилетней жизни под землей. В день, когда был взорван вход в склад, он стоял на по­ сту в подземном туннеле. Ви­ димо, саперы очень торопились —немцы уже подходили к Бресту,—и, когда все было готово к взрыву, никто не спустился вниз проверить, не осталось ли в складе людей. В спешке эвакуации, вероят­ но, забыл про этот подземный пост и караульный начальник. А часовой, исправно неся службу, терпеливо ожидал смены, стоя, ка к положено, с винтовкой к ноге, в сырой по­ лутьме каземата и погляды­ вая туда, где неподалеку от него, сквозь наклонную вход­ ную штольню подземелья, ску­ по сочился свет веселого сол­ нечного дня. Иногда до него чуть слышно доносились голо­ са саперов, закладывающих у входа взрывчатку. Смена за­ держивалась, но часовой спо­ койно ждал. И вдруг там, впереди, раз­ дался глухой, сильный удар, больно отозвавшийся в ушах, землю под ногами солдата рез­ ко встряхнуло, и сразу же все вокруг окутала непрогляд­ ная, густая тьма. Что испытал этот человек, когда весь страшный смысл происшедшего дошел до его сознания? То ли кинулся он, спотыкаясь и ударяясь в тем­ ноте о стены, туда, где, был выход, пока не наткнулся на свежий завал, только что плотно отгородивший его от света, от жизни, от людей. То ли в отчаянии и в бешен­ стве кричал он, зовя на по­ мощь, посылал проклятия тем, кто забыл о нем, заживо по­ хоронив в этой глубокой мо­ гиле. То ли уравновешенный, закаленный характер бывалого солдата заставил его более спокойно отнестись к тому, что произошло. И быть может, убедившись в непоправимости случившегося, он привычно свернул солдатскую «козью ножку» и, затягиваясь едким махорочным дымком, принял­ ся обдумывать свое положение. Впрочем, если даже солдат на какое-то время поддался понятному в таких условиях отчаянию, он вскоре должен был понять, что сделать уже ничего нельзя, и, конечно, прежде всего стал знакомить­ ся со своим подземным жиль­ ем. В складе были большие за­ пасы сухарей, консервов и других самых разнообразных продуктов. Если бы вместе с часовым тут, под землей, очу тилась вся его рота, то 1 тогда этого хватило бы на много лет. Здесь оказались даже махорка, спички и мно­ го стеариновых свечей. Тут была и вода. Вокруг Бреста немало болотистых, сы­ рых мест, и грунтовые воды здесь находятся недалеко от поверхности земли. Стены под­ земного склада всегда были влажными, и кое-где на полу Бессменный часовой под ногами хлюпали лужи. Значит, и жажда не угрожа- ла солдату. Сквозь какие-то невидимые поры земли в склад проникал воздух, и дышать можно было без труда. А по­ том солдат обнаружил, что в одном месте в своде туннеля пробита узкая и длинная вен­ тиляционная шахта, выходя­ щая на поверхность земли. Это отверстие, по счастью, осталось не совсем засыпан­ ным, и сквозь него вверху брезжил мутный дневной свет'. Итак, у замурованного в подземелье солдата было все необходимое, чтобы поддержи­ вать свою жизнь неограничен­ но долгое время. Оставалось только надеяться, что рано или поздно русская армия воз­ вратится в Брест, и тогда за­ сыпанный склад раскопают, а он снова вернется к жизни и к людям. Но, мечтая об этом, он, наверно, никогда не ду­ мал, что пройдет столько лет, прежде чем наступит день его освобождения. Быть может, за эти годы солдат делал какие-нибудь по­ пытки самостоятельно выбрать­ ся наружу, прокопать себе ход на поверхность земли? Го­ ворят, будто у него были штык и нож, и, судя по то­ му, что мы знаем о нем, он обладал деятельным и упор­ ным характером. Вряд ли он сидел сложа руки в течение девяти лет и пассивно ожи­ дал, когда придет помощь. Были ли такие попытки и по­ чему они потерпели неудачу, пока остается неизвестным. Самое живое воображение было бы бессильным предста­ вить себе, что