Липецкая газета. 2010 г. (г. Липецк)

24 ИЮНЯ 2010 № 121/23749/ ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА Софья Вобликова Недавно в нашей области состоялся II Музыкаль- ный фестиваль имени Тихона Хренникова. Среди тех, кто принял в нем участие, был и один из выдающихся музы- кантов нашего времени – альтист, дирижер Юрий Башмет. После выступления его камер- ного ансамбля «Солисты Москвы» на раскаленной солнцем площади Ленина-Соборная, где маэстро солировал в концерте для альта Николы Паганини, и после длительной разда- чи автографов известный гость дал интервью корреспонденту «ЛГ». О Хренникове и соблазне — Юрий Абрамович, вы, видимо, не чураетесь выступлений на откры- тых, не совсем, может быть, приспособленных для классических концер- тов площадках, перед не слишкомподготовленной, аплодирующей там, где не стоит, публикой? — Нет, это, напротив, создает некоторое разно- образие. Есть выдающиеся залы, подразумевающие невероятную ответствен- ность, где чувствуешь страшное напряжение. На открытой площадке другой концерт получа- ется. Все демократичнее, легче –нет лишнего нерва. Есть свои трудности: когда над головой бьется бре- зент, когда ветер на сцену задувает, грохот в микро- фоне… Но все равно ин- тересно. К тому же этот концерт – в рамках фе- стиваля, посвященного Тихону Хренникову, я с радостью согласился уча- ствовать в нем. Нельзя забывать таких людей, как Тихон Ни- колаевич. Это же целая эпоха! Конечно, во время перестройки было модно ниспровергать и разобла- чать… Существует знаме- нитая фотография, где он с трибуны Первого съезда композиторов СССР кри- тикуетШостаковича,Про- кофьева, Хачатуряна – за проявления формализма в музыке. Такое было.Нони одного композитора тогда не репрессировали. Равно как и после, когда Тихон Николаевич возглавил Союз композиторов. Он себя подставлял под удар, заслоняя всех остальных. Потрясающе умный был человек, дипломат. Ему памятник надо ставить, а не упрекать. Да и в плане общения был очень человечным. Во многом благодаря ему я устоял в молодости пе- ред большим соблазном. Тогда у меня не было в Москве никакого жилья, перспективы тоже были туманные.Итут поступает приглашение от Караяна в Берлинскуюфилармонию. Правда, надо было играть в оркестре, а я не люблю подчиняться, но… А с Ти- хоном Николаевичем мы были знакомы. С тех пор, как я сыграл концерт его ученика, Саши Чайков- СОБЕСЕДНИК «ЛГ» | Народный артист СССР , лауреат Государственных премий СССР и РФ Юрий Башмет : «Меня привлекает ощущение непрерывности времени» ского. Несколько раз об- щались и в неформальной обстановке – с анекдота- ми, напиткамиразными… И вот я ему как-то при встрече все откровенно рассказал. Он тут же от- дал распоряжение, чтобы меня поставили в очередь на жилье. И хоть я этим и не воспользовался – смог потомсамрешитьжилищ- ную проблему, но такое участие было очень ценно. Да и в плане общения он был очень кампанейским, просто душа-парень. В каком-то смысле он так и не стал взрослым. С мо- лодым поколением легко находил общий язык. С нимможно было говорить на «ты», и в этом не было фамильярности. Свобод- ный в беседе, темы самые невероятные поддержи- вал, шутил… —Ну а вмузыкальном плане ТихонНиколаевич как-то повлиял на вас? — Одно время его колыбельная из «Гусар- ской баллады» — «Спи, моя Светлана» — просто кормила меня. Я в юно- сти играл с ансамблем на танцах – дискотек, как сегодня, тогда не было. И это была одна из первых простых, но красивых ме- лодий, которуюяигрална гитаре. Онаменяобогаща- ла, потому что нравилась людям, они подходили и еще раз заказывали. Это было, когда я