Липецкая газета. 2014 г. (г. Липецк)

ПСИХОЛОГИЯ 21 № 87-88/24715-24716/ 8 МАЯ 2014 ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА 26 Я бы назвала здоровой ту нацию, которая полностью принимает себя со всеми достоинствами и недостатками, со всеми ошибками и свершениями. ЕЛЕНА БРЕДИС Создание единого учеб- ника по истории до сих пор вызывает массу наре- каний. Как водится, глав- ным аргументом «про- тив» остается все то же ущемление свободы слова и насаждение идеологии. Дескать, будут в школе воспитывать наших детей как «под копирку», навя- зывая им «ура-патриоти- ческие» лозунги. Впрочем, еслиприслушать- ся к недовольным, то станет очевидно, что их точка зрения очень даже тенденциозна: не только в советской истории, но и в истории Руси, по их мнению, не было ничего ге- роического и великого. И с этой точки зрения победы на- чинают восприниматься как поражения, подвиги — как пустое безрассудство, а патри- отический порыв народа — как массовый психоз. Как это может отразиться на сознании молодого человека, к каким последствиям привести? Об этом наша очередная беседа с психологом, психоаналити- ком Екатериной Антоновой. — С точки зрения психо- анализа существует родовая память, существует коллек- тивное бессознательное. Если представить нацию в виде дерева, с глубоко уходящими в почву корнями, то все ста- нет понятно: если перерубить корни, дерево просто погиб- нет. Если спилить ствол, оно, может, и выживет, пустит со временем молодые веточ- ки, которые начнут расти и укрепляться. Но даже чисто внешне это будет уже не то дерево, да и времени потребу- ется слишком много, чтобы оно стало большимимощным. — Но ведь если начать рассматривать это дерево по отдельным веточкам и листи- кам, то неминуемо обнаружит- ся, что не все в одинаковой степени здоровы и красивы. — Конечно, но в том-то все и дело, что мы свое древо должны принимать таким, какое оно есть. Можем ли мы утверждать, что во время Великой Отечественной вой- ны наша страна была всегда гуманной, способной к жа- лости и состраданию? Поми- луйте, это же была война! Да, существовала высшая цель, ради которой были принесены огромные жертвы. Да, о них надо помнить.Но в том-то все и дело, что родовая память хра- нит прежде всего самый важ- ный факт: высшая цель была достигнута, народ был спасен от уничтожения. И когда се- годня нам начинают говорить, что цена была заплачена слиш- ком высокая, или проводят опросы на тему «Надо ли было оборонятьЛенинград?», это не просто оскорбление ветеранов, это слом родовой памяти, это лишение нас наших корней. — Если продолжить ана- логию с деревом, то самые молодые веточки проще всего рассмотреть детально: тут Память поколений Как соотносятся день сегодняшний и опыт прошлого гусеница листик объела, а тут надломанная веточка засохла. Но чем ближе к корням, тем монолитнеестановитсяствол… — Потому что «большое видится на расстояньи». И это не просто спасительное свойство человеческой памяти — оставлять только хорошее. Это мудрость родовой памяти — отбрасывать несуществен- ные вещи и хранить то, что по- могало народу растиимужать. — Когда я в конце девяно- стых была в Германии, нам рассказывали, что в стране при уголовномпреследовании за пропаганду нацизма суще- ствует негласная установка на то, чтобы вообще в СМИ Второй мировой войны не ка- саться. Поскольку еще живы солдаты Вермахта, для кото- рых муссирование этой темы будет слишком травматично и болезненно. Не знаю, на- сколько это правильно, но тут явно прослеживается забота государства о психическом здоровье своих граждан. — Я не думаю, что простое замалчивание — это путь к психическому здоровью. Боль- шинство запойных пьяниц ал- коголиками себя не считают и проблемусебяневидят.Иимен- но по этой причине не могут избавиться от зависимости. Я бы назвала здоровой ту нацию, которая полностью принимает себя со всеми достоинствами и недостатками, совсемиошибка- ми и свершениями. Потому что только признание своих недо- статков и ошибок создает усло- виядлядальнейшегодуховного роста, какчеловека, такинаро- да в целом. С этой точки зрения собственная история, на мой взгляд, должна преподносить- ся объективно и безоценочно и обязательно в контексте всех событий. Были заградотряды? Были. И миссия на них была возложена страшная. И те, кто задумывал эти отряды, шли на сознательную жестокость. Но были и трусы, и паникеры, которые во время атаки могли заразить этой паникой целую воинскую часть и привести к колоссальным жертвам. Если донести это до подростков, то придетосознаниетого, чтогеро- изм и трагедия, спасение и вы- нужденнаяжестокостьнередко идут рука об руку. Это поможет ихвнутреннемувзрослению,бо- лее глубокому пониманию того подвига, который совершили их прадеды. Кто в таком случае упрекнет учителя в том, что