перечувствовал и передумал подземный узник за эти девять лет. В вечном мраке его темницы время дол­ жно было тянуться нестерпимо медленно. А он был наедине с собой, со своей памятью, хранившей, видимо, лишь не­ многочисленные события срав­ нительно небогатой биографии еще совеем молодого человека ч Сколько бессчетных раз за эти годы должна была снова и снова пройти перед ним про­ житая жизнь во всех своих мельчайших подробностях— и тех, что помнились, и тех, что, буду чи забытыми, вспоминались ему лишь теперь! С какой яр­ костью в этой кромешной тьме вставали в его представлении дорогие ему лица родных и близких людей, товарищей-сол- дат! Как, боясь забыть живую речь, часами разговаривал он вслух с этими призраками сво­ ей памяти или с самим собой! Как в глубокой могильной тишине подземелья, куда не проникал ни один отзвук ве­ ликих исторических событий, свершавшихся на земле, он порой мучительно старался представить себе, что произо шло за это время там, навер­ ху! Но какие бы предположе­ ния ни приходили на ум сол дату, он не мог предугадать главного, что случилось в ми­ ре, и не знал, что на третий год своей подземной жизни он стал гражданином ново- П О К А Е Щ Е Л Е Г Е Н Д А госу- го, социалистического дарства. Однако в его подземной жизни были свои события, на­ рушавшие однообразное тече­ ние времени и подвергавшие его иногда нелегким испыта­ ниям. К а к уже говорилось, на складе хранились запасы сте­ ариновых свечей, и первое вре­ мя солдат мог освещать свое подземелье. Рассказывают, что однажды ночью горящая све­ ча вызвала пожар и, когда часовой проснулся, задыхаясь в густом дыму, склад был ох­ вачен пламенем. Ему приш­ лось вести отчаянную борьбу с огнем. Б конце концов обож­ женный и полузадохшийся, он все же сумел потушить пожар, но при этом сгорели остав­ шиеся запасы свечей и спи­ чек, и отныне он был обре­ чен на вечную темноту. А потом ему пришлось ве­ сти настоящую войну, труд­ ную, упорную и изнурительно долгую. Он оказался не един­ ственным обитателем подзе­ мелья: на складе водились крысы. Сначала он даже об­ радовался тому, что здесь, кроме него, были другие жи ­ вые существа. Но крысы пло­ дились с такой ужасающей быстротой и вели себя так дерзко, что вскоре возникла опасность не только для склад­ ских запасов, но и для него самого. Тогда он стал истреб­ лять крыс. В непроницаемой темноте подземелья борьба человека с быстрыми, проворными хищ­ никами была слишком нерав­ ной и трудной. Но человек научился различать своих не­ видимых врагов по шороху, по запаху, невольно развивая в себе острое чутье животного, и ловко подстерегал крыс, убивая их десятками и сот­ нями. Но они плодились ещэ быстрее, и эта война, стано­ вясь все более упорной, про­ должалась в течение всех де­ вяти лет, вплоть до того дня, когда солдат вышел наверх. Говорят, что у подземного часового был свой необыкно­ венный календарь. Каждый день, когда наверху, в узком отверстии вентиляционной шах­ ты, угасал бледный лучик света, солдат делал на стене подземного туннеля зарубку, обозначающую прошедший день. Он вел счет даже дням недели, и в воскресенье за­ рубка на стене была длиннее других. А когда наступала суббота, он, как подобает истому русскому солдату,свя­ то соблюдал армейский «бан­ ный день». Конечно, он не мог помыться: в ямкад-колод- цах, которые он вырыл ножом и штыком в полу подземелья, за день набиралось совсем немного воды, и ее хватало только для питья. Его еже­ недельная «баня» состояла в том, что он шел в отделение склада, где хранилось обмун­ дирование, и брал из люка чистую пару солдатского белья и новые портянки. Он надевал свежую сорочку и кальсоны и, аккуратно сло­ жив свое грязное белье, клал его отдельной стопой у сте­ ны