Липецкая газета. 2012 г. (г. Липецк)

6 ЛИПЕЦКАЯ газета Б ылое Спецвыпуск Липецкого областного краеведческого музея и « Липецкой газеты » ГИПОТЕЗА | Где написано стихотворение Симонова ? Если дорог тебе твой дом… СТО ЛЕТ РОССИЙСКОЙ АВИАЦИИ | Две Звезды для аса Преодоление Ведущий рубрики Исаак Розенфельд Михаил Желноваков Он появился на свет в семье тюремного священ- ника и был крещен в храме Бутырской тюрьмы. Кто мог тогда предположить, что мальчику, нареченно- му Сергеем, трижды суждено будет вернуться в тюремные стены уже как узнику. Впервые совсем юного Фуделя арестовали в 1922 году. Он тогда учился на историко-филологическом факультете Московского университета и выступал против обновленческого движения в церкви, которое все теснее сотрудничало с Советской властью. Наказа- ние он отбывал в Зырянском Василий Медведев, г . Липецк. Не так уж и давно человека с книгой можно было встретить где угодно — в автобусе и электричке, на теплом песочке речного пляжа, на скамейке в парке и даже в рабочей столовке в обеденный пере- рыв. Все-таки мы и вправ- ду были самой читающей страной. Не забуду, как за трубой деревенской печи в доме моего деда, окончившего церковно-приходскуюшко- лу, я нашел небольшую книжицу Я. Лурье «Письмо греческого мальчика». Ее издали в 1936 году. На ти- тульном листе был авто- граф, свидетельствовавший, что это подарок отличнице шестого класса школы Вы- боргского района. Призна- юсь: с этой находки и нача- лась моя домашняя библио- тека. Атакже особый пиетет перед книгами с автографа- ИСТОКИ | Сергей Фудель и липецкий край Голос, которому верили… ИЗ ЗАПИСОК БИБЛИОФИЛА | Книги как судьбы Полка с автографами крае до апреля1925-го. Там, кстати, Фудель обвенчался с Верой Сытиной. А спустя восемь лет — второй арест, в северные лагеря. Что же так не устра- ивало властей в этом челове- ке? Ответ один — вера. В доме Фуделей в Сергиевом Посаде совершались тайные богослужения, находили убежище преследуемые свя- щеннослужители. Последний арест Сергея Иосифовича произошел уже после войны, в мае 1946 года. Было заведено дело об антисоветском церковном подполье. Среди семнадцати обвиняемых — катакомб- ные священники, неодно- кратно останавливавшиеся уФуделей.ПриговорСергею Фуделю—пять лет ссылки. Он отбывал ее сперва в Ми- нусинске, затем в Краснояр- ском крае. После освобожденияФу- дель поселился в Усмани. Ему запрещено было про- живать в пределах стокило- метровой зоны вокруг Мо- сквы и в больших городах. Усманское житье-бытье опального богослова дли- лось десять лет. Он работал счетоводом в артели «Крас- ное знамя», подрабатывал уроками английского и пе- реводамииностранной лите- ратуры (Сергей Иосифович знал семь языков, его жена —пять). Но главное—здесь началась литературная дея- тельность талантливого ду- ховного писателя. Из-под его пера вышли сочинения «Моим детям и друзьям», главы воспоминаний об отце, первая редакция кни- ги «Путь отцов», работы «Церковь верных», «Свет Церкви», «Соборность церк- ви и экуменизм». Переехав в 1962 году в город Покров Владимирской области, Сер- гей Иосифович закончил начатыйвусманскийпериод труд «Наследство Достоев- ского», работал над книгой об отце Павле Флоренском, опубликованной в 1972 году без ведома автора в Париже. В «самиздате» распростра- нялись другие его произве- дения—«Славянофильство и Церковь», «Записки о ли- тургии и Церкви», «Свя- щенное предание», «У стен Церкви»… Пережив тяжелейшие испытания, он не изменил своим убеждениям, вере. В этом году в марте исполни- лось тридцать пять лет по- сле кончиныСергеяИосифо- вича. Но лишь два десятка лет назад труды его начали печататься в России. В 