Народное слово. 2009 г. (п. Лев-Толстой)

“Народное слово” 17 ноября 2009 г. * № 145 (9705) * 3 на житейских перекрестках «Родненький мой...» М ного лет работаю в служ- бе социальной помощи на дому. Сотни людей с их не- простыми, порой трагически- ми судьбами прошли за это вре- мя перед моими глазами. Имена, лица, подробности жизни одних постепенно стираются из памя- ти, других – остаются в сердце навсегда. Вот и бабы Глаши уже давно нет в живых, а ее светлый образ нет-нет да и всплывет пе- редо мной так отчетливо, слов- но и не пролегли годы между на- шими первой и последней встре- чами. Я познакомилась с бабой Гла - шей много лет назад, когда все ухудшающееся здоровье застави - ло ее обратиться в отдел социаль - ной защиты населения с просьбой «прислать в помощники социаль - ного работника». Было солнечное майское утро, когда воздух напол - нен запахами цветущих садов и ще - бетанием птиц. Я шла от автобус - ной остановки по улице одного из самых отдаленных сел нашего рай - она. Постепенно дорога преврати - лась в едва различимую среди по - дорожника тропинку. Жители села, в основном глубокие пенсионеры, с любопытством рассматривали меня, прикрывшись ладошками от солнца, словно спрашивая: «Чья? К кому? Зачем? Откуда?» Тропин - ка петляла по краю глубокого овра - га, бывшего когда-то руслом полно - водной реки. Теперь на его дне пе - реливался на солнце лишь утопаю - щий в зарослях ивняка и осоки ру - чеек. Кое-где внизу можно было за - метить рыбаков. Наконец, преодолев заросший бурьяном пустырь, я оказалась на лужайке перед небольшим домом бабы Глаши. Несмотря на ветхость, он выглядел ухоженным. Стены были побелены, наличники и дверь аккуратно покрашены в светло- голубой цвет, под окнами распо - лагалась большая клумба, обне - сенная кирпичами. Хозяйка сиде - ла около дома на скамейке, с уми - лением поглядывая на выводок пе - стрых цыплят. Она встретила меня приветливой улыбкой, цыкнула на пригревшегося рядом с ней серого кота. Торопливо сняла с себя и по - стелила на скамейку цветастый пе - редник, приглашая присесть рядом. Махнув рукой в сторону наседки, произнесла: -Вот вывела ранних на мою го - лову. А мне - нянькайся с ними: то - в кошелку попихай, то - на солныш - ко вынеси… Ты, касаточка, ко мне? Выслушав мои объяснения, пригласила в дом. Миновав тем - ные сенцы, мы попали в неболь - шую комнатку-горницу. Здесь было просто и чисто, каждая вещь лежа - ла на своем месте, пахло теплом и уютом. Над столом висели иконы, а чуть ниже, под ними, были пришпи - лены к стене три выцветшие от - крытки. Ухватившись за редкую воз - можность поговорить, баба Глаша с воодушевлением принялась по - свящать меня в подробности сво - ей жизни, время от времени преры - вая рассказ то горестными вздоха - ми и всхлипываниями, то заливи - стым смехом или многозначитель - ными паузами. Через пару часов я знала почти все о ее нелегкой судь - бе, словно только что посмотрела цветной широкоэкранный фильм. -М оя жизнь была нелегкой, но жила я не хуже других, - рассказывала баба Глаша, – ког - да мне было 12 лет, родами умер - ла мама вместе с младенцем. Че - рез какое-то время батя привел в дом другую женщину. Про мачеху я, правда, ничего плохого не скажу, она нас с братом никогда не обижа - ла. Когда я подросла, стала вечера - ми ходить на улицу. Сельская моло - дежь любила собираться на поляне за рекой. Гармонист у нас был ве - сельчак и балагур, звали Иваном. Все девки по нему сохли, и я не была исключением, только чувств своих не выказывала. Была певу - нья, хоть куда, да и в плясках рав - ных не имела, может, поэтому Ва - нечка и выбрал из всех меня. По - шел как-то провожать, гармонь че - рез плечо, чуб волной – красавец! Так началась у нас любовь. Сегодня по телевизору гля - нешь, быстро все у молодых проис - ходит, смелые они стали. А я до сих пор помню, как шла рядом с ним и слова сказать от смущенья не мог - ла, ноги подгибались. Ни разу мы с ним не поцеловались даже, только, за руки взявшись, гуляли да разго - варивали. И было таких гуляний у нас всего шесть. А потом война началась. Ваню моего сразу забрали. А