жил во Львове. О музыке и деньгах — Но родились вы в Ростове? — Да. — Тихон Хренников никогда не забывал свою малуюродину – Елец, по- стоянно приезжал туда, участвовал в судьбе горо- да. Вы так же относитесь к Ростову? — Да меня там не особо-то и ждут. Хотя пару лет назад сделали почетным гражданином: видимо, узнав, что я уже в нескольких местах имею такой статус. Я и дом-то свой не мог найти, когда был в Ростове. — Снесли? — Сказали, что потом его обнаружили. Но в том районе, где он стоит, мож- но новый «Сталкер» сни- мать: какие-то рельсы, хлам. Производственные задворки. — Расскажите о дет- стве. — В Ростове я жил до пяти лет, потом семья переехала во Львов. Там меня мама отвела в музы- кальную школу – просто чтобы бандитом не стал. И так как семья была бедная, что называется, от зарплаты до зарплаты жили, поэтому выбрали самый дешевый инстру- мент – скрипку. — Да, пианино гораз- до дороже. — Но, между прочим, на следующий день – зво- нок в дверь, и въезжает пианино. Это мой дедуш- ка прислал. Решил, что раз мальчика будут учить музыке, то пианино не- обходимо. —На двух инструмен- тах занимались? — Так полагается по программе: и виолон- челисты, и скрипачи — все имеют обязательный класс фортепьяно. Много раз учителя пытались пе- ревести меня на рояль. У меня хорошо получалось. — Не жалеете, что не перешли? —Жалею иногда. Две вещи меня расстраивают в смысле музыки: что я никогда не сыграю на сцене Второй концерт Рахманинова и Второй концерт Брамса. Хотя я и то, и другое уже много раз дирижировал. Еще из того, что уже не может состояться, — это джаз. Потому что по дурости не занимался. — Музыкой сразу увлеклись? — Нет, конечно. Сна- чала только для мамы ходил в школу. Потом поступило повальное увлечение «Битлз». Бук- вально на каждой лавоч- ке сидел какой-нибудь самоучка-гитарист, во- круг мальчики, девочки. И я так же. Но однажды — сколько лет мне было, не скажу уже, – в шко- ле на уроке по истории музыки нам дали послу- шать отрывок из Второго концерта Рахманинова. И, знаете, зацепило. Я в тот день пришел домой поздно, мама с папой уже спать легли. Так я их поднял и поставил эту пластинку – так хотелось поделиться. После рас- сказал другу, с которым за одной партой сидели. И он мне посоветовал послушать Чайковского еще. Так и пошло. — Вы сказали, что играли на танцах, зара- батывали этим деньги. Как родители к этому от- носились? — Конечно, это было все под запретом. У меня в кармане могло быть и 150 рублей. По тем време- нам это бешеные деньги. Но однажды утром мама собирала меня в школу — а отец и старший брат уже ушли — и искала по карманам, собирала ко- пейки, чтобы я мог в сто- ловой котлету купить – очень любил ее. А я знаю, что у меня сто с лишним рублей спрятано. Ну, я тогда и признался. Мама сказала: «Это здорово. Но раз у тебя есть день- ги, давай наймем на них тебе частных педагогов по сольфеджио, гармо- нии, чтобы ты поступил в Московскую консерва- торию».Идействительно, когда я поехал поступать, все давалось с лету. О жизни, детях и воздухе Родины — Ваших детей вы тоже с детства к музыке приобщили? — С сыном это не уда- лось. А дочку даже не собирались учить. Но в то время мы квартиру в Москве получили, надо было делать капиталь- ный ремонт. И Ксюшу отправили к бабушке во Львов на два месяца. Когда она вернулась, уже играла разные детские штучки на фортепьяно и пела прекрасно. — Сейчас у вас уже внук подрастает. Сколь- ко ему? — Три с половиной. — Дочка уже верну- лась к концертной дея- тельности? — Сразу. Она родила, считай, амбулаторно. — Это тяжело – быть и молодой мамой, и му- зыкантом. — Тяжело. Но