2005 году удалось собрать и опу- бликовать все, что сам автор хотелбысделатьдостоянием соотечественников. Многое переведено на иностранные языки. Постарели первые читатели этих сочинений, распространявшихся с ше- стидесятых годов минувше- го века в «самиздате». Те, кому они в те времена по- пали в руки, испытали ко- лоссальное их воздействие. «Это был голос, которому веришь»,—сказал о книгах СергеяФуделя один из авто- ритетных сегодня пастырей. А отец Владимир так нари- совал словесный портрет Фуделя: «Некоторая печать неизбыточной грусти, неот- мирности, несовместимости с окружающим миром, пе- чальная улыбка, мгновен- ный насквозь видящий взгляд, тихая, неторопли- вая, ненавязчивая речь, го- товность слушать или мол- чать и молиться». А дети знали Сергея Иосифовича веселым и радушным чело- веком. Они никогда не виде- ли в лице его страха и зло- бы... ми. Кстати, спустя какое-то время у меня появилась и другая книжка — «Ветер богов»—с дарственной над- письюавтораВасилияЕфре- менко, работавшего в ту пору в хабаровском краевом обществе «СССР — Япо- ния». Очень дорожу сочинени- ями моих учителей и земля- ков. Липецким журнали- стам нескольких поколений хорошо известно имя Льва Ефремовича Кройчика, ныне профессора кафедры истории журналистики Во- ронежского университета. У него учились сотрудники многих СМИ нашего регио- на. Он автор ряда солидных трудов, в том числе уже хрестоматийного исследова- ния «Современный газет- ный фельетон». Мне, не скрою, приятно перечиты- вать надпись на подаренном томе: «На долгую память о годах университетскойжиз- ни, в которых немало пре- терпел, надо полагать, и от автора этих строк». На тойже заветнойполке храню я и первый сборник ныне старейшины липецко- го цеха поэтов Бориса Ми- хайловича Шальнева. Та книжечка называлась «Ли- цом к рассвету». Предисло- вие к ней написал тогда уже маститый наш земляк, чье имя знали поклонники поэ- зии по всей России, Иван Лысцов. Кстати, другая книга Шальнева, выпущен- ная в московском издатель- стве «Современник», помог- ла мне в работе над диплом- ной, посвященной жанру рецензии на поэтические сборники. Многие из шаль- невских стихов легли на душу. Вот хотя бы эти, на- веянные музой Алексея Кольцова: Ты взойди, взойди, Туча добрая, Полони, закрой Небо ясное. Малоньей ожги Сухомень — засуху, Размахнув — ударь Ярым громышком, Запляши дождем По седой земле, Пусть бегут ручьи хлебородные! Я никому не надоедал просьбами подарить книгу с автографом. И тем не менее у меня таких изданий не- мало. Вот, например, полу- ченная из рук автора в день его семидесятилетия книж- ка Сергея Парфирьевича Панюшкина. Или четыре книжечки косыревского по- эта Ивана Батракова. Его поэма «Гармонь» не раз звучала в День Победы в передачахЛипецкого радио. Нехорошо будет не упо- мянуть и ныне совсем забы- тых авторов: АлексеяВласо- ва, ВячеславаФролова, мое- го однокашника Володю Репина, оставивших свои автографы в коллективном сборнике «Тропа». Ныне он библиографическая ред- кость. С благодарностью называю и неутомимого краеведа Конс тантина Огрызкова. С ним мне по- везло трудиться в жилстро- евской многотиражке. Быв- ший участник войны десят- ки лет собирал материалы о героях-земляках. В память о нем у меня осталась книга очерков «Боевые звезды липчан», подписанная кал- лиграфическим почерком: «Коллеге-единомышленни- ку в память о совместном участиив общемделе с самы- ми наилучшими пожелани- ями от автора». Труд Огрыз- кова перекликается по тема- тике с рассказами о фронто- виках, собранных под одну обложку Владимиром Оси- повымиАлександромКули- ком. Их «Одна судьба, одна победа» повествует о едине- нии