Липецкая газета. 2014 г. (г. Липецк)

КРУГ ЧТЕНИЯ № 192/24820/ 2 ОКТЯБРЯ 2014 ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА 25 Верить в литературу Столичные писатели ответили на вопросы липецких книгоманов Андрей Балдин: «Путеше- ствовать по России — это как двигаться по говорящей русской карте». Евгений Попов: «Василии Шукшин и Аксенов — мои главные учителя в литературе». СЕРГЕЙ МАЛЮКОВ «Большаякнига» вновь посетила Липецк. На этот раз в рамках проекта го- стями читателей библи- отек областного центра стали лауреаты главной национальной литера- турной премии за луч- шее прозаическое произ- ведение Андрей Балдин («Протяжение точки», 2009) и Евгений Попов («Аксенов» в соавторстве с АлександромКабаковым, 2012). Они, возможно, не столь широко известны, как популярные авторы женских романов или де- тективного чтива, зато для кого-то их творчество, несомненно, станет при- ятным открытием. — Мы стремимся с по- мощью таких встреч форми- ровать у читателей хороший литературный вкус, — под- черкнула один из организа- торов визита, директор цен- трализованной библиотечной системы Липецка Виктория Якимович. Поскольку гости — люди серьезные, то и вопросы к ним на творческих встречах боль- шей частью носили глобаль- ный характер: о современном литературном процессе, месте писателя в обществе и прочих высоких материях. Андрей Балдин, архитектор по об- разованию, не удержался от комплимента в адрес госте- приимных хозяев. — У каждого места есть свой характер. Липецк—ши- рокоплечий город, уверенно стоящий на земле, —отметил он, — приятно видеть, как у вас организовано городское пространство, нет тесноты, дышится свободно. Книга Балдина «Протя- жение точки. Литературные путешествия. Карамзин и Пушкин» сразу же вошла в шорт-лист «Большой книги» и удостоилась приза читатель- ских симпатий. — Пространство всегда играло огромную роль в рус- ской литературе, — подчер- кнул автор,—из путешествий возникали великие произве- дения. Еще в МАрхИ нас учи- ли: прежде чем приступать к системному проектированию городов, важно знать куль- турную составляющую мест- ности, её историюи традиции. Путешествовать по России — это как двигаться по говоря- щей русской карте. Каждый город звучит на ней особо, и это отражается в текстах. Вот Астапово, это же разъ- езд для паровозов, а не место для жизни людей, плоское, безжизненное пространство. Для Толстого оно казалось адом на земле, будь он в Ясной Поляне, то продержался бы, выжил, а здесь не смог. По мнению Андрея Бал- дина, в ближайшее время ли- тературный процесс заметно оживится. —Россия сейчас оказалась почти в изоляции, — говорит писатель, — но, вспомните, похожая ситуация была в XIX веке, после Крымской войны. Мыслящая элита общества говорила только об этом. Из таких обсуждений и родилась высокая русская классика. Большинство великих про- изведений были написаны в промежутокмеждуКрымской и Русско-турецкой войнами. Впрочем, своих коллег Балдин не идеализирует. —Так сложилось, что рус- ская литература это свое- образная форма веры, — счи- тает он. — Каждый писатель мнит себя демиургом, верхов- ным жрецом. Толстой вообще создавал свою религию. Это характерная черта русской культуры, присущая всем классикам, кроме, пожалуй, Чехова. Сейчас Россия очень противоречивым образом пы- тается вернуться к вере, а мыслящее писательское со- словие противопоставляет этому свою веру в литературу и свою роль в ней. Почему так ожесточенно ведутся ли- тературные дискуссии? Да потому, что это своего рода религиозный спор, в котором никто не хочет отступать. Евгений Попов поддержал собрата по перу. — Есть такие писатели, которые воображают себя гениями, пишут нарочито усложненно, — заявил лите- ратор. — Думают, да кто они такие, эти читатели, я творю для вечности. Снобизм и же- лание поучать народы — от- вратительные писательские черты. Еще неприятно, когда писатель начинает крутиться у власти. Ни к чему хороше- му это не приводит. Бабеля уничтожили ведь не за его творчество, а за его дружбу с чекистами, наркомомЯгодой. Та же самая история произо- шла с Пильняком. Писатель не должен лезть и в поли- тику, используя талант как инструмент для достижения сиюминутных результатов. Это не имеет ничего общего с литературой. У Евгения Попова богатая писательская биография. Сибиряк, геолог, вошел в большую литературу публи- кацией рассказов в «Новом мире» с предисловием Васи- лияШукшина. В1978 году его приняли в Союз писателей, а