она такая по характеру силь- ная девочка. Я спокоен за нее. — Не хотелось ни- когда уехать в другую страну? Ведь первый состав «Солистов Мо- сквы» остался во Фран- ции. У вас мыслей таких не было? — Нет. Может, это ограниченность какая- то. Не могу обвинять тех, кто уехал или кто уехал и вернулся. Зачем? Но в России любят возвраще- ние блудного сына. У нас в деревне если пьяный под забором валяется, его жалеют, говорят, спасать его надо. Это вот чисто российское. — Так вас это при- влекает? — Нет, другое – ощу- щение непрерывности времени. Здесь я себя осо- знаю, а уехавшим я себя не осознаю. В каждом месте свой воздух, прони- занный мыслями, отзву- ками каких-то событий. Мы этим дышим, это влияет на нас, на наши слова, поступки. Уезжая, человек меняется, меня- ется его мышление. По- моему, это несчастливые люди. Мне еще не нравится, когда уехавшие начина- ют учить, как нам здесь жить. Не нравится что-то здесь — возвращайся и делай. А сидишь там – ну и забудь. Ты сам себя от- резал. Можно мне возра- зить, вспомнить про того же Ростроповича или Бродского. Я был знаком с Бродским, даже водку с ним пил. Это абсолютный гений. Но с некоторыми его суждениями я ни за что не соглашусь. О сигаретах, коллекциях и анекдотах — Судя по тому, что вы курите, вы не апологет здорового образа жизни? —Нет. — Предпочитаете осо- бые сигареты? —Да, «Ротманс». Уже много лет. Они довольно сильные. Вы хотите? —Нет, спасибо. Уменя в семье родственники ку- рили, и как-то меня к это- му никогда не тянуло. — А у меня родители не пили, не курили. Нам с братом тоже запрещали, конечно.Ноя сказалмаме: как почувствую что-то не то, сразу брошу. Но вот пока не получается. —А пробовали? — Специально – нет. —Но при такомнапря- женном графике работы надо беречь здоровье... — Задумываться, ко- нечно, надо, хоть орга- низм – как бы не сглазить — мощный. Надо бы и то, и это бросить. Да и ездить столько уже не стоит.Хотя сама работа – если в удо- вольствие — и поддержи- вает в форме. — А напитки люби- мые? — В каждой стране — национальные. — Не коллекциони- руете их? Вы же много путешествуете. — Нет. Но у меня слу- чайно сложилась коллек- ция зажигалок фирмы «Дюпонт». На день рож- дения как-то подарили сразу несколько, а дальше я уже сам покупал. Штук пятьдесят уже есть. Ещеколлекцияпепель- ниц самых разных есть. — Вы, наверное, за- мечательный человек в плане подарков. Не надо ломать голову, что пода- рить... — Ну, это все дорогие вещи, их состоятельные люди дарят. Вот у семьи большая проблема – не знают, что дарить. У меня как-то собралось довольно много часов, очень хоро- ших. Мнеже нужныодни, качественные, но удобные, чтобы всегда носить. И я подумал: что же они ле- жат? Не ждать же, пока я умру. Раздал их, и теперь все с моими часами ходят – и сын, и дочка… —Любимые анекдоты у вас есть? — Из музыкальных мне нравится такой. Не приехал дирижер орке- стра, и замену ему найти не смогли. А скоро кон- церт. И вот встает послед- ний альтист и говорит: «У меня есть диплом дириже- ра, а эта программа была моей дипломной». Встал на дирижерское место. Репетиции, концерт… Все прошло хорошо. И вот че- рез неделю, после выход- ных, он возвращается на свое место, а его коллега, тоже альтист, спраши- вает: «Слушай, а где ты все это время пропадал?» Такой двойной удар и по дирижерам, и по альтам. А из примитивных такой могу рассказать. Мужик просыпается и не может понять, где он находится: место непонятное, вокруг все в белом. Он и говорит: «Гуд монинг! Ая где?». «В морге», — отвечают. «Ну, тогда гутен морген». Вот, глупо, но смешно. ФОТО НИКОЛАЯ ЧЕРКАСОВА