Первый номер. 2016 г. (г. Липецк)

№19 ЛИПЕЦКАЯ ГОРОДСКАЯ ИНФОРМАЦИОННО-АНАЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА п е р в ы й н о м ер Щ с Ш Ш г о J > л \А i f РОДИТЕЛЬСКАЯ СТРЕССОУСТОИЧИВОСТЬ В : ; (хгпитание |эебенка — одна из самых (Угвегсгвенных обязан- Iисхггей, с кого|Х)й человек сгал- киваегся в своей жизни. Мы совершенствуем свои нр(х}хх:сионалы!ые навыки, но |эедко задумываемся над тем, что необходимо сам(юб|эазовываться в сфе- |эе родительства. А как утверждают ученые, детский опыт затем от|эажаегся на всей вз|ХХПой жизни. О тонкостях всхгпи’тания рассказала психоаналитик Любовь Заева. — В 90-х годах в США проводилось масштабное исследование, которое доказало прямое влияние негативного детского опыта на дальнейшую взрослую жизнь человека. Оно может вызывать проблемы со здоровьем, социальные и личностные проблемы. Как родителям правильно оценить методы взаимодействия с детьми, что они делают хорошо, а что — плохо? — Эмоциональный опыт, который ребе­ нок получает в семье, безусловно, сказыва- ето! на всей его дальнейшей жизни. Глав- нсю, что родители должны помнить, что они, навернсю, единственные люди на этой гшанете, которые могут принять своей) ]х?- бенка таким, какой он есть. А единственнсю место, где |эебенок может получгаъ отпуще­ ние безопаснсхгги и любви, — это ртдной дом. Мы живем в мире и ст|)ане, где ката- ст|Э(х|)ически не хватает любви. Зачастую |Х)дители спскобны дать материальное обе­ спечение, заботу, но не любовь. — В этом же исследовании отмечалось, что, когда взрослым задавали вопрос, в каких ситуациях они чаще всего сталкивались с насилием, они отвечали — в семье. Причем с насилием со стороны родителей они сталкивались в 73% случаев. А что такое насилие, в чем оно может выражаться? Это шлепок, или когда ребенку говоришь что-то особенным тоном, или кричишь. Как определить эти границы? — Насилие — это пзавматическое воз- дейст'вие, кото|хю обычно прикрывается обгьяснениями из серии «тебе будет лучше» или «больше у меня нет никаких сгкхгобов на тебя воздействовать». Эго псевдораци- ональные объяснения, чаще всего за этим стоит желание рх)дите/шбыть апхюсивным. Надо различать агрессию в значении некой злости, которая может позитивно испра­ вить ситуацию, и насилие, кого|хх; может привести к т|эавме. Например, когда мгша видит, что |х;бенок побежа/i к проезжей ча­ сти, она бежит и резко отдергивает' его за руку, юзмолаю, делает ему больно. Но это не является насилием и травмой. Потому что на тот момент это был единственный сгкхгоб, чтюбы его как-то оградить от опас­ ной ситуации. Ребенок даже получает у]хж: еош он нарущаег определенные правила, бежит в сто|Х)ну до|Х)ги (дорога — это опас­ но), может быть больно, мама мне это пока­ зала. Насилие предполаг'ает все-тгжи боль и дущевную, и телесную. '1'езис, который ча­ сто повгоряют, «меня били и я вырсх: нор- мазшным человеком» — очень сомнителен. Есть взаимсхгвязь: люди, которые в детстве получали уроки физического насилия, то есть их били за провинности, эти люди не видят ничего н|Х)тив(ххтесгвениого, когда их унижают на рабспе wm в семье. Только когда становится совсем невынскимо, они обращаются за помощью. — Люди, которые в детстве подверглись насилию, как они в дальнейшем трансформируют этот опыт? В своей семье, когда уже появляются дети, переносят этот опыт или, наоборот, отказываются от него и пытаются внести какие-то совершенно новые методы воспитания? — Это не правда, что если отец был алкоголиком, то женщина обязательно выйдег за алкоголика. Да, есть женщи­ ны, бессознательно выбирающие тех мужчин, которые со временем будут до­ пускать такие эпизоды. Тут, скорее, дру­ гое. В нащем бессознательном нрописы- ваегся некий сценарий дозволения — что хорощо, что плохо. Это формируется не родительскими словами, а эмоциональ­ ным опытом и их поступками. У каждого из нас своя степень переработки полу­ ченного опыта, мы все разные по адек­ ватности, но темпераменту. Есть люди: «меня били — я буду бить». Объяснить им, что это плохо, невозможно. Потому что у них четко прописано, что это хо­ рощо и действенно. Есть люди, которые сшхгобны анализировать свои пост'упки, и главное — сдерживать этот драйф, по­ тому что на самом деле |Х)дители часто сильно злятся на детей. Но вот здесь и начинается |Х)дительское мужество, оно в том, чтобы сдержаться, быть устой­ чивым. Тогда и ребенок получит опыт, как сдерживать эту агрессию, с кото|Х)й иног'да очень трудно справитьоь — Зачастую к детям предъявляют двойные требования. Дома мы хотим, чтобы они были послушным, но в тоже время, чтобы во дворе могли постоять за себя. Как быть? Это нормально, чтобы ребенок был в двух сценариях в одной и той же жизни, или все же нужно выстраивать одну дорожку поведения? — Я бы П1)едложила Т|хггий вариант. ' 1 Ь, что называется некой гибкостью. Ког­ да |юбенка учат иметь выбор и выбирать. E ctij ситуации, когда не надо ввязыват1.ся в драку, это должен показать анализ ситу­ ации. Иногда лучще убежать, потому что В|эемя, в кото|Х)м жили наши |Х)дители, было другим. И в том ми])е был принцип дво|Х)вой драки до первой к|Х)ви, не били большой компанией одного, был принцип «лежачего не бьют». Сейчас с этим большие проблемы. Ребенок должен получить опыт уважения к старшему. Это формирусч’ся в сем1ю. Опыт адекватного поведения со­ гласно нормам семьи, нашей культу])ы, социума. Но в то же В|х;мя он должен по­ лучить опыт самоуважения. Если [х^нка унижают, он должен даватт^ отпор в ссют- ветствии с ситуацией. — Человек уже во взрослом возрасте осознал, что его беспокоит нечто, что тянется из детства. Как ему с этим механизмом справиться? Если он просто закрывает для себя эту информацию, к чему это может привести? —1кхщедствия могут быть плачевными. Если |Х'чь идет о т])авме, то она фонит на П 1 хугяжении всей жизни. Это если бы ка­ кой-то п|Х)дут п|Х)пал и стал плохо пахнуть, а мы положили бы его в кладовку и закры­ ли дверь. Потом, забыв, что так сделали, мы будем удивляться: откуда запах, почему не комфо|лтю. Это п|Х)является в том, что человек, получивший Т])авму, испытывает зат]эуднения в пост|Хх:нии отношений. Он не может понять, что он делает не так. Он хо|Х)ший положительный человек, он все сделал, как ему когда-то говорили |Х)дите- ли, но |)езультата нет. Он живет как будто не своей жизнью, не имеет возможнсхгги чувстБовать себя счастливым. Тут можно обращаться к специалистам, друзьям, мож­ но самостоя'тельно копаться в себе. Спосо­ бов много. Но в любом случае что-то делать надо. МУЖЕСТВО родителей ВТОМ, ЧТОБЫСДЕРЖАТЬСЯ — у каждого члена семьи своя роль: отца, матери, ребенка. Возможна ли такая ситуация, что взрослый подойдет к ребенку и скажет: «Что у нас не так? Давай подумаем, как нам жить вместе лучше, перестать ругаться». Это возможно и нужно ли спускаться до ребенка? — Это возможно. Если это происхо­ дит, это хо|Х)шо. Но если папа всю жизнь был деспотичным, очень подавляющим, и вдруг он понял, что надо чтгкго делать по-дру1Х)му, в первый раз он прсхгго ребен­ ка напул’аег. Ребенок не поймет, что проис­ ходит и что От' него хот'жг. 11 отому что нег опыта общения, диалога, не|х;говоров. 11е- реговоры — это то, чему родители должны научить |Х)беика. Потому что очень много семей, где деги живут' в па|эадигме подчи­ нения. И когда они выходтгг из семьи, под­ сознательно находят такую же парадигму, где они вступают в подчинительные отно­ шения. ТЕКСТ: МАРИНА КОСТЮК. ФОТО С САЙТА 2D0R0VIE43.G0R0DKIR0V. ru