Липецкая газета. 2020 г. (г. Липецк)

он изучил применение лам- повых кварцевых резонато- ров. Теоретическая и прак- тическая подготовка была серьезной — прямая дорога в политех. Хуже — со школь- ной программой. Перед вой- ной последний раз писал диктант в седьмом классе. Пришлось фронтови- ку постигать упущенное за войну. И постиг, да так, что загорелся желанием по- ступить в экономический институт имени Плеханова. Конкурс прошел бы, знаний хватало. Но в Москве вдруг передумал. — Понял, что не потяну учебу, — помощи из дома ждать не приходилось, — признался Николай Васи- льевич. — Решил поступать туда, где срок учебы короче. А дело выбрал, которое в ар- мии освоил. Подал докумен- ты в радиотехникум. Фронтовик успешно его закончил, получив распре- деление в украинский город Николаев. С любовью по жизни Но тут, по словам Шев- ко, случилось… «несчастье». — Влюбился! — весело пояснил наш собеседник. — В Надю, с которой учился в одной группе. А ее отправ- ляют по распределению в другую сторону. Но благо- даря отделу кадров Мини- стерства связи нас обоих командировали в Волгоград- скую область на строитель- ство газокомпрессорной станции, где требовалось и радиотехническое обеспе- чение. С Надеждой Константи- новной Николай Василье- вич прожил в мире и согла- сии 34 года. В 60-е годы, когда прокладывалась газовая вет- ка Ставрополь — Москва, супругов Шевко направи- ли на строительство газо- компрессорной станции в Елецкий район Липецкой области. Как и на волгоград- ской земле, монтировали и обслуживали здесь связь, ав- томатическую телефонную станцию. Благо, опыт к тому времени имели богатый. Правда, условия, в которых приходилось работать, были далеки от идеальных. Без- дорожье, поселок газовиков только в стадии строитель- ства, но создатели «голу- бых магистралей» с честью преодолели все трудности. Большая семья Николай Васильевич, став ельчанином, заоч- но окончил Московский институт газовой промыш- ленности имени Губкина. По стопам отца пошел сын Геннадий, работник га- зокомпрессорной станции. Второй сын, Марк, живет вдали от Ельца, трудится на оборонном предприятии. У ветерана два внука — Евге- ний Геннадьевич и Денис Геннадьевич. Один трудит- ся в банке, другой— в МФЦ Санкт-Петербурга. Сегодня Николай Васи- льевич Шевко единствен- ный оставшийся фронтовик на территории Нижневор- гольского сельского поселе- ния, в которое входит посе- лок Газопровод. В свои 94 года выглядит бодро. — Привык все делать сам. Преодолеваю себя, но делаю. До объявления ка- рантина каждый день со- вершал пешие прогулки, в спорткомплексе «Воргол» плавал в бассейне. А если два дня у телевизора на ди- ване пролежать, то, думаю, на третий день брюки и бо- тинки самостоятельно не надену. Всегда себя трени- ровал. В 60—70 лет, когда еще молодым был, на ве- лосипеде по пересеченной местности гонял! — делится ветеран. По его словам, он ни в чем не нуждается: —Ничего и ни у кого ни- когда не просил! Но затем, чуть подумав, добавил: — Вот если только просьба от всего нашего восьмиквартирного дома: фасад его давно нуждается в косметическом ремонте. А мне лично ничего не нужно. Фото Геннадия Логунова КТО СЛЫШИТ ЭХО ЛЕНИНГРАДА надцать-шестнадцать лет было, кто на пацана внима- ние обратит. Впрочем, о партизан- ской жизни Николай Ва- сильевич был немногосло- вен. Сказал лишь строкой известной военной пес- ни — «Нас оставалось толь- ко трое из восемнадцати ребят». Из пехоты в авиацию После освобождения Белоруссии призванный по возрасту в Красную Армию Николай Шевко попал в расквартирован- ный в Вязьме запасной стрелковый полк. Прохо- дил здесь курс молодого бойца. Быстро освоил ав- томат ППШ, а вот с про- тивотанковым ружьем, о чем ветеран вспоминал со смехом, вышла незадача. При первом же выстреле из этого большого и тяжелого оружия отбил себе прикла- дом плечо. А приклад к пле- чу прижимать надо было, чтобы избежать отдачи от выстрела. Жительницы Усмани Галина Алексеенко и Татьяна Кунова раньше не знали друг друга: вместе не учились, не работали, не дружили семьями. Но в последнее время они видятся