Молодежный вестник. 2013 г.

л и т е р а т у р н ы й п р о е к т № 24 (6235) / 2013 Продолжение. Начало на предыдущей странице Сонно топая по узким и путаным переулкам старо­ го столичного центра там, где он переходил в старые рабочие окраины, я, похоже, сбился с малознакомого пути и в полутьме на безлюдье уже минут десять ша­ гал в ином направлении, нежели нужно. А расчет не застрять в метро делался как раз на минуты... Случайные прохожие или махали рукой, ускоряя шаг, или объясняли путь так, что я запутывался еще больше. Голова, замутненная усталостью и алкоголем, уже отказывалась что-либо соображать. Хотелось на все плюнуть и развалиться на ближайшей лавочке - благо позволяла погода. .. .Наконец путь вывел на улицу, которая в этих ме­ стах выглядела магистральной и давала надежду, что я близок к цели. Но в какую мне сторону? Заметив такого же, как я, одинокого полуночного путника, двигавшегося навстречу по другой стороне улицы, направился к нему... Но не будет ли это расце­ нено как «наезд», да и безобиден ли он сам? И вот с прохожим, невзрачным мужиком неопре­ деленного возраста, нас разделяет только ведущий от улицы вбок проезд. Туда он и свернул. Я - следом. «Туда идут люди». В перспективе открывалось за­ туманенное широкое пространство, которое могло оказаться площадью, где и находится чаемый вход в метро. Однако тянувшиеся по обе стороны проезда кирпичные заборы, длинные и обшарпанные, и без­ жизненные приземистые бараки все же убедительнее намекали на то, что далее следует вглушь промышлен­ но-хозяйственная зона - или тупик и свалка. По разным сторонам проезда мы вышагали метров с полста. Я - никак не решаясь спросить и побаива­ ясь не столько за тощий кошелек, сколько за жизнь и одежду. Он - вроде бы невозмутимо направляясь по своим делам. Но неведение угнетало меня не меньше, чем страх. Осмелился приблизиться и окликнуть; - Простите, метро далеко? Куда я иду? Он легко обернулся. И я разглядел его лучше... Передо мной стоял человек Никто. Бомж, повидав­ ший всего и на всем поставивший крест, спрятавшись за щитом невыразительного, но непоколебимого бесстрастия, и бесцельно бредущий к жизненно­ му финалу со стареньким полупустым рюкзачком? Нищенствующий работяга, по многолетней привычке, беззлобно стиснув зубы, собранно и ко всему безраз­ лично топающий на ночную смену, а все надежды на лучшую жизнь далеко позади? Серых тонов и бедный, однако аккуратный и не поддающийся однозначным определениям «прикид», который ни бродяжьими обносками, ни «хипповой джинсой», ни затертой спецовкой не назовешь, логич­ но дорисовывал привидевшийся мне образ человека за бортом, не молящего о спасательном круге, но не идущего ко дну и уверенного, что до своего берега, как бы тот ни был далек, он обязательно доплывет, хотя и это не повод для излишнего балласта эмоций. - Человеку нужно знать, куда он идет, - ответил Никто. Негромко, неназидательно, но с четкой дик­ цией, как бы напрягаясь ровно настолько, чтоб быть Фото Татьяны Осиповой услышанным. - На метро обратно. Но поздно... Тут дорога к реке. Перспектива освежиться в проточной воде вдохно­ вила меня мгновенно, и, невзирая на рисковую ситуа­ цию, я задумал скоротать на реке время до рассвета: - Искупаться там есть где? - Места всем хватит. Я туда же. Мы молча прошагали недолгой дорогой до полуди­ кого, замусоренного пляжика. Бомж (или кто он там?) сухо откомментировал: - Справа вид на задворки Театра на Мойке. Хозяйственные постройки, им лет сто. Место это, яс­ ное дело, зовется Помойка. Ее делят на три части. Где мы - это Пьяный Пляж. Ближе к театру - заболочен­ ная низина. Гнилое Болото. Выше, под забором театра, - Ясная Поляна, или Поле Чудес. Там «отвязываются» артисты. Кто победней или почудней. «Поле Чудес... Это, если мне не изменяет память, связано с социальными артистами?» - мелькнула мысль. Но уточнить у полуночного бродяги не ре­ шился. Слишком уж он казался человеком из другого мира. Меня бы и насторожило, объявись он знатоком новейших изысков интеллектуалов. Достаточно того, что для бомжа его речь правильна на редкость. Тем временем Бродяга Сумерек, как я окрестил сво­ его внепланового компаньона, разместился на лавке и извлек из рюкзака пару вобл, жирную соленую селедку и две большие пластиковые бутылки с пивом. Одну молча протянул мне. Я не отказался, сделал пару глотков. А расщедрив­ шийся незнакомец вроде бы не собирался представлять­ ся и вступать в беседу, занявшись неспешной чисткой воблы. Разломив ее, также без слов подал кусок мне. И принялся нарезать разложенную на газете селедку. У меня взыграл аппетит и на еду, и на пиво после расслабивших первых глотков. И я по-приятельски обнаглел: - Слушай, а возьми в долю, напополам? С утра за мой счет повторим. Или утроим. Незнакомец молча кивнул. И мы продолжили раз­ меренную ночную трапезу на берегу грязной реки, прерываемую разве что редкими, ни к чему не обязы­ вающими фразами. Не пытаясь что-либо разузнать друг о друге и найти нечто общее - четкую установку, что не может быть иначе, отрешенно глядящий вдаль