Липецкая газета. 2010 г. (г. Липецк)

7 осле Сталин- градских боев наша 252-я стрелковая дивизия была направлена на формиров- ку.Из-подВо- ронежа, где мы стояли неко- торое время, нас стали пере- брасывать в р-н Касторной. Марши совершались ночью. Явсевремяехалвдушнойса- нитарной машине. Во время езды в нее набивалось много пыли, нестерпимо воняло бензином, и мы прозвали ее "душегубкой". Последняя остановка была «Набережная». Мы остановились на очень ши- рокой улице. Она шла чуть наклонно. Вконце ее, навер- ху, стояло полуразрушенное здание с крупной надписью "Verbandplatz" (перевязоч- ный пункт). Маленькие до- мики по сторонам улицы стояли очень плотно друг к другу.Перед этим, ночьюмы прошли через Касторную. Шли вдоль железнодорож- ного полотна. Было очень много воронок от бомб, стан- ционные зданияразрушены, много покореженных ваго- нов. Впоследствиииз Волово мынаблюдали, как бомбили эту станцию… При переправе через ре- чушку, что на выходе с На- бережной, мы встретились с проходившей кавалерий- ской частью. Сразу стало шумно от крика кавалери- стов, стука повозок, фырка- нья лошадей. Стало пыльно, запахло конским потом. Мне запомнилась одна фи- гура. Рядом с командиром (вероятно, полка) сидела на коне молодая девушка. Она была в военном костюме, на голове белая кубанка, на- детая чуть набекрень. Сре- ди всеобщей суеты, крика она одна спокойно сидела на коне и, чувствуя на себе многочисленные мужские взгляды, гордо глядела во- круг. Она не была краса- вицей. В обычной мирной обстановке в простеньком платьице она была бы не- приметной. Но здесь, среди массы серых мужских фи- гур, под светом луны она была чем-то необычным. У нее было простое русское лицо. Небольшой чуть кур- носый нос, плотно сжатые красивые губы, спокойный, гордый взгляд. Ей было не больше 20 лет. Мы разминулись с ка- валеристами и пошли по столбам степною, знако- мой тебе дорогой. Справа в темноте видны были хаты. Шли медленно. Офицеры заглядывали в карты. Под утро остановились в центре села у здания райкома. Не теряя времени, как заправ- ские солдаты, мы сразу же завалились спать прямо на земле. Разбудило нас солнце. Наши командиры бегали по селу, занимаясь расквартированием... Началась формировка дивизии. Из самогоВолово и из окрестных сел на службу были призваны девушки 1923 года рождения. Их направляли на нестроевые должности. И вот в один из жарких июльских дней они прибыли в МТС, в наш 4-й отдел для принятия при- сяги. Мы, старослужащие, с иронией рассматривали СЕМЕЙНЫЙ АЛЬБОМ | О чем рассказала школьная тетрадь Неоконченная повесть «Мой дорогой сыночек, сейчас ты ещё маленький и глупый мальчишка. Как должное воспринимаешь ты сии изменения в своей жизни, которые для взрослого человека были бы необычными... Ты сейчас не представляешь, что такое мать и кем она является для тебя. Ты знаешь лишь, что «мама ва-ва», и умеешь показывать, как она трепала тебя за ушки. Но пройдёт время, и вопрос о матери станет для тебя острым»... Так начинается «Повесть о твоей матери», написанная после войны на нескольких школьных тетрадях в линейку Львом Николаевичем Хомкиным. Это рукописное произведение он посвятил своему сыну Александру и покойной жене Анне Дмитриевне Хомкиной, в девичестве Шестаковой, родившейся и жившей в селе Волово. Здесь в годы войны впервые увидел её боец 252-й стрелковой дивизии Лев Хомкин. Оба были молоды, им было по двадцать лет, но на их долю выпали нелёгкие годы Великой Отечественной. Позже они встретились на фронте, где с осторожностью распознавали в себе нежное чувство любви. Их совместная жизнь была недолгой, полной не только романтических свиданий, но и переживаний, трудностей, которые оба преодолевали как могли. Вос- поминания о голоде, холоде, сутках без сна, встрече с любимой женщиной, безвременно умершей, всё однажды было доверено бу- маге. Эти тетради много лет спустя прочтёт сын Льва Николаевича — Александр. Он живёт в Москве. Когда отца не стало (умер в 1981 году), «Повесть…», ордена, медали, офицерский кортик ему отдала втораяжена Льва Николаевича (став вдовцом в 24 года, он женился лишь через 10 лет). Анна Шестакова была простой сельской девушкой из колхозной семьи. Лев Хом- кин, будущий