Новая жизнь. 1968 г. (г. Усмань)

в Кр емле А. СИНЕЛЬНИКОВА Р А С С К А З К О ГД А трамвай по новой ли­ нии подкатывает к Березо ­ вой роще , то люди, ко торые давно живут в нашем городе , не­ вольно косят взглядом влево. Там чернею т шпалы старого пути. Новые рельсы вытянулись по ров ­ ному мосту, ка к по столу. А тот путь — дру гой . Хуже , конечно . Но чем -то все-таки лучше. М ож е т быть, что от привычки? Быва­ ло, м ель кнут за о кнами голубые трибуны стадиона «Динамо», и трамвай, поскрипывая торм о за ­ ми, катится с горы вниз, в овраг. О вра г о гром ны й . Весь в тополях, в кленах, в сирени . Тут начинает­ ся гор о д с ко й пар к культуры и, огдЬ 1 ха. Трамвай скреж ещ е т б у к ­ сами, тормозит . Он п о хож на ко зу , которая упирается, но идет. Но вот он почти скатился на дно оврага. Впереди — к р у ­ той подъем . И тут вагоновожа ­ тый отпускает тормоза . Так вот на дне того оврага- парка, в том самом месте, где вагоновожатый отпускает т о рм о ­ за, в первые месяцы после ос­ вобождения Воронежа стоял танк. Немецкий . О рудие опущено понуро . В борту дырищи — р у ­ ка пролезет. Это снаряды так броню проткнули . А р яд ом — будто сверлом проделанные ды ­ рочки . Тут уж противотанковое р уж ье постаралось. Видно, внут­ ри жаркова то и в январе было фрицам . Под правой гусе­ ницей смятая мно готонной тя­ ж естью зеленая русская противо ­ танковая граната. Как она по ­ пала сюда? Кто ее бросил? По ­ чему не взорвалась? Эти вопро ­ сы волновали команду «Трах- бах» 12-й школы . Что это за команда под таким странным названием? Ну, обо всем по п о р яд к у ' в ш курах бегали по земле и метились д р у г д р у г у а глаз из лука, и ко гда на танках стали разъезжать. А может , мальчишки тянутся к о р уж ию , чтобы поф ор ­ сить перед девчонками . Во вся­ ком случае, почти у каж д о го из нас в сарае или в чулане были припрятаны запалы от гранат, патроны, ржавая винтовка или наган, диск от автомата или к у ­ со к тола. Всего этого вдоволь было на полях по обеим сторо ­ нам З адонско го шоссе, и в го ­ чернои ваксой густо намазана. Лицом Ж енька не вышел. Не то, что мы. Нос у него курносый . Да и вообще-то ничего нет в нем особенного . А вот Майка — она тож е в нашей команде , в соседней ш коле учится — ему все дерзости прощает и говорит с ним не так, ка к с нами — по- особенному . Смотрит на его ли­ цо, ка к вроде бы чего -то там хо­ чет сосчитать. А у него ни коно - пинки, ни м орщ ин ки нет. Так Г Р А НА Т А р о д с ком парке, и в СХИ. А у ребят, у ко торы х вож а ком был Женька Скурат, склады боепри ­ пасов были такие, что хоть завт­ ра войну начинай. Хорошо , что до них родители не добрались. Тогда под ремнем пришлось бы выдавать военные тайны! Наши рейды бывали очень д ер з ким и : то в немецкий раз ­ битый самолет заберемся и от­ винтим часы со светящимся ночью, ка к глаза у кош ки , ци­ ферблатом ; то патроны в к о ­ стер наложим — они и палят так, что угли во все стороны ; то у снаряда дюралевый нос о т кр у ­ тим и оттуда выпадает запал — гладенький, серебряный . Теперь снаряд не страшен — стучи по нему молотком , пинай ногой — не взорвется! Вот над, ^^{>ужков Жени С кура - та, и прозвали все команда «Трах-бах». К ром е Ж еньки и ме ­ ня, в нее входил АЛарк Кулин . Отец и мать у него — зубные врачи. Тихие такие. А он — малый отчаянный — ни мин, ни снаря­ дов не боится. Только ко гда мать за бельевую веревку берется — нем н ож ко страшновато. Женька, ка к казано к — малень­ кий, ю ркий . Волосы стрижены коро тко . Посмотришь — вроде их нет. А голая голова — будто чего ж его лицо разглядывать ЛАальчишки любят оружие . М о ­ жет потому , что м ужчины всегда, во все времена воевали; и ко гда к . СОКОЛОВ. ВСТУПЛЕНИЕ В ПАРТИЮ я стараюсь не волноваться, Я стараюсь обычным казаться, Излучают гордости искры;,.. И