Липецкая газета. 2014 г. (г. Липецк)

ПСИХОЛОГИЯ 21 № 8/24636/ 16 ЯНВАРЯ 2014 ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА 25 ФОТО ОЛЬГИ БЕЛЯКОВОЙ Если вы целиком и полностью погрузились в болезнь, то вы постоянно подпитываете ее, не даете о ней забыть никому… Сострадание без жертв Почему чрезмерная опека может навредить больному человеку ЕЛЕНА БРЕДИС Вероятно, наши читате- ли помнят интервью с председателем областной общественной организа- ции помощи инвалидам «Мы вместе!» Оксаной Мархасиной. Тогда Окса- на сказала, что не только люди с ограниченными возможностями здоровья, но и их близкие нередко нуждаются в психологи- ческой помощи. Мы все прекрасно понимаем, что тяжело больной человек в семье, особенно если это ребенок, — настоящая трагедия. Кнейневозмож- но привыкнуть, но с ней надо как-то жить. Более того, эта жизнь не должна быть мучительной или ущербной. И дело тут не только в особой бытовой обустроенно- стиили достаточномколичестве финансов. Дело еще и в очень непростых межличностных от- ношениях, которые складыва- ются между членами семьи. О том, как решить эти проблемы, беседа с нашим постоянным консультантом, психологом, психоаналитиком Екатериной Антоновой. — У нас с вами пойдет речь не о том, как правильно себя вести, а о том, как следует от- носиться к близким людям и, главное, к самому себе. Причем касается это и самих людей с ограниченными возможностя- ми, и их близких родственни- ков. Есть замечательный фильм «А в душе я танцую», в котором два героя, полностьюприкован- ные к инвалидным коляскам, сумели стать счастливыми. Это не сказка, это умение найти в себе необходимый ресурс, чтобы понять, что жизнь про- должается. По сути дела мы с вами опять будем говорить о созависимости. Правда, когда у нас с вами шла речь о семьях, в которых есть наркоманы или алкоголики, то психологиче- ские «рецепты» были более про- стыми, да и применять их было легче, поскольку наркоман или алкоголик сами в своей болез- ни и виноваты. Куда тяжелее ситуация, когда в трагедии, случившейся с вашим близким, нет ничьей вины. — Какие, на ваш взгляд, проблемы выходят на первый план в таких сложных ситуа- циях? — Знаете, если в семье вдруг рождается больной ребенок, который становится инвали- дом детства, то у мамы часто возникает комплекс вины. Она начинает казнить себя, упрекать в том, что это именно из-за нее произошла такая беда, сочинять несуществующие причины и обстоятельства. И очень часто за всем этим стоят невысказанные обиды и злость на судьбу, задавленная зависть к подругам, у которых родились здоровые дети. Признаться себе во всех этих чувствах она не может, так как считает их безнравственными, а потому предпочитает придумать соб- ственную «вину» и взвалить ее на себя. Я знала женщину, ко- торая однажды позволила себе откровенно рассказать мужу, как она устала от такой жизни, как она порой начинает нена- видеть не только свою судьбу, но и своего ребенка. — И ей это помогло? — Увы, в той ситуации муж оказался очень черствым и нечутким человеком: он стал упрекать ее в том, что она не исполняет своих материнских обязанностей, в то время как он полностью обеспечивает ее и ребенка, чем вызвал у нее еще больший нервный срыв. А ведь и надо было всего лишь пожа- леть, посочувствовать, успоко- ить и ободрить. Он должен был объяснить жене, что она имеет право на усталость, слабость, на свою собственную жизнь. Как только женщина это осознает, она перестает обвинять себя, и ей становится значительно легче. —А это чувство винычрева- то какими-то последствиями? — О, и очень серьезными! Как в такой ситуации «вино- ватый» может искупить свою вину? Только принеся себя в жертву, положив свою жизнь на алтарь болезни собственного ребенка. И начинается пол- ное самоотречение: женщина забывает о своей профессии, своих интересах, о своей жизни вообще. Зачастую такое само- пожертвование совершенно не адекватно реальному состоя- нию ребенка. Вот вам пример. Я знала женщину, у которой сын-подросток был прикован к инвалидному креслу. Но он прекрасно перемещался по квартире, у него был компьютер с Интернетом. И все равно эту маму даже на час нельзя было вытащить подышать свежим воздухом или посидеть в кафе: она считала себя обязанной ежесекундно находиться рядом с сыном. — Так кому от такого ком- плекса вины хуже? — Вы знаете, обоим. Во- первых, мама, упиваясь своей сверхжертвенностью, посте- пенно теряет реальное воспри- ятие и себя, и сына, начиная служить исключительно его болезни. Во-вторых, ребенок, которому ежеминутно об этой болезни напоминают чрезмер- ной опекой, на самом деле начи- нает ощущать себя неизлечимо больным. В-третьих, когда все члены семьи начинают «жить ради болезни», то этим они многократно ее усиливают. — Но если женщина дей- ствительно боится отойти на шаг от больного ребенка? —Она должна разобраться с истинной причиной своих стра- хов. Понять, кому именно не- обходимо ее постоянное присут- ствие: ее ребенку или ей самой? Поверьте, в моей практике было немало таких случаев, и я при- шла к однозначному выводу: в семьях, где мама не отказывает- ся от своей собственной жизни, где