Липецкая газета. 2018 г. (г. Липецк)

3 № 139/25767/20 ИЮЛЯ 2018 ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА Круг интересов Слово обозревателю Не забыл побриться, деточка? Исаак Розенфельд В забытом старом фильме десятиклассницы в белых платьицах, порхая на манер ангелочков, звонко распевали: «С детских лет стать взрослыми спешили мы, торопили школь- ные года...» В се, господа. Концепция поменялась. Большая часть поколения next не спешит, не желает взрослеть. Ученые полагают, что нынешние детипредпочитают считатьсяподросткамилет эдак до двадцати четырех. Дажеженятся или выходят замуж нынче на семь, а то и десять лет позже, чем совсем не- давно. А многие густо обрастающие щетиной парни, к примеру, уже не жаждут обзавестись водительски- ми правами. Но прискорбнее всего, констатируют социологи, в американских школах сексом теперь занимаются на тринадцать процентов мальчиков и девочек меньше, чем в 1991 году. У всякого общества свои приметы зрелости. В стране, где столько озабо- ченных половыми проблемами, где месяцами тянется популярнейший сериал «Караул, харрасмент!», сек- суальные контакты, похоже, основное доказательство превращения ребенка в гражданина. Ноподшучивать-то особоненадчем.Миллионылю- дей от двадцати до тридцати четырех (!) лет, скажем, в Великобританиипредпочитают обитать в доме вместе с родителями. Этовыражаясьполиткорректно.Аеслина политкорректностьплюнуть, тосидятупредковнашее. В России, правда, до подобного не дошло. Пока. Молодые, судя по опросам, соглашаются называть себя повзрослевшими где-то чуть раньше двадцати. Но тревожный звоночек уже затенькал. 22 процента решили: им полагается не взваливать на плечи бремя ответственности аждо тридцатилет. Четыре процента (согласен, мизер) и после числят себя в деточках. А11 процентов все никак не определятся: то ли они уже повзрослели, то ли нет. А давайте-ка займемся понятной и завзятым тро- ечникам задачкой. Сложим 22 процента тех, что до тридцати не прочь держаться за мамину юбку и папину штанину, да четыре процента наме- ренных достичь совершеннолетия где-то к первым седым волосам и зачаткам лысины. Плюс 11 процен- тов колеблющихся, кто они: мальчики и девочки или уже дяденьки и тетеньки. В сумме — 37 процентов недорослей. Аведь парням в армии служить, господа. В популярном из- дании, где собрана приведенная цифирь, особо, правда, не огор- чаются. Оказывается, «чембогаче общество, тем больше вероят- ность появления ки- далтов». Во как! Для трутней и сибаритов уже и научное назва- ние имеется: запоми- найте — кидалты. П о д о з р е в а ю , правда, кидалты за- водятся как тарака- ны: есть в пределах досягаемости жранье и питье, вот они и ле- зут из любой щели. Вряд ли подросток из многодетной, не больно обеспеченной семьи позволит себе пять-десять лет по- кайфовать в качестве кидалта. Почему-то пришла на память история семнадца- тилетней девчушки. Родители ее умерли. Иона довела дело до суда, страст- но требуя: пусть младших братишек и сестренок не забирают в детдом, а оставят ей. Она справится. Она заработает. Она всех выучит, всех вырастит. К стати, о задачке, что мы с вами так блестяще порешали. Представьте: означенная тенден- ция продолжится не только в Штатах или в хозяйстве Терезы Мэй. Вот государство у нас явно встревожено: трудоспособное население не в со- стоянии обеспечить стариков пенсионеров и надо увеличить возраст выхода на «заслуженный отдых». Но кидалты-то разве не усугубляют ситуацию? Тща- тельно побрившись, будут жить для себя и не рваться совершать хоть самые скромные трудовые подвиги. Но особенно грустно, по-моему, когда социологи такитожат своиизыскания: «Нынешниемиллениалы спокойно относятся к жизни с родителями, у них нет мечтыразбогатеть (рассчитывают на папашин банков- ский счет?), купить дом или побыстрее завести ребен- ка». Они прячутся от жизни. От ответственности. Не будем говорить — от ответственности за страну, где уж им. За самих бы себя ответить. А вдруг в том-то и загвоздка? Ну, не вдохновляют ребят приземленные, стереотипные цели (карьера, деньги, роскошные апартаменты и т.