не терпится им сказать; «Мы отныне — глаза коммуниста!» Я стараюсь не волноваться, Я стараюсь обтачным казаться, Только разве же умолчать... _ Если сердцу частыми выстрелами Гак и хочется простучать: «Это сердце' теперь коммуниста». Я стараюсь ие волноваться, Я стараюсь обычным казаться. Только руки вот выдают, , Их и силой в карманы не втиснуть: Так и просятся горы свернуть. Это ж руки теперь коммуниста! Я стараюсь не волноваться, Я стараюсь обычным мазаться, Только воги рвутся неистово. От паркета к дорогам тернистым. Они всюду нройдут и выстоят, Ноги юного коммуниста! Я стараюсь не волноваться, Я стараюсь обычным казаться. Только все во мне, Все поет. 1?оммуиист — Это значит — Вперед! ________ ?! Это она его просто жалеет, по ­ том у что он ростом от нас от­ стал, хотя и самый храбрый. Так вот, нашей команде «Трах-бах» давно не давала покоя та исковер ­ канная граната под гусеницей нем ец ко го танка, что стоял у трамвайной линии. — Достанем ! — таково было решение всех. А если... — Раз не взорвалась, значит, запал не сработал. Танк на нее наступил — и то ничего. Теперь уж не ахнет. — Тогда не ахнула, а теперь... — Надо н ож и ком под ней ям ку подрыть, она просядет в нее и бери преспокойно . — Кто пойдет? — Давайте разы граем , ком у идти. Вот сейчас из тетрадки вы­ дерем лист, разорвем его на три бум аж ки , на одной напишем «идет». Все кусоч ки скатаем в шарики и бросим в шапку. Кому подписанная бум аж ка достанет­ ся, тот и пойдет за гранатой. — А почему три бумажки? — глаза Майки смотрят пряМо, тре ­ бовательно. — Ну, зачем тебе-то за грана­ той?.. Лучше... — Что лучше?! Лучше мы схо­ дим? Ах, вот это чьи идеи ! Ка­ кой ты, М арк , жалостливый ! Или ты считаешь, что я девчонка и мне н уж но только куклам платья шить?! Я с вами везде ходила — и за минами, и за патронами... А ну-ка, рвите лист на четыре кус ­ ка. Пришлось рвать. И вытянул бу ­ м аж ку со словом «идет» Женька Скурат. Он нам всем ве­ лел залезть в о ко п о коло ста­ ро го клена, а сам достал из ка р ­ мана пиджака нож и к и пополз к танку. К а к будто это место про - Сюда, где столько воздуха и света, Откуда обозрима вся земля, Он вышел налегке из кабинета. Чтоб отдохнуть под елями Кремля. И время вдруг замедлило стреливалось из пулеметов, или граната, если подойти к ней во весь рост, — взорвется. Вот он уж е о коло гусеницы танка. Ка­ кой он маленький под этой на­ висшей ржавой громадой , ка к ко тено к , в своей рыжей шапке. Ковырь -ковы рь — лезвие ножа чиркает по земле. Жесткая. Сле­ жалась. О гнем ее припалило. Женька лежит на пузе, ковыряет нож ом . Вот остановился. Что случилось? Что он там увидел? Вытягиваем, ка к гусаки, шеи. Женька поднимает руку , вытирает медленно лоб. Вспотел. Трудно ему. Нам-то хорошо тут, в окопе . Ч ир к -чи рк — поблескивает лез­ вие в Женькиной руке . Хоть бы не взорвалась, хоть бы не в зор ­ валась! Все чаще Женька выти­ рает лоб. Кажется, он уж е весь день лежит под гусеницей тан­ ка. Граната проседает все ниже, ниже. И вот Женька отбрасывает нож . Берет в ладони тяжелый, помятый корпус . Руки немного вытянуты. Что-то он ковыряет ногтем на верхней крыш ке гра ­ наты? Ага!.. Это он отдирает ма­ ленькую задвиж ку , где спрятался в кр у гл ом отверстии золотистый карандашик запала. Что же он „ так долго ее открывает? в о т на- V клонился к самой гранате... И ( вдруг стремительно вскинул ее, I держа за ручку , над головой... I Что он, бросает гранату? ] — Э -гей ! В ней нет запала!.. ] Мы с М ар ком еще не успели опомниться, а Майка, выскочив из окопа, уж е бежала к Женьке . Мы кинулись следом за ней. Майка с разбегу ткнулась носом в Жень- ^ кину грудь, а руками обхватила ему шею. Ее, плечи мелк_о;;;мелко вздрагивали, а голова, ка к ре зи ­ новый мячик , прыгала на Ж ень­ киной груди , — так и отска ки ­ вала, так и отскакивала. Женька таращил, ка к и мы, оторопело глаза, не зная, что сказать и что делать. Что-то в этой Майне бы ­ ло для меня непонятно зна­ комое , жутковатое , радостное. Ах, вот что... Мать, моя мать! Она так ж е ткнулась отцу в грудь лицом, ко гда он приехал из гос­ питаля. Так ж е тряслись плечи и ру ки были закинуты за отцовскую шею. М не стало ка к-то неловко. М не стало страшно — от этой помя ­ той гранаты на земле, от М ай ки ­ ных слез. Я повернулся и ушел. Больше мы не взрывали мин. А патроны и тол я выбросил из своего пыльного чулана... Геннадий ЛУТКОВ. СВОЙ бег. И каждая минута стал годом. Задумавшись, невольно длит он отдых, Усталый и великий человек. Еакоймч) новый гениальный план В его мозгу. О нем он скажет скоро. ...Нет, не бы.то ни выстрела Каплан, Ни января мятежного, ни скорби. Ильич... Он был и есть всегда живой. Он не умрет во всех тысячелетьях! ..Спустился тихий вечер под Москвой, Горит огонь в рабочем кабинете. Ю. КАШИРСКИЙ Р О Д Н А Я АРМИЯ МОЯ я низко кланяюсь солдатам — Безусым парням и седым. Кто, путь начав о военкомата, Оставил в армии следы. Следы, достойные России. И где б они ни пролегли, Там оставалась слава силе Богатырей большой земли. Вам слава, первые солдаты! Кто, взяв винтовку на плечо, Взволнованно, молодцевато, Гордясь, прошел пред Ильичей Его улыбкою согрета. Мужала ты во всех боях, Са.мой историей воспета Родная Армия моя! Горит огнем отваги знамя. Пусть ей сегодня пятьдесят. Она моложе все с годами Сердцами юными солдат! Зорки, бдительны будем Дни тре вож но го лета. Ночи ж у т ко го сна. ...Под Воронежем где-то Бушевала война. Грохотали раскаты. Бомбы выли вдали. А в колхозны е хаты «Похоронные» шли. Помню , в с ум ке пузатой М но гим семьям их нес Старый дед бородатый . Инвалид — письмонос. Звуки д е тско го плача, Женский сдержанный всхлип. Догадаеш ься : значит. Снова кто -то погиб. Боль надежды коро ткой , Дней томительный ход. Вот скрипнула колодка И у наших ворот. Д е д унять был не в силе Д р о ж ь в зд оро вой ноге ; «Вот,.. Алена,.. Василий Пал на К ур с кой дуге»... Смолкли дни роковые . В суматохе труда. Ка к столбы верстовые. Промель кнули года. М ир мой, добры й и милый! Буйный вереск лугов ! Где у кры л ты могилу Отца моего? Где он, пулей прошитый, Был друзьями зарыт? Нет, ничто не забыто И никто не забыт! Знать дела е го плохи, Коль беснуется враг. Весла гордой эпохи В наших кр е п ки х руках ! Где-то падают люди. Где-то пули свистят. Зор ки , бдительны будем, Дети павших со^!дат! Ш. БВЕДИХИН. ВРЕМЯ я стою по стойке «Смпрно», Когда несутся рядом поезда, И в грохоте привычнвм, мирном. Мне не вагоны видятся — года. Ах, время, время, трудно верить. Что было ты всегда одним — Вот так и хочется мне мерить Секундами сегодняшние дни! Давно ли: в стареньких рубашках С откоса долго машем поездам И танкам с буквами на башнях. «На запад» — шепчет кто-то по складам. Мальчишки в дымном сорок третьем. Мужчины в жарком шестьдесят восьмом, Не зря в тревоге наши дети — Их сверстники сегодня под огнем. * Ах, время, время, ныне люди I Так научились этот мир ценить! ^ Вошли в космические будни, » Но продолжают воевать они! ; Двадцатый век такой горячий. I Пусть кажется, что все легко I понять — I Слепых он превращает в зрячих, I А зрячих продолжает ослеплять. ^ И вот заоюзанский парень I В обнимку с автоматом и крестом В густом долларовом угаре Вдали от дома свой позорит дом. Над образованностью века Насмешкой злобной дико прозвучал Позорнейший поступок Стейнбека, Что по вьетнамцам с воздуха стрелял. Предался ремеслу другому. Мы слышали, что будто бы он мстил — Мстил старый корень молодому За то, что он своп ростки пустил. Ростки те заглушить не в силе Уже никто ни словом, ИИ штыком — I В семнадцатом сама Россия I Сказала очень громко I всем о том! с. Красное.