Первый номер. 2024 г. (г. Липецк)

13 августа 2024 года №31 ( 506 ) 23 КУЛЬТУРНЫЙ КОД ности, пожаловался, конечно, на недопонимание, на препоны, которые мне ставят. Мы с ним очень долго беседовали, а потом я говорю: «Простите, что отнимаю у вас время, заставляю всё это выслушивать». — «Нет, — говорит он. — Для меня всё это очень важно. То, что вы делаете, нравится нашему президенту». Я так разволновался, что даже встал, только что по стойке «смирно» не вытянулся. Абдукадиров говорит: «Са - дитесь вы. Не волнуйтесь. Вы делаете очень хорошее дело». Потом попросил, чтобы я привёз ему устав ор - кестра, и дал свой номер телефона: «Будут проблемы, звоните». У меня была такая эйфория, что когда я от него вышел, то перепрощался, как с родными, со всеми охранниками дворца. Сила музыки — То есть у вас неожиданно появился могуще- ственный покровитель. —Можно сказать и так. Но я этим в целях, как сейчас говорят, продвижения оркестра никогда не пользовал - ся. Мы сами пробивали себе дорогу. Нам сопутствовал успех, потому что у нас были очень талантливые ре - бята и сильный репертуар. Мы много гастролировали, в том числе были с концертами, например, в Германии. Помню, прилетели туда и в первом же городе первым номером исполнили «Память сердца». Это произведе - ние узбекского композитора Дилором Амануллаевой о советских воинах, погибших в войне 1941–1945 годов. То есть о людях, которые отдали свою жизнь за побе - ду над Германией. И это мы играем немцам! И вот мы закончили играть, я стою за дирижёрским пультом, а за спиной у меня гробовая тишина. Поворачиваюсь за аплодисментами и вижу: весь зал стоит — и вдруг взрывается овациями. У меня до сих пор, когда я об этом вспоминаю, мороз по коже. Вот такая сильная музыка! Наши ребята и то, что они играли, произвели на немецкую публику такое сильное впечатление, что нас не отпускали оттуда целый месяц, хотя приглаша - ли только на неделю. Или был случай в зангиатинской (Зангиатинский район — административная единица в Ташкентской области Узбекистана. — Прим. ред.) ко - лонии. Начальник тюрьмы или зоны, не знаю, как это называется, говорит: «Знаете, у нас тут очень страшно, народ, сами понимаете, какой. Поэтому, если у вас есть какие-то опасения, вы можете отказаться от концерта, мы вас поймём». Не знаю, действительно ли это было такое страшное место или начальник на всякий случай преувеличил опасность, но мы всё же решили остаться. Концерт длился около часа, мы играли узбекскую му - зыку, Баха, Вивальди, а «злодеи» слушали и плакали. — А с самим Каримовым вы встречались? — Встречался, и многократно. Нас тогда начали часто приглашать на разные мероприятия, в том числе на пре - зидентские. Мы почти обязательно давали концерты, ког - да Каримов встречался, например, с канцлером Германии, с Ельциным или с какими-то другими первыми лицами. Обычно приглашали нас и оркестр народных узбекских инструментов «Согдиана». К нам и к ним у чиновников было разное отношение с финансовой точки зрения. Му - зыкантам из народного оркестра за выступления платили, а нам — нет. Но Каримов всегда к нам подходил и благода - рил за работу. Это, конечно, не значит, что он вообще не по - могал нам материально. Все президентские мероприятия проводили за городом, и нам сложно было туда добирать - ся. Я однажды позвонил Абдукадирову и говорю: «Нельзя ли сделать так, чтобы нас возили на все эти мероприятия, например, вместе с обслуживающим персоналом?» Он, ви - димо, передал наш разговор Каримову, и тот подарил нам автобус. Правда, и его, и нас кто-то решил нагреть: когда я с бумажкой, подписанной президентом республики, приехал в какой-то кишлак, где находился транспортный склад, мне всучили такую старенькую машину, что у неё в первый же день заклинило двигатель. Я, конечно, пожа - ловался Абдукадирову, тот надавал кому надо по шапке, и нам выдали новенький автобус. — Вы говорите, что Каримов всегда подходил благодарить, а Ельцин, случайно, не подходил? — Нет. И слава Богу! А то мне пришлось бы передать ему дирижёрскую палочку. Он ведь любил дирижиро - вать чужими оркестрами. По семейным обстоятельствам — У вас был процветающий оркестр, могуще- ственные покровители, и тем не менее вы перебра- лись жить в Россию. Что там у вас случилось? — Ничего особенного. Я покинул Ташкент по семей - ным обстоятельствам. — А почему выбрали Липецк? — Знаете, перед тем как переехать в Россию, я об - звонил много городов, от Москвы до Хабаровска. Ведь чтобы перебраться на новое место, нужно быть уверен - ным, что там у тебя будет какой-то угол и работа. То и другое мне предложили только в Ельце. Там мне дали работу в университете с нагрузкой, правда, всего на 650 рублей и комнату в общежитии. Пока жена с моей « « МЫ ИГРАЛИ БАХА, ВИВАЛЬДИ, А «ЗЛОДЕИ» СЛУШАЛИ И ПЛАКАЛИ мамой оставались в Ташкенте, а наша дочь училась в музакадемии в Кракове, мне хватало этих 650 рублей на жизнь, и меня вполне устраивала комната площа - дью, кажется, девять квадратов. А потом, когда музфак в Ельце закрыли, мы перебрались в Липецк. — Здесь не пробовали создать что-то подобное тому, что создали в Ташкенте? — Пробовал, но, знаете, не встретил ни в ком осо - бого интереса к этой теме. В филармонии сказали: «Создашь такой коллектив, приходи, тогда и погово - рим». Да и в 2003 году, когда я сюда приехал, я был уже немолодым человеком, и начинать всё сначала уже не было тех сил, которые у меня были, когда в 1991-м я собрал ребятишек в «Юные дарования». В общем, как говорится, повторить рекорд мне не удалось. ______________________ Беседовал Виктор Унрау Фото: Елена Мамцева, из личного архива героя В Узбекистане Андрей Конаржевский создал камерный оркестр «Юные дарования», равный по популярности «Виртуозам Москвы» в России Андрей Александрович на юбилее «Юных дарований» в 2024 году