Липецкая газета. 2014 г. (г. Липецк)

№ 212/24840/ 30 ОКТЯБРЯ 2014 ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА 25 ДАЛЕКОЕ-БЛИЗКОЕ Шел 37-й год 30 октября — День памяти жертв политических репрессий Расписывались, не читая Из воспоминаний узника ЕЛЕНА ЖУКОВИНА, ведущий архивист Государственного архива Липецкой области День памяти жертв поли- тических репрессий — время, когда мывспоминаем об иска- леченных судьбах миллионов соотечественников. Хочу рас- сказать об одной из них. 1937 год. Липецкий горот- дел НКВД фабрикует дело о создании на конном дворе завода «Свободный сокол» кулацкой антисоветской груп- пы. По нему четверо были расстреляны, а пять человек получили по десять лет. В июне 1957 года прези- диум Липецкого областного суда отменил этот приговор. Никто из свидетелей не под- твердил данных двадцать лет назад показаний. Все сказали, что об антисоветской группе ничего не знают, протоколы допроса им не зачитывались, они подписали их, не зная со- держания. Один из главных свидетелей поставил подпись под угрозой следователя. В числе осужденных по делу был Сергей Андреевич Кулинич. Он отбыл свой срок и остался вживых. В1989 году вел переписку с сотрудниками нашего архива, чтобы узнать о месте погребения отца, аре- стованного вместе с ним. Отец был приговорен к расстрелу. Родственникам об этом не со- общали. Сведений о местах захоронения расстрелянных в Липецке в архиве не сохра- нилось. В своем письме Кулинич подробно рассказал о том, как начались его лагерные мытарства. «…Подходят ко мне два нквдэшника и ведут на второй этажв бухгалтерию, там было столько народу, что уже стоять было негде. Брали людей всю ночь. Простоял я примерно час, и меня вызвали и повезли к отцу… Отец тоже работал конюхом на конном дворе… Сделали обыск, ниче- го не нашли, тогда отца тоже арестовали…пихнули опять в бухгалтерию и примерно в 12 часов ночи нас начали возить в Липецк, в тюрьму. Тюрьма была церковь, и в ней битком было набито народу... Начали вызывать на допрос. Отца вы- зывали много раз, приходил невеселый, избитый. Дошла очередь до меня. Там сидело трое, спросили меня об обу- чении лошадей. Я рассказал им, как ехал через деревню Ситовка, и вдруг через забор прыгнула собака, прямо на лошадь. Лошадь испугалась и понесла меня. Начала бить задними ногами и ушибла заднюю правую ногу и захро- мала. Я приехал на конный двор и доложил начальнику. Мы с ветврачом началимазать глиной ногу, и через месяц я начал обучать ее снова. Меня спросили: «А сейчас лошади бегают?». Я им ответил, что бегают. Следователи засмея- лись и попросили расписаться в протоколе, но что там было написано, я не читал. Они и не предложили, чтобы я про- читал. …18 ноября в 2 часа ночи слышим гул машин и лай собак. Открывается дверь, и начинают вызывать. Вы- звали примерно 100 человек, и в этот вызов попал мой отец. После этого вызова к нам каждую ночь пополняли арестованных, опять набили полную тюрьму. Примерно 22 ноября также ночью при- мерно в 11 часов нас всех по- гнали на станцию Липецк, погрузили в товарняк и по- везли в Воронеж, в тюрьму. Там мы были 6 дней и нас опять погрузили в товарняк и повезли, куда, мы не знаем. Везли нас 40 суток. В вагонах был такой холод, что мы при- мерзали к стенкам и к полу. В пути давали нам рыбу, а воды не давали. Нас в дороге заедали вши. Не доезжая до Улан-Удэ, на станции Уруль- га, нас высадили и посадили в другой состав, начали про- жаривать нашу одежду… Положили нас всех на снег и начали вызывать, объявляя кому сколько лет срока дали. Мне, как и многим, дали 10 лет лагерей…» В лагере «я был возчиком на лошади, возил воду на кух- ню, а рядом был лазарет, и кругом этого лазарета лежали люди с кровавым поносом, их уже в палату не брали, они около лазарета умирали, а ночью их увозили на лошадях и закапывали в яму… При переброске в другой лагерь на север в ноябре месяце нас погнали 6 тысяч человек, но- чевали у костров, по дороге люди умирали. Давали нам стакан муки в сутки. Мы эту муку разбалтывали в котелках в талом снегу и выпивали… К концу этапа осталось около 4 тысяч человек, остальные по- гибли в пути…» Освободился Кулинич в 1947 году. Он получил доку- менты о реабилитации. Се- мен Андреевич хотел, чтобы его воспоминания были опу- бликованы, чтобы