Новая жизнь. 1968 г. (г. Усмань)

А- СИНЕЛЬНИКОВА СЙ (1) сД ей 41 ^ С О Л Ь Р А с с к А 3 Яриловка медленно погружает­ ся в густые и вязкие сумерки, напоминающие стылую глину в осеннее ненастье. Тянется она, глина, за сапогами, не хочет от них оторваться, хлюпает в раз­ жиженной коАее. Подвода остановилась у самой неприглядной избы, покосившей­ ся, по самые окна вросшей в землю. На стук в окнах затеп­ лился, затем запылал, заметался желтый язык ночника. В сенцах послышались шарка­ ющие шаги, кашель с хрипотой и скрипучий голос, словно вздо­ хи мельничного колеса: — Кого там нелегкая принесла? Опять ты, Маришка. Иди обрат­ но. Не открою. — Откройте. Пустите на постой. — Откедова будешь? — Открывай, бабуся. Человек я военный. Передохну ночку, а утром отправлюсь дальше. — Мужиков не принимаю. Все одно некуда тебя положить. Развя только под порог. — Открывай. И под порогом переночую. Слыщно, как старуха перемина­ ется с ноги на ногу, тяжело взды­ хает, нерешительно гремит засо­ вом, но все же открывает дверь. Парень останавливается у по­ рога. Он снимает шлем и неко­ торое время стоит молча. Ста­ руха подходит к нему и без стеснения рассматривает. Не удовлетворившись такого рода осмотром, она берет ночник и вплотную подходит к красноар­ мейцу, светит ему в лицо. Нос и щеки парня сплошь усы­ паны веснушками. Рыжый вихор огненной волной взметнулся над низким лбом, да так и застыл. — Вишь, нехристь. Анчихристо- ву звезду нацепил, — увидев крас­ ную звезду на шлеме, старуха крестится, пятится назад, испу­ ганно сует ночник на стол. — Ес­ ли б знала, не пустила бы в дом. Красноармеец сбрасывает са­ поги, без приглашения распола­ гается на сундуке. Старуха гасит ночник, кряхтит, что-то бормо­ чет невнятно себе под нос и ле­ зет на печь. — Бабуся, часто у тебя оста­ навливаются на постой? — Часто. И не чета тебе. На той неделе туточки, у нас в Яри- ловке, казачки останавливались. У меня двое на постое были. Ни­ чего, хорошие хлопцы. Хлебом и салом угощали. Мешок целехонь­ кий оставили мне. Скоро возвер- нутся они и мучицы привезут. — Понятно! Отсталый ты эле­ мент, бабуся. Куском сала тебя купили. — Сам ты елемент. Мне все одно, что казаки, что ты. Кто уго­ стит, тот мне и по душе. Жен­ щина я старая. Помочь мне не­ кому. Не поймешь все одно. Да и что с тобой, с нехристем, тол­ ковать. — Дело, конечно, твое. Но та­ кие, как я, Иван Юрьич Мельни­ ков, воюют за народную власть, чтобы таким, как ты', жилось хо­ рошо. Эх, да что , с тобой рас­ суждать. Не поймешь ведь. Уго­ стить тебя нечем. Сам голоден. И вся страна голодает. Рабочие Питера ждут хлеба. А хлеба нет. Старуха молчит. Иван Мельни­ ков поворачивается на бок. Вско­ ре слышится его ровное дыха­ ние. Иногда во сне он вскрики­ вает. На печи ворочается старуха. Видно, ей не спится и не лежит­ ся. Перед самым рассветом она неслышно соскальзывает на пол. Еле слышно подкрадывается к спящ ему М ельникову , склоняется над ним. Парень дышит ровно . Видно, устал сильно и спит кр е п ко . Ста­ руха неслышно скользит по попу. Она выходит на улицу. Ее дол го нет. В о кн о заглядывает рассвет. Вместе с ним появляется стару­ ха. Она пры тко , без стона, под - ниматся на печь. Н е ко торое вре ­ мя прислушивается, а затем фаль­ шиво и гр о м ко кашляет. Кашляет дол го и надрывно, с оханьем, со стоном , изред ка прислушиваясь к спящ ему парню . Еле слышный стук. Старуху ка к ветром сдуло с печи. На этот раз она возвращается быстро. Гре­ мит посудой , роняет на пол д р о ­ ва. Парень спит кр е п ким сном . Д а ж е упавшее ведро не действу­ ет на него. Тогда старуха реш и ­ тельно подходит к с унд у ку и дергает парня за рукав : — Вставай! Хватя спать-то. У дочери работы уйма. Пойду ей помогать. Иван М ельников поднимается, потягивается спросоно к , говорит с недовольством : — И поспать, бабуся, не даешь. Знаешь — человек военный. Ус­ тал в доро ге ... Нет, надо ж е по ­ тревожить. — И за энто говори спасибо, что посередь ночи пустила тебя переночевать . К ом у нуж ен такой постоялец , ка к ты, с антихристо­ вой звездой . Люди у нас веру ­ ющие, старорежимные , живут в достатке . Не чета тебе — голи перекатной . — И тебе, бабуся. — Ну, ты меня не тронь. Живу, ка к хочу. — Ладно. Так уж и быть. Ухо­ ж у . Спасибо за ночлег. Красноармеец накинул на пле­ чи шинель и вышел. Старуха ки ­ нулась к окну , обмахнула вспо­ тевшее стекло, прильнула к не­ му. На востоке алела утренняя за­ ря. К ое -где в низинах струился обрыв ками туман. Запряженная лошадь перебирала ногами. Иван дернул вож ж и и телега тронулась с места. Д оро га , ка кой бы она трудной ни была, волнует мечтателей. Вол­ нует даж е тогда, ко гда колеса по самую ступицу уходят в расхля­ банную колею . А Иван М ельников всегда слыл мечтателем . Он си­ дел на телеге, забыв обо всем на свете. Лошадь не с колько раз ос ­ танавливалась и снова сама тро ­ галась с места. Она вытащила те­ ле гу из непролазной гря зи на песчаный ко со гор . Местами к д о р о ге почти вплот­ н ую подходили ред кие сосны. Они напоминали старушек, м ед ­ ленно бред ущ их на бо гомолье . Из-За ко со го р а доносился шум воды. Видно, поблизости про те ка ­ ла река . М алоприметный , довольно се­ рый пейзаж не волновал Ивана М ельникова . Ему виделось д р у ­ гое. Залитый ж а р к им июльским солнцем л у г цветастой ска ­ тер тью упал к бере зовой рощ е . И беж ит он, Иван, вместе с К сю ­ шей, своей невестой , п о лугу . Бе­ гут, взявшись за р у ки , бегут к ре ­ ке , где у песчаных отмелей игра­ ю т солнечные блики и кипит м о ­ лодь плотвы. А дальше в медвяных травах пры гаю т перепелки . Ксюша лю ­ бит перепело к . Вот и сейчас о д ­ на выпорхнула у нее и з -по д ног, пронеслась со свистом и снова упала в густую траву. Идут Иван и Ксюша, а с луга им наперерез бегут бабы. Бегут с к р и к о м и смехом . Парень с девуш кой хотят побыть одни , по ­ ворачивают к лесу и снова им путь отрезан . Кричат и смею т ­ ся бабы, перепелка падает под ноги Ксюше . Но это уж е не сон, не мечта, а явь. И не перепелка , а камень падает под ноги лошади. Лошадь шарахается в сторону . Иван ви­ дит бегущих по д ор о ге баб. В р у ка х у них косы , камни, палки. Смотрит М ельников в сторону. Снова бабы. Вытянулись они це­ почкой . Видать, собрались со все­ го села. У красноармейца оста­ ется одна д оро га — к реке . Но бере г крутой , да и брода не знает. Бабы приближаю тся быстро. М ельникову непонятно : почему они бегут к нему. М ельников снимает шлем, ста- новится во весь рост, делает р у ­ ки р упо ром , кричит : — Что вам н уж но от меня? — Соль! Соли ! Соль! — несет­ ся со всех сторон. Телега оцеплена плотным коль ­ цом . Иван прижимает шлем к груди , чуть поклонившись бабам, говорит с улыб кой : Везу соль, гражданочки . Соль предназначена для бойцов, ко торы е защищают вас от ма- монтовских казаков , за землю воюю т. Слышите, бабы, что Он го ­ ворит. Насмехается над нами. У нас в деревне нет щепотки соли, а он целый воз тащит для таких ж е ка к он бе збож ни ков , — кр и ­ чит бойкая баба в бордовом са­ рафане, размахивая ведром . — По д об р у отдавай нам соль. Нет. Не м о гу . Там меня ’тдут, — показывая р у кой вперед, Было: гусениц лязг, И родные поля Забелели крестами погостными Умирали отцы, Им на смену юнцы Шли в сраженья, до срока став взрослыми. перекричать толпу старается Мельников . — Ж дут его . А здесь жены казац кие с детьми без соли. Ба­ бы, м уж ей ваших на фронте уби вают, а вас тут с голоду помо - Р *г, — надрывается старуха. Красноармеец узнает свою хо­ зяй ку . Ему сразу становится все ясно. Он хватает винтовку, подни ­ мает над головой , кр и ч и т гр ом ­ ко , кричит так, что кашель за­ хлестывает горло : — Тише. Не мути, бабуся, женщин . Не будет по - твоему Образумьтесь, женщ ины ! Но женщины