славянских народов- братьев, победивших врага в годы Великой Отечествен- ной. Вошел в сборник и мой рассказ о нашем земляке Кирилле Алексеевиче Про- коповиче, сражавшемся в лесах Беларуси в отряде Константина Заслонова. Горжусь моим участием в этойработе иросчеркомпера Владимира Осипова: «Па- триоту-гражданинуинадеж- ному товарищу в знак при- знательности за вклад в из- дание этой книги». В моей библиотечке, ко- нечно, нашлось место и для стихов Майи Румянцевой. Ее «Баллада о седых», ее «Грузчица» читались повсе- местно, их высоко оценили и Евтушенко, и другие мо- сковские поэты. Не верят мне, Чтоработала грузчицей. Не верят мне. С виду, мол, нежная. Одеты руки в перчатки с кружевом И маникюр признаю я, грешная… Есть в моем собрании и произведения многих ныне здравствующих липчан: и поэтаВладимираБогданова, и первая книга Александра Владимирова «Чистые клю- чи» — о детях военного ли- холетья, и проза и публици- стика одного из ведущих журналистов «Липецкой газеты» Владимира Петро- ва. А надписи, сделанные ими, придают этим издани- ям особуюценность. Только что к нимприбавился томик Владимира Курганникова, ветерана спортивной жур- налистики нашего региона, — «Команда липецких ку- миров». Думаю, книжка придется по душе не только спортсменам и болельщи- кам, тем более, что в ней речь идет и о путешествиях автора в ближнее зарубе- жье, и об его товарищах по перу. Краевед из Задонска Михаил Егоров много лет изучает события военного времени на территории нашей области. Человек принципиальный и упорный, он не боится портить отношения, когда жестко ставит вопросы о забытых героях, о солдатских захоронениях, которые где-то не смогли или не захотели сберечь, о любом небре- жении памятью, долгом перед ушедшими, павшими защитниками Отечества. Его нередко колючие публика- ции хорошо знают читатели и задонской районной газеты, и наших выпусков «Былое», «Честь имею!». На сей раз в конверте со знакомым обратным адресом мы обнаружили… стихотворение. Считай, классическое, публиковавшееся много раз в поэтических сборниках Константина Симонова. К нему были приложены коммен- тарии Михаила Егорова, фрагменты воспоминаний редактора «Красной звезды» Давида Ортенберга, впер- вые опубликовавшего стихи, что начинаются крылатой строкой «Если дорог тебе твой дом…», а также мемуары самого писателя. Сопоставив даты и факты, задонский краевед сделал любопытное предположение: и стихотво- рение, и несколько очерков Константин Михайлович написал во время командировки в наши края. Прав ли Егоров, судить не нам. Но в любом случае его письмо — хороший повод напомнить читателям разных поколений о событиях далекого и трудного лета 1942 года и о произ- ведении, сыгравшем особую роль в истории Великой Отечественной войны. 18 июля 1942-го в «Красной звезде» появилось стихот- ворение Константина Симонова «Убей его». Позднее оно десятки раз перепечатывалось с другим названием, вошло в хрестоматии как «Если дорог тебе твой дом…». Какое впечатление произвело оно на первых читателей, сохрани- лось немало свидетельств. Михаил Алексеев, политрук, а после Победы известный советский прозаик, рассказывал, что в самые тяжелые дни Сталинградской битвы ему не нужно было заклинать бойцов: «Ни шагу назад!», а доста- точно было прочесть стихотворение «Убей его». А один танкист уже в 1944 году говорил: «Я бы присвоил этому стихотворению звание Героя Советского Союза. Оно убило гитлеровцев больше, чем самый прославленный снайпер». Считаю, что родились эти, действительно великие строки в первые дни приезда фронтового корреспондента и поэта Симонова на Брянский фронт, под Ельцом, скорее всего, в НовомОльшанце, гдеКонстантинМихайлович былна постое в одной из изб. Те недели он поминал как, может быть, самое скверное время за всю войну, если не считать июнь и июль 1941-го.