Народное слово. 2022 г. (п. Лев-Толстой)

Народное слово № 15 (11295) 21 апреля 2022 г. 5 Чужой беды не бывает Выяснилось, что 8 человек, бежав- ших из украинского ада, недавно разместились в Лев-Толстовском районе у брата Натальи. Сотрудни- ки редакции, посовещавшись, ре- шили поддержать попавших в беду людей. Принесли посуду, постель- ные принадлежности, одежду, со- брали деньги и закупили продукты и средства гигиены и отправились к нужному дому. Так получилось, что день на- шего приезда совпал с Натальи- ным юбилеем. Поздравив и вручив скромный подарок, мы завели раз- говор о том, что им пришлось пере- жить и как удалось вырваться туда, где не нужно прятаться в подвалах. Мой родной Мариуполь - По своему происхождению я - гречанка, но всю жизнь прожила в Мариуполе, - начала рассказ жен- щина. - Как вы знаете из истории, после победы в войне с Турцией во второй половине 18 века Рос- сия получила выход в Азовское и Чёрное моря. Тогда Екатерина II приняла меры по скорейшему за- селению юга Малороссии. Земли стали раздавать русским и укра- инским помещикам, зажиточным иностранцам. Одними из первых иностранных переселенцев ста- ли греки. Они и сегодня составля- ют 40% жителей. Близ Мариуполя было много очень красивых грече- ских посёлков. Теперь их больше нет… Исторически сложилось, что наш город - многонациональный. Много евреев, грузин, армян, гре- ко-татар, китайцев, афроамериа- канцев, индусов и других народов. Украинцев, по сути, не так много. Может, поэтому нам так досталось от украинских войск. А ещё, на- верное, потому, что во время ре- ферендума 2014 года большин- ство жителей проголосовали за государственную самостоятель- ность ДНР. Кулинар-кондитер - У нас с мужем двое детей - Ма- рия и Влад. Дочь - инвалид с дет- ства. Но смогла родить сына, на- шего Русланчика, я с первого дня являюсь его опекуном, по сути, ма- мой, - сообщила Наталья. Во вре- мя нашего общения к ней периоди- чески подбегал пятилетний маль- чик то пошептать что-то на ухо, то показать рисунок. Женщина пере- ключала на него всё своё внима- ние, гладила по белокурой голо- ве, обнимала и прижимала к себе, словно ещё не до конца понимая, что времена ежесекундного страха за жизнь этого маленького родного человечка остались позади. - Раньше я трудилась в соцза- щите, а с рождением внука стала работать на дому кулинаром-кон- дитером, - продолжила она. - Пек- ла торты, свадебные караваи, по- минальные пирожки и шишки. Го- товила блюда национальной гре- ческой кухни и всё то, что можно заморозить и продать: пельмени, голубцы, блины, колбасы, зразы, котлеты по-киевски, хинкали, чебу- реки и т.д. Дело у меня шло хоро- шо, заказов было много, на зара- ботанные деньги купила морозиль- У меня ничего не осталось, кроме детей Антонина Тарасенко У меня зашлось сердце, когда я впервые увидела её в редакции – она приходила делать ксерокопии документов. В широкой мужской куртке, с опухшей перебинтованной рукой и печальными карими глазами, в которых отразились все постигшие её семью несчастья. Фото Антонины Тарасенко Жители Мариуполя нашли пристанище в Лев-Толстовском районе В КОНЦЕ В ближайшее время Наталья собралась поехать в областную больницу. «Врачи говорят, что на руке требуется операция. А как только срастутся кости, нужна будет пересадка кожи. На- деюсь, что всё пройдёт успешно. И не такое пережили!» Та- тьяна пока не знает, что будет завтра. Ждёт мужа, чтобы ре- шить этот вопрос вместе. В родной Мариуполь они вернут- ся, только если он войдёт в состав ДНР. Пока обе женщины инстинктивно приседают от звуков пролетающего самолёта. ную камеру и ещё кое-какую техни- ку себе в помощь. Прятались в подвалах - Как только Мариуполь начали бомбить, мы спрятались в погре- бе. Деревянные