вскоре по - чтальон принес известие о его ги - бели. Помню, как убежала я тогда за огород, уткнулась лицом в траву и дала волю слезам. Открыто пре - даваться горю не могла: кто я ему была – не жена, не мать. Плака - ла по ночам в подушку да молила Бога, чтобы была похоронка ошиб - кой, и после войны пришел он до - мой. Мы бы поженились, детей на - родили, я его, родненького, так бы всю жизнь любила и жалела, как никто и никогда… Не вернулся он, остался в моей памяти молодым и улыбчивым, с ямочкой на левой щеке… Многих наших парней поубива - ло на войне, а среди вернувшихся больше половины искалеченных да израненных было. Постепен - но подруги замуж выходить стали, а мне не ну - жен был ни - кто. Решила: если с Ваней не дал мне Бог счастья, значит, одна буду жить. Но посте - пенно стала страшиться своего оди - ночества, да и хозяйство одной тянуть было тяже - ло. А самое главное – очень я деток хотела, день и ночь мечта - ла прижать к груди своего малыша. По - этому на шестой послевоенный год связала свою судьбу с Василием, который неоднократно ко мне сва - тался. Он, правда, постарше был и больной из-за полученных ране - ний, но по натуре человек добрый и не скандальный. Я его не любила – жалела и ухаживала за ним, да и он помогал мне по мере сил во всем. Первая беременность закон - чилась потерей ребенка. Думаю, от тяжелого труда: мы скирдова - ли сено в поле, я здоровенные на - вильники наверх бросала, а срок уже большой был… После этого врачи запретили мне рожать: воз - раст говорили да и здоровье уже не то. А мне – чем больше запреща - ли, тем больше хотелось ребеноч - ка. И вопреки всем запретам и уго - ворам, чуть не испустив дух во вре - мя тяжелых родов, я все-таки роди - ла сыночка Ванечку. Он, роднень - кий мой, сделал меня самой счаст - ливой на свете… Муж вскоре по - сле его рождения помер, и растила я сына одна. Правда, соседка баба Саня, Царствие ей небесное, всег - да на помощь приходила, когда я в поле или на ферме пропадала. У ней мужа с сыновьями на войне по - убивало, вот и пристряла она к нам от одиночества. А когда баба Саня состарилась и ослабела, я три года за ней ходила. Молодой я очень ловкой была, а когда сынок родился – и вовсе, казалось, не бегала по земле, а ле - тала, самая тяжелая работа спо - рилась в руках, а в голове только одна мысль: дома солнышко мое меня ждет. Как войду – он ручонки ко мне протянет, улыбнется, и вся усталость куда-то уходит… Р ассказам о том, как рос Ваня, у бабы Глаши не было конца. За годы нашего знакомства я узнала, как он сделал первый шаг и сказал первое слово, какими болез - нями болел в детстве, какие предме - ты и учителя были в школе его лю - бимыми. Баба Глаша поведала, как его, пятилетнего, напугала собака и она несколько раз носила мальчика к бабке в соседнее село заговари - вать испуг. Как он чуть не утонул в пруду, провалившись под лед, и они с бабой Саней две недели пооче - редно дежурили у его кровати, пе - реживая из-за не спадавшего силь - ного жара. В каждый мой приезд после обсуждения последних де - ревенских новостей, здоровья, уро - жая и погоды, разговор вновь воз - вращался к ее сыну. Подобно тому, как страстный коллекционер время от времени достает из сейфа свои драгоценности, чтобы полюбовать - ся ими, подержать в руках и вновь спрятать, баба Глаша доставала из тайников своей памяти счастливые моменты жизни, чтобы пережить их вновь, посмаковать и убрать пона - дежнее. И были эти воспоминания ее главным богатством. -Ты знаешь, ведь он мне жизнь спас, - однажды сказала она, – ему было годков пять тогда. Пошла я в соседнее село зерно за трудод - ни получить. Откуда ни возьмись, снег повалил хлопьями. На обрат - ном пути метель разыгралась, до - рогу замело, да и стемнело быстро. Сбилась я с пути, несколько часов по полю блуждала, но санки с зер - ном за собой волокла. А когда из сил выбилась, прилегла в сугроб от - дохнуть и стала засыпать. Понима - ла: если усну, то уже не проснусь, но мне было все равно. И вдруг сквозь дрему послышался мне Ва - нечкин голос, как будто он плачет и зовет меня. Сон сразу пропал, по - думала, что