Липецкая газета. 2021 г. (г. Липецк)

Тенденции 21 ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА ЛИПЕЦКОЙ ОБЛАСТИ 14/ 04 / 21 Страница подготовлена в рамках совместного проекта «Липецкой газеты» и газеты «Известия» «КУЛЬТ ГАГАРИНА — ЧАСТЬ НАШЕЙ ИДЕНТИЧНОСТИ» О б этом писатель рассказал после презентации ново- го издания своей книги «Пассажир с детьми. Юрий Га- гарин до и после 27 марта 1968 года». Эффект причастности — Вы пишете, что полет Га- гарина был чем-то вроде Красной Пасхи, он стал популярнее «Битлз», Мэрилин Монро и Че Гевары. Как именно этот полет изменил мир? — Полет Гагарина дал нам принципиально другое ощущение мира — что человек не привязан к Земле, есть пространство для маневра. Плюс ощущение при- частностикпобедоноснойнации. — Можно ли считать полет Гагарина оправданием «советско- го проекта»?Многие говорят: «да, было трудно, были репрессии, де- фицит, плановая экономика, но ведь был и Гагарин». — «Cоветский проект» заду- мывался как модернистский: из- менениемира к лучшему на осно- ве научных данных.Издержкидля граждан оказались крайне высо- ки, нельзя оправдать истребление людей. Многие сегодня уверены, что советские 70 лет — это поте- рянное время, абсурдный экспе- римент. Однако факт, что СССР удалось осуществить жизненно важную догоняющую модерни- зацию и обеспечить себе сувере- нитет. И вершиной этого стало 12 апреля 1961 года. И если вы име- ете хоть какое-то отношение к СССР, то вам есть чем гордиться. Мы до сих пор являемся не про- стоформальныминаследниками, но бенефициарами деятельности Королева и Гагарина. Разумеется, кроме радужной стороны у этого триумфа были и менее приятные: например, именно успех в космо- се позволил руководству СССР отвлечь внимание от жестокого, по-живому, разделения Берлина на два города летом 1961-го. Иэто тоже часть истории Гагарина, не вычеркнешь. — Вы говорили, что 12 апреля 1961 года и 9 мая 1945 года — две высших точки советского миропо- рядка. Стоит ли делать 12 апреля государственным праздником, вы- ходным и выстраивать вокруг него современную национальную идею? — Мне бы не хотелось, что- бы культ Гагарина из нынешнего абсолютно народного, низово- го, натурального, счастливого превратился в официальный с обязательными мантрами с три- буны и отдельной строкой в УК за оскорбление космонавтов. Мне кажется, живой культ Гага- рина — с домашним отмечанием 12 апреля, с самопальными, по- хожими на святилища, музеями первого космонавта, с чтением стихов в детских садах, со счи- талочкой про «летит-летит Га- гарин» — все это часть нашей национальной идентичности. Не надо это никак регулировать и искусственно мифологизиро- вать, редкий случай, когда и так все хорошо, мы справляемся. Слетал за всех нас — Да, более того, Гагарин, как Достоевский и Тальков, — фигура масскульта. В пробках больших городов слушают «Га- гарин, я вас любила», а чуть отъедешь от столицы, так там на заборе написано: «Юра, мы все прохлопали» или «Юра, мы все исправим». —На самом деле это квазире- лигиозный культ, и я, пожалуй, рад, что дочери Юрия Алексее- вича запрещают использование его имени в маркетинге, иначе тут все было бы в «гагарине» — от крекеров до новых моделей «Лады», и это девальвировало бы образ. Особенность этого культа в том, что Гагарин для людей 1960-х и сегодняшних воплоща- ет несколько разные вещи. Если раньше Гагарин был гарантией того, что в космос полечу и я тоже, то сегодня он один из «наших», такой пре- красный, лучащийся, лучший, неземной — свой. Он за всех нас слетал. Сложная личность —Вы много общались с людь- ми, знавшимиЮрия Алексеевича. Например, ссылаясь на воспоми- нания его одноклассника, Льва Толкалина, вы пишете о чуть ли не полукриминальной юности перво- го космонавта. — Не стоит все же преувели- чивать «неформальный» характер юности Гагарина — да, он вырос в послевоенной, очень бедной, наполненной дешевым оружием среде, но довольно быстро был мобилизован институциями, где ценится дисциплина и лояль- ность