перекрытия и на- сыпь защищали нас от осколков, но трясло так, будто землетрясе- ние в 12 баллов. Через день в городе уже не было ни одного целого магазина, все были разграблены. Украинские военные срывали замки, собира- ли с полок то, что им было нужно, а потом запускали туда людей. Но когда люди выходили, их расстре- ливали. У нас дома были кое-какие запасы. Во время затишья мы бы- стро бежали за водой и старались что-нибудь приготовить. ВСУ подгоняли свою технику к жилым домам, палили и тут же уезжали. Через 5 - 10 минут при- летала «ответочка» от российских войск. Поэтому, как только подъез- жала украинская техника, мы бе- жали в подвал. Недалеко от нас был детский дом, где жили дети-инвалиды. Мы с соседями всегда собирали для них гостинцы, игрушки. Потом де- тей увезли непонятно куда, и в здании разместилась украинская армия. Мы много раз спрашива- ли, куда дели детей, но нам так и не ответили. В местных роддомах тоже творилось невообразимое. Всех рожениц вместе с детьми по- выгоняли на улицу. Иногородние не могли выбраться, так как укра- инские войска расстреливали всех, кто хотел уйти из города. 3 марта был очередной об- стрел. Я успела проводить сына и внука в подвал и вернулась за Машей. И тут недалеко рвану- ло. Мы видели, откуда стреляли - российских войск там не было. В меня прилетел украинский сна- ряд. Осколки попали в руку и грудь. Кисть оказалась изуродованной. С этой грустной фразы началось наше знакомство с Натальей Буряк, матерью большого семейства, прибывшего из города Мариуполь да не видел, но всегда считал сво- им ангелом-хранителем. Дедуш- ка во сне предостерёг: «Спасайте маму!» Влад всё понял. Они меня забрали из больницы, а через пол- часа корпус, в котором я лежала, взорвали… Когда ехали из больницы, на тротуарах лежало много трупов. Хотелось не смотреть, отвернуться, но приходилось внимательно вгля- дываться - вдруг кто-то ещё был жив и требовалась помощь. Эта картина до сих пор перед глазами. Ад не закончился Мы не смогли уехать из города в этот день и остались на ночь у кума. Бомбили с самолётов, из пу- шек, танков, миномётов - это был ад. Погреба не было, и мы лежали на полу, прикрывая своими телами детей. Стёкла в домах давно были выбиты, и мы затыкали их поду- шками, одеялами - чем попало. От прямого попадания снаряда взор- вался соседний дом, очень много людей погибло. Тогда мы думали, что жить нам осталось считанные секунды. Но молились и каким-то чудом остались живы. Мы уезжали, а мама рыдала и кричала: «Куда ты везёшь детей? Везде стреляют! Я никуда не по- еду!» Что с ней сейчас? Жива ли она? Связи нет. Знаю только, что её дома больше не существует. Путь в Россию Когда мы под миномётами подъ- езжали к Сумам, увидели блок- пост. Я схватилась за крестик и го- ворю Владику: «Сынок, если там стоят азовцы, то нас расстреляют! Смотри скорее, какие у них повяз- ки?» Когда он сказал: «Машины Z стоят и белые повязки», была та- кая радость, не передать слова- ми. Конечно, нас во время пути не раз обыскивали и допрашивали, но мы уже чувствовали себя в бе- зопасности - не было боёв, везде были русские. Мой сын не ходил в армию, у него белый билет из-за болезни сердца. Если бы за ним пришли после объявления всеоб- щей мобилизации, я бы его не пу- стила воевать, и им пришлось бы меня убить. Мы знаем, что такое украинская армия. Наталья со слезами на глазах рассказала, как на пути из Бердян- ска в Крым они проехали 23 блок- поста, как везде помогали им люди, давали хлеб, молоко. «На заправ- ке у Керченского моста незнако- мые молодые ребята дали нам деньги на бензин. Мне было так стыдно их брать», - сказала жен- щина и разрыдалась. На «старуш- ке-шестёрке» они впятером (Ната- лья, сын с невестой, дочь