Лица (г. Липецк), 2022 г.

61 «христианским идеалистом», кото- рый «верил в очеловечивающую силу христианства… искал тех, кто обладает этими сокровищами». И находил их в Толстом и Достоевском. При том, как пишет Кучерская, отно- шения личные (при внешней ком- плиментарности) между ними были крайне не просты. «Гимназист-недоучка» (три класса) прошёл на государственной службе путь от письмоводителя до члена министерского Учёного комите- та. Многое и многих видел и знал в России, был свидетелем смены поколений. Отношения с «детьми» и «отцами» складывались порой «на грани нервного срыва». Равно нена- видел нигилистов и обер-прокурора Синода Победоносцева (по Лескову, «лампадоносцева»). ЖИТИЕ МОЕ Свой путь в литературе автор знаме- нитых сказов начал не вдруг. Пона- чалу это были заметки, очерки на экономические, социально-бытовые темы: «Вопрос об искоренении пьян- ства в рабочем классе», «Торговая кабала». Как отмечает Кучерская, это дидактические «тексты, где пропо- ведь отделена от слова», но «…скоро слово как таковое, отделённое от проповеди, возьмёт в свои руки руку автора». Характерен один из ранних «очерков» начинающего писателя — «Житие одной бабы». Стилисти- ческая несовместимость «жития» (церковное, торжественное) и «бабы» (разговорное, просторечное) очевидно, но автора это не смущает. Впоследствии сосуществование в тексте разностилевых элементов станет индивидуальным почерком мастера. Для многих читателей Лесков всё ещё остаётся автором «Левши», «Леди Макбет Мценского уезда» и, пожалуй, «Очарованного странни- ка». А между тем его литературное и житейское наследие обширно и противоречиво. Лесков — это и хроникёр, бытописа- тель, знаток «петербургских тру- щоб». В книге описаны его «экскур- сии» с Крестовским (популярнейшим в ту пору беллетристом) и Чеховым по злачным и криминогенным местам столицы. При жизни ему довелось играть разные роли, и по кончине он выгля- дел чуть ли не оборотнем в глазах многочисленных противников. Что не мешало в канун Первой мировой войны одному из издателей готовить 36-томное собрание сочинений. Каких только ярлыков не навешива- ли на писателя. Крайний социалист, нигилист, вхожий в такие опасные места, как «коммуны». Напротив, антинигилист, подозреваемый в услугах Третьему отделению (романы «Некуда», «На ножах» и статья «О деспотизме направлений» — хорошее тому подтверждение). По замечанию Кучерской, «Лесков был человеком разорванным. Его «постоянно вело и корёжило», «формула его художественного мира — два полюса: плюс и минус». Как свойство натуры писателя она выделяет «неприкаянность, неспо- собность пристать ни к одной из испытанных традицией пристаней», при этом, правда, добавляя, что это определяет к нему интерес совре- менности. Игорь ФЛОРЕНСКИЙ, филолог, педагог, культуролог Для многих читателей Лесков всё ещё остаётся автором «Левши», «Леди Макбет Мценского уезда» и, пожалуй, «Очарованного странника». А между тем его литературное и житейское наследие обширно и противоречиво