Липецкая газета. 2019 г. (г. Липецк)

26 № 3/25881/10 ЯНВАРЯ 2019 ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА Неизвестное об известном  Из серии «Былое»  Мятеж в городе-крепости Ус- мани в 1650 г.  Макет Усманской крепости.  Вестовой колокол. Экспона- ты Усманского краеведческого музея. Усманские бунтари Как мздоимцу все с рук сошло ВИКТОР ЕЛИСЕЕВ Семнадцатое столетие вошло в историю как «бунташное». В годы правления «Тишайшего» Алексея Михайловича про- изошел Соляной бунт. В 1648 году вспыхнули волнения в ряде городов. А через два года из-за повышения цен на хлеб завол- новались новгородцы и псковичи. По прозвищу Еноклыч Город Усмань был постро- ен в 1645 году как крепость на Белгородской засечной черте от «прихода воинских людей» — крымских татар. И с той поры кочевники пред- почитали обходить земляной вал неподалеку от города и саму крепость. Они знали: там сильный гарнизон. Первого воеводу-строителя Усмани Вельяминова сменил Б.Г.Челищев.Жителипочему- то прозвали его Еноклычем. Это был хапуга и мздоимец. До того Борис Григорьевич воеводствовал в небольшой крепости Болхове, где мест- ное население, возмутившись поборами, притеснениями и вымогательствами, сумело сместить его. Теперь Челищев решил поживиться за счет усманцев. Последние быстро раску- сили Еноклыча. В столицу вскоре была отправлена чело- битная. В ней описывалось, что новый воевода «чинит многие утеснения, разорения и продажи». Не только служилых «лю- дей по прибору» — стрель- цов, казаков, воротников, пушкарей—обижал воевода. Среди обиженных оказались и два подъячих воеводы — Любим Матвеев и Герасим Канбаров. По сути, оба были правой рукой Еноклыча. Ка- залось, чего бы им-то таить на него злобу. Но, видно, он их тоже допек. Весной 1650 года Матвеев ездил в город-крепость Ефре- мов. Вскоре от него усманцы узнали, «будто многие города государю непослушны учини- лись, Новгород Великий да Тамбов. Воевод будто побили до смерти, а иных де пытали и животы их разграбили». Город против воеводы Среди горожан началось брожение. Они пока открыто выступать против Еноклы- ча не рисковали. Но многие стрельцы, пушкари, казаки любыми путями старались уклониться от выполнения его приказов. В караульные дозоры шли порой нехотя или отлынивали. Многие ка- тегорически отказывались выполнять земляные работы по подсыпке вала. И даже те, кто брался за работу, по словам Челищева, «все делали лениво и худо». Подъячие, набившие руку на составлении бумаг, реши- ли действовать. Они сочини- ли на имя царя челобитную, жалуясь на лихоимство и «слезно» просили убрать Че- лищева. Воевода опирался лишь на маленькую кучку начальственных лиц. К тому же ничего не мог предпри- нять против ослушников. Даже сообщить в Москву о неповиновении, поскольку переписка со столицей тре- бовала строго установленных формальностей в изложении. А грамотеев-то в Усмани, кроме двух озлобившихся подъячих, не было. Каким-то образомЕноклы- чу удалось связаться со знако- мым ему дьяком Гавреневым. Последний 12 мая 1650 года прислал в Усмань нового подъячего. Тот, конечно, встал на сторону воеводы. Ему Матвеев и Канбаров обязаны были передать документы, переписку. Но они не по- желали это делать и вместе с казаками В. Шевердяем, Мещеряковым, пушкарем В. Яицким и другими свои- ми сторонниками покинули Усмань. Беглецы поселились в соседней деревне Ивнице Воронежского уезда. Они ездили по селениям, соби- рая подписи под челобитной об отстранении от власти Еноклыча, убеждая слу- жилых, что Челищев будет непременно смещен. Собрав немало подписей, подъячие отправились в столицу. А в это время в городе и «учинилась смута великая». В воскресенье, 9 июня, сюда съехалось немало служилых людей на очередной смотр. Улицы заполнили