Первый номер. 2022 г. (г. Липецк)

14 ПРЕМИЯ ЛЕВИТОВА ПЕРВЫЙ НОМЕР № 32 (406) 23 августа 2022 года Малая проза. Номинация «Мастер» (40+) Роман Сенчин Российский прозаик, критик. Родился в Кызыле Тувинской АССР. Учился в Ленинграде. В 1990-е переехал в Красноярский край. В 1995-1996 годах опубликовал первые рассказы. В 2001 году окончил Литературный институт им. Горького, по окончании преподавал в нём. В 2000-х жил в Москве, издавал романы, сборники рассказов. В 2017 году переехал в Екатеринбург. Рассказы и повести публиковались в еженедельнике «Литературная Россия», российских литературных журналах. С конца 1990-х — участник фестивалей писателей и драматургов, призёр и победитель литературных премий. Рассказы и повести переведены на финский, шведский, немецкий и английский языки. Для участия в конкурсе номинирован ООО «Издательство АСТ» (Редакция Елены Шубиной). Кот За свою жизнь Анна Анатольевна давала клички столь ­ ким собакам, козам, а особенно кошкам с котами, что на этого сил придумывать уже не хватило. Назвала по цве ­ ту шерсти — Серым. Однажды взял и появился, ещё котенком — не разбе ­ рёшь, она это или он, — жалобно попросился в избу. Была та пора, какую называют предзимье — снега нет, кое-где зеленеют сорные травы, днём солнышко припекает, но стоит ему зайти или хотя бы прикрыться лёгким облач ­ ком, и воздух протыкают колючки холода, а земля за ночь схватывается, покрывается мёрзлой коростой. И вот в такой колючий вечер пришёл он к Анне Анато ­ льевне и попросился. Она погнала было, а он не побежал, как другие коты и кошки, забредающие в чужую ограду, остался сидеть на краю крыльца. Смотрел на неё без страха и кошачьей наглости. Как-то так, как равный смотрел, но попавший в тяжёлое положение, и глазами просил: «Помоги». Анна Анатольевна подумала, потом подняла его за шкирку, подержала. Котёнок висел покорно, поджав лапы, продолжал смотреть на неё. И теперь глаза говорили: «Здоров я, здоров.» Анна Анатольевна поставила его на крыльцо и открыла дверь. Котёнок вошёл. С тех пор жили вдвоём. Изба была большая — шестистенок с двумя печами, двумя сенями — тёплыми и холодными. Вокруг сорок со ­ ток земли. Баня, летняя кухня, стайки, завозня, дровяник, унавоженный огород с парником и теплицей. Большое бо ­ гатство, которое давно стало никому не нужно. И Анне Анатольевне тоже. Даже высокое крыльцо раздражало — повзбирайся на него по двадцать раз на дню, без ног оста ­ нешься. ПРОДОЛЖЕНИЕ ПО QR -КОДУ: 0^ РЕДАКТОР: ДРУЖИНИНА Ю.А., ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РЕДАКТОР: ШИШУК Д.В., КОРРЕКТОР: МАНАЕНКОВА Е.С. E-MAIL: GAZETA1N@YANDEX.RU (С ПОМЕТКОЙ «ЛИТЕРАТУРНЫЙ АВТОГРАФ»). Порастерялась родня, поумирали ровесники. Анна Анатольевна давно ждала смерти, но не звала её. Тихо радовалась каждому новому дню, находила работу в своей ограде. Телевизор смотрела не равнодушно, а то ругаясь с теми, кого в нём показывали, то соглашаясь, сочувствовала оказавшимся в беде, радовалась, когда ловили воров и бандитов. Засыпать только было тяжко. И чувствовала, что устала, что сон даст сил, что скорее в нём проползёт тёмная ночь, а там будет завтра, солнышко и дела, но ус ­ нуть быстро не получалось. Наваливались воспоминания, и всё нехорошие, горькие, от которых дремота проходила совсем. Пропадала, как вдруг пропадает густой туман, открывая грязь, доски с гвоздями, острые углы, прочее, чего не хочется видеть и нужно опасаться. Нехорошего было позади много. В детстве, которое и почувствовать путём не пришлось, — нужно было по ­ могать взрослым по хозяйству, нянчиться с младшими братом и сестрой, ещё и успевать уроки делать. Потом — училище в районе, которое Анна Анатольевна быстро бросила — не тянула её будущая профессия маляра-шту ­ катура. Вернулась сюда, устроилась на ферму дояркой. Тогда как раз вводили машинное доение, доярки ходи ­ ли в белых халатах, как врачи; коровники содержались в чистоте, скотники