Липецкая газета. 2020 г. (г. Липецк)

Память 21 ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ГАЗЕТА ЛИПЕЦКОЙ ОБЛАСТИ 13/ 05 / 20 НИЗКИЙ ВАМ ПОКЛОН РЕЧКА ПЛАВИЦА — НЕ ДЛЯ ХОРОШЕГО ПЛОВЦА. ТОЧНЕЕ, ВООБЩЕ НЕ ДЛЯ ПЛАВАНИЯ — ВОДЫ ПО КОЛЕНО. НЕМУДРЕНО, ЧТО МНОГИЕ ИЗ МЕСТНЫХ И ПЛАВАТЬ ПУТЕМ НЕ УМЕЛИ. М ой дед тоже не мог, вообще . Но когда мы, внуки, проси- ли бабушку рассказать о деде, которого сроду не видели, она почему-то каждый раз вспоми- нала его у реки. Как он стоял по колено в воде, шумно обливал свое молодое, сильное тело из пригоршней, весело смеялся при этом, а потом дурашливо, по-ребячьи плюхался в воду и делал вид, что плывет. Видно, и вправду хотел научиться пла- вать. Бабушка — тогда молодая и уже многодетная — стояла с полотенцем на берегу и подтру- нивала над его безуспешными попытками. Он в ответ смеялся и клялся, что на следующее лето обязательно поплывет. А на следующее лето купать- ся и не пришлось. И без того жаркое, оно еще сильнее рас- калилось войной. Дед почти в первый же день молча, неторо- пливо собрал нехитрое имуще- ство, крепко расцеловал детей, прижал к себе заголосившую было жену и ушел на фронт. И не вернулся. Редкие скупые весточки с фронта как-то разом оборва- лись. Пришла похоронка-не по- хоронка, известие-не известие: «Ваш муж пропал без вести...». И жила бабушка вдовой-не вдо- вой. Сердцем верила, надеялась, а время долгими годами долбило свое: «Все, погиб, нечего ждать. Вон сколько безвестных моги- лок. Где-то и его». Нет, не лучший доктор вре- мя, залечить оно вроде зале- чило, да не вылечило. Скорее, заглушило. А приступы тоски и боли порой с прежней силой накатывают. И до самой смерти, видно, маяться вдове-не вдове. Наверное, болезнь эта заразная. Вот и нас захватила, уже внуков. Нет-нет, а ворохнет сердце бо- лью за всех разом: известных и безвестных. 9 Мая на праздник у Веч- ного огня мы шли с бабушкой. Немного стеснялся я, глупый, ходить с ней. Другие ребята с дедами, увешанными орденами и медалями, а я с бабкой, у ко- торой на скромной — именно для этого дня — кофте одна- единственная медаль матери- Спустя годы воловская земля вновь увидела их. Не притупило время боль, и войну не отдалило. Ковш экскаватора сделал обо- рот, инаповерхность вместе с зем- лей выкатилась солдатская каска, затемвинтовка.Федюшина ажпот прошиб. Остановивмашину, бро- сился к траншее: на небольшой глубине — в три штыка лопаты— покоились останки трех человек. — Это же наши солдаты,— тихо произнес экскаваторщик, и, обхватив голову руками, опу- стился на землю. Страницу подготовил Владимир Курганников Обелиск воинской славы на высоте Огурец в Воловском районе На войне как на войне, и местные старожилы вспомина- ли ее и плакали. Не могли вспо- минать, не плача, тот, 42-й год, время оккупации. — Нашли родимых, и, слава Богу, — причитала Мария За- харовна Анохина. — Ведь как сиротки были — ни поклона земного, ни слезинки у холмика ничейного. Солдат наших уби- тых тогда здесь немало лежало. Хоронить приходилось порой украдкой. Фашисты ведь как звери, нас — детей и баб, тоже стращали. Пинали, даже стреля- ли. Целились, правда, мимо, но при этом гоготали—радовались, что мы так сильно боимся. А мо- его отца прямо на огороде, при нас, расстреляли. И хоронить не велели! Заставили своих лоша- дей побитых закапывать. Не жалея слез Говорила Анохина о своем, а слезы вытирали все, стоявшие рядом. Дмитрий Егорович Кузьмин, уроженец Спасского, фронтовик с 1943-го года, рассказывал: — В войну я всего наглядел- ся, но момент, как погибали, видимо, эти ребята, мне особо запал в душу. В июле 1942-го дни стояли такие же — жаркие, солнечные. Солдаты на полутор- ке ехали, а враг уже неподалеку атаковал. На мосточке машина забуксовала. Ребята через борт — машину толкать, к своим, видно, проскочить хотели. Здесь их немец и положил. А вот как и где их закопали — не знал. Мне тогда лет семнадцать было, сразу же ушел из села — решил рва- нуть на фронт. Правда, немцы перехватили, жестоко избили и вернули. Но все равно я по- том, когда наши в 43-м пришли, своего часа дождался — ушел на фронт. Там себя не жалел, не мог жалеть после всего увиденного. И ордена заслужил, и медали. Жив остался, хотя и похоронен... Почему плакал солдат У старого солдата вдруг тоже выступили слезы. — Не удивляйтесь — моя мать и