государству, которое наста- ивало, что монополия на насилие именно и только у него. Возможно, застрянь он на- долго в какой-то дворовой среде, он развил бы в себе черты, свой- ственные лидерам такого рода групп: у него были выдающиеся способности к адаптации — пси- хологическойифизиологической. Но он совершенно сознательнона наше счастье выбрал другой путь. Что до «каким был в действи- тельности», я точно знаю, что он был сложнее, чем «складный- ладный-веселый». Мы знаем, что он все время менял — ме- тодично, упорно — свои про- фессиональные идентичности: переучивался и доучивался. Имеет смысл вспомнить еще одну ипостась Гагарина — од- ного из двух соавторов книги «Психология и космос», где он очень трезво описывает свой психотип: сангвинический. Хотя он, конечно, не всегда был таким бодрым, знакомые от- мечали его склонность к мелан- холии и сентиментальности. Но я бы все-таки подождал детально реконструировать его характер, многое станет ясно, когда будет опубликован дневник Юрия Алексеевича, который он вел как минимум с 1961-го и до самой гибели. — Рассказывают, что он про- делал огромный путь от простого парня до светского человека, ма- неры которого вызывали восхи- щение на приемах в Букингемском дворце. — Ну как «проделал»? Он и до того, как слетал, не то чтобы сморкался в занавеску. В кон- це концов, он с детства читал классику в диапазоне от Ка- рамзина до Горького и от Золя до Хемингуэя. Он развивался в офицерской среде государства, которое только что победило в мировой войне, в котором все было пронизано уважением к своей культуре, и эта среда была гораздо ближе к аристократиче- ской среде, описанной в «Войне и мире», чем к нынешним вуль- гарным манерам. — Какие перспективы откры- вались перед Гагариным, останься он жив? — Я думаю, что доживи он до середины 1980-х, его неми- нуемо вынесло бы в политику. Потенциал у него был более зна- чительный, чем у любого другого действовавшего тогда политика, плюс колоссальный диплома- тический опыт, несколько об- разований, лидерские качества. Он был бы воплощением идеи прогресса, идеи успешного го- сударства, тот, на кого возлага- ются надежды на преодоление кризиса. — Название «Пассажир с детьми» отсылает к шутке Гагари- на о том, что в старости он станет распорядителем в парке косми- ческих аттракционов для детей. Насколько освоение космоса об- мануло его ожидания? — Обмануло ожидания, пожалуй, слишком сильно сказано: ничего глобально не изменилось. Да, в космосе не- сметные сокровища, «горы хлеба и бездны могущества». Но эй- фория относительно их доступ- ности прошла. Мы, в отличие от людейшестидесятых, тертые ка- лачи, мы знаем, что вряд ли при нашей жизни даже и по орби- те-то хоть разок слетаем — не то что «на Марсе будут яблони цвести». Будут, конечно, но нам этих яблок не попробовать, увы. Фото: ТАСС/Яков Рюмкин Если раньше Гагарин был гарантией того, что в космос полечу и я тоже, то сегодня он один из «наших», такой прекрасный, лучащийся, лучший, неземной — свой. Он за всех нас слетал. Гагарин с детства читал классику в диапазоне от Карамзина до Горького и от Золя до Хемингуэя. Он развивался в офицерской среде государства, которое только что победило в мировой войне, в котором все было пронизано уважением к своей культуре, и эта среда была гораздо ближе к аристократической среде, описанной в «Войне и мире», чем к нынешним вульгарным манерам. Лев Данилкин уверен, что доживи Юрий Гагарин до середины 1980-х годов, его неминуемо вынесло бы в политику. Считает, что к настоящему Гагарину мы приблизимся не раньше, чем будет опубликован его дневник. И рад, что дочери первого космонавта запретили использование его имени в маркетинге. Дарья Ефремова Юрий Гагарин дома во время чтения, 12 января 1961 года Лев Данилкин родился в городе Винница в 1974 году. Окончил филологический факультет и аспирантуру МГУ. Автор биографии писателя Александра Проханова, биографий Юрия Гагарина и Владимира Ленина в серии «ЖЗЛ». Лауреат премии «Большая книга».