часто. На встречах с молодежью. Ведь в их жизни было общее блокадное детство. Обе женщины родились в Ленинграде за несколько лет до войны. Сегодня Николай Васи- льевич живет в поселке Га- зопровод Елецкого района, где долгое время работал на газокомпрессорной станции. Нас в беседе фронтовик называл «хлопцами», как об- ращаются старшие к млад- шим на его родине, в де- ревне Людвин Хойницкого района Гомельской области. — Той деревни уже нет, — горестно вздохнул фронтовик. — Ничего от нее не осталось. Я там как- то побывал. Помню, раньше липы были замечательные. Нет их, все сравнялось с землей. Только крест стоит и памятник с упоминанием, что была здесь когда-то де- ревня. Вот такие дела, хлоп- цы. А там похоронены мои отец, мать, дед, бабка. Дорога в партизаны Не найти уже и той гру- ши, с которой летним утром 41-го шустрый паренек наб­ людал за происходящими в деревне событиями. Картина была жуткая. Ворвавшиеся в деревню гитлеровцы согнали жителей в центр села, изде- вались, били прикладами. Как потом удалось узнать, немцы хотели всех сельчан запереть в школе и поджечь ее. Но вмешался предатель, прислуживавший немцам, уговорил их не делать этого. Мол, дармовая рабочая сила еще пригодится. Николая в тот день не было среди земляков только потому, что ранним утром пас лошадей вместе с другом Виктором. — До сих пор помню его фамилию — Буланый. Его изрешетила пулеметная оче- редь, когда мы, уходя от де- ревни, наткнулись по дороге на мотоциклы с пулеметами, — рассказывал Николай Ва- сильевич. — Домой я в тот день так и не попал. Ушел в лес. Там вскоре вышел на партизан. Помогал в отря- де копать землянки, не раз ходил в разведку — что да как там, у немцев, где сто- ят и сколько их. Мне пят- ЕГО ФРОНТОВЫЕ УНИВЕРСИТЕТЫ ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА ЛИПЕЦКОЙ ОБЛАСТИ 75 историй Победы 3 03/ 04 / 20 Елена Панкрушина Николая Шевко призвали на фронт за год до Победы — 3 мая 44-го года. Но на войну он попал фактически в первое лето войны. Ему пришлось многое пережить — и из деревни от немцев бежать, и сыном партизанского «полка» побыть. Александр Деменьев В споминая дни бло- кады в разговоре с журналистами, они дополняли друг друга, как будто детские годы у них были одни на двоих. Монолог на двоих — Хлебный паек был тоненький — с палец и жесткий, из-за примесей тесто и не поднималось со- всем, — говорит Татьяна Александровна. — Жевать его было не- возможно, мы этот кусочек рассасывали,—добавляет Га- линаЮдиковна. —А есть хо- телось постоянно. Старший брат тогда подрядился носить воду с Невы за небольшую плату. На заработанные день- ги он покупал еду. — Зима тогда выдалась суровая, — продолжает Та- тьяна Кунова. — И ленин- градцы ходили на реку за водой, потому что трубы во многих домах прорвало, водоснабжения не было. Отопление тоже не работало. Чтобы согреться, в домах ис- пользовали печи-буржуйки. —Топить только их было нечем, в ход шло все, даже мебель, —вспоминает Гали- на Алексеенко. —А во время бомбежек, которые случа- лись в день по несколько раз, приходилось все тушить и уходить в подвалы. Поме- щения снова промерзали. — Пока мы находились в бомбоубежищах, взрослые оставались на крышах — де- журили по графику, — уточ- няет Татьяна Александров- на. — Немцы сбрасывали бомбы двух типов. Если на крышу падала фугасная, то дом разлетался как карточ- ный домик. Но в основном на город падали зажига- тельные снаряды, от кото- рых загорались деревянные перекрытия. Нужно было успеть сбросить их на землю до взрыва. — Помню, как-то после войны пошли мы на салют. В небе разлетаются огонь- ки, все радуются, а у меня в ушах стоит гул бомбежек и, как в те годы, накрывает чувство страха… — Галина Юдиковна отводит в сто- рону глаза, наполнившиеся слезами. Обе они уже привыкли, что вопросы о блокадном Ленинграде — главные, ко- торые им задают в эти дни на патриотических меро- приятиях. Но каждой хо- чется рассказать и о том, какой была жизнь до и по- сле войны. Через Сибирь и Узбекистан До войны семья Гали- ны Алексеенко (в девиче- стве — Тян) жила в самом центре Ленинграда, на