врач, родился в семье мини- стерского работника. Его мать занималась учительской деятельностью, была воспита- тельницей детских садов, школ. Их семья обосновалась в Москве в 1925 году. Мужем и женой они стали не сразу, рас- писались в августе 1945 года. Женившись на любимойженщине, родившей ему к тому времени сына, Лев Николаевич вместе с ней строил планы на будущее. Позади остались Украина, Молдавия, Румыния, Венгрия... Они исходили вместе немало военных дорог. Но судьба порой не считается сжеланиями и мечтами любящих друг друга людей. Весной 1946 года Анна заболела плевритом, кото- рый со временем перерос в открытуюформу туберкулёза. В это время Лев Николаевич восстановился в Ленинградской морской академии. Молодая женщина угасала на глазах. Через год, осенью, она умерла. Анна Дмитриевна похоронена в селе Во- лово на старом кладбище. Лев Николаевич пережил её на 34 года, сохранив самые те- плые воспоминания о ней. СынаАлександра Лев Николаевич забрал в Москву за неделю до её смерти... Впоследствии он закончил академию, стал военно-морскимврачом, лет десять слу- жил на подводной лодке в городеПолярный. Он ещё не раз приезжал на родину своей Анны, на её могилу. А Александр Львович бывал в Волово почти ежегодно. Ему, док- тору физико-математических наук, глав- ному научному сотруднику теоретического отдела Объединенного института высоких температур Академии наук РФ, 15 апреля нынешнего года исполнилось 65 лет. 9 Мая для него не просто святой праздник, это ещё и весна его родителей, прошедших войну. Он бережно хранит многочисленные письма отца иматери, написанные нафронте.Исебя АлександрЛьвович считает «чистым волов- ским», ведь здесь он родился. Он и разрешил нам прочитать «Повесть...» и опубликовать из нее некоторые отрывки... их фигуры, обезображен- ные непривычной солдат- ской формой. Гимнастерки были велики и собраны в многочисленные складки, пузырились на спинах. На ноги были надеты большие солдатские ботинки. Юбки были мешковатые, неподо- гнанные. Пилоток или бере- тов у них почему-то не было, и на головах их были «ци- вильные» косынки. Среди этих «воинственных» была и моя будущая жена, твоя мать. Так впервые встрети- лись наши пути, но познако- мились мы гораздо позже... Другой раз судьба свела нас в лесу под Харьковом. Ты знаешь из истории, ка- кие тогда были жаркие бои. На полях стояли сотни сго- ревших, подбитых танков. Распухшие синие трупы людей и раздувшиеся трупы лошадей издавали жуткое зловоние. Толпы раненых с окровавленнымиповязками. Каждаяпроходившаямаши- наподнималатучипыли.Мы тогда стояли в лесу. Лес был густой, красивый. Воды не было. Мы давно не умыва- лись икружку водысчитали лакомством. Ятогда дружил с машинисткой из Политот- дела —КатейШумской. Од- нажды ее отозвали в сторону 3 девушки, которых пере- водили в 932-й стрелковый полк. Онирасположилисьна полянкеиоживленно беседо- вали. Я запомнил широкое лицо одной из них. Она была повязана красной косынкой до самых глаз (какпотомона мне рассказывала, она воз- вращалась из медсанбата и была коротко пострижена). Это было мое первое знаком- ство с ней. Вскоре мы форсировали Днепр и окопались в балке, в районе деревень Млинок и Карповка. Я чаще видел ее, так как землянки и блинда- жибыливырытыблизкодруг от друга. Она даже заходила с Катей в мою палатку при- глашать меня в кино. Мы, кажется, даже поговорили с ней. По ее поведению, если присмотретьсявнимательно, можно было заключить, что онаоченьскромнаядевушка, а ей хотелось выглядеть на- стоящей «фронтовичкой», но это у нее не получалось. Сквозь все ее слова прогля- дывало детство. В этой же балке я, будучи секретарем ВЛКСМ, принимал ее в ком- сомол. Она при немцах за- копала свой билет. Я держал себя как можно строже и, по ее поздним рассказам, вы- гляделподобающе.