и внук) проехали почти 2000 километров. - Осталось дождаться мужа. Он работал дальнобойщиком, и когда всё началось, был в Европе. Как только сможет пересечь границу, приедет к нам. Назад мы больше не вернёмся, там уничтожено всё, на что мы зарабатывали много лет. Дом разбомбили, машина взорва- лась вместе с гаражом. В прошлом году купили сыну квартиру - её тоже больше нет. Но, главное, мы живы. Хотим начать здесь новую жизнь, уже оформляем граждан- В больнице Во время затишья сын отвёз меня в больни- цу. Полноценной помо- щи мне там не оказа- ли, только раз в четы- ре дня делали перевяз- ки. Еду медсёстры гото- вили на костре во дво- ре. Топили снег, в тазы и вёдра собирали до- ждевую воду. Кипятили, пили чай… Один раз привозили гуманитар- ную помощь, два раза - воду, техническую и питьевую. Первые три дня я лежала в пала- те, а потом начали бом- бить и больницу. Мы, в том числе и болевшие маленькие детки, спу- стились в подвал. Муж- чинам удалось прине- сти из какого-то разби- того магазина несколь- ко мешков крупы. Из неё варили кашу на та- лой воде. Про родных я ниче- го не знала, поэтому не находила себе места. И когда увидела сына с мамой, то сначала раз- рыдалась, а потом на- кричала на них: «Об- стрел, а вы приехали!» Оказалось, ночью Вла- дику приснился праде- душка. Их дни рожде- ния совпадают, и сын очень на него похож. В жизни Влад его никог- Обстрел шёл постоян- но. Многих соседей по- убивало. Короткое за- тишье было лишь по утрам. В это время мы выбегали на улицу, жен- щины - готовить, а муж- чины - хоронить тела. √ ство. Есть соображения и по пово- ду жилья. Руслана будем опреде- лять в детский садик, потом в шко- лу. Планов много, только сначала надо вылечить руку. История Татьяны Пока мы разговаривали, Наталья несколько раз обращалась с уточ- няющими вопросами к женщине, присевшей неподалёку. «Это Таня - сестра моего мужа, - представила её нам. - Они с дочкой Кристиной приехали уже после нас на поезде, мы их встречали. С собой привез- ли одинокую пожилую женщину, с которой вместе прятались от бом- бёжек. Брат сказал: «Своих не бро- саем. Сейчас такое время - нужно помогать людям». К Татьяне прижималась семи- летняя девочка с измождённым, бледным, словно у фарфоровой куклы, личиком и огромными пе- чальными глазами (только во вре- мя фотосъёмки она, позируя, ста- рательно улыбалась). - Мы жили в четырёхэтажном доме в Мариуполе, - начала свой рассказ Татьяна. - Под ним было бомбоубежище. Никогда не дума- ла, что придётся использовать его по назначению. В нём мы сидели больше месяца - в темноте, в хо- лоде, без газа, воды, канализации. Детей было много, но они вопро- сов не задавали, а терпеливо жда- ли, когда всё закончится. Обстрел шёл постоянно. Мно- гих соседей поубивало. Короткое затишье было лишь по утрам. В это время мы выбегали на улицу, женщины - готовить, а мужчины - хоронить тела. За продуктами бе- гали в свои квартиры, пока дома совсем не разрушили. У подъезда из кирпичиков собирали мангалы, варили кашу, заваривали чай. Сва- рим на всех кастрюлю и бежим об- ратно в бомбоубежище. До нас доходили слухи, что рус- ские, ДНРовцы, кадыровцы откры- ли «коридор», а азовцы обстрели- вают. Поэтому мы сидели до по- следнего. Когда люди начали за- дыхаться от гари и пыли и терять сознание, мы выбрались наружу и решились отправиться в путь. Мой муж - бывший полицей- ский. На границе его забрали на фильтрацию - проверяют. Сказа- ли, на месяц. Дочка часто плачет. Вот и сегодня играла с ребята- ми, всё было хорошо. Руслан дал ей игрушку, а она ему говорит: «Я тебе завтра тоже принесу, у меня много… Ой, а ведь наш дом сго- рел! У меня ничего нет…» И начи- нают рыдать вдвоём. Когда дети плачут, как взрослые, это очень страшно.