Липецкая газета. 2016 г. (г. Липецк)

МЕЖДУ ПРОЧИМ № 209/25337/ 27 ОКТЯБРЯ 2016 ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА 8 «Возвращаюсь в эти горы» О героях нашего времени ЕЛЕНА БРЕДИС Обвинение просило для них два с лишним года реального лишения свободы. Суд приговорил к тремстам часам исправи- тельных работ. Обыватель, то есть мы с вами, пожал плечами: а как могло быть иначе, если папа главного фигуранта — ви- це-президент нефтяной компании? Известно же, с сильным не борись, с богатым не судись. Сам же фигурант сначала угрожал стражам порядка звонком главе МВД, в случае если они не отстанут от его сына, потом просил забыть пятичасовую гонку на «Гел- лендвагене» как «маленькое недоразумение». Короче, никак не хотел выдавать сы- ночка. «Переговоры» длились четыре часа, и только приезд двух подразделений ОМОНа вынудил заботливого отца подчиниться полицейским. У нас уже стало нормой в любых сложных ситуациях кидаться на помощь ребенку. Даже если он уже взрослый человек, даже если в этой ситуации виноват он сам и должен ответить за свои по- ступки. Сегодня никто не постесняется признаться, что сумел «откосить» свое чадо от армии. Вот такойпатриотизм. Сергей и Карен Именно поэтому я хочу рассказать вам о сыновьях не просто знаменитых, а вы- дающихся родителей. Одного звали Сергей Говорухин, дру- гого — Карен Таривердиев. Ни того, ни другого уже нет среди нас. Один был, как и отец, кинорежиссером, дру- гой — офицером спецназа ГРУ. Но, по большому счету, оба были просто солдатами. У кого возникнут сомне- ния в том, что и Станислав Говорухин, и Микаэл Тари- вердиев могли одним теле- фонным звонком вообще из- бавить сыновей от армии, не говоря уж об Афганистане? Могли, но не сделали этого. Когда Микаэла Левоновича спросили, как же это он не уберег сына от Афгана, он ответил: «А что я скажу: не посылайте моего сына на смерть, а пошлите сына уборщицы?» Больше ему подобных вопросов никто не задавал. А Сергей Говорухин сам умолял в рапортах, чтобы его отправили в Афган, но слу- жить ему пришлось на Даль- нем Востоке. Впрочем, свои войны он нашел позже, уже закончив сценарный факуль- тет ВГИКа: в качестве воен- ного корреспондента он уча- ствовал в боевых действиях на территории Афганистана, Таджикистана, Югославии, Чечни, Кабардино-Балка- рии и Дагестана и снимал, снимал, снимал... Чтобы все мы, уютно расположившиеся на диване, смогли увидеть подлинное лицо войны, без прикрас, без пропаганды. В девяносто пятом году в Чечне он был ранен, ногу пришлось ампутировать. Из шестнад- цати его командировок на войну в тринадцати он был уже после ранения, на про- тезе. Подвиг? Безусловно. Но кто об этом сегодня знает и помнит? Кто знает, что Сер- гей Говорухин был награжден орденом Мужества и орденом Сергия Радонежского III сте- пени, медалями «За отвагу», «За воинскую доблесть», «За участие в контртеррористи- ческой операции» отмечен и другими наградами? Красная Звезда Карен Таривердиев, окон- чивший Рязанское высшее воздушно-десантное учили- ще, майор ГРУ, награжден- ный орденомКрасного Знаме- ни, двумя орденами Красной Звезды, пятью медалями, сам так рассказывает о своих наградах: «Вот Знамя — это пыль горной дороги, где я в нарушение боевого приказа, видя полную бесперспек- тивность указанного места, которое мне приказали осед- лать по карте, изменил место засады на три километра южнее и через два часа раз- долбал караван с ракетной установкой, которая сейчас стоит в музее Советской Ар- мии. Представляли на Ге- роя Советского Союза, но не утвердили представление и решили, что Красным Знаме- нем обойдусь... Вот Красная Звезда—это я поднял в атаку семь солдат среди белого дня на хренову тучу духов, пото- му что они захватили наших раненых, а раненых нельзя было бросать. В той цепи я был восьмым. Духи обалдели от такой наглости и отошли... Раненых мы спасли, правда, один умер от потери крови на месте, а еще одного мы не сумели довезти до го- спиталя, потому что у него началась газовая гангрена. Ему попала разрывная пуля в бедро и разворотила его на- прочь... Я видел, как на гла- зах пухнет и синеет его нога, но ничего не мог сделать. И никто ничего не мог сделать. Он умер через полчаса. В той атаке я сам был ранен, но ничего, обошлось малой кровью. Подумаешь, четыре месяца госпиталя. Людям и покруче приходилось... А вот еще одна Красная Звезда. Это мы ходили в горный ук- репрайон с задачей отвлечь на себя внимание. Нас было шестнадцать... Мы отвлекли внимание и приковали его к себе... На отходе мы подо- рвались на минномполе. Трое было ранено, один погиб». От спокойствия и обыден- ности, с которыми ведется этот рассказ, начинается оз- ноб. Карен Таривердиев, сын выдающегося советского ком- позитора, — просто солдат, рядовой майор, как он сам себя называл. «Возвращаюсь в эти горы,/ В их погибельный восход,/ В наши споры, наши ссо- ры,/ В тот отдельный