Липецкая газета. 2022 г. (г. Липецк)

Так она писала в июле 41- го. Может, в тот же день, когда Дмитрий Шостакович начал свою симфонию. Не с теми я, кто бросил землю Поговорим о патриотизме. Для большинства живущих в любой стране патриотическое начало безусловное, чуть ли ни врожденное, как инстинкт самосохранения. Но есть и меньшинство. Талантливый японский писатель даже опуб- ликовал эссе о праве японцев не любить Японию. Право не любить свою стра- ну ни у кого не отнимешь. На- сильно мил не будешь. Сходу осуждать за это не стоит. Надо попытаться понять, почему для кого-то родина превратилась в чужбину. Стала случайным местом рождения, а не Роди- ной-матерью, не Отечеством. Он может не любить коро- левскую династию, правящую партию, президента, премьера, карательные органы. Но чего мне не дано объяснить и оправ- дать, так это презрения и нена- висти к собственному народу. Отчего наши борцы за мир с нацистами и русофобами во всем мире так равнодушно внимают призывам истребить всю «русню» до седьмого ко- лена? Почему не стыдятся до- садовать, что Гитлер не дошел до самого Урала и не европеи- зировал ущербных русских? И как могут сочувствовать пла- нам Вашингтона или Лондона разделить, разобрать Россию на десятки Даний, Латвий, Лихтенштейнов? Откуда у них, похоже, искреннее убеждение: солнце восходит на Западе, а над Россией царит вечная тьма? Что-то подобное изложил в прощальном письме недо- стойным соотечественникам отбывший за рубеж популяр- ный актер. Интересно, господа: вряд ли кто-либо из этих людей был так уж сильно обижен, унижен, оскорблен на т епе р ь уже бывшей для них Родине. Скорее, напротив. Но все проис- ходит как в старой концлагерей, уцелевших жи- телей расстрелянных, сожжен- ных карателями деревень. Симфония Шостаковича — реквием победителям и гимн павшим— сближала, соединяла, переплетала разделенные десят- ками лет события. Ахматовские стихи, прочитанные Светланой Крючковой, воспринимаются продолжением военкоровских репортажей из Донбасса 2022 года: Щели в саду вырыты, Не горят огни, Питерские сироты, Детоньки мои! Под землей не дышится, Боль сверлит висок. Сквозь бомбежку слышится Детский голосок. После той войны думалось: это уже не повторится. Дья- вол, которого помянул амери- канский газетчик, повержен раз и навсегда. Но он ожил, вернул- ся и опять бросил вызов вели- кой стране. И она должна была опять вступить с ним в схватку. Иного не дано. И рядом с вну- ками и правнуками в бой идут те, кто выстоял в годы Великой Отечественной. Кто не струсил, не отступил. Даже если у него был свой счет к стране, обхо- дившейся с ним далеко не всегда справедливо. Прямее многих это настрое- ние выразила Ольга Берггольц. Она долгие месяцы провела в тюремном застенке. Ее оговори- ли, предали друзья. Но сама она никого не предала. Всю войну поэтесса вела диалог с Родиной, не тая боли, горечи и, вопреки всему, любви к ней: Нет, я ничего не позабыла! Но была б мертва, осуждена,— Встала бы на зов Твой из могилы, Все б мы встали, а не я одна. Какая музыка была! Вот уж воистину: «Какая му- зыка была, какая музыка играла, когда проклятая война и души, и тела попрала». Отдадим должное чутью Константина Львовича. Он, ви- димо, почувствовал: если вся Россия следит за происходящим в Донецке, Херсоне, Мелитопо- ле, на подступах к Авдеевке, ей нужны духовные опоры попроч- нее хитов Баскова и Полины Гагариной. И не уступил право прямой трансляции из Санкт- Петербурга ни «Культуре», ни Общественному телевидению России. А ведущая вечера Да- рья Златопольская взволнован- но сказала: сегодня Петербург хочется назвать его советским именем — Ленинград. Ведь и симфония известна на всех континентах как Ленинградская. В хронике культурной жизни страны за эти тревожные пол- года спецоперации не было со- бытия более значительного или, по-модному теперь выражению, знакового, чем это. Потому и предваряло его слово не музыко- веда, знатока творчестваШоста- ковича, а президента Владимира