Липецкая газета. 2014 г. (г. Липецк)

ФОТО НИКОЛАЯ ЧЕРКАСОВА, ВИКТОРА СТРАХОВА И НИКОЛАЯ СКУРАТОВА Д убрава Специальный выпуск Страница о родной природе и ее охране ПУТЕВЫЕ ЗАМЕТКИ | Четверть века спустя журналисты « Липецкой газеты » вновь прошли по крупнейшей реке Черноземья Зори над Доном Виктор Страхов Ночь была теплой и тихой. Мы сидели на неостывшем песке и всматрива- лись в темные размытые очертания речных берегов. У дальнего обрыва, будто почувствовав, что рыболовы смотали удочки, безбоязненно плеска- лась крупная рыба. Справа взбегали на крутой склон невысокие деревья. Слева, спрятавшись за редкими облаками, разгоралась полная луна. Но над нами небо было ясным. Там, на недосягаемой высоте, висели неяркие июльские звезды, мимо которых, вспыхивая и погасая, будто сигнальные фонари, плыли на юг и возвращались назад самолеты. Но мы не завидовали их пассажирам. Более того, их было немного жаль, потому что южные вояжи, несмотря на все варианты, предсказуемы, как таблица умножения. Нам же хотелось чего-нибудь менее заданного, расписанного, и мы вовремя вспомнили, что Липецкая область позицио- нирует себя сегодня не только как мощный промышленный и аграрный регион, но и как новый туристический центр. А вот оправданны ли амби- ции — задались мы крамольным вопросом, и решили испытать на себе один из маршрутов. Весла на воду ! И вот мы здесь, на второй по ве- личине реке центра России уже не- сколько дней сплавляемся к Азову. Вода окружает нас со всех сторон. Миновав утром устье Быстрой Со- сны, после впадения которой узкий, зажатый берегами Дон буквально преображается, превращаясь из мелкой скромной речушки в широ- кий полноводный поток, мы сделали короткий привал на Галичьей горе и вот теперь, спустя еще пару часов, остановились на уютном желто-зе- леном острове. Небольшой—метров 50 в длину и 15 в ширину, он на две трети зарос густой ивовой шубой. Но треть возвышалась над рекой двухме- тровым песчаным барханом. К нему и причалила наша байдарка. Вечером ставить палатку мы не стали. Хорошо зная, что верхнему Дону комары почти неведомы (для начинающих туристов обстоятель- ство весьма существенное, да и для закоренелых пилигримов это тоже подарок), бросили на песок коврики и спальники, решив переночевать под открытым небом. Но, как выяс- нилось утром, мы поступили крайне легкомысленно. На рассвете пошел дождь, и лагерь пришлось разбивать в авральномпорядке, спешно засунув всю влагоемкую амунициюпод пере- вернутую байдарку. Постоянный зной, именуемый метеорологами отличной погодой, нам основательно надоел, а потому и неожиданно разверзшиеся хляби не- бесные стали не проблемой, а скорее благом, той самой комфортной по- годой, о которой мы мечтали. А еще поводом остановиться, отдышаться, развести огонь и за приготовлением завтрака неспешно обдумать все то, что уже увидели на Дону. Увидели вновь… Много лет спустя после первого нашего сплава по одной из легендарных русских рек. А случилось это более четверти века назад, когда две ведущие ли- пецкие областные газеты«Ленинское знамя» и «Ленинец», утомившись ежедневно освещать вывозку орга- ники на поля и считать смешные, по сегодняшним меркам, надои на фермах, решили придумать нечто более оригинальное. И придумали, организовав при поддержке об- ластного комитета охраны природы и совета по туризму и экскурсиям большую экологическую экспеди- цию. В ней участвовали геологи и биологи, гидрологи и журналисты, туристы и мотористы. Мотористы потребовались потому, что половину маршрута мы тогда преодолели на моторныхлодках. Однако стартовали на байдарках. Практически от самого Куликова поля и финишировали у подножия «золотого» обрыва в во- ронежском Кривоборье. Сплав продолжался полмесяца. Мы побывали на всех крупных пред- приятиях, сбрасывающих стоки в Дон, исследовали притоки, встре- чались с рыболовами, обитателями многочисленных баз отдыха, ру- ководителями городов и районов, брали пробы воды. Суммировали и обобщали результаты. Выводы были тревожными, но не критическими. Река в целом справлялась и с про- мышленной, и с сельскохозяйствен- ной, и с антропогенной нагрузками. В принципе, несмотря на малово- дныйгодиочереднуюлетнююзасуху, не изменилась сколько-нибудь замет- но ситуация и сегодня. Апотомумыи решили на сей раз посмотреть на Дон не с экологической, а с туристической точки зрения. Или, как принято го- ворить сегодня, рекреационной. И в этом смысле приютивший нас остров безоговорочно был в пользу Дона, подарившего нам отличную