Немцынаступали. Симонов видел своюзадачу в том, чтобыпрямоичестно говорить с бойцамио воинскомумении, мужестве, а главное — стойкости. Примеры героизма он на- блюдал своими глазами. Им отдал он дань, как сказано в его мемуарах, «во всех трех корреспонденциях о летних боях в степном и полустепном районе действий северо-западнее Во- ронежа», ими вдохновлены и стихи «Убей его». Героем одного из симоновских очерков «Единоборство» стал двадцатилетний комсомолец, командир батареи 76-миллиметровых полуавтоматических пушек Илья Шу- клин. Он подбил четырнадцать вражеских танков. «Во время боя,—замечает Симонов,—Шуклин подавал коман- ды, сидя верхом на лошади, потому что, видите ли, как он мне объяснил, ему так, сверху, были видней танки». Кор- респонденция о Шуклине была напечатана за двенадцать дней до его гибели. Спустя год с лишним он посмертно удостоился звания Героя Советского Союза. А подвиг свой юный командир совершил у села Перекоповка на границе с нашим Тербунским районом у старой дороги Землянск — Елец. Михаил Егоров. г. Задонск. ПЯТНИЦА , 25 МАЯ 2012 № 100 (24228) * * * Если дорог тебе твой дом, Где ты русским выкормлен был, Под бревенчатым потолком Гдеты, в люльке, качаясь, плыл; Если дороги в доме том Тебе стены, печь и углы, Дедом, прадедом и отцом В ней исхоженные полы; Если милтебе бедный сад С майским цветом, с жужжаньем пчел И под липой сто лет назад В землю вкопанный дедом стол; Если ты не хочешь, чтоб пол В твоем доме фашист топтал, Чтоб он сел за дедовский стол И деревья в саду сломал… Если мать тебе дорога – Тебя выкормившая грудь, Где давно уже нетмолока, Только можно щекой прильнуть; Если вынести нету сил, Чтоб фашист, к ней постоем став, По щекам морщинистым бил, Косы на руку намотав; Чтобы те же руки ее, Что несли тебя в колыбель, Мыли гаду его белье И стелили ему постель… Если ты отца не забыл, Что качалтебя на руках, Что хорошим солдатом был И пропал в карпатских снегах, Что погиб за Волгу, за Дон, ЗаОтчизнытвоей судьбу; Если ты не хочешь, чтоб он Перевертывался в гробу, Чтоб солдатский портрет в крестах Взял фашист и на пол сорвал И у матери на глазах На лицо ему наступал... Если ты не хочешь отдать Ту, с которой вдвоем ходил, Ту, что долго поцеловать Ты не смел, — так ее любил, — Чтобфашистыееживьем Взяли силой, зажав в углу, И распяли ее втроем, Обнаженную, на полу; Чтоб досталось трем этим псам В стонах, в ненависти, в крови Все, что свято берег ты сам Всею силой мужской любви… Если ты фашисту с ружьем Не желаешь навек отдать Дом, где жил ты, жену и мать, Все, что Родиной мы зовем, — Знай: никто ее не спасет, Если ты ее не спасешь; Знай: никто его не убьет, Если ты его не убьешь. И пока его не убил, Помолчи о своей любви, Край, где рос ты, и дом, где жил, Своей родиной не зови. Пусть фашиста убил твой брат, Пусть фашиста убил сосед, — Это брат и сосед твой мстят, А тебе оправданья нет. Зачужой спинойне сидят, Из чужой винтовки не мстят, Раз фашиста убил твой брат,— Это он, а не ты, солдат. Так убей фашиста, чтоб он, А не ты на земле лежал, Не в твоем дому чтобы стон, А в его по мертвым стоял. Так хотел он, его вина, — Пусть горит его дом, а не твой, И пускай не твоя жена, А его пусть будет вдовой. Пусть исплачется не твоя, А его родившая мать, Не твоя, а его семья Понапрасну пусть будет ждать. Так убей же хоть одного! Так убей же его скорей! Сколько раз увидишь его, Столько раз его и убей! Владимир Меркурьев 21 июня 1941 года. Одес- ский военный округ. В 211-м