Путина. Телекамеры держали в поле зрения стариков, чье детство на- чиналось под вой сирен и раз- рывы снарядов. Врач, педагог, историк — последние свиде- тели жертвенного подвига Ле- нинграда. Кадры сегодняшнего ночного Питера сменялись на экране черно-белой хроникой блокадного времени. Когда ор- кестр умолкал, эстафету Памяти подхватывала поэзия. Анна Ах- матова, Ольга Берггольц, Роберт Рождественский. Трогающие до слез, пронзительные строки о мужестве, терпении, преодо- лении. О маленьком человеке, павшем на великой войне. И на всей земле не хватило мрамора, чтобы поставить памятник ему в полный рост. Стихи читали замечательные артисты. И среди их голосов не затерялся голос двенадцатилет- ней Виты Корниенко: «Тишину услышат дети в бомбоубежи- ще глухом». Она почти ровес- ница Тани Савичевой, девочки из того Ленинграда. После нее сохранились девять страничек дневника. Неровным детским почерком она записывала, когда уходили из жизни ее близкие. И последняя запись: все Савичевы умерли, осталась одна Таня. На Нюрнбергском процессе ее дневник был таким же страш- ным и неопровержимым свиде- тельством преступлений фашиз- ма, как показания избежавших гибели узников гитлеровских басне: «Живет под солнцем знатно, благодатно, а вот на солнце видит только пятна». Наверняка никому из эмигран- тов не выпало пережить то, что случилось с создателем Седьмой симфонии. Произведения Шо- стаковича в главной советской газете аттестовали как сумбур вместо музыки. Но композитор не попросил убежища в Амери- ке, Франции или Италии, хотя его приняли бы там с распро- стертыми объятьями. Он, ско- рее всего, согласился бы с тихим манифестом Анны Ахматовой: Не с теми я, кто бросил землю На поругание врагам. Их грубой лести не приемлю, Им песен я своих не дам. ...А мы в глухом чаду пожара, Остаток юности губя, Мы ни единого удара Не отклонили от себя. И верим, что оценкой поздней Оправдан будет каждый час. Но в мире нет людей бесслезней, Надменнее и проще нас. Они не мстили России, ка- кой бы она ни была. Они были с нею в час испытаний. Вот о чем думал я, слушая Ленинград- скую симфонию, что спасала ленин- градцев в са- мые грозные времена. Фото с сайта culture.ru ДИАЛОГ С РОДИНОЙ И з Чайковского или Грига дозволены были разве что отрывки, обрывки для сопровождения рекламы банковских брендов и торговых трендов. И вдруг —Шостакович. Легендарная Седьмая. От первой до последней ноты. Во всем ее трагическом величии. Всероссийский юноше- ский оркестр. За дирижерским пультом маэстро Юрий Башмет. Под его руководством молодые, современные ребята исполня- ют шедевр, потрясший мир 80 лет назад. Премьера симфонии состоялась в августе 1942 года в осажденном, голодающем, вымирающем городе. Она была сигналом, посланием сродни тому, которое сегодня повторя- ется в репортажах из Донбасса: «Мы живы!». Американский журналист тогда написал: «Ка- кой дьявол может победить на- род, способный создавать музы- ку подобную этой!». Исаак Розенфельд, обозреватель «Липецкой газеты» №99 (26539) Переключая каналы ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА 20 Анна Ахматова была с Россией в час испытаний Я говорю с тобой под свист снарядов, угрюмым заревом озарена. Я говорю с тобой из Ленинграда, страна моя, печальная страна. Ольга Берггольц. Август 1941 г. ПРЕДПОЛОЖИТЬ, ЧТО СЕДЬМАЯ СИМФОНИЯ ШОСТАКОВИЧА ПРОЗВУЧИТ НА КАНАЛЕ КОНСТАНТИНА ЭРНСТА, Я НИКАК НЕ МОГ. МУЗЫКАЛЬНОЕ МЕНЮ ГЛАВНОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО КАНАЛА, КОНЕЧНО, РАЗНООБРАЗНО. ПОПСА, РОК, РЭП. ОТ КИРКОРОВА ДО БАСТЫ, МАНИЖЫ, ДАНИ МИЛОХИНА. ИЗРЕДКА ВСПЛЫВАЮТ И ПОЛУЗАБЫТЫЕ СОВЕТСКИЕ ШЛЯГЕРЫ. НО КЛАССИКА, ГОСПОДА… КОГДА ОРКЕСТР УМОЛКАЛ, ЭСТАФЕТУ ПАМЯТИ ПОДХВАТЫВАЛА ПОЭЗИЯ. АННА АХМАТОВА, ОЛЬГА БЕРГГОЛЬЦ, РОБЕРТ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ. ТРОГАЮЩИЕ ДО СЛЕЗ, ПРОНЗИТЕЛЬНЫЕ СТРОКИ О МУЖЕСТВЕ, ТЕРПЕНИИ, ПРЕОДОЛЕНИИ. АХМАТОВСКИЕ СТИХИ, ВОСПРИНИМАЮТСЯ ПРОДОЛЖЕНИЕМ ВОЕНКОРОВСКИХ РЕПОРТАЖЕЙ ИЗ ДОНБАССА 2022 ГОДА