д.). Им такая взрослость навевает тоску. Когда-то умный инженер из Тольятти в жутко популярной во время оно теле- программе «Двенадцатый этаж» тихо объяснил: лич- ностью не станешь, пока не выйдешь за пределы лич- ных, шкурных забот и удовольствий. Бессмыслица существования бьет по рукам. Да тут еще остепенен- ные знатоки авторитетно толкуют: надо формировать не творцов, а идеальных потребителей. Между тем а вдруг будущих «идеальных потребителей» начинает уже тошнить от ваших «шопингов»? Т рудовое воспитание — скучное словосочетание, оставленное в советскомпрошлом. Но оставлять его там никак не следовало. В русской школе испокон веков свойственно зажигать в подростке ис- корку увлечения не «стрелялками» и безопасным сек- сом. Искорка нужна, искорка! Тогда он без понуканий возьметсяи замолоток, и за сварочный аппарат, чтобы что-то такое сделать самому. Выражаясь по-модному, ему необходимо ощущение смысла. Он должен дога- даться, что в него нечто вложено —природой, Богом, мамой, папой, далекими рукастыми предками... Ломаный грош цена и школе, и родителям, и учи- телям, что, натаскивая на тестыЕГЭ, не разглядят, не разбудят в подростке азарт к жизни. К делу. К мечте, причем не о смартфоне или иномарке. Не разбудят — получат на выходе кидалта. А социологи начнут выяснять, не начал ли все-таки бедняга взрослеть и не перестал ли считать главным своим достижением победу в кровавой виртуальной схватке с монстрами на дисплее. Трудовое воспитание — скучное словосочетание, оставленное в советском прошлом. Но оставлять его там никак не следовало. В русской школе испокон веков свойственно зажигать в подростке искорку увлечения не «стрелялками» и безопасным сексом. Искорка нужна, искорка! Тогда он без понуканий возьмется и за молоток, и за сварочный аппарат, чтобы что-то такое сделать самому ” Сердце, не прикрытое броней В Липецке открылась выставка из фондов Воронежского художественного музея И. Неверов Кажется, из иронических реплик Андрея Синявского крепче всего запомнились его слова о том, что он не сошелся с Советской властью не идеологически, а стилистически. Вероятно, четырнадцать художников, чьи сорок с лишним работ демонстрируются на от- крывшейся выставке в областном художественном музее, могли бы повторить о себе то же самое. Они не сошлись с офи- циально одобренным ис- кусством стилистически, потому как учились не у передвижников, а у Босха, Матисса, Сезанна, Пикас- со. Да к тому же выбирали не те темы и мотивы, по- скольку хотели писать так, как подсказывает им серд- це, а не последняя парт- директива. Они любили древнерусские иконы и лубок и осмеливались об- ращаться к евангельским сюжетам или уходили в романтические фантазии вместо того, чтобы отра- жать и прославлять «будни великих строек». —Им, вероятно, близок был тезис ВиктораШклов- ского, что творчество не зависит от цвета флага над крепостью,—говорит стар- ший научный сотрудник Воронежского областного художественного музея имени Крамского Мария Ласкина. Именно из его фондов в рамках межму- зейного сотрудничества собрана экспозиция. Мы смотрели с моей собеседницей еще не разве- шанные по стенампроизве- дения — от авангардистов двадцатых — Фонвизина, Чернышева, Романови- ча, Милашевского — до нонконформистов шести- десятых-семидесятых, допустим, легендарного вдохновителя и участни- ка разогнанных выставок Элия Белютина. И пробо- вали объяснить самим себе, что же так провоцировало, если не пугало тогдашние власти в работах Семено- ва-Амурского, графике Павлова или живописи Виктора Вакидина. Ну, допустим, Романо- вич настораживал настой- чивым интересом к мифо- логическим, а особенно евангельским историям. Его взвихренные компо- зиции, например «Несе- ние креста», поражают сочетанием силы, боли и сострадания: измученный, окровавленный Иисус и злобная, звериная, оска- ленная физиономия у Него за спиной. Но чемне угоди- ли остальные-то?