Народное слово. 2010 г. (п. Лев-Толстой)

“Народное слово” 28 декабря 2010 г. * № 144 (9867) * 3 у ветерана юбилей Снег серебра и молодость души 29 декабря у жительницы поселка Зои Федоровны Дмитрев- ской юбилей. Ей исполнится 95 лет. И хотя «заснеженным сере- бром» покрылась ее голова, душа женщины по-прежнему остает- ся молодой… Ее глаза – зеркало души: до - брые, мудрые и совсем молодые, а руки – узловатые, натружен - ные. Лицо благородное, одухотво - ренное. И это несмотря на то, что она, как и все ветераны Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, выдержала испытания го - лодом, холодом и разрухой. Ей очень важно знать, что на смену тем, кто ушел и уходит сегодня на заслуженный отдых, придет до - стойное поколение. Когда общаешься с такими людьми, на душе легко и просто: то ли от блеска их орденов и ме - далей, то ли от сияния их чистых душ… Кстати, свои награды Зоя Фе - доровна надевает очень редко – только на праздники. А хотелось бы видеть ее в таком парадном виде чаще: пусть все знают, какой уважаемый человек, проживший без пяти лет целый век, живет ря - дом с нами. Трудное детство Она родилась в семье свя - щенника в конце 1915 года. Свя - щенниками были ее дед и прадед, дядьки – сыновья деда. Жила се - мья Дмитревских в деревне За - сечье Рязанской губернии. Отец служил псаломщиком при церкви, а мать воспитывала семерых де - тей. В 1911 году Федор Дмитрев - ский перевез семью в село Аста - пово (ныне поселок Лев Толстой), здесь купил небольшой домик, в котором у него с супругой роди - лись еще трое детей, предпослед - ней из которых была Зоя. Жили Дмитревские в тесноте да не в обиде, семья была друж - ной, трудолюбивой. Отец служил в Свято-Троицком храме, стар - шие братья работали на желез - ной дороге. Зоя Федоровна не помнит того времени, когда была Великая Октябрьская революция, но из са - мого раннего детства ей запомни - лось время, когда все говорили, что умер Ленин. Дома молились. Молились также всегда перед едой, перед сном, а в этот день отец с матерью о чем-то долго переговаривались. Но им, млад - шим детям, тогда было все равно. Главное, что на столе дымилась сваренная в мундире картошка, стояла кринка с молоком, лежа - ли испеченные матерью теплые мучнисто-травяные лепешки. Дома дети работали нарав - не со взрослыми. У каждого были свои обязанности, за невыполне - ние которых строго спрашивали и отец, и мать. Летом Зоя вместе со сверстниками бегала босиком по сельской улице, по цветистым лугам, ходила рвать щавель, со - бирала букеты из луговых цветов, плела венки… Босиком бегали до первых заморозков, потом отогре - вались на деревенский печи, там же и засыпали в ожидании обеда или ужина. Зоя была очень подвиж - ной, часто организовывала сре - ди мальчишек и девчонок ребя - чьи игры, соревнования. Дома, несмотря на то, что была совсем ребенком, охотно бралась за лю - бое дело. Когда пошла учиться в школу, стала серьезнее, а научив - шись читать, стала лучшей среди учениц-сверстниц, первой в спор - тивных школьных состязаниях. Как-то морозным зимним ве - чером, сидя на печи, Зоя дочиты - вала книгу. Отец, отдыхавший в этот день дома, спросил: -Что читаешь, дочка? И Зоя рассказала ему, что чи - тает про священника, который имел большую семью, жил очень бедно. Но когда в семью его се - стры пришла беда, он всячески старался помочь ей, несмотря на то, что на него начались гонения. Отец внимательно выслушал дочь, потом заплакал. -Такие вот, дочка, наступили времена, - сказал он, – но ты пом - ни всегда об одном: о десяти Бо - жьих заповедях. Молись и все бу - дет хорошо… Предвоенные годы После окончания семилетки Зоя решила пойти учиться. Под - руги Вера Еремеева и Нина Дро - нова звали ее поступать в учи - тельский институт, но Зою при - влекали огромные и всегда ды - мящие паровозы. И она пошла учиться в ФЗУ. Это был трудный для семьи Дмитревских год. А случилось вот что. Над страной проносился ве - тер перемен. Во многих местах стали разрушать храмы, священ - ников и других служителей церк - ви арестовывали, ссылали дале - ко от родных мест. Пришла беда и в дом