Липецкая газета. 2022 г. (г. Липецк)

Переключая каналы ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА 20 № 9 0 (26530) ПОЧЕМУ МЫ НЕ ОНИ Исаак Розенфельд, обозреватель «Липецкой газеты» Е ще одно опять-таки отече- ственное музыкально- развлекательное шоу с поп-звездами, обряженными змеями, волками, кроликами, и Филиппом Киркоровым, что впадает в экстаз от любого вы- ступления. И никого не смуща- ет, что «Маска» родом изЮжной Кореи. А на днях я прочитал: про- светительская медицинская программа «Жить здорово» тоже заграничная. Доктор Малыше- ва, конечно, наш человек. Зато прочее — подача информации, атмосфера, пристрастие к шо- кирующим приколам и прибам- басам — привозное. Комедийные сериалы копи- руют зарубежные образцы. В де- тективах американские сыщики получают русские имена и удо- стоверения сотрудников МУРа. Угадайки с призами в миллионы пусть не долларов, а рублей так- же импортные. Вам за державу не обидно, господа? Ну как-то же без всего этого делали советское ТВ? И чем «Голубой огонек» или «Клуб пу- тешественников», «От всей души» или «А ну- ка, девушки!» так уж уступали нынешним клонам? Куда подевались наши изобретатель- ные ребята? Отчего эфир все чаще сма- хивает на торговый центр, где у каждой лавочки вывеска на латинице? Даже рус- ское слово «лапоток» перед входом в обув- ной магазин начина- ется с нерусской бук- вы— «Lапоток». ЗАИМСТВОВАНИЕ ЧУЖИХ ФОРМАТОВ НА ТВ — ЗАНЯТИЕ ПРИВЫЧНОЕ. НАПРИМЕР, «ГОЛОС» КОЧУЕТ ПО МНОГИМ СТРАНАМ, А ТО И КОНТИНЕНТАМ. У НАС ОН ВООБЩЕ РЕКЛАМИРУЕТСЯ КАК «ГЛАВНЫЙ ВОКАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ РОССИИ». ГОЛЛАНДЦЫ ПРИДУМАЛИ, МЫ КУПИЛИ И ОБЪЯВИЛИ СВОИМ НАЦИОНАЛЬНЫМ БРЕНДОМ. КОГО У НАС БОЛЬШЕ — ЧИЧИКОВЫХ И МАВРОДИ ИЛИ БЕЗЗАВЕТНЫХ ЗАЩИТНИКОВ РУССКОГО МИРА? ЧИЧИКОВЫХ НЕ СТОИТ СБРАСЫВАТЬ СО СЧЕТА. И ВСЕ-ТАКИ ОНИ ДЛЯ РОССИЯН НЕ ГЕРОИ, А АНТИГЕРОИ. ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, ПОКА. Я ЛЮБЛЮРОССИЮ, ЛЮБЛЮ ЗРИТЕЛЕЙ ВАШЕЙ СТРАНЫ: ОНИ ИСКРЕННИЕ. ГОРЖУСЬ ТЕМ, ЧТО СНИМАЛСЯ В РОССИИ Регимантас Адомайтис Герои и антигерои Между тем, очевидно: вме- сте с тамошними форматами и стилистикой к нам нахально вторгается несвойственное рус- скому человеку представление о том, что такое хорошо, что та- кое плохо. Я до сих пор слышу визгливо-стервозный выкрик ведущей: «Вы самое слабое зве- но!». И вижу злобные физионо- мии участников игры «Маши- на», где ожесточенно бились за гран-при — иномарку. А вам не дико, что на родине Эйзенштейна и Тарковского, Ря- занова и Гайдая, Киры Мурато- вой и НикитыМихалкова звучат призывы равняться на «XX век Фокс» и «Коламбия Пикчерз»? А когда-то ведь зрители в Париже, Нью-Йорке, Мадриде смотрели «Летят журавли», «Девять дней одного года», «Иваново детство» и признавались: кино из СССР по-настоящему человечное. Его герои — нормальные люди, им сочувствуешь, их любишь. А кто станет всерьез сочувствовать Джеймсу Бонду и Бэтмену? Выходит, дело не в форматах, а в ценностях. Тема ценностей постоянно возникает в теле- дискуссиях о спецоперации на Украине, об отмене Болонской системы, о горячей поддержке Байденом однополых браков и киевских бандеровцев. Однако давайте не о новоис- печенных ценностях, осененных радужными и жовто-блокитны- ми флагами, а об идеалах, что на Западе исповедуют веками. Социологи, культурологи, эко- номисты на той стороне честно свидетельствуют: взаимодей- ствие людей держится исклю- чительно на выгоде, корысти, на желании поживиться за счет ближнего. «Рынки и цены — основа человеческой приро- ды», пишут они. А кто-то фор- мулирует максимально просто: «Неважно, о чем говорят, речь всегда идет о деньгах». Наша соотечественница Татьяна Ве- недиктова чуть ли ни полтора десятка лет исследовала дис- курс (то есть диалог) в амери- канской литературе. Ее вывод: то, что именуется общением, в США предполагает явное или подспудное столкновение эго- измов. Теперь — внимание, вопрос: придет ли кому-нибудь в голову изучать дискурс торга в русской словесности? Да, в сочинениях русских классиков появляются всевозможные дельцы, приобре- татели—от Чичикова доШтоль- ца, от купцов Островского до горьковских персонажей, один из которых особенно открове- нен: либо всех грызи, либо лежи в грязи. Но у американцев победи- телей не судят. Ты достиг успеха, тебе честь и хвала. Ты проиграл, терпи и не жалуйся, раз не сумел обойти