Су- воровском проспекте, и за- нимала в пятиэтажном доме целый этаж. Детей было ше- стеро. Галя — самая млад- шая, в 1941-м ей исполни- лось шесть. Когда началась война, домочадцев стало меньше. Взрослые сестры уехали ра- ботать в тылу. Отца напра- вили в Алтайский край. В Ленинграде остались только мама, маленькая Галя, двое детей-школьников и стар- ший брат —двадцатилетний Леонтий. Он не был моби- лизован по здоровью. — Поначалу казалось, что война — это не по-на- стоящему, — говорит Га- лина Юдиковна. — По ра- дио передавали известия с фронтов, но ужаса не было. Дальнейшая служба Николая Шевко проходи- ла в освобожденном поль- ском городке Швейдниц, в окрестностях которого стоял при немцах их авиаотряд. —Вот так попал я в авиа- цию, — продолжал рассказ Николай Васильевич. — Ле- тать не летал, но к полетам отношение имел. Взвод наш обслуживал связьюаэродром. Тут и встретил Николай Васильевич 9 мая 1945 года, а на гимнастерке ефрейтора засветилась медаль «За по- беду над Германией» со зна- менитыми словами Сталина на лицевой стороне «Наше дело правое. Мы победили». Выбор профессии Служба в подразделении связи повлияла на последу- ющую его судьбу. В армии До войны они жили в самом центре Ленинграда: Галина Алексеенко (справа) — на Суворовском проспекте, Татьяна Кунова (слева) — на улице Рубинштейна, неподалеку от Аничкова моста. Между их домами — чуть более километра. Кто знает, если бы не война, то, возможно, они ходили бы в одну школу, а может быть, и дружили с детства. Даже когда началась блока- да, первое время город жил по старому укладу. Мы хо- дили в музеи и театры. А на первый военный Новый год у нас на столе были конфеты. Но у людей заканчи- вались запасы продоволь- ствия, денег, ценностей, которые можно было обме- нять на еду. Неотвратимо подкрадывался голод. Из- мученные и изможденные ленинградцы жили как в страшном сне. Помнит Га- лина Алексеенко лишь то, что вывозили их из города уже по воде — значит, была весна или лето. В эвакуации семья находилась в Красно- дарском крае. После войны семья воссоединилась в деревне Петровка на Алтае. Потом в жизни нашей героини был Томск, где она окончила ле- сотехнический техникум, Кемеровская область, где работала по распределению и вышла замуж, и, наконец, Янгиабад — город в Узбеки- стане, где Тян снова собра- лись все вместе. — Республика оказалась необыкновенно дружествен- ной к нам и гостеприимной, красивой, с хорошим клима- том, — рассказывает Галина Алексеенко. — Мы жили в достатке и были счастливы. Если бы не перестройка се- редины 80-х, никогда бы не покинули тех мест. Считали их второй родиной. Когда Узбекистан стал независимым государством, отношение к русским резко изменилось. Предприятия, на которых трудились рус- ские, закрывались, а найти работу на других было прак- тически невозможно. Учить в школах и вузах, оформлять документы, даже просто разговаривать местные ста- ли на национальном языке. Русские поселения быстро пустели. Имущество обес- ценивалось. — Знакомые узбеки нас поторапливали: если будете тянуть, говорилиони, тоотда- вать квартирысвоистанете за лепешку хлеба, — вспомина- ет Галина Юдиковна. — Мы продали три квартиры, две дачи, гаражи, и этих денег нам хватило на единственное жилье в Усмани. В Узбекистане оста- лись могилы, которые те- перь вряд ли удастся когда навестить. Зато, как это ни странно, стал ближе Ле- нинград. Под Санкт-Петер- бургом живет сын Галины Юдиковны. Он в свое вре- мя окончил Ленинградский мединститут и обустроился в Гатчине. За те 15 лет, что Галина Алексеенко живет в Усмани, она не раз навещала сына и бывала в Северной столице. Показывала внуку свой отчий дом. «Неужели, бабушка, вы занимали це- лый этаж?» — удивлялся он, окидывая взором огромное старинное здание. Иправда, по сегодняшним меркам это звучит как фантастика. Книги берегли Татьяне Куновой на на- чало войны было четыре года. Семья, где мама была учителем, а папа инже- нером, жила на улице Ру- бинштейна, что неподалеку от Аничкова моста. (Приме- чательно, что между домами наших собеседниц — чуть более