напоминали санитаров. В общем, хорошо она отработала эти почти четыре десятка лет. Успела выйти на пенсию до развала, разора. А теперь фер ­ ма давно пуста, от коровников остались только коробки. Длинные, серые, без крыш. Семья была. Трое детей — два сына и дочь. Да они и сей ­ час есть, но сами уже почти старики. Время, когда при ­ езжали каждое лето, сначала одни, потом с невестками и зятем, потом и с внуками, видать, кончилось навсегда. Изредка кто-нибудь навещает, но коротко, без желания. По обязанности. Внуки взрослые, им в деревне скучно, не ­ чисто, комары кусают, туалет на дворе. Зовут к себе жить. Но опять же так, для проформы, что ли. Покидать свой дом Анна Анатольевна не хотела. Вер ­ нее, никогда у неё не возникало серьёзной мысли, что пере ­ едет, навсегда или хотя бы надолго окажется не здесь. Два раза была в областном центре, у младшего сына, и эти дни показались ей длинными и пустыми, и даже нянченье с внучкой не радовало. Как жить в квартире, она просто не представляла, жалела этих старух, или сидевших с утра до вечера на скамейке у подъезда, или вылизывавших клум ­ бочки-палисаднички под стеной их семиэтажки. «Вам бы в свои домишечки, в огородики, по пяток ку ­ рочек каждой, — про себя советовала Анна Анатольевна. — А то ведь чахнете, от безделья с ума сходите». Слово «безделье» произносила мысленно, не с осуждением, а с со ­ чувствием. Сама она каждый день что-нибудь делала. Часто не ­ обязательное, иногда и вовсе вроде бы лишнее. Но знала — перестанет двигаться, и скрутит, опутает немощь. Держала куриц. То пять, то семь. На зерно тратила денег наверняка больше, чем если бы покупала яйца в магазине или у кого из соседок, но представить пустой оградку для куриц не могла. И каждый апрель на вопрос мужика с пти ­ цефермы из соседнего района: — Куры нужны? Отвечала: — Возьму, возьму. Но сил становилось меньше и меньше. Пришлось при ­ гласить соцработника, опять же соседку, сорокалетнюю Надю, которая приходила два раза в неделю, носила воду, продукты, покупала, когда бывала в районе, лекарства и оплачивала квитанции за свет, клала деньги на телефон. Правда, слишком загружать Надю Анна Анатольевна не хотела — многие дела за плату. И хотя деньги имелись — и пенсия, и дети присылали, — но стыдно было жить барыней, за которую стирают и моют. Или неловко. Или вовсе брезгливо, что ли. Как это, чужой человек стирает твоё бельишко. В общем, пока справлялась. И, бывало, целый день про ­ водила на ногах, не чувствуя большой усталости, упадка сил, тоски. Но вот вечера. „ Те их часы, когда телевизор вы ­ ключен, свет потушен, надо спать, а не спится. И лезут, лезут червями в голову тяжкие воспоминания. Не сложилась у неё жизнь с Виктором, с мужем. Скан ­ далов не было, криков на полдеревни; тихо всё происходило, холодно, незаметно для детей. И это, наверно, хуже, чем со скандалами. Прокричаться, докричаться если, то, гля ­ дишь, и наладилось бы, а так. Лет через пять после заму ­ жества — уже сын и дочка родились — Анна Анатольевна узнала, что муж от неё ходит. Вернее, добрые люди на ­ шептали. Намёками, усмешками — так, что какое-то время она не верила. Потом собралась с духом и в один из деньков, выходной был, проследила, куда пошёл её муж. Ей сказал, что знакомый — уж и имя его не помнит теперь — помочь попросил. А на самом деле — к этой. Эту звали Ольгой, жила на другом краю деревни. Буд ­ то специально Виктор такую выбирал, подальше от свое­ го дома. Ольга была приезжей — привёз её муж сюда, а сам вскоре утонул в пруду. Думали, она к своим вернётся, но не вернулась. Может, Виктор как раз и приласкал, и обе ­ щал ласкать, она и осталась. Была поварихой в совхозной столовой. Спряталась в тот денёк Анна Анатольевна за теле ­ графным столбом, дождалась, пока муж в калитку вой ­ дёт. Постояла, надеясь, что вот-вот, вот сейчас выйдет. А он не вышел. Ни через полчаса, ни через час. И она повер ­ нула домой.