конкурентов и дал сла- бину. Это жизнь. Человек таков, каков он есть. Иным он быть не может и не должен. Процвета- ешь — значит, герой. А на Руси Чичиковы в герои никогда не годились. Да и сами обладатели больших капиталов понимали: они грешат, пре- небрегая евангельским предо- стережением—не копить сокро- вищ на земле. И уж точно суть и дух русского разговора опреде- лялись не торговым интересом. Сгоравший от чахотки Висса- рион Белинский, всю ночь про- споривший с друзьями о смысле бытия, под утро требовал, что- бы гости не расходились: мы же еще не решили вопрос о Боге! И мальчики Достоевского, и Анд- рей Болконский с Пьером Безу- ховым тоже размышляли вслух не о ценах и прибыли. «Строители капитализма», допустим, Чубайс, не жале- ли сил, чтобы перекодировать Россию на западный манер, внушить ей великие истины о «священной собственности», о том, что преуспевающим не следует оглядываться на неудач- ников, испытывать угрызения совести. Чего-то они добились. Но отнюдь не все приняли и усвоили их философию. Среди не усвоивших —русские на Дон- бассе, что, теряя последнее, не предают свою веру, свой язык, свою русскость. И бойцы, от- воевавшие Мариуполь и Лиси- чанск. И те, кто, забросив соб- ственный бизнес, собирают и везут еду, лекарства, одежду в Херсон и Северодонецк. Кого у нас больше — Чичи- ковых и Мавроди или беззавет- ных защитников Русского мира? Чичиковых не стоит сбрасывать со счета. И все-таки они для рос- сиян не герои, а антигерои. Во всяком случае, пока. Кто живет на улице Шевченко? России свойственны муд- рость и терпимость. Именно терпимость, а не лицемерная то- лерантность, когда чужое, чужих ненавидят, но, стиснув зубы, стараются это не показывать. Ненависть — все-таки при- знак несамодостаточности, фальши твоих убеждений. Если запрещают Чайковского, сносят памятники Пушкину и пере- именовывают улицу Льва Тол- стого в улицу Бориса Джонсона, это свидетельство слабости. В России никто не будет сдирать с домов таблички с именем Тараса Шев- ченко. А на недавнем празднике «Славян- ский базар» в Минске украинским песням аплодировали ничуть не меньше, чем рус- ским и белорусским. По-моему, мало кто обратил внима- ние на совпадение двух событий: в один и тот же день, в одних и тех же новостных выпусках сообщалось о попытке литовских властей блокировать доставку жизненно необходимых гру- зов в Калининград и о смерти литовского актера, народного ар- тиста СССР Региман- таса Адомайтиса. В России про- звучали горькие и трогательные слова прощания с прекрасным мастером. А в «Литературной газете» опубликовали некролог под заголовком «Умер брат». В одном из последних интер- вью Адомайтис сказал о Совет- ском Союзе, где людей разных национальностей не разделяли, и литовские артисты с радостью играли у любимых русских ре- жиссеров: «Я люблю Россию, люблю зрителей вашей страны: они искренние. Горжусь тем, что снимался в России». Бог весть, сильно ли он рис- ковал, произнося это в Литве, чья политическая элита ярост- но насаждает русофобию. Мо- жет, в 85 лет он не считал нуж- ным оглядываться на потомков эсэсовсцев и «лесных братьев». И явно не числил русских окку- пантами, не отрекался от друже- ского чувства к ним. В отличие от США ни Рос- сийская империя, ни Совет- ский Союз не были плавиль- ным котлом для десятков наций и народностей. Все этносы в ее границах сохраняли свою само- бытность, оставаясь при этом соотечественниками, патрио- тами России. Так повелось из- древле. Спустя недолгий срок после взятия Иваном Грозным Казани татары вместе с русски- ми воевали против польских интервентов. В годы Великой Отечественной две тысячи украинцев удостоились звания «Герой Советского Союза». И уже на нашей памяти тра- гические события в Чечне за- вершились не просто прими- рением, а новым, осознанным и бесповоротным объединени- ем этой республики с Росси- ей. Сегодня чеченские бойцы бьются против украинских на- ционалистов. В России никто и ни перед кем не стоит на коленях, не целу- ет ботинок во искупление реаль- ной или вымышленной вины. Мы остаемся вместе, памятуя об общем, порою отнюдь не од- нозначном прошлом и твердо надеясь на общее будущее. Потому мы не похожи на Запад и, даст Бог, никогда не бу- дем ни англосаксами, ни немца- ми, ни американцами. Регимантас Адомайтис в фильме «Никто не хотел умирать». 1965 год. Кадр из фильма