стоянку. Песчаный, намытый некогда рекой, клочок суши был покрыт за- рослямиивы, тонкие побегикоторой, не выдерживая экстремальных усло- вий, быстро засыхали, а потому и не- достатка в хворосте не было. Для ко- стра он не годился. Горел как порох. Но для «фирменной» походной печи, сделанной из старого оцинкованного ведра без дна, подходил замечатель- но. Пламя в печке гудело, мелкие капли дождя высыхали, не долетая до очага, и видавший виды чайник закипел буквально через пять минут. Дворянское гнездо Под чай мы и размышляли о бу- дущемПолибино. Села, расположен- ного неподалеку от Старого Донкова — города-крепости, разрушенного татарами. И ставшего известным, благодаря трем поколениям Неча- евых, которые как раз и создали в Полибино в XVIII и XIX веках уни- кальное дворянское гнездо. Каким оно было? Дворец с домовой церко- вью—уникальный образец русского классицизма, а после всех достроек и улучшений—даже ампира. Англий- ский парк и фруктовый сад, каскад прудов, манежи конюшня, насосная станция и прачечная. Наконец, водо- напорная башня Шухова. Первый русский гиперболоид, заставивший фантазировать на заданную тему многих блестящих архитекторов, и в том числе великих Гауди, Корбюзье и Нимейера. Явидел усадьбу в разные времена. В середине восьмидесятых в поисках выразительных кадров забирался на смотровую площадку водонапорной башни. Тогда это было вполне безо- пасно. Продирался сквозь заросли по аллеям парка и безуспешно пытался представить, какими они былимного лет назад, до революции. Однако по- настоящемупознакомилсяс усадьбой и его обитателями лишь после того, как побывал здесь вместе с заме- чательным липецким историком и краеведом Александром Клоковым. В те времена основателем историче- ского клуба «Русь» и вдохновителем и руководителем энтузиастов-во- лонтеров, пытавшихся хоть что-то сделать для памятников истории и архитектуры. Человек увлеченный, он с удовольствием рассказывал и о дворце, и о картинной галерее, и о полотнахТропинина иАйвазовского. И о музее. Чего только не было среди его экспонатов! Богатырскиешлемы, панцири, кольчуги, мечи, копья, на- персные кресты, складни... Все то, что было найдено наКуликовомполе. И безвозвратно утрачено во время революции. Темне менее сегодня, несмотря ни на что, усадьба вновь превращается в одну из туристических жемчужин региона. Во всяком случае, таковой ее пытаются сделать уже не однажды бывавшие здесь архитекторы, ху- дожники, реставраторы, да и просто люди, неравнодушные к националь- ным сокровищам. Здесь я познако- мился с потомком инженераШухова и однимиз лидеров столичного фонда «Шуховская башня» Сергеем Арсе- ньевым, поставившим себе целью восстановление первой гиперболо- идной конструкции, возведенной именитымпредком. Однозначно «за» и районные власти. Ничего удиви- тельного. 45-метровый гиперболоид — один из главных туристических символов района. Символом красоты и изобретательности башня была и на промышленной выставке 1896 года в Нижнем Новгороде. Понятно, что эстетика и функ- циональность, органично спаянные в одном предмете, не могли не при- влечь внимания ценителя и меце- ната, каким был обер-гофмейстер, фабрикант, золотопромышленник Юрий Степанович Нечаев-Мальцов. И башня переехала в Полибино, став главным объектом обширной системы водоснабжения и орошения усадьбы. Однако революции, вызвав- шей не менее обширную разруху в головах, водопровод не пережил, ну а башня, благодаря грандиозному за- пасу прочности, выстояла и дожила до наших дней. Но это, что называется, лириче- ское отступление. А возвращаясь к ЮриюСтепановичу, нужно отметить, что, унаследовав огромное состоя- ние дяди, он львиную долю средств потратил на поддержку культуры и искусства. Меценат не знал, да и не мог знать, что такое остаточный принцип, в полном соответствии с которым сегодня финансируются памятники истории, архитектуры. А потому для него главной статьей расходов и стало создание в Москве музея изящных искусств им. Алек- сандра III, получившего позже имя А. С. Пушкина. На создание музея он пожертвовал 2,5 миллиона рублей. Но при этом построил изящный храм Димитрия Солунского в соседнем с Полибино селе Березовка. Его, какиполибинскуюусадьбу, и башню, тоже нужно реставрировать, а еще восстанавливать английский парк, сад, пруды, клумбу перед глав- ным фасадом. Все то, что некогда составляло единый, гармоничный и прекрасныйансамбль, куда с удоволь- ствием приезжали многочисленные гости,игде, какутверждаютполибин- цы, однажды побывал Лев Толстой. Конечно, возрождение