Новсе это были отдельные, случайные встречи. Когда уже насту- пила осень (это был конец ноября), дивизия перешла в наступление. Моросил дождь, балка покрылась грязью. Борис Гирковский — мой друг из МСБ — с посыльным прислал мне «чекушку» самогона-первача. Я попро- бовал его крепость, для чего налил его в чайную ложку и зажег. Он горел. И так, от скуки я опрокинул эту «чекушку». Быстро захме- лев, я отправился по балке, оглашая ее воинственными звуками. Вдруг в одной зем- лянке я заметил огонь. Не без особого труда проник я в землянку, основательно перепачкавшись грязью. Там сидела та самая девуш- ка из Политотдела и что-то писала. При свете коптил- ки она показалась в моей охмелевшей голове прекрас- ной. Она вымыла мои руки, которые я успел разбить, путешествуя по балке. Она сидела на койке, а я устро- ился на стуле. Мы о чем-то беседовали, и я думал, а не сесть ли мне рядом с ней и не обнять ли мне ее. Ведь у нас о фронтовых девушках было свое мнение. Но ее про- стота, ее искренность не по- зволяли сделать этого. Мне она начинала нравиться. Она что-то рассказывала о себе, не прекращая писать, но иногда отрывалась от бумаги и бросала на меня взгляд. Я увидел, что это необыкновенная девушка. Через час пришел «Додж», иподпроливнымдождеммы тронулись в путь... Водиниз вечеров я сидел на обрубке дерева посреди комнаты и декламировал стихи. Вдруг раскрылась дверь и вошла Аня. Я был смущен... Политотдел был на таком же положении, как и мы. Она пришла по продовольственному вопро- су. Немного посидев у нас, она тронулась в путь, и я предложил проводить ее. Я вышел в чем был: в гимна- стерке, без шапки. Сразу же завязалсяразговор.Мынеза- метно прошли ее дом, потом вернулись и снова ходили и ходили, провожая друг дру- га. О чеммы тогда говорили, я не помню. Кажется, я рас- сказывал ей об академии, о том, как нелепо попал я на фронт, она говорила о своей жизни, о своем детстве. Что я хорошо помню, так это то, что я сильно промерз. Она посылала меня домой, но мне не хотелось идти. Ведь завсе тяжелые годыслужбы, а тогда они были особенно тяжелыдляменя, поскольку я был молод, я ни разу так искренно не разговаривал с девушкой, никогда я не видел нежного девичьего со- чувствия. Я не был влюблен тогда. Я был просто растро- ган и увлечен. А может, это уже было и начало любви. В следующий вечер она пришла уже не в солдатском обмундировании, а в скром- ном стареньком платьице (вот она, женская коварная тактика). На этот раз при проводах промерзла она. В этот раз при прощании я позволил себе слегка обнять ее, делая вид, что стараюсь согреть ее. Следующий ве- чер мы долго сидели обняв- шись в чулане нашего дома на мешке зеленого табака... Дивизия продвигалась вперед. Наступили замороз- ки. По ночам выпадал иней. Как красиво было вступать утром в одно село, которое расположилось вдоль длин- ной балки. Беленькие хатки были подравнены скатами этойбалкиивытянулиськак в строю. Из каждой трубы поднимался столб дыма. Было что-то уютное в этой картине. Хотелось скорее зайти в одну из хаток и обо- греться, подышать дымным воздухом, перекусить. Но надо было идти и идти. На- конецмывстали.Мимо окон проходили цепи 928 сп., который был во 2-м эшело- не. Вдруг в окно я увидел знакомую Анину фигуру в зимних «доспехах» и Катю. Я выбежал и пригласил их к нам, предложил переноче- вать. Аня согласилась сразу, но Катя протестовала. Она торопилась догнать Пройдо- хина—своеголюбовника.Но мы оставили их, накормили великолепной пшенной ка- шей с комбижиром. Меня поставилиохранятьповозки. Аня пошла со мной. Прока- раулили мы недолго и скоро закопались в стог соломы. Лошади спокойно жевали сено, изредка глубоко взды- хая. С передовой доносились глухие раскаты выстрелов, деревняшумела своимобыч- ным фронтовым шумом. В эту ночь я уже не пы- тался повторять своих фо- кусов.Мыдолго беседовали, не задевая щекотливых во- просов. Начиналась любовь —крепкая, спаянная тяже- лойфронтовой обстановкой, проверенная в трудностях и по возможным условиям нежная... Публикацию подготовила Елена Болотских Александр Дементьев Поэзия нашего земляка Павла Шубина наравне с произведения- ми Константина Симонова, Алек- сандра Твардовского вошла в классику литературы военных лет. Он умер черезшесть лет после Ве- ликой Отечественной, вдали от род- нойизмалковскойЧернавы, которую прославил своим творчеством. Умер в расцвете сил — всего-то 37 лет! — внезапнои тихо, присевна лавочку… Наверное,невыдержалосердцефрон- товика — до отчаяния бесстрашного бойца и в тойже степенидо отчаяния ранимого лирика, выплеснувшего в своих стихах всю правду о