бомбардировочном авиационном полку, где служил младший лейте- нант Михаил Степанищев, объявили учения. Рано утром на легких бомбарди- ровщиках Су-2 полк вылетел на запасной аэродром. После учебных полетов приказано маши- ны рассредоточить и надежно замаскировать. А 22 июня на рассвете всехразбудил гул самолетов, которые направлялись на Одессу, затем орудийные залпы кораблей Черномор- ского флота. Через некото- рое время три немецких бомбардировщика сбросили бомбына основной аэродром полка. Пять часов неизвестно- сти и, наконец, построение полка. Эскадрильи получа- ют приказ на вылет к запад- ной границе СССР, где долж- ны были бомбить автомо- бильные и танковые колон- ны врага. Командир звена ведет группу на высоте 200-300 метров, чтобывыйти на про- тивника неожиданно. Раз- ведданных нет, поэтому приходится подниматься на 500 метров, чтобы уточнить ориентировку и оценить об- становку. Пролетели чуть более часа. Увидели внизу пожары, разрывы артилле- рийских снарядов. Вдоль границы— бои. Вот на шос- се вытягивается автоколон- наиз сотни грузовиков.Нем- цы встречают советские са- молеты плотным огнем из зенитных установок. Наши образуют цепочку, выходят на колонну и с высоты 100 метров сбрасывают бомбы. Грузовики загорелись, ко- лонна остановилась. Разво- рот, новый заход, и летчики косят мечущихся, прыгаю- щих с грузовиков немцев из пулеметов. Опять разворот, и опять бомбы падают на уцелевшие автомобили. За- дание выполнено. Так нача- лась война для нашего зем- ляка из Задонского района Михаила Степанищева, Он родился в декабре 1917 года в деревне Колесо- во.КогдаМишеисполнилось три, умер отец. На руках у матери осталось десять де- тей. Вот что удалось узнать о детстве Михаила руководи- телю военно-исторического музеялипецкойшколы№14 Татьяне Золотаревой. «Ни- щета и бедность в семье за- ставилиМихаила с семилет- него возраста пасти скот. Рос он парнем отчаянным, с раннего детства научился защищать себя и заботиться о матери. Дальновидной и мудрой женщиной счита- лась на селе Зотиха, так од- носельчане называлиФеклу Изотьевну, котораябезмужа воспиталадесятерыхдостой- ных детей, всем помогла получить образование (а сколько пришлось вынести страданий этой женщине, потерявшей на войне четы- рех сыновей, а после войны и пятого!). После окончания хмелинецкой семилетки она убедила Михаила продол- жить учебу в городе Задон- ске (ФЗУ) и только потом разрешила поехать в Воро- шиловград (ныне Луганск), где он, устроившись на рабо- ту, был принят в аэроклуб, с которого и началась его лет- наякарьера. Будучина сроч- ной службе (с декабря 1937 года), Михаил получил на- правлениевВорошиловград- скую летную школу, кото- рую окончил в 1938 году». ... Он попал в самое пек- ло: оборонял Одессу. Ему не хватало мастерства. Надо было научиться преодоле- вать зенитный заградитель- ный огонь, сбрасывать бом- бы точно в цель, побеждать истребителей в бою. Возвра- щался из полетов Степани- щев с сотней пробоин в кры- льях и фюзеляже. Благо, кабина летчика бронирова- на. Лето 1942 года. Бои за Донбасс, Харьков. У немцев в воздухе значительное пре- восходство. В наградном листе на звание Героя Со- ветского Союза, который оформлялся в апреле 1944, о Степанищеве сказано: «Ра- ненийиконтузийне имеет». А вот и неправда. В июне 1942 года под Барвенково (Харьковская область) его самолет был серьезно по- врежден,Михаилдотянулдо своих. Вынужденная посад- ка, летчикполучил черепно- мозговую травму, компрес- сионный перелом позвоноч- ника, тазобедренный пере- лом. Он долго был прикован к постели. По мнению меди- ков, ни о каких полетах и речи быть не могло. Но Ми- хаил уговорил командова- ние