он искажаетправдуичто-тоотних скрывает? —Авынесет ли такой тяж- кий эмоциональный груз, бре- мя таких знаний неокрепшая подростковая психика? — Согласна, груз тяжкий. Но ведь мы с вами говорим о необходимости сохранения родовой памяти, об уважении к своим предкам. Такова уж особенность человеческой пси- хики, но то, что нам достается «легко и играючи», мы мень- ше всего и ценим. Если расска- зывать детямобОтечественной войне как о сплошной череде победных марш-бросков, то вряд ли это поможет им осоз- нать, на что шли их предки ради того, чтобы они могли родиться и жить под мирным небом. В таком контексте ли- тературные произведения об «окопной правде» ничего не разрушают в нашем «древе», а, напротив, толькоукрепляют его корни. — Тут опять встает вопрос внутренней ответственности за то, как и чему тыучишь. Это ведь очень трудно—рассказы- вать об истории непредвзято и нетенденциозно… — Знаете, если в душе у учителя истории кипят какие- то внутренние обиды за своих предков, если у него нако- пились какие-то серьезные претензии к государству и его политике в прошлом или настоящем, то… я бы посове- товала ему, прежде чем идти в класс, пройти коррекцион- ный курс у психолога. Почему психоаналитик обязан с опре- деленной периодичностью сам проходитькурспсихоанализа? Потому что он должен прора- ботать накопившиеся личные проблемы. Впротивномслучае он эти проблемы «потащит» в консультацию с пациентом. То же самое и с учителем: сна- чала «отпусти» свои обиды и претензии, а потом уже иди к детям. — Что же происходит с со- знанием, с родовой памятью, когда начинается очернение собственной истории? — Прежде всего, если мы будем «вырывать» какие-то страницы из нашей истории или станем их обесценивать, мы обедним только самих себя. Знаете, Алеше Поповичу или Илье Муромцу глубоко плевать, что мы о них сегодня думаем, они все равно останут- ся былинными богатырями. Какой смысл рассуждать, мог на самом деле Александр Ма- тросов закрыть грудью амбра- зуру или не мог? Для народа Александр Матросов — уже герой эпоса, часть корней. А мы уже говорили, как опасно перерубать корни. — В девяностые, да и в двухтысячные годы нас упор- но призывали к всенародному покаянию за то, что соверши- ли наши предки, начиная с семнадцатого года. Помимо оскорбления памяти наших прадедов, помимо преследо- вания сугубо политических целей мне в этих призывах всегда почему-то виделось навязывание людям какого- то мазохистского синдрома… Скажите, могут ли такие «установки» на покаяние на- вредить психическому здоро- вью нации? — Если все время гово- рить народу, что он монстр, и заставлять его беспрерывно каяться, то в этих покаяниях мы дойдем и до Ивана Грозно- го, а может быть, и дальше. Нелепо утверждать, что люди наши во все времена и во всех обстоятельствах были «белы- ми и пушистыми». Потому что и времена, и обстоятельства бывают просто нечеловечески- ми. Опыт прошлых поколений надо воспринимать как опыт прошлых поколений. Потому что мы с вами все равно не сможем поставить себя на их место, пережить то, что пережили они. Никто из нас не вправе сказать: «А я бы по- ступил благороднее, гуманнее, самоотверженнее». Не знаем мы, как бы поступили. В лю- бом архетипе есть и светлая, и темная стороны. И в архетипе героя есть спаситель, защит- ник, но есть и та цена, какой он спасает и защищает. При- нимать в своем прошлом надо целиком обе стороны. Потому что только в таком случае мы сможем и в себе принять свет- лую и темную стороны. — Так что же станет с пси- хикой подростка, если ему показывать только грехи и поражения прошлого? — А он и в себе начнет ви- деть исключительно темную сторону. Скорее всего, это будет депрессивное состояние, абсолютное неверие в себя и свои силы, а в итоге — по- пытка уйти от этого «мрака» с помощью алкоголя или нар- котиков. Возможен и другой вариант — протестный. Когда подростки начинают бунто- вать против таких установок, мы получаем радикальных националистов-экстремистов, принимающих только «бе- лую» сторону прошлого. А история — она как мать: и добрая, и жесткая. Но с воз- растом мы понимаем, что эта жесткость была нам необхо- дима для взросления, для по- лучения необходимого опыта. Что мама была права не толь- ко, когда дарила игрушки, но и когда заставляла делать уроки. Потому и историюнадо принимать целиком, чтобы извлекатьиз нее урокиивзрос- леть. Ктомуже, история—это не черно-белое, ацветное кино. ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА Екатерина Антонова — известный в Липецке специалист по клинической психологии. Проходила стажировку в Московском институте психотерапии и клинической психологии. Член Европейской конфедерации психоаналитической психотерапии. Практикует пять лет. Проводит в год более пятисот консультаций. ФОТО ОЛЬГИ БЕЛЯКОВОЙ