Первый номер. 2022 г. (г. Липецк)

20 КУЛЬТУРНЫЙ КОД ПЕРВЫЙ НОМЕР №47 (421) 6 декабря 2022 года Тишина На малой сцене театра драмы имени Толстого четыре артистки шёпотом просят зрителей отключить мобильные телефоны. Объявление они дублируют на жестовом языке. Так начинается новый спектакль «Тишина» (12+), поставленный по пьесе турецкого драматурга Тунджера Джюдженоглу «Лавина». Это первая «взрослая» постановка, которая создана для людей с ограниченными возможностями здоровья по слуху. Персонажи «Тишины» вынуждены выполнять одно незыблемое правило: шуметь можно только три месяца в году. В остальное время горное поселение рискует быть погребённым под завалами сошедшего снега. Вне отведённого законом времени запрещено рожать, играть свадьбы и стрелять из ружья. Но может ли человек жить в таких условиях? Зрителя сразу погружают в условный, схематичный мир постановки: текст, проговариваемый громким шёпотом, декорации из кубов и досок, унифицированная чёрная одежда и ружьё на подставке у самого края сцены, которое обязано выстрелить. С противоположной стороны стоит чёрное железное ведро — на протяжении спектакля в него гулко падают капли воды. Пролог начинается с массовой сцены, в которой зритель сможет угадать горную вершину и сход снежных масс. Белые руки артистов вытанцовывают сурдоперевод, а голоса шелестят текст пьесы. Приглушённость звуков резко контрастирует с эпохальным визуальным рядом. В пластических сценах можно разглядеть намёки на «Последний день Помпеи» Брюллова, объятия юной семьи напоминают «Над городом» Марка Шагала, а позы беременной девушки перекликаются с образом Мадонн эпохи Возрождения. В центре повествования история местной семьи: глава семейства с женой, его пожилые родители, сын с беременной супругой. У главных героев даже нет имён. Однако, несмотря на лаконичный фон, зритель сможет полноценно отследить сюжетные линии персонажей. Будущая мать боится повторить судьбу молодой девушки, которую погребли заживо из-за преждевременных родов. Отец семейства (Максим Заврин) пытается соблюдать традиционные устои и в упор не замечает желание сына (Евгений Чурилов) уехать на поиски лучшей жизни. Старуха (Светлана Перекина) притворством выманивает у близких заботу. Мать семейства (Зоя Кречет) мечется из-за одиночества и страха перед отделением детей. Особого внимания заслуживает сюжетная линия Старика (Валерий Брыксин). Прикованный к инвалидной коляске человек кажется отключённым от реальности. Пожилой мужчина просыпается по ночам и бредит. К нему ежедневно приходят воспоминания о погребённом заживо брате. Однако именно он оживает во время страшной сцены суда над невесткой. Он уже давно ответил для себя на вопрос: можно ли пожертвовать жизнью одного ради всеобщего блага? Тяжёлое решение приняла для себя Акушерка (Евгения Полехина). Ей, привыкшей помогать появлению на свет новой жизни, приходится решиться на убийство роженицы с ребёнком. К своему решению пришёл и персонаж Евгения Чурилова. Для него очевидно, что ради спасения любимого человека можно и нужно пойти против закона и общества. Именно в этот момент его герой решается схватиться за ружьё, звук выстрела которого мы так и не услышим. Зато услышим не менее громкий в повисшей тишине звук биения сердца и давящую вибрацию. Финал наступает резко и неожиданно. Девушка с ребёнком на руках оказывается не в гробу, как ей пророчила толпа, а на вершине горы из кубов. Руки артистов расслабляются и славно скандируют на языке жестов слово «жизнь». Жизнь как победа над страхом. Жизнь как единственно правильный выбор. Текст и фото: Александра Володина ПО БУНИНСКИМ ТРОПАМ и 1 Елена Полтавская на открытии выставки «Яблоко раздора, яблоко любви. j От греческой мифологии до писателя Ивана Бунина» (12+). 