люди зна- ли, помнили и не допускали повторения таких преступле- ний. «Возводил клевету на вождя…» Дело отца Петра ОКСАНА БОКОВА, руководитель музея средней школы села Ильино Липецкого района Малой каплей в море горя и страданий была участь свя- щенника из села Воскресенов- ка Липецкого района Трисме- гистова Петра Васильевича. В год большого террора его, 70-летнего человека, расстре- ляли как врага народа. ОтецПетрпрослужилвВоз- движенской церкви больше сорока лет. Он родился в семье пономаря, закончил духовную семинарию и его направили в Воскресеновку. Служил он с большим усердием. Помимо основных обязанностей вел в местной земской школе заня- тияпо ЗаконуБожьему. Кроме того, заведовал церковно-при- ходской школой в соседней деревне Старая Ситовка. Его трудыне раз отмечалии вознаграждали. Так, в 1900 г. он был награжден набедренни- ком, в 1904—фиолетовой ску- фьей, а в 1910-м ему было пре- доставлено право на ношение на груди «высочайше утверж- денной в 29 день мая 1907 г. в память исполнившегося 13 июня 1909 г. двадцатилетия со времени восстановления в Бозе почившим Государем ИмператоромАлександром III церковной школы серебряной медали на двойной Владимир- скойАлександровской ленте». А в 1911 году его высочайше наградили камилавкой. Отец Петр был активным и трудолюбивым человеком. До революции имел 105 десятин земли, два дома, четыре лоша- ди, две коровы, двадцать овец. Нанимал двух постоянных работников и до пятнадцати сезонных. После революции у него осталось всего десять деся- тин земли. А в 1931-м его раскулачили: отняли дома, скот, сельхозинвентарь. Он с женой жил, видимо, у кого-то из односельчан. А потом его посадили. В тот же день оперупол- номоченный УГБ Липецкого горотдела НКВД опросил жи- телей Воскресеновки. Вот слова отца Петра, из-за которых он погиб: «Советская власть толькопишет в газетах, что всего у нас много, но это неправда, все разуты и раз- деты, колхозники голодают, а правление колхоза идет ко мне и говорит, чтобы я отдал церковь под ссыпку хлеба, так я ни за что не отдам». И далее: «Колхозы замучили крестьян, работают в колхозе даром, это не работа, а чрезмерная экс- плуатация». Кроме того, он го- ворил, что «Советская власть уничтожает религию и не дает ей возможность работать». По- хоже, это отражало реальную картину тех лет. Сам священник на допро- сах сперва отрицал, что вел антисоветскую агитацию. Но уже на следующий день при- знал себя виновным. Более того: добавил, что «возводил клевету на вождя ВКП (б), используя для это- го религиозные об- ряды». Под этими словами стоит под- пись, не похожая на ту, какой он обычно подписывался. Воз- можно, что это во- обще не его рука… Отец Петр был реабилитирован в 1989 году. Конеч- но, это слабое уте- шение. Но я хочу закончить замет- ку на иной ноте. В уголовном деле Трисмегистова есть письмо, посланное Петру Васильеви- чу, очевидно, его другомЗ. Латоня. А там такие строчки: «Жизнь для всех удушливая. Но, ко- нечно, Россия не погибла, она возро- дится доброй, сво- бодной, с верой в сердце народное». Эти слова согревают душу. Они страда- ли и погибали, на- деясь и веря, что горе и насилие не вечны… Когда мы произносим, как клятву, строчку поэта «Никто не забыт, ничто не забыто», то осознанно или нет имеем в виду не только солдат, павших на Великой Отечественной войне, но и тех, кто безвинно пострадал за годы жестоких репрессий. В советской, российской истории двадцатого века переплелись героические взлеты духа, достижения, достойные гордости, и страшные трагедии, неправедные преследования и расправы. Гигантская воронка засосала сотни тысячжизнейивыдающих- ся сынов Отечества, и совсем обычных, неприметных людей. О подоплеке происходившего, о противоречивой природе сталинского режима сегодня продолжаются непримиримые споры. Но наши сугубо фактологические, краеведческие публи- кации, основанные на документах, этих глобальных вопросов не затрагивают. В День памяти жертв беззакония нештатные авторы «Липецкой газеты» просто делятся найденными ими материалами, рассказывают о горькойучастилюдей, попавших под неумолимый каток арестов и расстрелов, показывают, как тупо и безжалостно работала машина уничтожения мнимых «врагов народа». ФОТО ОЛЬГИ БЕЛЯКОВОЙ ФОТО ИЗ ОБЛАСТНОГО ГОСАРХИВА