таких комплексов — дело не быстрое. Оно требует усилий не только архитек- торов или реставраторов, но и ланд- шафтных дизайнеров, способных бережно и точно воссоздать зеленое ожерелье дворца. Влесостепной зоне, где лесов всего семь процентов, да и те расположены в основном в пойме Воронежа, это цель не менее важная, чем восстановление архитектурных шедевров. А вот что нужно, чтобы эту цель реализовать? За ответом на вопрос мы отправились вниз по течению. И, в конце концов, получили его. На Кудыкиной горе В свое время создание сафари-пар- ка, как на первых порах называлась будущая Кудыкина гора, посчитали блажью, капризом заскучавшего аграрного олигарха Сергея Уварки- на. Казалось, ну какой смысл вкла- дывать деньги в создание детского городка?Кому оннужен в пустынном зеленом урочище, расположенном в долинах маленькой речушки Камен- ки и большой реки Дон? Зачем стро- ить по скифским лекалам огромный деревянный замок и устраивать пруд с песчаными берегами? С чего вдруг сельскохозяйственному магнату потребовались не высокоудойные коровы, а почти мифические ламы, овцебыки, кенгуру, тибетские яки? Размышляя обо всем этом, мы и взобрались на берега Кудыкиной горы. Пейзаж был экзотическим. Рыжее солнце, выгоревшее небо и жаркая африканская саванна, где, как и положено всякой саванне, не- торопливо прогуливались праздные страусы, загорали на травке верблю- ды, паслись косули и олени. Огнегри- вых львов там, к счастью, не было, что мы с удовольствием и отметили. Однако радовались, как выяснилось, мы преждевременно. Спустя пару минут нами, решив, видимо, что мы такие же, как и он, двуногие, заинте- ресовался любознательный страус и, поразмыслив, флегматично зашагал навстречу. Убегать мы даже не пытались, по- тому что где-то когда-то читали, что страусы, срываясь с места, «выжима- ют» до 70 километров в час и, стало быть, легко догонят лошадь, не гово- ряужоб утомленныхбайдарочниках. Впрочем, навстречу тоже не торо- пились. Но все-таки встретились. Страус вопросительно посмотрел на кофры, карманы, но угощения не дождался. Постоял, потоптался, за- глянул к нам за спину. Не обнаружив ничего привлекательного, агрессии не проявил. К счастью для нас, по- скольку, по слухам, страусиные хук или апперкот бывают нокаутирую- щими даже для льва. Как выяснилось, мы оказались на горе в неурочный час. По словам встретившегося нам «ямщика», управлявшего пони, буквально вчера на горе отмечалось столпотворение. На берегах пруда, напоминавших летний черноморский пляж, яблоку негде было упасть. Толпы благо- дарных учеников заполнили город мастеров, в который превратился скифский замок, и там мастер-клас- сыдо самого вечера просвещали буду- щих кузнецов, гончаров, любителей другихремесел. Выстроилась очередь в сад за молодильными яблоками. Смешная и некогда нещадно критикуемая идея Сергея Уваркина создать сказочный парк оказалась не просто рациональной, а фантасти- чески плодотворной. Как полагают специалисты, Кудыкина гора уже сегодня один из самых посещаемых в области туристических центров. Сюда едут из Москвы и Воронежа, из Липецка и Тулы, из многих других городов и весей. И каждый год здесь появляется что-нибудь новенькое. Былинные персонажи, кафе, тор- говые точки, другие предприятия сервиса. Если говорить о переменах деловым языком, можно, наверное, утверждать, что начинавшаяся на чистом энтузиазме Кудыкина гора оказалась своеобразнойякорнойком- панией, потащившей за собой в мед- вежийуголнеобходимуютуристскую инфраструктуру. И если всего пару лет назад завсегдатаи горы почитали своим долгом напомнить новичкам о запасах провизии, то сегодня они столь же настойчиво рекламируют кудыкинские кафе, где и уютно, и вкусно, и недорого. Почему, говоря о полибинской усадьбе и о Шуховской башне, я вспомнил сафари-парк? Да потому, что на старте он тоже не подавал ни особых туристических, ни тем более коммерческих надежд. Да, думаю, что и создавал его Уваркин вовсе не коммерции ради. Он просто понимал, что не однимидоходамижив человек, что такой парк будет нужен людям и потому вкладывал в него деньги, как вкладывал их в восстановление многочисленных храмов и другие благотворительные проекты. Не ме- нее выгодным в перспективе может оказаться и восстановление полибин- ской усадьбы. Дело за людьми, это понимающими. Зачем человеку камни Говорят, лес — легкие планеты. Он очищает воздух от пыли, про- мышленных выбросов, даже ядов и насыщает атмосферу кислородом. А поэтому леса, как утверждают знаю- щие люди, надо