7 октября 2022 года. Центральная городская библиотека имени Есенина. Липецк '5 I Е Москвичка восемь лет подряд проводит экопросветительский фестиваль на Липецкой земле лена Полтавская — человек-мотор. Куда бы ни приеха ­ ла — всюду начинается какое-то движение. Здесь она проводит литературный мастер-класс для школьников, тут открывает художественную выставку, там сажает деревья. В Липецке её знают как основателя экопросветительского фестиваля «Бунинские Озёрки»(6+). Именно она впервые привезла в семейное гнездо Буниных в Становлянском рай ­ оне видных исследователей творчества писателя. Фестиваль проводится уже восемь лет подряд. И каждый раз за Еленой из столицы и разных городов России едут её друзья: поэты, писатели, преподаватели, художники, артисты, барды. Бунин в жизни и судьбе Вообще Бунин изначально не был для Елены Полтавской литературным кумиром. Она училась на филолога. Как и мно ­ гие, сочиняла стихи в студенческие годы. Потом на какое-то время отошла от творчества — занялась семейными делами и бизнесом. Когда дети выросли, случился новый прорыв. Стихи полились мелодичным потоком. Да так, что на них ста ­ ли писать музыку композиторы Ирина Грибулина, Олег Ива ­ нов, Марк Тишман. Было это в начале 2000-х. Затем пошли детские книжки. Полтавская вспоминает, как её отправили на отдых с четырёхлетним внуком Стаси ­ ком. Малыш был в возрасте «почемучки», активно познавал мир. Пришлось Елене сочинять ему истории про Ворону Зи ­ ночку, Зайца Вальдемара, Верблюда Али. Малыш постоянно возвращался к выдуманным персонажам, и, чтобы не запу ­ таться, Елена решила записывать. Рассказов набралось на целую книжку и больше. Так увидели свет книги «Малышка Стасик» (0+), «Сказки Буси Стасиной» (0+) и другие. — Елена училась в Литературном институте на курсе у Ев ­ гения Сидорова, критика, заслуженного деятеля культуры. Пробовала себя и в прозе, и в стихах, — рассказывает колле ­ га Полтавской Екатерина Энсис. Когда я читала её первые стихи — это было что-то необыкновенное. Но после литера ­ турного института стихи стали академичными, правильными и сухими. Потом она вовремя перекинулась на эссе, на дис ­ сертацию. Так в её судьбе появились писатели Зайцев, Ильин и Бунин. Французский секретарь Елена Полтавская писала диссертацию по творчеству пи ­ сателя-эмигранта Бориса Зайцева, известного многим как автор повестей «Голубая звезда» (6+), «Преподобный Сер ­ гий Радонежский» (6+). Елена услышала, что в Ницце живёт профессор-славист Рене Герра, который знал писателя лично. Полвека назад Рене работал у него секретарём. Ему самому на тот момент было 20 с небольшим, тогда как Борису Зайцеву — глубоко за 80. — Я сначала побаивалась Рене Герра: шутка ли, профес ­ сор-француз! Но потом увидела в нём человека, — вспоминает Полтавская. — Это импозантный мужчина. Превосходно вла ­ деет русским языком. В наших беседах, увлекаясь рассказом, мог подпрыгивать, страстно смеяться и даже отпустить па ­ рочку непечатных шуточек, доказывая, что и эта часть наше ­ го языка ему знакома. Я вернулась домой в Москву, осмыслила встречу. И во мне родилось кипучее желание написать о тех рассказах книгу. Позвонила ему — с волнением предложила эту затею, и он, как ни странно, согласился. В Елец за вдохновением — Елена, а вы были когда-нибудь в Ельце? — задал как-то вопрос Рене Герра, держа в руках очередную книгу из своего «русского» архива. — Знаете, туда стоит съездить: атмосфер ­ ный городок. Так Полтавская впервые побывала в Ельце: «Ну уж если француз знает этот город — нам сам бог велел». В тот период она искала источник вдохновения, чтобы закончить книгу,