Липецкая газета. 2014 г. (г. Липецк)

ЗНАМЕНИТЫЕ ЗНАКОМЫЕ № 224/24852/ 20 НОЯБРЯ 2014 ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА 23 История — фактом —Недавно зрители посмо- трели многосерийный фильм «С чего начинается Родина». Чем вас заинтересовал этот проект, когда вас в него только пригласили? — Сериал сначала назы- вался «Фантом», и у меня к нему отношение довольно странное… —Почему? — Когда мы снимали его год назад — чем все это было для нас? Неким историческим погружением в атмосферу холодной войны 1985 года. История секретной операции «Фантом» в стране, которая сама — фантом. И в первую очередь не о КГБ там речь, а о людях и их поступках. Но за год контекст абсолютно поме- нялся. И ретро-картина вдруг стала актуальной. Все те же вопросы сейчас: отношения Америки и России, КГБ-ЦРУ, война, предатели… Я за то, чтобы у сериала не было резо- нанса вовсе, нежели за такую вот его актуальность. — В кино вы часто пред- стаете в образе сердцееда, а в жизни — многодетный отец. Вас тревожит будущее ваших детей? — Конечно, будущее детей не может не тревожить. При- чем живем мы не в спокойной Австралии или Швейцарии, к примеру, а в стране, где по- стоянно происходят какие-то катаклизмы. Но у меня есть надежда, что мои ребята вы- растут самостоятельными и толковыми. — Не возникает желание переехать в более спокойное место? — У меня нет желания уехать совсем и поселиться где-то в другой стране. Но я за то, чтобы была возмож- ность ездить, путешествовать — сидеть взаперти как-то не хочется. Об оттепели , радости и грусти — Вы сыграли в очень успешном сериале «Оттепель» Валерия Тодоровского глав- ную мужскую роль. Расска- жите о работе в этом проекте. — Валерий Тодоровский Евгений Цыганов: «У нас нет привычки улыбаться» Популярный актер поделился мыслями о Родине, семье, профессии и таганском детстве МАРИНА ДОЛГОРУКАЯ, ИА «Столица», специально для «Липецкой газеты» Этого известного артиста при встрече хочется сразу назвать «Женей» — он мгновенно располагает к себе искренностью и полным отсутствием позерства. При этом не только на экране, но и в жизни он остается «человеком-загадкой». В его филь- мографии нет проходных картин. Все они—событие, их долго ждут, апотомобсуждают, пересматривают: «Русалка», «Космос как предчувствие», «Прогулка», «Питер ФМ», «Оттепель». Недавно зрители увидели артиста в новой картине компании «Всемирные Русские Студии»—«С чего начинается Родина»... С вопроса о самом «свежем» кинопроекте и начался наш раз- говор с Евгением Цыгановым. — настоящий кинорежиссер. Еще раньше, когда смотрел его фильмы «Страна глухих», «Любовь», думал, что мне хотелось бы с ним поработать. Таких режиссеров не так мно- го. Вот в «Оттепели» это и произошло. — Сейчас на телевидении, да и в обществе в целом, куль- тивируется установка на по- зитив. Авот, например, грусть — может быть продуктивным состоянием? — Даже не знаю. Русский язык богат, и в нем столько слов — «тоска», «печаль», «скука», «уныние». Что имен- но означает слово «грусть», и насколько это может быть продуктивно? Мне кажется, есть такой закон жизни, как растущая и убывающая луна. И в этом смысле человек не может быть все время на волне какого-то страшного позити- ва. Равно как и наоборот. Раз- говор даже не о грусти, а о не- которой тяжести, которуюмы ментально несем. Нет привыч- ки улыбаться, но это вовсе не значит, что что-то случилось. Вспоминаю случай, когда мы шли по улице с друзьями, ели хлеб, отламывая его кусками и хохотали. Нас остановили милиционеры. И когда мы спросили: «Почему вы нас за- держали?» — они ответили: «Ну как же! Вышли, ели хлеб и смеялись». И тогда мыпоня- ли, что это, видимо, серьезный повод для задержания. Без маски — Вы подвержены смене настроений? —Ябыне хотел тут пускаться в самоана- лиз и говорить о себе что-то типа: «Вообще- то я человек настро- ения…» Не готов я к этому. Но в силу специ- фики занятий я могу быть больным—и стать здоровым, могу прийти с похорон — и сыграть комедию. Но, мне ка- жется, ломать себя все- таки не стоит. Если ты действительно чем- то по-настоящему наполнен — чув- ствами или собы- тием — в прин- ципе, можно со- единить это состояние с тем, чем ты сейчас занимаешься. Ничего постыдного тут нет. Это не история про маску, ког- да