Дмитревских. Как-то отец (об этом он рассказывал спустя некоторое время) пришел в храм, дверь которого была не заперта. Внутри не было ни единого чело - века, и вдруг через все помеще - ние храма пробежала, непонятно откуда взявшаяся, большая чер - ная кошка. Федор сначала рас - терялся, перекрестился, и тут из другого помещения храма вдруг показались люди в военной фор - ме. Федора арестовали. Всех священников, аресто - ванных в нашем и соседних райо - нах, держали на станции в одном большом деревянном вагоне. Люди видели, как арестованного Федора вели на станцию, расска - зали об этом его жене. Та, напла - кавшись от горя и неясного буду - щего, собрала еды, завязала в бе - лый платок и понесла мужу обед. Знала, что арестованных не кор - мят, потому и положила побольше картошки, да водицы попить, что - бы муж мог поделиться с арестан - тами. К вагону ее подпустил охра - нявший его солдат. -Федор, - позвала она мужа, - выгляни, поесть принесла. Послышались мужские голо - са, через некоторое время Федор брал у жены узелок с едой. -Ты прости меня, - сказал он ей, - за все прости. Детей береги, молитесь… Говорят, нас завтра увозят на расстрел… Не помнила уже немолодая женщина, как донесли ее ноги до дома. Всю ночь в доме горе - ли свечи, до самого утра молила мать Бога о спасении кормильца. Не могла она понять, что плохого сделал ее верующий супруг, сы - новья которого работали в депо, да и старшие дочери были вели - кими труженицами. А на следующий день к вече - ру Федор возвратился домой, ска - зал, что пришел какой-то приказ и их всех освободили. -Знаешь что, отец, бросай-ка ты это дело, - сказал ему тогда старший сын. – Мать за одну ночь в старуху превратилась, да и мы все за тебя страху натерпелись. -Тяжелые были тогда време - на, - вздохнула Зоя Федоровна… И хотя говорила она о труд - ностях судьбы, но вспоминала о том времени с нежностью и тихой, светлой грустью. Машинист паровоза Зоя, выучившись на помощ - ника машиниста, стала работать в локомотивном депо на станции Лев Толстой. Веселая, задорная, она принимала самое активное участие в спортивной жизни же - лезнодорожного узла. Все сво - бодное время юноши и девушки проводили на стадионе, который в те годы находился в том месте, где после войны построили новую школу. Любимым занятием де - вушки был волейбол. Зоя собра - ла свою волейбольную команду из девчат, которая со временем стала защищать честь депо на зо - нальных и областных соревнова - ниях. -Однажды приехали в Елец, - вспоминает она, - где были спор - тсменки из Воронежа, Лисок и других станций. Все в спортивной форме, а мы в юбках и кофтах. Подошел к нам кто-то из судей и спрашивает: «Вы что, так вот и со - бираетесь играть?» А мы ему: «Ну и что? Другой формы у нас нет». Он ушел, а через некоторое вре - мя принес нам спортивные май - ки и трусы. Ох, и смеялись мы тог - да друг над другом, когда наряди - лись в эту форму. До этого вре - мени ведь играли, кто в чем был одет. Но с этого самого момента у нас появилась своя спортивная форма, которая помогала побеж - дать. В соревнованиях по волейбо - лу лев-толстовские девчата всег - да выходили победителями. Мяч с Зоиной подачи взять было труд - но… Работать в паре с машини - стом девушке было очень инте - ресно. Часто, выезжая далеко от станции, она просила машиниста доверить ей паровоз, радовалась, как ребенок, когда тот хвалил ее, говорил, что выйдет из нее со вре - менем настоящий машинист. Так и случилось за полгода до нача - ла событий, которые перевернули жизнь всей нашей огромной стра - ны. К тому времени Зоя проходи - ла практику на паровозах марки «ФД» (Феликс Дзержинский). Вставай, страна огромная… В воскресенье, 22 июня 1941 года, девчата и парни, разгоря - ченные очередной игрой, смеясь, шли со стадиона. Возле здания клуба имени Парижской Коммуны увидели толпившийся народ. -Что-то случилось, - предполо - жил кто-то. Когда подошли ближе, узна - ли о том, что началась Великая Отечественная война. В этот же день Зоя вместе с подругами слу - шала выступление Молотова. Их всех тогда воодушевили его сло - ва: «Наше дело правое. Победа будет