раз- ведвзвод,/ Что ушел по не- босклону/ В девяносто пятый год…» Это стихи Сергея Гово- рухина. Странно, но очень многие из прошедших через страшные гибельные перева- лы войны хотели бы вернуть- ся назад. Такое невозможно представить себе с ветерана- ми Великой Отечественной. Почему? Наверное, потому что наши деды и прадеды возвращались с войны в мир, где можно было не изменять своим принципам, своему солдатскому кодексу чести. А наши современники… Они возвращались уже в мир со- вершенно иной. Однажды Говорухин-старший, получив новую должность, прислал сыну роскошную визитку — «Станислав Сергеевич Гово- рухин — Президент гильдии кинорежиссеров». А Сергей тут же перевернул визитку и мгновенно написал отцу ответ на обратной стороне: «Сергей Станиславович Говорухин — ошибка Президента». Они рвались на войну, потому что именно там мог- ли быть самими собой, на- стоящими: «Уцелевшим, вернувшимся с войны сол- датам уже не вписаться в эту действительность. Жившим по законам совести, им не найти места на этой ярмарке тщеславия. И потому их вой- на не окончена. Для чего я го- ворю об этом? Что пытаюсь доказать? Мир давно сузился до размеров малогабаритного счастья, и границы его непо- колебимы. Мы были гражда- нами страны. Плохой, хоро- шей ли, но страны. Мы стали гражданами квартиры»—это Сергей Говорухин. Счастливые годы Парадоксально, ноиКарен Таривердиев называл годы, проведенные в Афганиста- не, самыми счастливыми: «Потому что я там был ну- жен. Потому что там не было права на ошибку. Тем более у начальника разведки. По- тому что я там жил полной жизнью. Потому что тогда не было ощущения, что все, что окружает вокруг, — это только суррогат. У меня во- обще впечатление, что я погиб в Афганистане — тогда, на последнем подрыве, а все что сейчас — это не со мной. Это с каким-то другим человеком. А то, что у нас с этим челове- ком облик схожий, фамилия одинаковая, —так это какая- то ошибка Господа Бога. Од- ним словом, меня того, какой я был вАфганистане, уже нет. А этот? Этот мне не всегда нравится... Такие вот дела». В Афгане Карен Микаэло- вич получил множество тя- желейших ранений, которые мучили его до последних дней жизни. Как сам он говорил: «У меня половина внутрен- ностей вырезана». Но когда после первого тяжелого ране- ния отец спросил, неужели он хочет вернуться назад, Карен ответил просто: «Если я не вернусь, у моих ребят будет новый лейтенант, которого пришлют из училища и ко- торый еще не имеет моего опыта. Кто даст гарантию, что он их не угробит?» И отец сказал: «Возвращайся». «Прокляты и забыты» — это фильм Сергея Говорухина о чеченской войне. Название фильма он объяснял про- сто: наши солдаты прокляты и убиты в Чечне, а забыты в Москве. Действительно, вспомните, как «романтич- но» называли тогда в СМИ боевиков: «повстанцы», «по- левые командиры». А для наших солдат и офицеров существовало лишь обезли- ченное и бездушное «феде- ралы». Сергей хотел показы- вать правду такой, какой ее видел: «Делал так, как это вижу и как считаю нужным, перемешивал самые разные кадры, сталкивал съемки из Таджикистана со съемками из Чечни, противопоставлял их московским тусовкам, ко- торые так ненавижу. Меня за это потом просто в грязь втоп- тали. Япытался защищаться. Я же снимал не посетителей консерватории и не домо- хозяек, жарящих по утрам яичницу. Я взял всюмерзость и грязь нашего общества. Ибо считаю, что это для всех нас огромная угроза. Идет вал бездуховности. Еще немного, и он нас накроет…» Без фальши Они оба не приняли тех новых правил игры, которые навязывало им общество. Они не терпели фальши и трусости, продажности и холуйства. Они оказались изгоями в стране, за которую были готовы умереть: «Ког- да я умру — поставьте над моеймогилой обыкновенный, сваренный из нержавейки, обелиск с красной жестяной звездочкой. Не из-за при- надлежности к какой-ли- бо политической партии, а лишь потому, что душа моя и мысли навсегда остались в той эпохе. Я пережил свою эпоху на пятнадцать лет. Ве- роятно, буду жить и дальше. В бесконечном противоре- чии с окружающим миром, которого никогда не сумею постичь. Раньше я не при- нимал эмиграции. Оборвать связь с родиной казалось мне невозможным. И вот я стал эмигрантом своей эпохи», — напишет Сергей Говорухин. «Господи! Что ты сделал с моей страной? И почему же теперь так хреново!» — бук- вально прокричит в своем дневнике Карен Таривердиев. Сергею Говорухину было пятьдесят, когда он умер. Карену Таривердиеву — не- много больше. Они никогда не прятались за спины своих знаменитых отцов, но, идя своим собственным путем, су- мели стать вровень с отцами. Я только одного не понимаю: почему они не стали героями нашего времени? Видимо, время не то. «Мы круг смыкая, не ухо- дим,/строкою прорастая в вас./Нам в лист учетный пишут: «Годен,/ отправлен временно в запас»./ „ Сергей Говорухин на съем- ках фильма. „ Карен Таривердиев. / /