каземата. Эта стопа, ра­ стущая с каждой неделей, и была его календарем, где че­ тыре пары грязного белья обозначали месяц, а пятьде­ сят две нары—год подземной жизни. Когда настал день его освобождения, в этом своеоб­ разном календаре, который уже разросся до нескольких стоп, накопилось больше че­ тырехсот пятидесяти пар гряз­ ного белья. Вот почему часо­ вой так уверенно ответил на вопрос польского офицера: сколько времени он провел под землей ? Обо веем этом и, конечно, о многих других подробностях своей девятилетней жизни в подземелье солдат рассказал откопавшим его полякам. Го­ ворят, из Бреста его отвезли в Варшаву. Там осмотревшие его врачи установили, что он ослеп навсегда. А потом под­ земного часового атаковали журналисты, и его история появилась на страницах поль­ ских газет. И, по словам быв­ ших польских солдат, офице­ ры, читая тогда вслух газеты своим жолнерам, говорили им: — Учитесь, ка к надо нести воинскую службу, у этого храброго русского солдата. Солдату якобы предложили остаться в Польше, но он не­ терпеливо рвался на родину и вскоре уехал то ли на Украи­ ну, то ли на Дон. На этом и оборвались его следы. Вот и все, что я знаю о бессменном часовом. И если меня спросят: «Как могло слу­ читься, что подвиг этот забыт, а имя героя никому неизве­ стно?» — ответить будет не­ трудно. Лишь за два года до того, как солдат вышел из своего подземного заточения, окончилась гражданская вой­ на, в которой старая «белая» армия была нашим злейшим, смертельным врагом. Все, что касалось этой армии— от по­ гон до ее исторического про­ шлого,— было тогда глубоко чуждо и враждебно советскому народу. А бессменный часовой совершил свой подвиг, будучи в рядах этой старой армии. Вот почему его история при­ шлась в те годы как бы не ко времени и осталась забы­ той до наших дней. Сейчас иное дело. Минули годы и десятилетия, мы спо­ койнее и мудрее смотрим в прошлое и справедливо счита­ ем себя законными наследни­ ками всего лучшего, благо­ родного, героического в исто­ рии нашего народа и вашей армии. И подвиг подземного часового может занять до­ стойное его место в этой слав­ ной и богатой истории. Надо только постараться найти сле­ ды этого человека, а возмож­ но, и его самого. Если, по счастью, он жив до сих пор, ему должно быть по крайней мере около семидесяти лет. Если же нет, то, во всяком случае, где-то на нашей со­ ветской земле живут и здрав­ ствуют его потомки, близкие или дальние родственники, ко­ торые, наверно, не раз слы­ шали из уст старого солдата повесть его подземной жизни. Может быть, эти люди, ка к и все другие, кто знает о рус­ ском солдате, девять лет про­ стоявшем на посту под землей, прочтя мой рассказ, сообщат то, что известно им об обстоя­ тельствах события и о судьбе героя. Читатель уже не раз много помогал мне в поисках неизвестных героев и, я наде­ юсь, поможет и сейчас. Я не бу­ ду в претензии и на тех моих коллег—писателей или жур ­ налистов—которые, заинтере­ совавшись этим рассказом, до­ вели бы до успешного конца начатые мною поиски. Так или иначе, я твердо верю, что на­ ступит день, когда эта ле­ генда станет живой былью, и имя бессменного часового бу­ дет навсегда занесено в ге ­ роическую летопись нашей ар­ мии. С. С. Смирнов. (Огонек № 32). „ О б ещ а л к и н ы и Не перевелись у нас еще и такие руководители, кото­ рые много обещают, но практически обещанного не вы­ полняют. От обещаний, заверений надо переходить к решению вопросов практически. „Как ветер песнь его свободна, Зато, как ветер и бесплодна” ... (Н. А. Некрасов). Редактор Н. Т. МЯЧИН. Адрес редакции: город Данков, Липецкой области, улица Карла Маркса, 9. Телефоны редакции: редактора— 54, общий— 51, Данковекая типография. Заказ 1.116. Т и р » 3.250,