горожане и пришлый народ из приго- родных слобод. У приказной избы скопилась огромная толпа. Воевода с «лучшими людьми» вышел из приказной избыи начал упрекать собрав- шихся «зашто оник темворам приставают и от всего города челобитную пишут». Толпа вступила в пререка- ния со свитой Бориса Григо- рьевича, а прихлебатели во- еводы «почали им встречно говорить в правду и от дурна унимать». Консенсуса не полу- чилось. Служилые с пищаля- ми, рогатинами набросились на воеводу и его свиту и «хо- тели побить до смерти». Чели- щеву с приближенными при- шлось спасаться бегством. Они спрятались в приказной избе и заперлись на крепкие засо- вы. А кто не успел спрятаться вместе с воеводой, «утекли к торговым людям в лавки» и там решили отсидеться. Воевода, попавший «в узилище», доносил: «Я от тех воров сижу в осаде, ни в чем меня не слушают». А его противники написали новую челобитную на имя Алексея Михайловича. В ней они перечислили все «вины» Еноклыча и при этом заявили, что он окру- жил себя «шильниками и ушниками». Кто спас Челищева 18 июня в город пришла весть от соседнего козлов- ского воеводы о появлении татар. Усманцам вместе с козловцами следовало за- няться поисками врага. Челищев намеревался отправиться с ратными людьми, с детьми бо- ярскими и казаками на реку Плавицу, где вроде как заметили кочевников. Но тех так и не обнаружили. Притом многие каза- ки в походе не стали участвовать. А те, кого вел воевода, его приказов не слушали и привалы де- лали «своим изволением, не у креп- ких мест, и неусторож- л и в о » . На п о в т о р н ы е приказы каза- ки отвечали бра- нью, а посланных от него «есаулов» про- сто избивали «смертным боем». При возвращении вУсмань Борис Григорьевич решил действовать. 23 июня его помощники сумели аресто- вать пятерых полковых ка- заков-смутьянов и повели их в тюрьму. Но сбежавшийся «великим скопом» народ от- бил арестованных. Конвои- ров избили «до полусмерти», досталось и детям боярским, поспешившим на помощь. Большая толпа с крика- ми и угрозами подошла к приказной избе, где сидел Еноклыч. Пришедшие стали требовать его выдачи и при этом «лаяли всякою неподоб- ною лаею, вынев ножи нагло хотели убить до смерти». Но, похоже, Борис Григорьевич родился в рубашке. Быть бы ему растерзанным толпой, да неожиданно в город прибыли служилые из двух «украйных городов»—ЛебедянииДанко- ва. Вкупе с детьми боярскими им удалось оттеснить от при- казной избы бунтарей. Это и спасло воеводу. Волки и овцы Бунт страшно напугал Че- лищева. Он сам стал просить о переводе в другой город. 11 июля 1650 года в Усмань прибыл новый воевода князь М.М. Волконский по прозви- щу Хромой. Хотя все челобитные ус- манцев и были отвезены в сто- лицу, но просьбы об учинении сыска по делу Еноклыча не увенчались успехом. Первая челобитная «потерялась» в Разрядном приказе, повтор- ная — вообще неизвестно как и куда «исчезла». Это и не- удивительно, ибо у Челищева в столице были своя рука и покровители. Они и потеряли челобитные. Сам бывший усманский во- евода в 1651 году подвизался на дипломатической службе в Швеции, а в последующие годы воеводствовал в Олонце и Витебске. Участвовал в Рус- ско-польской войне и в 1659 году даже получил ранение под Севском. Все это дало ему право уйти на покой. Прежние грехи ему сошли с рук. Но и насчет бунта усман- цев никаких распоряжений о расследовании также дано не было. Словно ничего и не случилось. Возможно, вни- мание «верхов» отвлекло вос- стание в Пскове. К тому же, наверное, понимали: выясняя причины волнений, придется рассматривать и челобитные усманцев. А там хватало све- дений преступных деяний Еноклыча. В итоге никто из усманцев не пострадал, ника- кого наказания не понес. Как в поговорке: и овцы целы, и волки сыты.