похоронку получила, и наплакалась вдоволь. А из списка погибших вычеркнули лет десять назад. До этого моя фамилия значилась на обелиске в числе погибших у села Сосково Орловской области… — Этих ребят я хоронил, сам закапывал,— вспоминал Иван Яковлевич Комаров, тоже участ- ник войны с 1943 года. — Фа- шисты тогда за мной пришли. Мы в то время из дома почти не героини. У Вечного огня бабуш- ка, казалось, забывала обо всем, даже про меня. Догадывался я об этом по тому, как бабушка про- сто механически сжимала креп- ко мою руку, чтоб не потерялся, и уже ничего не замечала: кроме колеблющегося на ветру вечного пламени. Я смотрел на лица фронто- виков и не понимал, отчего вдруг становились они груст- ными, молчаливыми, отчего бегут слезы по щекам в этот ра- достный праздничный день. Не понимали этого и мои сверст- ники, но невольно серьезнели, молчали, не суетились даже отъявленные непоседы. Жизнь здесь, у Вечного огня, зами- рала, становилась степенной, основательной, приобретала особый смысл. Мы слышали сердца друг друга, и бились они соразмерно, в такт, бабушка тоже молчала, но губы беззвуч- но шевелились, а я почему-то ее понимал. —Вот я и пришла к тебе, мой Васенька, — неслышно, во весь голос кричала бабка. И, навер- ное, вот так же неслышно гово- рил каждый о своем у Вечного огня. Но мы-то слышали. — У нас все хорошо, спа- сибо тебе и твоим товарищам! Дети, слава вам (Бога в эти ми- нуты не вспоминала, наверное, было другое божество — дед и его товарищи, и их она ставила выше) выросли. Уже и внуки большие. И бабушка, словно письма писала, рассказывала Вечному огню обо всех, обо всем. Потом укладывала как-то по-особому бережно цветы. Вытирала насухо и без того сухие глаза. И мышли гулять. Молча. О чем-то думала бабушка, о чем-то думал я и не приставал с обычными расспро- сами. Уже позже безвестная пропа- жа деда стала нам всем извест- на. Нашлись очевидцы, появи- лись сведения в военкомате. В 43-м году форсировали могучий Днепр. Одним из первых дед бросился в воду, одним из пер- вых добрался почти до берега, где таился враг. Здесь и сразила его пуля. — Баб, как же он форсиро- вал, плыл-то? Он же плавать не мог? — надоедали мы бабушке. — Наверное, не думал об этом. —О чем же он думал-то? —О нас думал, обо всех нас... Низкий сыновний поклон вам, всем, кто в лихую годину думал о нас, на свет еще не по- явившихся. Низкий поклон вам, павшие и живущие. Василий Ларин Прасковья Ларина Такая штука-война —НиколайМихайлович, что с тобой? — испуганно загомо- нили ребятишки, гонявшие мяч неподалеку. — Оставьте его! — еле слыш- но, но убедительно, сказал кто-то из взрослых, подошедший к тран- шее. —Сказаноже вам—солдаты здесь похоронены. Наши… —Он-то сам чего такой, буд- то умирать собрался? —Воевал он, живой остался, а отецуМихалычабез вестипропал. Где он, что — неизвестно. Может, также лежит — в могиле непри- метной. Она ведь такая штука — война!Пониматьнадо.Ипомнить! Подошел Федюшин, уже собранный, но такой-то непри- вычно грустный и серьезный: —Похоронить надо по-чело- вечески, как и подобает. В войну не до того было. Весть о находке облетела сра- зу все село Спасское, и— вопрос за вопросом. Кто они, эти сол- даты? Откуда? Ведь, наверно, и родня есть, и ждал кто-то? А от- вет лишь один ясен — погибли. СЛЕЗЫ ИЗ СОРОК ВТОРОГО выходили. В наши места карате- ли привозили много народу — вешали, стреляли. Глумились. Когда за мной пришли, подумал и мне крышка, хоть и юный. Привели, а на этом месте — трое мертвых солдат. Наших. Один разут —нога перебинтована, без пилотки. Двое — во всем обмун- дировании. Как сейчас помню их лица — какие-то сурово-до- брые. Начал копать, штыка три прошел, а фашист уже орет — хватит, мол, спихивай их в яму. Сложил ребят в могилу, туда же винтовки, подсумки. Сам войну прошел, и много хорошего уже видел, а они, когда их хоронил, чуть-чуть постарше были, ведь тоже о чем-то мечта- ли. Переживал, что и последний их путь — наспех, на три штыка. Не по-христиански, не по чело- вечески. Хоронили павших всем се- лом. Рыдали женщины, смахи- вали украдкой слезы мужчины. Плакали по трем бойцам, кото- рых никогда не знали. Плакали по всем, кто с войныне вернулся, пал смертью храбрых на чужбине. Мы и День Победы встречаем со слезами на глазах. Нам есть что вспомнить... Имы помним! Фото Геннадия Логунова