Молодежный вестник. 2012 г.

окно в кино № 14 [6199] / 2012 Илья КЛЮЕВ Легенды не получилось Не люблю я это ваше 30, не полюбил его с самого начала, а после долгожданного «Прометея» градус моего отношения к 30 опустился совсем уж ниже нуля. Буквально в каждом кадре двухчасового эпоса мне виделся то ли навязчивый, то ли приятный просвет зеленоватых купюр - символа исполинского бюджета картины. Вот даже сейчас, по прошествии времени, смотрю на все эти бескрайние пустыни, зловещие коридоры, продвинутые скафандры, шикарные волосы Шарлиз Терои, героиню которой я по ходу фильма окрестил стервой, и охотно верю в неслабый размах нового фильма Ридли Скотта, вернувшегося к жанру научной фантастики. Да за один только внушительный внешний вид корабля можно вытащить из кармана оставшиеся деньги и отнести в кассу. Помните, как в далеком уже 79-м тот же Ридли Скотт создал легенду? С этой легендой, как и с ее богатым наследием, я в силу возраста познакомился гораздо позже. Тогда кассеты с записью тетралогии «Чужих» засматривались до полной негодности пленки в совершенно сумбурном порядке, ибо в детстве хронология вообще не имела никакого значения. Сами ксеноморфы вызывали не столько ужас и трепет, отвращение и неприязнь, сколько чертовски сильный интерес к самой их сущности и происхождению. Вы вспомните, никакого блеска и хай-тека, только мутные намеки на технологии космического будущего: неказистые герои в грузных скафандрах медленно топают по мрачным коридорам космического корабля невнятной формы и находят здоровенного джентльмена с хоботком и разорванной грудной клеткой, восседающего в кресле (его потом и назовут космическим Жокеем). Кто это? Откуда? Для чего? И на этого загадочного товарища камера будет направлена буквально одну минуту. В первой половине, еще до начала клаустрофобного хоррора, «Чужому», а точнее его сценаристам, хочется задать массу вопросов, ответы на которые мы, кстати, не получим ни здесь, ни в сиквелах. Действительно, Кэмерон, Финчер и Жене будут снимать своих «Чужих», а до одинокого Жокея в кресле никому дела не будет. Такая вот незаконченная или, скорее, неполноценная легенда у Скотта. 24 Но это все лирическое отступление (без которого, впрочем, не обойтись). Стоит ли говорить, что концепция нового фильма сразу же попала в точку. Даже тогда, когда «Прометей» не был никаким «Прометеем», практически каждую неделю заходил на страницу готовящегося проекта Ридли Скотта в поисках хоть какого-то контента. Это будет непременно нереально круто - эту идею я вбил себе в голову и приготовился ждать. Те, кому вышеупомянутое знакомо и близко, скорее всего, тоже фанатично предвкушали ответы на вопросы, взрыв чувств и эмоций, «райскую» красотищу, страшных монстров и большие взрывы. А тех, кто с франшизой незнаком, комментарии создателей всячески убеждали, что-де «Прометей» - самый дальний родственник старых добрых «чужих», да и в любом случае имя Ридли Скотта в титрах - своеобразная марка качества и эпичности происходящего. Да, кислота, как и раньше, брызжет в лицо, люди сгорают в пламени блестящего огнемета. Проблема в том, что кому бы в лицо кислота ни брызгала, кого бы там ни сжигали и какие бы драма и интрига ни завязывались, вы вряд ли запомните героев, которые с редкой периодичностью возникают в кадре. Невнятные, без четкой мотивации, большей частью бесхарактерные, они появляются то тут то там, совершая некие кривляния. Рано или поздно ловкая рука сценариста все равно их вырежет, каким образом и почему, неизвестно, да и не особо- то интересно - туда им и дорога. Это действительно угнетает, особенно учитывая, что в голове засели образы капрала Хикса, уснувшего во время высадки на злополучный ЬУ426, тюремного доктора Клеменса, историю которого я запомнил наизусть. «Прометей» же отказывается прибегать к помощи