допустить его кполетам. Икомполка направилСтепа- нищева осваивать новые машины Ил-2. Судяпо документам, Сте- панищев до июня 1942 года совершил более 50 боевых вылетов. А в марте 1943 он вернулся в свой, теперь уже 76-й гвардейский авиацион- ный штурмовой авиаполк. Несколько удачных выле- тов, и он стал командиром звена, затем заместителем командира эскадрильи, а к августу — командиром штурмовой эскадрильи. Вот несколько эпизодов из егофронтовой биографии. «25.08.43 г. два раза водил эскадрильюна уничтожение танков противника в районе Криничка. Несмотря на сильное противодействие зенитной артиллерии (ЗА) и мобильной зенитной артил- лерии (МЗА), — скоро- стрельные зенитные пушки смонтированы в кузовах ав- томобилей и могут сопрово- ждать танковые и автоко- лонны,—за два вылета было подожжено 19 танков». «19.10.43 г. ведущий груп- пы произвел штурмовой удар по танкам противника в районе Тешенак, где им было уничтожено два танка, а группой — семь». Таких фактов в наградном листе указано более 50. МихаилСтепанищев уже настоящий ас. Тем более по- ражает, что летает и воюет он с больным позвоночни- ком. Но как он выдерживает колоссальные перегрузки во время скоростных пике, крутых виражей?ТутСтепа- нищеву помогли технари, переделав кресло летчика так, чтобы он мог полуле- жать... Апрель 44-го. Разворачи- вается битва заКрым. Около Джанкоя у села Веселое — немецкий стратегический аэродром. Отсюда враги бом- билиМалуюЗемлюи страте- гические объектыСеверного Кавказа. Но уже весной 43- го хозяевами в кубанском небе становятся советские соколы. Старший лейтенант Степанищев 7 апреля 1944 года вывел к аэродрому «Ве- селое» восемнадцать штур- мовиков Ил-2. На малой высоте они ракетами унич- тожили направленные на них зенитные установки. Прошлись над стоянками вражеских самолетов и сбро- сили бомбы. Запылали один- надцать бомбардировщиков Ю-87, пятнадцать были вы- ведены из строя. Ачерез три дня — новый штурм «Весе- лого». И еще десять немец- ких машин уже не смогли подняться в воздух. В апреле Степанищев со своей группой уничтожал танкииартиллериюврайоне Самай (Сиваш). 10 апреля — бомбардировочный удар по артиллерийским позици- ям гитлеровцев в районе То- машевка (Сиваш). 11— сно- ва штурм «Веселого», выве- дено из строя еще десять не- мецких самолетов. И так почти каждый день. Неслу- чайно 24 апреля командир 76-го гвардейского штурмо- вого авиаполка Семенов представляет гвардии капи- тана Степанищева Михаила Тихоновича к присвоению звания Героя Советского Со- юза. Как отличный командир эскадрильи Степанищев вы- двинут на должность штур- мана полка. Он лично произ- вел 127 боевых вылетов. УказомПрезидиума Верхов- ного Совета СССР от 26 октя- бря 1944 года Михаил Тихо- новичудостоензванияГероя. Боевой товарищ Михаи- ла летчик-штурмовикИгорь Папанин вспоминал: «Не- смотрянамалыйрост,Миша был богатырь духом. После тяжелейшего ранения — перелома позвоночника — он сумел вернуться в строй. И это был еще один его под- виг». В марте 45-го замести- телькомандираполкаСтепа- нищев вместе с товарищами освобождал Белоруссию и Литву, сражался в Восточ- нойПруссии.Иегопредстав- ляютко второйЗвездеГероя. Казалось бы, после По- беды все в его жизни только начинается. Есть любимое дело, дом, семья, жена, сын. Но... что-то такое случилось в судьбе Степанищева, чему до сих пор нет объяснений. 8 сентября 1946 года он за- стрелился. И этим сильно обидел Систему. Она быстро забыла о его подвигах, на- градах.Понадобилосьвремя, чтобы имя нашего земляка опятьзазвучало.Чтобыонем вновь заговорили не шепо- том, не вполголоса. Чтобы Героя вспомнили как Героя. Константин Симонов 1942