Нежный, поэтичный Фонвизин. Из- начально, по крайнеймере, верный реалистическим традициям Чернышев. Тот же Павлов. Может, не устраивало, что он слиш- ком безжалостно, на преде- ле трагического изображал войну, когда на черном фоне в земле лежат уби- тые солдаты-новобранцы, а над ними расхаживают фантастические существа с шакальими головами? Но хватит гадать, огля- дываясь на прошлое. Важ- нее, наверное, мысль Ла- скиной, которая считает, что изъятие всех этих жи- вописных и графических творенийиз опытанесколь- ких советских поколений нанесло ущерб и эстетиче- скому, и нравственному началу в нашей жизни. В 2012 году эти картины и графика были показаны воронежцам в рамкахПла- тоновского фестиваля. И вот теперь познакомиться с ними появилась возмож- ность у липецкого зрителя. Я спросил у гостьи из Воронежа, что все-таки, по ее мнению, должно придать цельность, единствовыстав- ке,ведьхудожникинастоль- коразные.Вполневероятно, что между ними при жизни не было бы согласия каса- тельно смысла творчества и права творца на абсолют- ное самовыражение. Так, когда-то существовало объ- единение «Маковец». Его создали авторы, которые были покорены работами классика авангардизмаМи- хаила Ларионова. — Их и роднит то, — сказала мне Мария, — что они не боялись быть сами- ми собой, выбирать свою нехоженую, не притоптан- ную другими дорогу. Кого-то из зрителей увиденное увлечет. У кого- то вызовет недоумение, раздражение. Не будем, однако, торо- питься с при- говорами. При- слушаемся к совету знатока, известного пи- сателя и эссе- иста Джулиана Барнса: «Мы всегда должны со- глашаться с художником, что бы мы ни думали о самой работе. Искусство — это не храм, из которого следует изгнать неподго- товленных, шарлатанов, аферистов и охотников за славой; искусство не мо- жет быть таким храмом, оно, скорее, похоже на лагерь для беженцев, где почти все стоят в очереди за водой с пластиковой канистрой в руках». Экспозиция, кстати, названа «Другое искус- ство: где взять броню и щит». Расшифровывать это можно по-всякому. Но ясно одно: душу творца не прикрыть ни щитом, ни броней, если она сама открывается миру, перево- площаясь в краски, линии, ритмы, образы... Их и роднит то, что они не боялись быть самими собой, выби- рать свою нехоженую, не притоптанную дру- гими дорогу ” Рассказ про Любовь, которая уже 90 лет живет припеваючи Эмма Меньшикова, labarita@yandex.ru Если посмотреть со стороны на Любовь Пешкову из добринско- го села Средняя Матренка, так и подумаешь: живет человек в свое удовольствие. Легкая, улыбчивая, всегда поет, а случается, еще и любимую гармошку достанет, на которой когда-то наяривала так, что все товарки в колхозе имени Чапа- ева принимались плясать. А ведь Любови Михайловне недавно исполнилось 90 лет, из них 40 с лишним она работала дояркой, а общий трудовой стаж— 52 года. «На закате тучки тают...» Но и сейчас не чуждается Лю- бовьМихайловна ни труда, ни ве- селья, а песни поет, кажется, не- престанно. Пока разговариваем, то вставит строчку из «Хороши весной в саду цветочки», то затя- нет «Вся от солнца золотая, тына лодочке плывешь». Живет при- певаючи—говорят про людей, не знающих лишений. Ее же «при- певаючи»—это скудное детство, война, сиротство и большие тру- ды, дававшиеся ей только силой характера и любовью—к людям, к роднымместам, к своей работе, к самой жизни, наконец... Когда отец, Михаил Андрее- вич, на фронте пропал без вести — он был поваром, попал под бомбежку, после чего не нашли следа даже от полевой кухни, которуюон вез на передовую,—у матери на руках остались восемь ребят мал мала меньше. А за пропавших без вести кормиль- цев семьям никаких выплат не полагалось. Но надо было жить, поднимать младших, устраивать старших... В том числе дочку Любу, она совсем девчонкой пошла в колхоз — на ферме с телятами помогала, свеклу тяпа- ла-копала, коров начала доить. О том времени, когда на фер- мах доили вручную и сами дояр- ки кормили-поили буренок, сви- детельствуют ее воспоминания: «Представьте такую картину: мороз 35 градусов, на речке во льду проруби продолбят, рядом корыта поставят, и мы, доярки, воду ведрами черпаем, в корыта наливаем, а потом к ним коров гоним. Они бегом бегут. Того и гляди сшибут тебя. А вокруг глыбы льда. И прорубь рядом. Упадешь туда — то ли достанут, то ли не успеют. Никто не по- верит, что такое было. Скажут, сказка. Тем более не верят, когда говорю, что мне в ту пору только 13 лет исполнилось» (из книги Вячеслава Искорнева «Повесть о настоящем председателе»). Силос в огромных