за нами. Мы победим!» В тот же вечер многие пар - ни, сев на велосипеды, поеха - ли в военкомат записываться на фронт. Многих друзей проводила Зоя с подругами уже на следую - щий день на страшный бой с фа - шистами. -Кто бесстрашно шагнул в за - рево войны, - говорит она, - тот навсегда остался им опаленным: и тот, кто возвратился домой с по - бедой, и тот, кто сложил свою го - лову в боях за нашу Родину… В штабе фронта Секретарем-машинисткой в штаб Брянского фронта она по - пала, когда дала согласие добро - вольно служить в Вооруженных силах. -Я хотела пойти на фронт, - вспоминает Зоя Федоровна, - но все перебила старшая сестра, ко - торая работала связисткой. Она познакомила меня с одним во - енным, который предложил мне работу машинистки. А на другой день меня пригласили в управле - ние ВОСО (Военный особый се - кретный отдел). Уже через несколько дней Зоя служила при штабе фронта маши - нисткой. Самую разную информа - цию приходилось печатать де - вушке, подписавшей бумагу о не - разглашении тайны. Но однажды случилось ЧП. Зоя напечатала документ под грифом «секретно» о танковых бригадах на Брянском фрон - те, об аэродромах и численно - сти войск. Документ она отда - ла под роспись одному штабно - му офицеру, а документ пропал. Началось расследование. Офицера арестовали. Заработа - ла и контрразведка. Лишь через какое-то время начальник шта - ба, собрав всех подчиненных, со - общил о том, что у немцев такой информации, которая была в том документе, нет. После того, как особисты провели следствие, вы - яснилось, что офицер, разговари - вая по телефону, случайно обро - нил документ на пол, после звон - ка поспешил, забыв о том, что уходит без секретного документа. При штабе служил немоло - дой солдат, который ежедневно занимался уборкой помещения. Все, что было в урнах и на полу, он подбирал и сжигал в печи. Так случилось и с тем документом… Любовь Суровая военная действи - тельность постоянно вступала в непримиримое противостояние с женским жизнелюбием, добротой и нежностью… В штабе у Зои была ее первая и последняя любовь. Как-то поя - вился в помещении стройный, ве - селый офицер, которому очень по - нравилась девушка-машинистка. Сначала между ними завязалась дружба, которая позже перерос - ла в большую любовь. Они ста - ли вместе жить, вскоре Зоя забе - ременела. В конце 1944 года муж привез Зою домой. Три дня отпу - ска пролетели незаметно. Проща - ясь с Зоей, он просил ее, чтобы ждала, и обязательно сообщила, как назовет сына. Зоя не плакала, когда провожала своего любимо - го на фронт, ведь до победы над фашистами оставалось всего не - сколько месяцев. Не знала она и о том, что прощается с отцом сво - его ребенка навсегда. В апреле 45-го ей сообщили, что он погиб под Кёнигсбергом… За работу в штабе и своевре - менную передачу информации о положении на фронте Зоя была награждена медалью «За боевые заслуги». Позже ей был вручен орден Отечественной войны II-ой степени, юбилейные награды. После войны Зоя воспитыва - ла сына, работала в депо наряд - чиком по выпуску на линию локо - мотивных бригад, потом была пе - реведена в прорабский пункт НГЧ главным бухгалтером, работала в домоуправлении, откуда и ушла на заслуженный отдых. Все эти годы она с сыном жила в квартире, которую в 1927 году получил старший брат- железнодорожник. …Незаметно пролетели годы, оставив на память лишь несколь - ко очень дорогих ее сердцу фото - графий, воспоминания о юности. О том, как перед самой войной работала машинистом тепловоза и боялась, что ей совсем незна - ком профиль железнодорожного пути (где можно ехать быстрее, а где медленнее), о короткой фрон - товой любви, о многом другом… Война и гибель человека, с ко - торым она хотела связать свою судьбу, а позже и смерть сына не ожесточили ее. И в мирной жиз - ни она всегда была активной, про - должала заниматься спортом, была членом пленума дорпроф - сожа. И в свои 95 она беспокойная и жизнелюбивая. И хотя силы уже далеко не те, ей по-прежнему ка - жется, что жизнь хороша в любые годы и до финиша еще далеко… Тамара МОРОЗОВА. Фото из личного альбома З. Ф. Дмитревской.