Липецкая газета. 2022 г. (г. Липецк)

Рождественская сказка 21 «ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА» 05/ 01 / 22 Это было тяжелое время, когда безбожники закрыли еще не все храмы, но «антирелигиозный» каток уже сметал на своем пути надежды и чаяния простых людей. Время социальных потрясений и смены эпох. Несладко жилось в эту пору… Наталья Николаева С анька и Варя росли обыч- ными деревенскими ре- бятишками, когда в их краях начался страшный голод. Отец к тому времени уже год как помер, а мама не стала ждать, пока все ее дети погибнут, и снарядила старшеньких в город: «Идите, родимые, идите, может, прокормитесь. Где-кому помоги- те, а иной раз — попросите, мо- жет, дадут копеечку добрые люди. А тут — верная смерть». «Мам, а ночевать-то где? — спросил стар- ший Санька. «В подвалах домов можно, а лучше — к храму Бо- жьему держитесь поближе». Таков был ее материнский наказ. Голод Прощание было коротким. Санька одел старый отцовский тулуп, а Варю мать препоясала своейшерстянойшалью. Старше- му едва исполнилось двенадцать, младшей—семь лет. Внаше время сложно представить, чтобы дети были такими самостоятельными. А тогда люди рано привыкали к труду, жизнь сама учила ребяти- шек новым знаниями навыкам. Город их ошеломил: всюду крики, суета, движение. Но сто- ило свернуть с главной улицы, и становилось тихо. Варя выгля- дела испуганной и растерянной: «Саш, мож, вернемся? Мамка дома…» А что дома? С мамкой остались четверо младших. Им бы самим с голоду не помереть... Санька внимательно огля- дывал все подворотни. Подвалы были закрыты. Дети медленно брели вдоль улиц, пока не заме- тили маковки куполов с креста- ми. Туда и направились. Церковь была названа в честь Казанской иконы БожиейМате- ри. Мальчик обратил внимание на группу нищих, что толпилась ближе к воротам. Но что-то ме- шало ему встать с ними рядом: то ли независимый отцовский характер, то ли страх. Оноставил сеструждать егона ступенях, а сам быстро юркнул в храм. Тамбыло тепло ипочти без- людно. Юный скиталец обратил вниманиена резные ворота алтаря и удивительную икону справа от них. На Саньку смотрела молодая прекрасная женщина с младен- цем на руках. В ее очах читалась какая-то необъяснимая грусть и в то же время была ласка. Так смот- реламама, когда пела своимдетям колыбельные песни… НЕОБЫЧНОЕ ВЕЗЕНИЕ Обедня уже закончилась, и Санька краем глаза заметил одинокую женскую фигуру, быстро направлявшуюся к вы- ходу. Мальчик бросился к ней: «Матушка, а матушка, возьмите меня в работники, я все умею! Я деревенский, сильный!» Жен- щина почти с ужасом оглянулась на него и исчезла за массивными дверями. Но Санька не огорчил- ся, наоборот, ему показалось, что он нашел спасение. «Проси Сына Моего» Он вышел из храма, жестом показал сестренке еще немного подождать его и побежал на ули- цу. Санька кидался то к одному, то к другому прохожему, но все спешили мимо. Время неумоли- мо шло. Холодало. Тяжелые тучи закрыли небо, посыпал снежок. Сестренка все больше закуты- валась в материнскую шаль, и нищий бродяга, пожертвовав ей кусочек ржаной лепешки, принялся учить: «Ты ручку-то протяни, не бойся». Она наскоро проглотила лепешку, вытянула руку, но тут же засунула поси- невшие пальцы в карман дыря- вого пальтишка. Что делать? Ни еды, ни ночлега. Вскоре и нищие разбрелись кто куда, храм закрыли. Вер- нувшись ни с чем, Санька взял под руку слабеющую Варю и поплелся в ночь, не ведая куда. Окна домов светились теплы- ми огоньками. Дети сначала за- бились в какой-то угол между домами, но пронзительный ве- тер донимал так, что пришлось покинуть убежище. Вернулись на прежнее место, ночевали за храмом, в кустах, прижавшись к стене. Под утро перебра- лись ближе к дверям, где было тихо. Сестренка спала на плече Саньки, вскоре задремал и он. Внезапно двери храма распах- нулись, и из него вышла жен- щина невысокого роста, одетая в глухое монашеское одеяние, на голове плат. Подойдя к детям, склонилась над ними. Мальчик открыл глаза и замер в удив- лении, а она тихо произнесла: «Что ж ты не молишься? Проси Сына Моего!» Затем поверну- лась и скрылась внутри храма. «Двери-то открыты!» — проне- слось в голове у Саньки. В один миг он растолкал