она умеет наполнять себя, состояние детей значительно улучшается. —Как-то парадоксально это звучит… —Ничего парадоксального. Скажите, рядом с какой мамой ребенок будет чувствовать себя более здоровым: рядом с той, у которой есть любимая про- фессия, какие-то интересы и увлечения, или с той, которая помнит только о его лекарствах, режиме дня и консультациях у врачей? Какая мама скорее способна пробудить в ребенке жизненный ресурс: первая или вторая? Если выцеликом и пол- ностью погрузились в болезнь, то вы постоянно подпитываете ее, не даете о ней забыть нико- му. Аведь можно сказать иначе: «Я все тебе приготовила, все ор- ганизовала, ты побудешь пару часиков без меня? А я схожу в изостудию (или на премьеру в театр, или на вечер поэзии, или в боулинг)». И ребенок будет с нетерпением ждать, когда вы придете и наполните его своими впечатлениями. Впитывая эти впечатления, он будет все даль- ше отходить от своей болезни. Поймите, он самостоятельно еще не способен разделить себя и болезнь. Это задача взрос- лых родителей научить его не ставить знак равенства между собой и недугом. Я знала жен- щину, которая осталась одна с ребенком-инвалидом. Она приняла решение, что ей вы- годнее нанять няньку и выйти на работу, добилась того, что ей позволили потратить материн- ский капитал на лечение, орга- низовала ребенку прекрасное домашнее обучение. Вечерами она рассказывала ему обо всех событиях дня. Представьте себе, ее сын не чувствовал себя брошенным, напротив, он гор- дился своей мамой, находил и себе увлечения! — В самом начале нашей беседы вы сказали, что в таких ситуациях тоже может возник- нуть созависимость… — Да, вот вам пример. У женщины в семье был очень пожилой и тяжело больной родственник мужа, за кото- рым она ухаживала. У него была прогрессирующая болезнь Альцгеймера, он не помнил недавних событий, практиче- ски не разговаривал, целыми днями просто смотрел в окно. Так вот эта женщина всю себя посветила уходу за этим род- ственником: она переживала и обижалась, что тот не помнит, как она его час назад кормила, пыталась как-то с ним общать- ся. В результате она стала вме- сте с нимчасамимолча смотреть в окно. Это было полное ото- ждествление себя с этим челове- ком, с его болезнью. Вместо того чтобы здраво понять: с таким диагнозом и в таком состоянии человек нуждается просто в уходе и заботе. — То, что вы рассказывали о семьях, в которых есть дети с ограниченными возможностя- ми, можно ли в полной мере отнести к ситуациям, где речь идет о тяжело больном взрос- лом человеке? — Во многом да. В любом случае недопустимо восприни- мать себя как жертву, а болезнь как алтарь. Очень часто у кого- то из членов семьи возникает огромное желание окружить больного гиперзаботой, пред- угадывать любое его желание, делать за него даже то, что он в состоянии сделать сам. Если копнуть глубже, то непременно окажется, что имеет место ис- купление вины. Причем это не обязательно вина конкретно перед этим больным родствен- ником. Возможно, человек когда-то совершил нехороший поступок, который до сих пор не может себе простить, а тут подворачивается возможность, так сказать, «искупить грех» по принципу «мне потом за- чтется». Здесь необходима серьезная работа психолога, поскольку такая гиперопека очень вредит больному чело- веку, укрепляя его в мысли, что он полностью беспомощен. Повторюсь еще раз: вы гораздо больше дадите ему, если оста- вите за собой право на какую-то часть своей собственнойжизни. Объединяя себя полностью с болезнью близкого, вы можете дать ему… только его же бо- лезнь, приумножив ее. — Но ведь бывают случаи, когда сам больной человек му- чается от огромного комплекса вины, воспринимая себя только как обузу для окружающих… —Да, и тут надо помочь ему осознать, что обременением для близких является его болезнь, а не он. То есть опять же помочь ему отделить себя от болезни. Объясните ему, что именно по- терял бы каждый из вас, если бы он вдруг исчез из вашей жизни, какое место он в ней занимает, какую роль играет. — А бывают люди, изна- чально склонные к созависи- мости? — Я думаю, это люди, кото- рые в детстве были обделены ро- дительской любовью и теплом. Им кажется, что вот таким своим служением больному человеку они могут завоевать его любовь, а потом это уже превращается в созависимость. Потому что люди, недополу- чившие любви, не имеющие ее эмоционального опыта, в будущем не могут стать само- достаточными. — Кто больше склонен к созависимости: мужчины или женщины? — Еще года четыре назад ко мне обращались преимуще- ственно женщины. А вот се- годня половина обратившихся — это мужчины, жалующиеся на несчастную любовь, на па- тологическую привязанность к объекту этой любви. Но тут уже речь идет о смене ролей, а это тема для другого разговора. ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА Екатерина Антонова — известный в Липецке специалист по клинической психологии. Проходила стажировку в Московском институте психотерапии и клинической психологии. Член Европейской конфедерации психоаналитической психиатрии. Практикует пять лет. Проводит в год более пятисот консультаций.