войне, героизме советского народа. Жалко, что Павла Шубина в ны- нешнее времямалопечатают—даже затруднительно сказать, переиздан ли сборник его стихов к 65-летию Победы. А стоило бы… К слову, по этому запросу не ответил даже все- ведующийИнтернет. Да, наверное, и памятник ему — герою-фронтовику и замечательному поэту — сегодня можно увидеть лишь в одном месте России, во двореНикольскойшколы села Чернава. И только здесь про- водятся Шубинские литературные чтения, ставшие традиционными. В школьном музее есть большая экспозиция о жизни поэта, о его фронтовом пути. А местным непре- взойденным«шубиноведом»ииссле- дователем его литературного твор- чества поправу считается в Чернаве учительница-пенсионерка Евдокия ВасильевнаПаршина. Она всеможет рассказать о Павле Николаевиче, его отце — сельском мастеровом и страстном книгочее, пристрастив- шем сына к книге, поэзии… В этой школе-«министерке» Па- велШубин учился. А«министерка» она потому, что в самом конце XIX века деревенская «альма-матер» по- пала под педагогические реформыи одной из первых в России оказалась под попечительствомМинистерства просвещения. Из «министерки» бу- дущий поэт ушел в большую жизнь — уехал в Ленинград, поразивший его воображение. Работал здесь сле- сарем на заводе, учился на вечернем отделении техникума. С этим време- нем связаны его первые пробыпера, выступления со стихами в печати, что предопределило окончательный выбор —Шубин поступил на фило- логическийфакультетпединститута ШТЫКОМ И ПЕРОМ | Стихи , рожденные в боях Когда пушки молчат имени А. И. Герцена. Диплом об окончании вуза он получил прак- тически одновременно с билетом члена Союза писателей. До войны оставалось три года… К этому времени он уже из- вестный поэт — автор сборника «Ветер в лицо», художник с ярким мироощущением, проникновенно патриотическим чувством Родины. В Великую Отечественную Па- велШубин — сотрудник фронтовой печати Волховского (газета «Фрон- товая правда») и Карельского («В бой за Родину») фронтов, а после Победы, когда была объявлена война Японии,—Дальневосточного фронта (газета «Сталинский воин»). На фронте Шубин воевал под стать своим землякам — потомкам казаковЧернавского острога. Ведь в одно время с ним учились в классах «министерки» два Николая—буду- щие Герои Советского Союза одно- фамильцы Козьяковы. О бесстрашии писателя на фрон- те, подчас доходившем до безрас- судства, ходили легенды. Однажды в часы затишья он пошел по зами- нированному полю (и ведь знал же об этом!)… собирать малину — вер- нулся жив-невредим. Пошла тем же путем лошадь — и подорвалась. Но уже не легенда, что отважный журналист ходил в атаки, напра- шивался в самые отчаянные рейды по тылам врага. За боевые заслуги Павел Шубин был награжден орде- нами Отечественной войны II степе- ни, Красной Звезды, медалями. Но при этом воевало и перо газетчика. Стихов о «друзьях-товарищах, об огнях-пожарищах»—нацелый том. В историю русской советской литературы — особенно военного периода—имяПавлаШубинавошло и как поэта-песенника. Достаточно вспомнитьзнаменитую«Волховскую застольную», «Ленинград мой, ми- лый брат мой», «Северный вальс», «Меркнет костер» — эту новую поэ- тическую версию «Сопок Маньчжу- рии», рожденную нашим земляком на Дальневосточном фронте. Но и, в свою очередь, у самой «Волховской застольной»—удиви- тельная история. Вариантов песни было много. В одном из них — кон- цовке песни — находим слова: Тост наш за Сталина, тост наш за партию, Выпьем за знамя побед. Исследователи творчестваПавла Шубина придерживаются мнения, что такая «поэтическая версия» песнипоявилась в результате армей- ской«политотдельской»редактуры. А уж после, в победном мае, — вы- лилась в народный, фольклорный вариант «Застольной»: Выпьем за Родину. Выпьем за Сталина, Выпьем и снова нальем… С уважением отнесемся и к это- му. Но более всего — к яркому и многогранному таланту поэта- фронтовика, нашего земляка Павла Шубина. Застольная Волховского фронта Редко, друзья, нам встречаться приходится, Но, уж когда довелось, — Вспомним, что было, и выпьем, как водится, Как на Руси повелось. Пусть вместе с нами земля Ленинградская Вспомнит былые дела, Вспомнит, как русская сила солдатская Немцев за Тихвин