Липецкая газета. 2009 г. (г. Липецк)

его личность нередко совсем не соответствуют его ролям, его героям. И мы рискуем сильно разочароваться. Посреди нынешней безо- глядной откровенности, мо- ды на голую (иногда голую в прямом смысле слова) правду мне почему-то жаль каких-то иллюзий, пусть наивных пред- ставлений о нашихкумирахкак о людях чистых, благородных, духовных, несколько даже не от мира сего. Мне отчего-то нелов- коитоскливо, колипопулярный еще с советских времен актер со смаком предается воспоми- наниям о том, что он потерял невинность в тринадцать лет на сеновале, соблазненныйвдовуш- кой втрое старше. Я выключаю телевизор, увидев, как радостно хохочет тонкий, умный ис- полнитель классических ролей вместе с публикой «Комеди клаб»над туповато-развязными хохмами Павла Воли. И как-то совсем уж, по-моему, ни к чему объяснение человека, играюще- го романтических персонажей, рыцарейбез страхаиупрека, по- чему он вдруг снялся в заведомо и абсолютно бездарном сериале илиидиотскомрекламномроли- ке: деньги нужны. Пожалуй, был все-таки определенный смысл в старой голливудской практике: там, подписывая контракт со «звез- дой», включали в него пункты, запрещающие высказывания и тем паче поведение, идущие вразрез с устоявшимся имид- жем актера. Не знаю, сохра- нился ли этот принцип до сей поры. Но на Руси его, кажется, никогда не придерживались. А уж теперь-то и подавно. Мелькать в пошловатых шоу? Ради Бога. Вести кули- нарную программу? Спасибо, готов. Посоревноваться с темже ПавломВолей по частиматерка и других вчера еще немысли- мых в приличном обществе вы- ражений? Почему бы и нет? А ужвозникнуть в рекламе СМСи биодобавоквообщенепроблема. Лишь быпредложили, лишь бы заплатили. Снимаются же в роликах гранд-дамы Голливуда — и Анджелина Джоли, иПенелопа Крус, иКира Найтли. И тамош- ний зритель их, похоже, за это не осуждает. Разве что гадает, за сколько сотен тысяч долла- ров талантливые красавицы произносят мини-монологи о новом парфюме или шампуне. Подобные, говоря языком го- голевского героя «негоции», вполне вероятно, не роняют их престижа в глазах амери- канцев. Напротив: кто умеет извлечь максимум из своего успеха, тот и молодец. Но вот у нас, кажется, к такому пока не вполне привыкли. Положа руку на сердце: вам хватит воображения предста- вить себе, допустим, Ростислава Плятта рассказывающим о сво- ей интимнойжизни перед теле- камерой или репортеру желто- глянцевого журнала? Или Оле- га Стриженова, который бы на вершине успеха, после «Овода», «Сорок первого», «Пиковой дамы», сидел бы вжюри какой- нибудь там «Минуты славы» и оценивал полуприличные частушки толстой тетеньки, привезенной в столичную теле- студию из глубинки? А может ли неувядающий Владимир Зельдин взахлеб расхваливать безголосуюпевицуиз «Фабрики звезд»? Вы поежились? Вот и я то- же. Этого и в бредовом сне не привидится. Не те люди. Не та школа. Не тот взгляд на актер- ское служение. Кстати, и актеры помоло- же далеко не все подряд плю- ют на профессиональное до- стоинство, принимают новые правила игры и соглашаются участвовать в сомнительных «проектах». Хотя, согласитесь, судить актера за «шабашку» трудно. Было бы ханжеством возмущенно округлять глаза, когда Тамара Семина (потря- сающаяКатюшаМаслова в дав- ней экранизации толстовского «Воскресенья», партнерша молодогоШукшина и такдалее) рекламирует зубные протезы. Так же, как неприлично бро- сать камень в Елену Яковлеву, большинству зрителей запом- нившуюся в «Интердевочке» и «Каменской», меньшинству — по замечательному фильму «Плюмбум».