кошелках на животе таскали, барду — вед­ рами. «Но Господь силы давал, как винты какие в ногах и руках были», — рассказывает Любовь Михайловна. На каждую доярку приходилось 25 коров. Позднее, когда появились автопоилки и дойка механизировалась, группы выросли до 60 голов. Но это уже были другие времена, был Гла- зьев, подпредседательствомкото- рогоколхоз в50-е годыначалпуть триумфального восхождения. А маленькая девочка выросла и по- няла, что жить и трудиться с пес- ней, с улыбкой, с задором гораздо легче, чем с жалобами и стенани- ями. Тогда-то онаи затянула: «На закате тучки тают...» Они и рас- таяли, но для этого понадобилась долгая самоотверженная жизнь. Молочная передовая Подумать только, доярки в ночь ходили семена клевера обмолачивать, чтобы дойное стадо сытнее и вкуснее кормить! Работали до часу-двух ночи, а к четырем-пяти уже шли на пер- вую дойку. Да с песнями. Самим приходилось и сорти- ровать семена — через решета, вращая специальные колеса очи- стительных установок. Ив коров- никахпорядокнаводили—мели, белили. Не случайно у каждой группы коров на столбе фотогра- фия доярки-хозяйки висела: так установил председатель, чтобы сразу видеть, чьи огрехи и чьи достиженияглазамоткрываются. Однако кроме подвигов на молочной передовой доярки уму- дрялись еще иличный, семейный фронт держать. Правда, у Любо- виПешковой он былневелик: под ее началом была всего лишь одна боевая единица — сын Володя. Но она постоянно находила себе забот, держала крепкое подсоб- ное хозяйство и всем помогала. Вселенная по имени семья Вот уже и сын вырос, отслу- жил срочную, женился, стал отцом троих детей, а она все старалась быть ему полезной. Хотя работал сын шофером, се- мью обеспечивал. Но не все так просто: остался у Володи только сын — инвалид детства — Саша. ИЛюбовьМихайловна энергично взялась не просто за содержание, воспитание, а за лечение, реаби- литацию мальчика. Еще до школы на руках, в дождьиснег, носила егонаферму, завернувводеяло.Акогдапришло время учиться, три года возила в школу на... лотке. После лечения Саша понемногу начал ходить: сначала в специальной обуви, потом и самостоятельно. И так доходился, чтовпоследствиидаже на лыжах бегал вместе с классом, оченьхотелбытьсовсеминаравне. Бабушкуонназывалмамой,вырос трудолюбивым, непьющим, стал хорошим сварщиком, женился. Уже и у него трое детей. — Летом у нас дом полон ре- бятишек, — гордится Любовь Михайловна. Оказывается, сын ее в свое времявторичноженился. Взял в супруги молодую овдовев- шую женщину Марину Петровну с двумя маленькими дочками Та- ней и Леной, которые и выросли в пешковском семействе. Теперь и у них уже свои детки, а летом все они съезжаются к маме, бабушке и прабабушке Любе, отметившей свой90-йденьрождения.Этолине счастье — в свои серебряные лета жить с родными людьми, с сыном и снохой, в центре своей малень- кой вселенной по имени семья... Славная карьера Но рассказ про Любовь Ми- хайловну не будет полным, если забыть про ее славу на весь Со- ветский Союз, которую она зара- ботала добросовестным и долгим трудом в молочном животновод- стве. Наверняка в стране было немного доярок, начинавших своюкарьеру с ручнойдойкиидо- служившихсядо автоматических доильных установок, уйдя на пенсию, кстати, только в 65 лет. Не случайноЛюбовьМихайловну показывали по центральному те- левидениюи опубликовали очерк о ней в журнале «Крестьянка» с тиражом в миллионы экземпля- ров. Немало удивили столичных корреспондентов не только производственные показатели и большой стаж выдающейся матренской колхозницы, но и ее неунывающий нрав, любовь к песне. Когда она рассказала, как их доярки отдыхают после доек, журналисты захотели воочию это увидеть. Пришлось ей взяться за гармошку, рас- тянуть меха, а дояркам ри- нуться в пляс. Все это вошло в репортажи, после чего Любовь Пешкова и прославилась на всю страну. Однако и тогда, и сейчас рассказ про Любовь все равно неполон: есть еще в ней и задор, и силы, и умение жить припеваючи... Фото Геннадия Логунова Фото Николая Черкасова аша героиня не любит фотографироваться, но для «Липецкой газеты» она сделала исключение при условии, что рядом будут ее сын Владимир и сноха Марина. Н