гнала. Выпьем за тех, кто неделями долгими В мерзлых лежал блиндажах, Бился на Ладоге, бился на Волхове, Не отступал ни на шаг. Выпьем за тех, кто командовал ротами, Кто умирал на снегу, Кто в Ленинград пробивался болотами, Горло ломая врагу. Будут в преданьях навеки прославлены, Под пулеметной пургой, Наши штыки на высотах Синявина, Наши полки подо Мгой. Встанем и чокнемся кружками стоя мы, Братство друзей боевых. Выпьем за мужество павших героями, Выпьем за встречу живых. Солдат Зеленой ракетой Мы начали ту Атаку На дьявольскую высоту. Над сумрачной Лицей Огонь закипел, И ты распрямиться Не смог, не успел. Но взглядом неробким Следил, неживой, Как бился на сопке Отряд штурмовой, Как трижды катились С вершины кривой, Как трижды сходились Опять в штыковой: Удар и прыжок — На вершок, на аршины, И рваный флажок Заалел над вершиной. В гранитной могиле, Сухой и крутой, Тебя мы зарыли Под той высотой. На той высоте До небес взнесена Во всей красоте Вековая сосна. Ей жить — охранять Твой неначатый бой, Иголки ронять, Горевать над тобой. А мне не избыть, Не забыть до конца Твою не убитую Ярость бойца. В окопе холодном, Безмолвный уже, Ты всё на исходном Лежишь рубеже. И, сжатый в пружину, Мгновенья, Года Готов — на вершину, В атаку, туда, Где в пламя рассвета, Легка и грустна, Зелёной ракетой Взлетает сосна. КОЛЛАЖ НИКОЛАЯ ЧЕРКАСОВА СУ„„ОТА , 8 А¢ 2010 № 89-90 (23717-23718) Значимость и величие этого события не уменьша- ются со временем. Праздник Победы — это вершина на- шей славы и неиссякаемый источник духовной силы, общая память о прошлом и залог мирного будущего. В этот день мы вновь и вновь вспоминаем павших героев и выражаем глубокую при- знательность нашим вете- ранам — тем, кто сражался на фронте, работал в тылу, участвовал в партизанском движении, всеми силами приближал День Победы. Война предъявила вы- сокие требования к желез- нодорожному транспорту в обеспечении связи фронта и тыла. Можно без преувели- чения сказать, что нашиже- лезнодорожники вынесли на своих плечах нагрузку, Уважаемые участники Великой Отечественной войны, труженики тыла, жители Центрально-Черноземного региона! Примите самые искренние и сердечные поздравления с большим праздником — 65-й годовщиной Великой Победы над фашистской Германией. которую не способен был вынести транспорт другой страны. И в этот колоссаль- ныйтрудЮго-Восточнаяма- гистраль внесла достойную свою лепту. С первых дней войны дорога приобрела исклю- чительно важное значение, представляя собой самый короткий и мощный путь из южных и юго-западных районов на восток и в центр страны. Тяжелые испыта- ния выпали на долю югово- сточников: только за один год войны на магистраль было сброшено свыше 85 тысяч бомб. Но, несмотря на постоянные бомбежки, из- раненная дорога продолжа- ла действовать, гарантируя тыловое обеспечение фрон- тов, предопределяя победы в сражениях под Курском, Орлом, Белгородом, Сталин- градом.Железнодорожники работали, не зная ни сна, ни отдыха, не щадя себя ради полного разгрома врага и освобождения Отечества. И не случайно именно Юго-Восточной железной дороге было передано на вечное хранение перехо- дящее Красное Знамя Го- сударственного Комитета обороны. Дорогие наши ветераны! Низкий поклон вам и глубо- каяблагодарность заратный подвиг имирный труд, за то, что судьба Отечества для вас всегда была дороже личной, за жизненную мудрость и активную гражданскую по- зицию. Разрешите пожелать вам, вашим близким, всем жит елям Центрально - Черноземного региона креп- кого здоровья, благополу- чия, светлых надежд, мира, счастья и добра. С уважением Анатолий Володько, начальник Юго-Восточной железной дороги — филиала ОАО «РЖД» П РИСУНОК ИРИНЫ ЧЕМЯКИНОЙ Во всех уголках необъятной страны, Кто севернее, кто южнее, Вас мало осталось, героев войны, И с каждой весной вы роднее. Вам выпала доля пройти сквозь огонь, Добыв ордена и медали, Смекалка, упорство, любовь и гармонь Вам выжить в аду помогали. Мы вас уважаем и чтим без конца, Отцы наши, прадеды, деды, Пусть бьются без устали ваши сердца, Творцы той Великой Победы! Сергей СИМВОЛОКОВ, заведующий отделением областной клинической больницы Ветеранам Великой Отечественной ЛИПЕЦКАЯ газета