через семь месяцев исключи- ли за участие в легендарном литературном альманахе «Ме- трополь», изданном, минуя советскуюцензуру, на Западе. Восстановили лишь спустя десять лет. — Мое рекордно короткое пребывание в Союзе достойно книги Гиннеса, — улыбнулся Евгений Анатольевич, —ког- да меня исключили, я два года ходил, как на работу, вЛенин- ку читать советские газеты. Библиотекарь жалела меня, полагая, что от неприятно- стей я тронулся рассудком. Кому в здравом уме придет в голову читать с утра «Правду» или «Известия»? А я, поль- зуясь свободным временем, собирал материал для книги «Прекрасность жизни» об аб- сурде, который нас окружает. Писатель всегда остается пи- сателем, если тебя откуда-то выгнали, значит, жизнь дает тебе новый шанс. В 2011 году Попов в со- авторстве с Александром Ка- баковым выпустил книгу воспоминаний «Аксёнов», от- меченную«Большой книгой». — Это не мемуары, писать их — последнее дело, даль- ше остается только взять и умереть. Это наши беседы о человеке, которогомыхорошо знали, — пояснил писатель, — Василии Шукшин и Аксе- нов — мои главные учителя в литературе, хотя к творчеству друг друга они относились без особой приязни. Убежден, что Аксенов и Солженицин сво- им творчеством определили нашу жизнь на многие годы, только Солженицин смотрел на Восток, аАксенов на Запад. «Аксенов и джаз», «Аксенов и женщины», «Аксенов и ал- коголь» — обо всем этом мы откровенно говорим в своей книге. Верно сказал Илья Кабаков: в этой книге не вся правда, но нет ни слова лжи. Произведения Евгения Попова переведены на многие языки мира. Нередко в про- цессе их адаптации для зару- бежного читателя возникают «трудности перевода». —Переводчики совершен- но потрясающие люди, это особое бескорыстное племя славистов, искренне увле- ченных русской культурой, — рассказал литератор, — но часто они, как современная молодежь, очень приблизи- тельно понимают, что означа- ет то или иное слово. Ну как в Финляндии, к примеру, пред- ставить, как выглядит пар- торг? Приходилось писать па- раллельный пояснительный текст, присылать частушки, характеризующие отношение народа к власти. Или сибир- ский сленг, часто фигуриру- ющий в моих рассказах. Есть у сибиряков такое выражение «крутануться», это значит за- гулять. Не зная культурной среды, это не переведешь. Я считаю, перевод удался, когда иностранная аудитория начи- нает смеяться в техже местах, что и русскоязычная. Сегодня, по мнению Попо- ва, на смену идеологической цензуре пришла цензура де- нежная. — Трудно даже авторам с именем, а молодым зачастую и вовсе не пробиться к чита- телям, — невесело констати- ровал Евгений Анатольевич. — Издательства заинтересо- ваны в коммерческой литера- туре, приносящей прибыль, которую расхватывают, как горячие пирожки. В «Эксмо» если тираж не распродается за месяц, он идет под нож. Поэтому оттуда ушел Слапов- ский, хотя он очень популяр- ный автор. Огромные деньги накручивают посредники. Я был поражен, когда увидел в книжном во Владивостоке свою книгу за 550 рублей. В Москве она стоит 210 рублей, а издательство продает мне по оптовой цене за 140. Это же настоящая спекуляция! Отмечая прозу Битова, Маканина, Татьяны Толстой, молодых авторов, равных по силе писателям своего литера- турного поколения, Евгений Попов пока не видит. — Эренбург говорил: неиз- вестно, что луч- ше, одинбольшой слон или двад- цать кроликов, — с улыбкой за- метил столичный гость. — Пока рождаются кро- лики, а лично- стей масштаба Шукшина или Высоцкого, увы, нет, нет и гени- альных текстов. Я ощущаю пусто- ту без старых то- варищей, являв- шихся для меня гуру. В юности я отправил свои рассказы Катае- ву, и тот мне под- робно ответил, даже обратный адрес написал от руки. Сейчас, во времена гаджетов, такое и представить невозможно. Есть 5-6 перспективных имен среди молодых до со- рока, но по разным причи- нам они не могут выйти в люди. Прекрасные тексты писал Зуфар Гареев, но пере- стал заниматься литературой. Есть интереснейшийДмитрий Данилов. Из литературного семинара для молодых писа- телей в Липках, на котором я с удовольствием делюсь опытом, вышлитакие крепкие авторы как Захар Прилепин и Герман Садулаев. Главный совет, который я могу дать молодым людям, которые со- бираются всерьез заниматься литературой, — обязательно необходимо иметь стабильный источник дохода, чтобы не за- висеть от прихотей издателей. Я, к примеру, пенсионер, за- ключил столичный гость. ФОТО ПАВЛА ОСТРЯКОВА