Да, онадемонстри- рует преимущества чудесных стирально-моющих средств. Ей на блузку что-то там опро- кидывают, проливают, но она не сердится, а улыбается. Все о’ кэй: в руках актрисы—коробка с порошком, избавляющим от любых пятен. Даже на Солнце или на репутации. Ни в Москве, ни тем более в провинции актеров золотом не осыпают. Включая самых ода- ренных. Идеалист Станислав- скиймог, разумеется, называть театр храмом и требовать от своей команды благоговейного отношения к высокой творче- ской миссии. Ему наверняка не приходилось перехваты- вать пару сотен до получки у Немировича-Данченко. И он не предполагал, что иные на- родные любимцыбудут уходить из жизни в нищете, не имея денег на лекарства. Так что объяснить, почему некоторые небезуспешные сегодня актеры столь торопливо куют железо, пока горячо, несложно. Кто угадает, долго ли они еще будут в моде, в фаворе у продюсеров? Этот комплекс призрачно- сти, эфемерности кинославы, кинокарьеры был и есть не только у русских, российских актеров. Он не давал покоя, трудно поверить, самомуЖану Габену. Участвовал ли месье Габен в шоу или в рекламе — не знаю. Скорее все-таки нет. Зато, говорят, приобретал землю. Земля всегда земля, земля — это стабильность, не- зависимость от капризов зри- телей, продюсеров, режиссеров. «Звезды» выжимают все из своей популярности, создавая десятикратныйзапаспрочности на черный день. Провинциалы же, естественно, вынуждены подрабатывать, дабы выжить и иметьшанс сохранять верность призванию, профессии, а не стоять у рыночного лотка. Так что укорять тут вроде быникого нельзя. Тем паче журналисту. Ужмне-то известно, в скольких изданиях мои коллеги попол- няют домашний бюджет, а то и банковские счета способами гораздо менее почтенными и невинными, чем коммерческая реклама или хороводы вокруг елки. И все же... Унас теперь культ успешно- сти. Что само по себе правильно. Вот только что вкладываем мы в понятие успеха? Вам не кажется, что по нынешниммер- кам, когда, как сказал один из лучших наших культурологов Лев Аннинский, духовность пересчитывается на цифры, оценивается суммой прописью, НиколаяЧеркасоваиФаинуРа- невскуюпришлось быпризнать весьма неуспешными? На фоне гонораров и трат Пугачевой, Галкина, техже Фоменко и По- реченкова... Они-то, наивные, видели суть успеха в самих ролях, сыгранныхуЭйзенштей- на, Ромма иКозинцева. Но мы с вами, наконец, разобрались, ка- кие в их профессии настоящие доказательства успешности. Ничего нет зазорного, коли Пенелопа Крус и Елена Яков- лева в телероликах никакие не артистки, коли они делают то, что не хуже сделает любая смаз- ливая барышня с улицы. Это не кино, не театр, не творчество, а торговая операция. Продаются имя, имидж, доверие и симпа- тии, завоеванные у публики большими, настоящими, та- лантливыми работами. Если за это прилично платят, то все в порядке. Успех налицо. Кстати, первыми ценность этого товара уловили полит- технологи. Вы не забыли, как на страницах газетки «Не дай Бог», что издавалась у нас, когда Ельцин второй раз вы- двинулся в президенты, за- служенные и народные СССР, лауреаты Государственной и Ленинской премий, некогда с подъемом игравшие парторгов, передовиков производства, ге- роев революции, объяснялись в ненависти к советской эпохе? Кто-то искренне, кто-то нет, поскольку с Ельциным все уже было ясно. Но они агитировали за него, опасаясь отстать от поезда, оказаться на обочине. Фальшивили, форсировали, пе- далировали. Им повезло, что не было поблизостиСтаниславско- го, чтобыкрикнуть: «Не верю!». Я тогда с любопытством и замиранием сердца раскрывал ту газетку: кто еще из талант- ливых людей захочет в ней за- светиться? Попадут ли в число этих то ли добровольных, то ли оплаченных пиарщиков самые яркие, любимые? Слава Богу, в «Не дайБог» я не нашел портре- тов и интервьюни Олега Янков- ского, ни Кирилла Лаврова, ни Василия Ланового, ни Татьяны Дорониной... Таких было не большинство, но немало. И позже они не мелькали ни в шоу, ни в рекламе, ни в политических кампаниях. Хотя вряд ли жили и живут намного богаче мелькавших и мелькающих. Для них театр по-прежнему храм и кафедра, а не место работы. Они не отрека- лись от своего прошлого. Васи- лийЛановойне извинялся за то, что вынужден был сниматься в «Павле Корчагине» и «Офице- рах». Он по-прежнему гордится своимучастиемв этихфильмах. И на поэтических вечерах чи- тает не только Пушкина, но и Маяковского. А если кто-то из них и появлялся на телеэкране, то