беречь, сажать и при- умножать. По той же самой логике реки не менее необходимы человеку, чем лес. Потому как реки — это пре- сная вода. А человек не верблюд и не протянет без воды даже трех дней. Это аксиома. Здесь спорить не о чем. А без рассветов и закатов, без сол- нечных полян и сумрачных гротов, без звездного неба и свежего ветра, без отчего дома и без любимого дела человек протянет? С точки зрения биологической, функциональной — безусловно. Но человек — не функ- ция. И потому делает не только то, что необходимо или целесообразно, но и лезет в горы, отправляется в тайгу, покоряет реки, моря и озера. Бросает камешки с крутого бережка далекого пролива Лаперуза. Камешки тоже могут быть мощ- ным рекреационным ресурсом. Сию истинубывшийинженер-конструктор знаменитого Курчатовского институ- та или, если проще, «Курчатника», Николай Скуратов постиг, вернув- шисьизМосквыв роднуюСкуратовку (так называется одна из частей лебе- дянского села Большое Попово). А еще понял, что в столице ему скучно. И не удержали свежеиспеченного пенсионера там ни бутики, ни метро, ни даже более крутая, чем у провин- циальных россиян пенсия. Не в деньгах счастье, решил он, и уже через год издал документальное историческое повествование «Ка- менный конь на Поле Куликовом», не менее сенсационное, чем Новая хронология Фоменко и Носовского. Стимулом к творчеству послу- жило открытие с детства знакомой балки в долинеКрасивойМечи. Крас- ный буерак—назвал ее потрясенный Скуратов. Конечно, массивные валу- ны он видел там не впервые. Однако впервые разглядел, что перед ним не привычный известняк, в котором пробила русло Красивая Меча, а песчаник — пришелец из далекой Скандинавии, пожаловавший к нам вместе с последним ледником. Более того, Скуратов пришел к выводу, что камни оказались в одно время и в одномместе вовсе не по воле провиде- ния, а по воле наших пра-пращуров, соорудивших из мегалитов что-то вроде языческого капища. А потому и камни в Красном буераке вовсе не камни, а славянские боги Световид и Велес. А кроме того, символы изоби- лия и гостеприимства, герои сказок, привычные идиковинныеживотные. Красный Великан, Конь-камень. Наконец, слон с бивнем, хоботом и одним глазом. — Россия — родина слонов? — иронически поинтересовался я у Скуратова. — А почему бы и нет? — в тон ответил он. — Объявили же Елец и Задонск туристскими зонами. А чем Лебедянь хуже? В свое время Скуратов мне гово- рил, что если бы Красного буерака не было, его быстоилопридумать.Какой смысл? А хотя бы такой, что мало кто верит, что знаменитая шотландская Несси существует. Однако это ни- скольконемешает десяткамтысяч эн- тузиастовежегодноотправлятьсянаее поиски.Инебезуспешно. Бесспорным доказательствомстановятсявсеновые фотографии лох-несского чудища. Впрочем, Красный буерак и про- чие отдельно дислоцированные кам- ни и связанные с ними легенды—это только один пункт экскурсионной программы Николая Скуратова. А есть и другие. В рекомендованной нам короткой «кругосветке» Скура- товка — Троекурово — Скуратовка камень только один.Царевна-Лягуш- ка—глыба длиной более четырёхме- тровивесомза двадцать тонн. Вчисле других остановокживописные Кура- повские скалы, сложенные грандиоз- ными каменными плитами, и первая в области гидроэлектростанция (по- явилась в селе Курапово еще в 1923 году), Ведьмина роща, Каменный берег, Дубки, возрождающийся Свя- то-Димитриевский Иларионовский Троекуровскийженский монастырь, Троекуровская ГЭС. Пожалуй, самая крупная на Красивой Мече. Вступившая в строй летом 1953 года гидроэлектростанция имела четыре водяных турбины, спаренные с генераторами. Ее мощность дости- гала почти 400 киловатт. Этого было достаточно для большинства окрест- ных энергообъектов. Тем не менее через 20 лет станцию, как и другие малые ГЭС, закрыли. Тогда решили, что мини-электростанции невыгод- ны. Между тем в странах Европы они продолжали работать и работают до сих пор, оставаясь и источниками дополнительной электроэнергии, и памятниками техники. Как средне- вековые ветряные мельницы в Гол- ландии. Практически ни одна из них не используется сегодня по прямому назначению. Но любая может всту- пить в строй хоть завтра. Зачем они нужныГолландии? Да затем, что они символ, визитная карточка страны и магнит для туристов. А туризм — не только допол- нительные вливания в экономику страны, но и стимул для обустройства территории. Лесов, рек, родников, памятников истории, культуры, ар- хитектуры… ЛИПЕЦКАЯ газета 5 ПЯТНИЦА , 29 АВГУСТА 2014 № 169 (24797)