километра. Кто знает, если бы не война, эвакуация и прочее и они остались в Ленинграде, то, возможно, ходили бы в одну школу, имели общих знакомых, а может быть, и дружили с детства. — Прим. авт. ) Детей в семье было трое. Брату Юре в 41-м исполни- лось семь, маленькойИре — всего два. Улыбчивую и смышленую Танечку все называли Татулечкой. До школы ей было еще дале- ко, а она уже умела читать и очень любила стихи. Знала наизусть множество произ- ведений. Кстати, книги во время холода и голода стали прак- тически единственной от- радой для ребятишек. Их берегли, уносили с собой в подвалы во время авианале- тов, даже в самые студеные дни не бросали в печь ради капельки тепла. Их же во время эвакуации аккурат- но упаковывали и брали с собой. — У меня и у брата было по небольшой плетеной су- мочке, у меня лежали вещи, у брата — так как он посиль- нее — книги, — рассказыва- ет Татьяна Александровна, как собиралась покинуть город ее семья. Отца, работавшего на военном заводе, не отпусти- ли. Мать же с тремя детьми посадили в товарный вагон и отправили в Горьковскую область, к родственникам мужа. Ехали тринадцать су- ток. По дороге мама скон- чалась от изнеможения. В памяти Татьяны Куновой осталось, как мать звала к себе детей, но их не пуска- ли. Говорили, в судорогах она может задушить их. Да они и сами не могли подой- ти — силенок не было. Ее тело забрали на станции Орехово-Зуево. Детей же высадили в городе Грязи. У младшей обнаружили дизентерию и отправили в больницу. Там девочка про- жила недолго. Потерянное имя Татулечку с Юрой, как и других ребят, оставшихся без родителей, поместили в зда- нии вокзала. По городу дали объявление: принимайте детей в семьи. В первую оче- редь выбирали поздоровей и покрепче — чтобы по хо- зяйству могли помочь. Юру забрали практически сразу. А Таню, которая даже встать не могла, поскольку отморо- зила ноги, — последней. Пожалела ее женщина, которая сама стать матерью не могла из-за врожденно- го заболевания. На руках принесла малышку домой и тут же получила выговор от мужа — за то, что не маль- чика взяла. Он так и не по- любил свою новоявленную дочку. За любую провин- ность наказывал. — Помню, как горько стало, когда впервые увиде- ла свой новый дом: совсем крохотный с малюсенькими окошками, с камышовой крышей, земляным полом, ни радио, ни света в нем не было, — описывает Татьяна Александровна.—Асундук за печкой стал мне и кроваткой, и детской на долгие годы. Новый «папа» решил, что имя девочки Тоня. Так и за- писали в новомсвидетельстве о рождении. Отчество тоже поменяли—наСтепановну и фамилию дали другую. Даже место рождения написали новое— город Грязи. Несколько раз случай- но встречалась Таня-Тоня со своим братом. Видеться часто было проблематично — жили на разных концах города. А когда выросли и выучились, нашли друг дру- га и решили отыскать отца. Антонина к тому моменту выучилась в техникуме на бухгалтера, получила рас- пределение в Усмань, а за- одно пошла в институт тор- говли на заочное отделение. Юра же стал кузнецом в Ли- пецке на тракторном заводе. Поиски отца длились несколько лет. Выяснилось, что его уже нет в живых. Он умер в 1944-м. Но зато отыс- кался брат отца вГорьковской области и сестры мамы под Ленинградом. Какое счастье это было встретить кров- ных родственников, увидеть фотографии родителей. Юрий вскоре переехал в Ленинградскую область, го- род Сестрорецк. Антонина же решила остаться в Усма- ни, где унее уже была своя се- мья—супруг, детии хорошие взаимоотношения с родней мужа. Но с той поры она ча- стонавещала родной город— брата, племянников, тетушек. С возрастом, правда, подоб- ные путешествия совершать все сложнее. Последний раз город на Неве усманка посе- тила четыре года назад. С момента, когда она узнала свою родословную, Антонина Степановна жи- вет под именем Татьяна Александровна, как нарекли ее кровные родители. Фото Павла Острякова Ворвавшиеся в деревню гитлеровцы согнали жителей в центр села, издевались, били прикладами. Как потом удалось узнать, немцы хотели всех сельчан запереть в школе и поджечь ее.