это могли быть лишь переда- чи вроде «Ищу человека» или «Чтобы помнили», гуманные, просветительские, умные. Эти мастера, несмотря ни на что, не выкладывают на прилавок свой талант. «Служенье муз не терпит суеты». «Поэт в России больше, чем поэт». Они это помнят, соизмеряя отпущенное им Богом и судьбой с долгом, ответственностьюпередлюдьми иискусством. Какнаписал один из них — выдающийся актер Владимир Зельдин: он всерьез относится к России, Родине, Армии, Великой Отечествен- ной войне. Зельдин не может и не хочет чередовать монологи своих героев на сцене с одами шампуням и колготкам. Или петь какой-нибудь рекламный слоган на музыку из кинофиль- ма «Свинарка и пастух», где он сыграл в молодые годы и обрел «звездную» славу. № 231/23609/ 3 ДЕКАБРЯ 2009 ЛИПЕЦКАЯ ГАЗЕТА ВЗГЛЯД НА ТЕЛЕЭКРАН | Имена и времена Такая профессия... КАРИКАТУРА АНДРЕЯ ИСУПОВА И. Неверов Говорят, в актерском ремесле есть что-то женское. Однажды, вспоминал Юрий Любимов, он сидел перед спектаклем в гримуборной, подкрашивал губы, подводил глаза, смотрел- ся в зеркало. И вдруг разозлил- ся: да с какой стати он, взрос- лый мужик, должен делать то же, что барышня перед выхо- дом в свет! Вскоре Любимов полностью переключился на режиссуру, создал и возглавил знаменитую впоследствии «Таганку». Женское начало в актерстве связано, однако, не только с обязательным макияжем, то бишь гримом. Вероятно, это занятие подразумевает некую особую пластичность — теле- сную, душевную, согласие с тем, что не тывыбираешь, а тебя выбирают, готовность пусть на время принять не тобой приду- манные правила существования как свои. В общем, перманентно становиться чеховской Душеч- кой, над которой сам Чехов сочувственно иронизировал. А вот Лев Толстой еювосхищался, считая ее способностьполностью растворяться в интересах, жиз- ни другого человека высоким и редким даром. Вэпоху эмансипацииифеми- низации такое представление о женщинах немножко устарело. Девятнадцатый век давно уже даже не прошлый, а позапро- шлый.Наши бизнесвумен, депу- татки и просто отвечающие це- ликом и полностью за «погоду в доме» супруги, матери семейств на Душечку мало похожи. Но вот суть актерского таланта, специфика актерского творче- ства вряд ли изменились. Чем человек любого пола на сцене или экране пластичнее, измен- чивее, тем лучше для его искус- ства. Как сказал модный ныне у нас умница Ошо, «чтобыпонять цветок, нужно стать цветком… Понимание требует готовности потерять себя». Он вел речь не о театре, а о радикальном несо- впадении рационального знания ирелигиозногопознания, но, по- моему, это его замечание вполне применимо к актерской игре. И замечательно, если актер умеет превратиться, когда надо, в цветок. Если сегодня он гени- альноисполняетГамлета, спустя деньтакжегениальноперевопло- щается в Иванушку-дурачка, а потом, предположим, в коварно- го мафиози. За эту многоликость его не укорят, а напротив — на- градят аплодисментами. Но вот всегда ли хочется аплодировать, когда Гамлет снимет парик, смоет грим и, представ без маски, вне образа, начнет говорить не чужими сло- вами, а своими собственными? Есть классический анекдот о великом английском актере Ки- не. Эта история, между прочим, нравилась Андрею Тарковско- му, ион ее как-то даже рассказал на встрече со зрителями. Увидев Кина в роли Ромео, в него влю- билась королева и повелела ему явиться к ней на свидание во дворец. Каждую ночь Кин при- ходил к этой властной даме то Гамлетом, то Отелло, то Анто- нием. Ее величество так была им восхищена, что настал момент, и она попросила возлюбленного встретиться с нею, наконец, не в чужом обличье, а в своем собственном. «Это невозможно, —печально и смущенно молвил Кин. — Ведь я импотент». Из нашего анекдота легко сделать разные выводы. Мож- но поразмышлять о масштабе таланта, о могуществе перево- площения, что преодолевает физическую немощь творца. Но можно и о том, что упаси нас Го- сподь столкнуться с актером вне сцены, за рамками киноэкрана, ибо человеческая его ипостась,