же я делаю, на кого сы - ночка оставить решила?! Откуда-то силы взялись, пошла я дальше по пояс в снегу и нашла свою дерев - ню. Так что, если бы не Ваня, не си - дела бы я сейчас с тобой… В один из приездов я заста - ла бабу Глашу в состоянии счастливого нетерпения. Она слов - но помолодела. Даже дом преоб - разился и посветлел. Появилась новая столешница, на окошках – праздничные шторы, печка свер - кала свежей побелкой. Старые ка - стрюли с растущими в них геранью и алоэ были обернуты в новые ку - ски обоев. Баба Глаша сразу ввела меня в курс дела: -Сыночек посулил приехать, а точного числа не назвал, сказал, что летом. Вот жду теперь каждый день. Ведь давненько он дома не был, годков, почитай, 15… Вдруг замолчала, шевеля губа - ми. Видно, подсчитывала, в каком же году сын был у нее в последний раз. Затем с любовью и гордостью указала рукой на портрет на стене. С него улыбался парень в солдат - ской форме. -Помню, с армии мой Ванечка вернулся. Ты бы глянула, какой кра - савец тогда ко мне в избу вошел! Военная форма ему очень к лицу была. Я просто спятила от счастья! Вокруг него все бегала, обнимала, целовала, в глаза ему заглядыва - ла. Собрала гостей целый дом – так мне хотелось со всеми радостью своей поделиться. Теперь, думала я, он женится, внучаток мне пода - рит, и буду я с ними нянчиться, но - сочки им тепленькие вязать, блин - чиками с пылу, с жару кормить. Очень мне хотелось старость рядом с сыночком встретить. Толь - ко мечтам моим не суждено было сбыться: решил Ваня в большой го - род жить податься, в селе, сказал, нет перспективы. Он уехал, а я ме - ста себе не находила: как он там, родненький мой, на чужой сторо - нушке, среди чужих людей? Спу - стя несколько месяцев весточку мне прислал, что живет в общежи - тии, работает на стройке, все у него хорошо. Прошел еще год. Приехал мой Ванечка и сообщил, что женить - ся надумал, деньги на свадьбу тре - буются. Я с радостью все сбереже - ния отдала на такое дело, поросен - ка на мясо заколола. Сама, правда, на свадьбу не ездила, Ванечка ска - зал, что будет молодежную свадь - бу играть в общежитии, родителям там быть не обязательно. Баба Глаша вздохнула и надол - го замолчала, поглаживая ладош - кой новую столешницу. -Потом от Дуняшки я узнала, что у него дочка родилась, а спустя года три – сын. Дуняшка мне все но - вости про моего сыночка рассказы - вает, ее сын – лучший друг детства моего Ванечки. Они всегда были «не разлей вода». Теперь в одном городе живут, иногда друг с другом созва - ниваются. А иначе я ничего и не знала бы о нем. Дуняша и сообщила мне, что Ваня скоро приедет. Может, и деток с собой захва - тит, выросли они уже, а я их ни разу еще не видела. Неког - да ему было, р о д н е н ь к о - му, приезжать, ведь работал в три смены, чтобы на квар - тиру зарабо - тать. Я уже Маруську упредила, что молоко каждый день брать буду, когда Ваня приедет. Он у меня очень молоко любит. Из-за Ванеч - ки корову до последнего держала, годков пять назад только продала, когда уже совсем справляться с ней не стала. Все думала, приедет сын с семьей, а я их вдоволь парным молоком напою… В тот раз я уезжала из села, мысленно представляя дол - гожданную встречу матери с сыном. Злость на Ивана за многолетнее забвение постепенно вытеснялась радостью за бабу Глашу – наконец- то она обнимет своего сына, всплак - нет от счастья на его груди, и они расскажут друг другу обо всем, что произошло за эти годы…. Но радость моя была преждев - ременной. Иван в очередной раз не нашел возможности приехать. Баба Глаша объяснила причину так: -Гришка Дуськин в отпуску был и сказывал, что Ванечка мой с се - мьей по путевке к морю поехал. Я так рада за него. Пущай отдохнет, родненький мой, я-то никуда не де - нусь, а путевку, небось, не всегда достать можно. Но во все следующие отпуска у сына находились более важные дела, чем приезд к матери. И каж - дый раз, проглотив слезы, баба Гла - ша оправдывала его: «Родненький мой совсем замотался. Гринька го - ворит, что дачу отстраивает… Доч - ка в институт поступает, до меня ли ему… Тещу навестить поехали, а уж в следующий отпуск – ко мне…» Шло время. Размышления о судьбе бабы Глаши то и дело на - талкивали меня на грустные мыс - ли: почему можно вложить в ребен - ка душу, посвятить ему жизнь, а на склоне лет остаться один на один со своими проблемами, болезнями, одиночеством? Закономерность это или случайность? Наблюдая за ма - лышами и их матерями, пыталась заглянуть лет на 50 вперед. Сегод - ня малыш уютно устроился на ма - миных руках, доверчиво склонил голову ей на плечо. И нет для него сейчас человека нужнее и важнее мамы. Но пройдет время, и подхва - тит, закружит его жизненный водо - ворот, появится в его судьбе мно - го других нужных и важных людей. Не повторит ли его мать печальную судьбу бабы Глаши? Не отмахнется ли сын от матери спустя годы, ког - да помощь потребуется ей? Какой будет моя старость? Не отвернутся ли дети от меня, когда стану беспо - мощной?… С каждым приездом я заме - чала, как стремительно ста - ло ухудшаться здоровье бабы Гла - ши. Из дома она выходила теперь все реже из-за больных ног, ухуд - шилось зрение, а вскоре солнеч - ный свет для нее померк навсегда. Окружающий ее мир свернулся до трех метров – от кровати до чулана и обратно. В очередной раз, увидев лежащую на кровати беспомощную больную женщину, поняла, что на - стало время решать, как ей жить дальше. Осторожно завела разго - вор о доме престарелых. Баба Гла - ша взяла несколько дней на раз - мышление. Через неделю объяви - ла свое решение: -Оформляйте в приют. Уезжать из родного дома не хочется, но вы - хода нет - впереди зима, одной мне не выжить. Отвернулась к стене. Я видела, что она хотела поведать мне еще о чем-то, но душившие женщину ры - дания не давали ей говорить. Нако - нец она поднесла к лицу дрожащей рукой платок, вытерла слезы и еле слышно произнесла: -Дуська приходила меня про - ведать… Я попросила, чтобы она Гришке своему позвонила, что - бы он Ване все рассказал про мое горе… Ваня ответил, что ни сюда приехать, ни взять меня к себе не может. Дочка замуж вышла, роди - ла, живут в одной квартире. Тесно - та, самим развернуться негде. Справившись с волнением, при - вычно защебетала: – Да разве я поехала бы к нему, стеснять их?! Да и дороги дальней не выдержу, я и по молодости даль - ше райцентра не ездила. Затем с тревогой и надеждой начала меня расспрашивать: «Ты говоришь, хорошо в том приюте? Не обижают стариков?– В который раз внимательно выслушав мой рассказ о жизни в домах преста - релых, подвела итог, – Живут ведь там люди, и я жить буду. Оформляй меня, деточка… Пока оформлялись необходи - мые документы, наступила поздняя осень. Погода испортилась оконча - тельно. Почти ежедневно по небу низко ползли тяжелые тучи, время от времени выплевывая на землю холодный моросящий дождь, пере - ходящий в снег. Промозглый ветер трепал почти обнажившиеся де - ревья, срывал с озябших веток по - следние листочки и гнал их прочь, то бросая на землю, то кружа в воз - духе. Они напоминали мне бабу Глашу - растерянную и несчастную, волею судьбы вырванную из родно - го гнезда и брошенную в пугающую неизвестность. Н аступил день отъезда. Я приехала к бабе Глаше рано утром. Уже одетая в дорогу со - циальным работником, она сидела на кровати. По тому, как непрестан - но поправляла дрожащими руками то платок, то воротник кофты, было видно, что сильно нервничает. Мы помогли ей подняться и дойти до двери. Она остановилась, проща - ясь с родным жильем, провела су - хонькой рукой по стене, по двери. Произнесла: «Вот приедет Ванечка, а дом пустой… Не дождалась…» В машине она всю дорогу крепко сжи - мала мою руку, словно боялась по - теряться, а по щекам из незрячих глаз беззвучно и непрестанно тек - ли слезы… Говорили, что, спустя несколько месяцев после отъезда бабы Гла - ши, в село приезжал высокий се - деющий мужчина. Не все узнали в нем Ивана. Не спеша обошел во - круг опустевший дом, постучал но - ском лакированного ботинка по сте - не и с сожалением изрек: «Эту рух - лядь навряд ли кто купит. Зря толь - ко приезжал…» Не знаю, посетил ли сын в доме престарелых свою мать. Только но - вого ее адреса он ни у кого не спро - сил. Светлана ДРОЗДОВА.