сестру и очу- тился у входа. Но двери были заперты. Вскоре на пороге появился сторож, открыл двери и Сань- ка выяснил, что наступил Со- чельник, а за ним идет Рожде- ство Христово! Сторож не стал вдаваться в подробности, по- советовал только, чтоб ребята дождались священника. Вскоре и настоятель храма, отец Нико- лай, подоспел. Он ласково по- говорил с юными скитальцами и даже распорядился выдать им по кружке кипятка с кусочками сахара и пару горсток сухарей. Дети обогрелись, повеселели и принялись помогать батюшке чем могли: начищали подсвеч- ники, натирали полы. На всенощную пришло много народа. Были и бедные, и состоятельные. Санька различал их по одежде. Варю он отправил отдохнуть в дальний уголок, на скамейку. А сам подошел к ико- не Спасителя, как сказала ему та женщина и посоветовал отец Николай, после сбивчивого рассказа мальчика о загадочной монахине. Он дрожал всем телом, пы- таясь унять волнение. Молиться он не умел. Когда жив был отец, то всегда серьезно, неторопливо, читал перед едой «Отче наш», а дети слушали и садились за стол. Но отец умер, и в доме молить- ся перестали. Санька подошел к иконе еще ближе, сосредото- чился: «Отче наш, Иже еси на небесех, —начал он тихонько, — да святится имя Твое…» Молит- ва полилась легко, схваченная прочной детской памятью. Затем мальчик шепотом рассказал Ему все: про голод и про мамку, про то, что детей в семье шестеро, а отца не стало. Рассказал про сестру, которая спит на лав- ке в углу, потому что выбилась из сил. Санька весь вспотел и несколько раз утирал набега- ющие слезы. А Он все слушал, глядя спокойными, глубокими, любящими глазами. Растрево- женная Санькина душа болела, но в нее уже вселилось что-то новое, неизведанное ранее: по- кой, чувство защищенности... Спасение То, что произошло после длинной ночной службы, трудно назвать обычным везением. Под утро уставший счастливый на- род пошел к причастию. Санька в толпе отыскал Варю. Та стоя- ла возле колонны, плотно зажав конец маминой шали в кулаке. Так научил брат: если вдруг по- дадут что — завернуть в шаль и спрятать в кулаке. Она раскрыла ладошку — там сиял серебряный рубль! Санька в страшном волне- нии спрятал сокровище поглуб- же в карман, а после службы побежал в чайную. Ему продали белую булку, запеченную рыбу, жбанчик отменной сметаны и дали еще целую горсть сдачи. А дальше все пошло своим чередом. Время было тяжелое, к батюшке Николаю часто при- ходили за советом разные люди, а он знакомил с ними Саньку. Кому-то требовалась помощь по хозяйству, другие просили исполнить мелкие поручения. Мальчик бегал по делам, не чув- ствуя усталости. Варя помогала при храме. Ночевали они непо- далеку, в церковном домике с печкой. Впервые за долгое время у детей появилось ощущение, что кто-то сильный вмешался в их судьбу. А однажды женщи- на благородного вида, видимо, из бывших дворян, пригласила ребят пожить к себе в дом. Со временем Варю она устроила в приют для детей-сирот. Там хо- рошо кормили и даже справи- ли ей теплое белье и шубейку. А Саньку одела и обула сама: «Я когда увидела, Саша, как ты молишься, — сказала Светла- на Николаевна через некоторое время, — то сразу поняла: такой человек ни обмануть, ни сво- ровать не сможет. Сын у меня погиб, так что оставайся, живи». Так он и жил у нее до весны. Старался помогать, как мог: то дров наколет, то воды принесет, то по дому что сделает. А когда пришло тепло, отпросился у Светланы Николаевны на три дня в родную деревню. На рын- ке нашел мужиков из соседне- го села, заплатил. Погрузил на телегу мешок картошки, муки, бочонок растительного масла, купил кое-что из теплых вещей. Когда добрался, оказалось, что мать схоронила двух младшень- ких, сестренку и брата. Долго она обнимала сына, плакала, про- сила прощения. «Мам, ну, ты что…» — смущенно останавли- вал ее Санька. Он заметно под- рос, возмужал. А когда все усну- ли, рассказал ей про ту женщину из храма, про серебряный пода- рок на Рождество. Мать снова заплакала, а потом встала, взяла из красного угла икону Божьей Матери и нежно поцеловала. Рисунок Дарьи Свищевой Город ошеломил детей: всюду крики, суета, движение. Лишь маковки куполов, сиявшие вдали, внушали надежду.