вынацепилина себя улыбку и с полными слез глазами ста- ли всех веселить — нет! — Как актер вы прожи- ваете чужие жизни, чужие судьбы. В этом нет момента… обмана? —Понимаю, о чем вы. Как сказано у Пушкина: «…Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман». Обман — довольно грубое слово, и что такое обман в театре? На мой взгляд, есть вещи талант- ливые или нет. Есть правда персонажа, и если удается ее почувствовать — вам верят и сопереживают. Если это без- дарно — уже неинтересно, какую правду человек имеет в виду. Есть масса людей, кото- рые не любят театр в принци- пе. Иэто связано с каким-то их личным нехорошим опытом. Возможно, что им просто не повезло, и они попали не на те спектакли. С таким же успе- хомможно не любить музыку, живопись и книги. Таганка - мама — Помните свое первое знакомство с театром? Какие у вас тогда остались впечат- ления? —В этом смысле мне повез- ло. Мне было девять лет, когда я попал в театр на Таганке к Юрию Любимову, я играл в его спектакле. Мои детские впечатления очень сильные, это было наблюдение изнутри, а не снаружи. Наверно, если бы я ходил в театр как про- стой зритель — был бы совсем другим человеком. А я видел, как вживую работает этот фантастическиймеханизм, это шапито с наклеенными носа- ми, запахами и катакомбами, в которых можно заблудиться и потеряться. —А как вы вообще попали в театр на Таганке, в труппу? — Я жил неподалеку. Ря- дом с театром была музыкаль- но-хороваяшкола, в которой я учился. Кнам пришел помощ- ник режиссера и отобрал не- сколько ребят для спектакля. Так я попал в театр — и уйти оттуда уже не смог. —Актерывшутку говорят, что театр — террариум еди- номышленников. У театра на Таганке тоже была непростая судьба... — Он всегда жил своей жизнью. И я наблюдал, как все это происходило—как вы- яснялись отношения, как про- исходил раскол труппы. Види- мо, сама природа конфликта, основы драматургии, которую Юрий Любимов воспевал, — все это перенеслось в реальную жизнь, в отношения в театре. И в результате он больше не смог в нем полноценно суще- ствовать. Но при всемпри этом люди, которые там служили, — яркие индивидуальности. Все знают Высоцкого. А там же были и Рамзес Джабраи- лов, Иван Бортник, Валерий Золотухин, Вениамин Сме- хов, Леонид Филатов, Феликс Антипов и другие. Наверняка в свои десять лет я чего-то не понимал, но мне там было очень круто! Эти знаменитые фразы, типа «все богини, как поганки, перед бабами с Таган- ки», все эти хрипатые дядьки, гитары, курилки... Дело не в том, что они со мной разгова- ривали, а в том, что я видел, как люди между собой обща- ются. И даже этот раскол был открытым — все о нем знали, это не было каким-то внутрен- ним кулуарным брожением. Люди сошлись, выступили, схлестнулись, конфликтнули, развалили... До сих пор, на- верное, переживают, но будем надеяться, что в результате мы увидим новый театр. На вершине « Олимпии » — В Театре Петра Фомен- ко вы поставили спектакль «Олимпия» уже как режиссер. Расскажите о нем. — Это пьеса сценариста Ольги Мухиной. Во время ре- петиций я для себя разделил это название на «Олимп» и «Я». Это история мальчика Алёши, сына чемпиона, кото- рый обещает стать чемпионом, но, увы, не становится им. Он переживает все стадии взрос- ления на фоне изменения стра- ны. Есть исторический пласт всего того, что происходило с нами за эти тридцать лет, когдапериодическивозникало ощущение, что вот именно сей- час начинается новая жизнь! И есть личная история этого мальчика. В спектакле клю- чеваяфраза: «Жизнь человека всегда проходит через крах». Дляменя это очевидно. Только крах — это не конец жизни, а ее часть. Иначе невозможно. —Готовык критике?Икак вы вообще к ней относитесь? — Ничего не может быть сделано идеально, не суще- ствует идеального спектакля или фильма. Человек, кстати, тоже не идеален. Так что па- никовать тут особо не стоит. Пишут разное, но пока я не видел серьезного критическо- го разбора постановки. Один из отзывов об «Олимпии» был таким: «Вам удалось прорвать целлофан между сценой и зри- тельным залом». Я рад, если это так. Юлия Снигирь, Евгений Цыганов и режиссер Рауф Кубаев во время съемок фильма «С чего начинается Родина». В роли Николая Громова в сериале «С чего начинается Родина». ФОТО ИА «СТОЛИЦА»