не образумились. Они гудят, ка к осы у растрево ж е н н о го гнезда. Старуха подбе гает к возу : Бей его, бабы ! Л укерья , — обращается она к бойкой бабе, — твово М ирона такой герой убил, да и моих сынов порешил Погубил нечестивец всех каза­ ков. Бейте его, бабы. — Не подходите, стрелять бу ­ д у ! — предостере гающ е кричит Мельников. Но уж е по здно предостерегать. Камень, брошенный какой -то ба­ бой, попадает в лицо. Из рассе­ ченной раны течет кровь . Иван шатается, но не выпускает вин­ то в ку из ру к . На телегу петит град камней. Озверевшие казачки стаскивают красноармейца с телеги, бьют е го чем лопало. Все происходит в довольно кор о т ки е мгновения. Рестерзанное те|Ло бросаю т тут ж е у телеги и набрасываются на соль. На во зу бойко орудуе т Л укерья и старуха. Те, кто оказался в стороне, стараются прорваться вперед. Начинается по­ тасовка. Перепуганная лошадь тащит телегу. Бабы хватают лошадь под уздцы , успокаивают. Набив свои ведра солью , бойкая Л укерья вместе со старухой на­ водит по р яд о к среди беснующихся баб. Полу­ чив со,ль, женщины одна за д ру гой быстро воз­ вращаются 8 село. Те, ком у не досталось, бре ­ дут за ними понуро . Лошадью с телегой в качестве трофея завла­ дели старуха и Л укерья . Они последними по ­ кидаю т д оро гу , ставшую местом страшной тра ге ­ дии. Ш ум я т старые сосны. Ш уми т река , вздув­ шаяся от осенних д о ж ­ дей. На земле лежит с окровавленным лицом, с застывшей улыб кой красное р м е е ц Иван Мельников . А. БОРОВИК. Где — усилье рывна, Где с небес облака — Кувырком, как подбитые голуби, Шлялась черная смерть. Мчался огненный смерч, И седели солдатские головы. ^<оль в свинцовой пыли Всходы дружно взошли, И обугленный иустик смородины Зеленеет опять. Это — малая пядь На дороге, солдатами пройденной. Год за годом тенут, Полог вечности ткут. В соловьиные ночи июньские Песня льется легко, У раскрытых окон Вновь седые становятся юными. Журавли летят Журавли летят, журавли летят! — Слышишь душу щемящий крик? Вижу твой, старик, повлажневший взгляд, Понимаю тебя, старик. У меня самой слезы просятся, Так давай постоим молчком. Грусть осенняя будто по сердцу, Как по звонкой струне, смычком. Журавли летят, стая гордая, А один обронил перо... Вслед за юными нам по городу На вокзальный придти б перрон: Где тут поезд наш, на каких путях? И в карман проездной билет... Журавли летят, журавли летят! Нынче всем по семнадцать лет. Ю. КАШИРСКИЙ. О чем грустишь, знакомый клен, Надев багрово-желтый плащ? Не ты один в весну влюблен — Она вернется. Ты не плач. Мужчине слезы ни к чему. И не расстраивай берез. Дубку — соседу твоему — Октябрь такой же плащ принес... Сбивали раньше ветры лбы В степи, воюя по ночам. Теперь же клены и дубы Их не пускают ни на час. Поют деревья и грустят, И людям тем они сродни. Что их и наши дни летят — Но люди лишь считают дни... Мила лесная полоса В осенней полевой дали. Она, как девичья коса. Легла на грудь родной земли. Н а в е ч е р к е А. Бугаков. На вечерке в нашем сельском крае Я сижу за праздничным столом. Гармонист про грустное играет, Словно вспомнил песню о былом. И поют девчата грустно-грустно, Так поют, как будто слезы льют. Ой вы, песни — боль деревни русской! В городах такие не поют. Я гляжу на лица, что ж такое? И вникаю в грусти той разгад. Из парней, считай, нас только двое: Я и Петька.Да и тот женат. Что же делать? В доме все в достатке, Девуишв, как зорьки — хоть рисуй. Где ж запропастились вы, ребята? Хоть иди на тракт и «голосуй». Ах вы, девки, хохотуньи-девки. Золотая сельская семья. Вам сюда прислать хотя бы десять Вот таких отчаянных, как я. Разве петь про грустное могли бы. Мы бы рюмки взяли в две руки, А потом бы петь, плясать пошли бы Так, чтоб вкось летели каблуки. Ой вы, парни, что мне с вами делать? Мне за вас обидно, за растяп. Там такие заревые девушки По любви до солнышка грустят*