Первый номер. 2020 г. (г. Липецк)

ПЕРВЫЙ НОМЕР 15 июня 2020 года №22 (295) НАШИ ЛЮДИ 19 4! ПРОФЕССИЯ ( 4 к и ■ В » н мечтал стать лётчиком, а стал хирургом. На пенсию вышел в 72, но продолжает консуль ­ тировать и делать небольшие операции. Хотя признаётся: «Резать — это крайняя мера». Накануне Дня медика, который в этом году отмечается 21 июня, «Первый номер» встретился со старейшим липецким хирургом, травматологом и реаниматологом Евгением Лосихиным. — Евгений Иванович, почему выбрали профессию врача? — Я изначально хотел быть лётчиком, но не прошёл комиссию — была юношеская аритмия. Расстроился, ко ­ нечно, потому что небо — это была моя мечта. Но потом я быстро переключился. Начал читать книги про меди ­ цину. — И какая книга вдохновила вас? — Был такой очень хороший торакальный хирург, кибернетик, советский и украинский учёный-медик Ни ­ колай Михайлович Амосов. Он написал книгу «Мысли и сердце». Вдохновившись этим романом, я почему-то решил стать врачом. На тот момент пока не определил ­ ся каким, но зато понял, в какой сфере хотел бы разви ­ ваться. — А что сказали родители? — Мои родители даже не знали, куда я хочу посту ­ пить. Я просто сказал, дайте мне 20 рублей, поеду посту ­ пать. Чтобы кто-то со мной ездил подавать документы, как сейчас, о таком даже речь не шла. Хочешь поступать — поезжай. Всё. И когда я не поступил — пошёл в ар ­ мию. Там я себя хорошо проявил. Меня оттуда послали в медицинскую академию, где я отучился около года. Потом перевёлся в i -й Московский государственный ме ­ дицинский институт имени Сеченова. После института закончил интернатуру, где полгода изучал хирургию и полгода — травматологию. Сначала был в Новолипец ­ кой больнице в интернатуре. Потом перевёлся в больни ­ цу, которая тогда принадлежала тресту «Липецкстрой». Признаюсь честно, из-за квартиры. Все врачи стреми ­ лись туда попасть, чтобы получить жильё. — Помните свою первую операцию? — Эго было на 4 курсе института, на практике. Я уда ­ лил аденому молочной железы у женщины. Это была моя первая самостоятельная операция. — Сколько времени проводили на работе? — Тогда, как и сейчас, врачи немного зарабатывали. В интернатуре я получал 90 рублей в месяц. Пришлось подрабатывать. Представь себе: отработаешь сутки. НЕ по ШАБЛОНУ а ПОТОМ ещё на скорой дежуришь. Я думал, что в 27 лет инфаркт получу от таких перегрузок. После интерна ­ туры получал 110 рублей и ещё плюс дежурства. В ито ­ ге выходило где-то 200 рублей. Зарплаты были такие, что жили очень скромно, а работы было очень много. Некоторые думают, что врач ушёл из больницы домой и не думает о больном. Ничего подобного. Он думает о нём до тех пор, пока его не выходит. И постоянно ана ­ лизирует операции, свои действия. Вот прооперировал и, думаешь: может, что-то не так сделал, может, надо было что-то по-другому сделать. Это такая профессия, — мысли не останавливаются, — всё равно работа в го ­ лове приносится домой. — Три года вы работали в Алжире. — Я пять лет отработал травматологом и поехал в Смоленск в спецординатуру, чтобы работать за грани ­ цей. Полгода изучал английский язык, потому что пла ­ нировал поехать в Эфиопию. Но получилось так, что пе ­ ренаправили в Анголу, а там началась война. Через год мне предложили поехать в Алжир. Но для этого нужно было знание французского. Поэтому пришлось ехать в Пензу, где языку учили медиков: как общаться, как рецепт выписать, изучали терминологию, медицинские тексты. Помимо языка преподавали хирургию, травма ­ тологию и даже гинекологию. Нам сказали: «Вы едете в Африку, там всё пригодится». — Пригодилось? — Однажды мне привезли сразу двух пациентов, русский мужик, у которого прободная Один из них язва, другой — местный парень 18 лет с ножевым ра ­ нением в сердце. Первой взял на стол язву, потому что понимал, операция будет быстрой. И сразу же на вто ­ рой стол — ножевое ранение. У парня была рана в обла ­ сти правого желудочка сердца недалеко от коронарной артерии. От смерти его отделял один миллиметр. Эта операция была дольше и сложнее. Так получилось, что подряд двух пациентов оперировал. Буквально через несколько дней этот парень кричал мне с крыши, где была площадка для прогулок: «Bonjour, docteur. Merci beaucoup». Таких случаев можно вспомнить много за 45 лет работы. Но этот мне почему-то запомнился боль ­ ше всех. Может, потому что он был один из самых неор ­ динарных... — Сейчас, в период пандемии, героями времени стали врачи. Вы тогда себя чувствовали героем? — Каждый врач, который работает по-настоящему, — герой. После Алжира я работал заведующим отделением в районной больнице. Было много работы. Жуткая нагруз ­ ка Работа врача — это работа на износ. И тут уже не дума ­ ешь о героизме, думаешь, как привести себя в чувство. Но меня отметили. Вручили медаль «За хорошее обслужива ­ ние ветеранов войны». — Никогда не пожалели о своём выборе? — Я горжусь, что выбрал именно профессию врача. Я су ­ мел себя в этой сфере реализовать. В нашей профессии нет шаблона. У каждого человека болезнь протекает по-разно ­ му. Над каждым больным нужно думать — каждый случай уникальный. Сейчас могу сказать только одно: «Je suis tr6s heureux d'Stre геГгакё», что означает: «Я очень доволен быть на пенсии». — Однако, уже будучи на пенсии, вы пошли в медицину катастроф. Скучно дома стало? — Всё очень просто — пенсия выше. Мне сказали: рабо ­ та здесь более спокойная, а зарплата в два раза больше. На самом деле, конечно же, это не спокойная работа. Приезжа ­ ешь, а там ножевые и огнестрельные ранения, удушения, отравления. Помню, девочка 13 лет плойкой накручивала себе волосы, и её ударило током. Приезжаем, она уже мёрт ­ вая. Мы попытались её реанимировать: массаж сер дца де ­ лали, ставили электроды, но не получилось. В этот момент чувствуешь своё бессилие. Но бьио так, что вытаскивали и с того света. Женщина спускалась в подвал и попала под электрический разряд. Приезжаем, она не дышит. Но её мы смогли вернуть к жизни. — Вас часто благодарили пациенты? И как вы относитесь к этим благодарностям? — Некоторые благодарили словами. Дарили шогазлад, коньяк — где-то раз в неделю, иногда чаще, получал такую «благодарность». Говорят: «Дайте хирургу деньги, тогда он сделает лучше». Это глупость. Любой хирург сделает так, как он умеет. Никакие деньги не помогут. Как ты можешь прсюперировать, так ты и прооперируешь. Текст: Алина Ненахоэа Фото из архива героя