Липецкая газета. 2007 г. (г. Липецк)

4 16 ЯНВАРЯ 2007 ГОДА ДЛЕОВОЙ ПОЧЕМУ? = ОНИ ОТДАЛИ ЗА ПОБЕДУ СВОЕ ДЕТСТВО НО НЫНЕШНИЕ РУКОВОДИТЕЛИ СТРАНЫ, РОДИВШИЕСЯ УЖЕ ПОСЛЕ ВОЙНЫ, ОТКАЗЫВАЮТСЯ ЭТО ПРИЗНАВАТЬ МЫ ОСТАЛИСЬ ВНЕ ПАМЯТИ в 1941 году мне было три года. Всю войну ходил зимой в гало­ шах не по размеру, подвязанных аарым бинтом, и в пальтишке, сшитом из аарого одеяла. Отби­ рал заскорузлую корку хлеба у мыши под кроватью. Мой отец, Александр Ивано­ вич Черемисин, как ушел с си­ бирскими полками в 1942 году, так и оаался на войне навсегда. А мы колоски собирали, и желу­ ди для страны. Отработали чест­ но по 45 лет, а теперь остались вне памяти правительства, как и наши отцы. Для нас потолок пен­ сий - 2650-3000, и живи, как хо­ чешь. Недалеко мы ушли от сво­ его военного и послевоенного детства. Таких, как я, много по России, а посему правительаву надо все вспомнить, чтобы мы, безотцов­ щина военная, не вымерли, как динозавры. В л а д и м и р А л е к с а н д р о в и ч Ч Е Р ЕМ И С И Н . село РАЗУМНОЕ, Белгородская облааь. П О Д НЕМЦАМИ в четыре года я с мамой и бра­ том оказалась в оккупации под немцами в Роаове-на-Дону. Они разрушили дом, который мать и отец ароили. Родителей нет дав­ но. Мама умерла в 1946 году в 30 лет. Отец был в плену четыре года в Аварии. Затем его судили и от­ правили на лесоразработки без всяких гражданских прав. Там он и умер. Я воспитывалась в Азов­ ском детдоме. Может, объявите розыск на­ ших воспитанников? Еще очень прошу: подправьте закон о детях, которые находи­ лись в оккупации. Е л е н а М и х а й л о в н а У Ш А К О В А . ЮЖНО-САХАЛИНСК. ПО НОЧАМ ПРОСЫПАЮСЬ ОТ БОЛИ в день начала войны мне было около трех с половиной лет. Наша мазанка стояла на окраине Киева. До сих пор не могу забыть, как в ночь с 21 на 22 июня раздался звон разбитых стекол, крик ба­ бушки, прикрывшей нас с братом своим телом. Годы оккупации, голода, холода, сидения в погре­ бе во время бомбежек, жизнь в соаоянии поаоянного страха за свою жизнь, жизнь матери, брата и совсем крошечной сестры. Когда возродились колхозы, мы, дети, трудились от зари до зари. Лично я в возрасте 6 лет пас сви­ ней, гонял коров, собирал в по­ лотняную сумку колоски, копал картошку. Иногда по ночам я про­ Этот снимок сделан в канун 1941 года на детской елке в Ленинграде. Из ребят до Победы доживут только двое... сыпаюсь с болью в аопах ног от тех гнойников, которые нередко появлялись у нас при сборе ко­ лосков от наколотых аерней ран. Детский труд был очень нужен для победы. И как можно об этом забыть? В и т а л и й А л е к с а н д р о в и ч Ф ЕЩ Е Н К О , з а м е а и т е л ь г л а в н о г о в р а ч а р а й о н н о й б о л ь н и ц ы . ПЕТРОВСК-ЗАБАЙКАЛЬСКИЙ, Читинская облааь. ДВЕНАДЦАТЬ ЛЕТ В ОЧЕРЕДИ Мы с братом в 1942 году оста­ лись без родителей. Воспитыва­ ла нас тетя. Всю войну мы были в Моздоке, где побывали немцы. Прятались по подвалам, голода­ ли, мерзли, но тетя нас не броси­ ла. Мы все пережили, выросли, выучились и стали рабочими людьми. Но в данный момент мне не повезло. Я инвалид треть­ ей группы, передвигаюсь в коля­ ске, живу на пенсию, но духом не падаю. Только вот бюрократы никак не могут понять меня, по­ мочь мне. Двенадцать лет стою на очереди для приобретения машины в Министерстве соц- обеспечения. А как хочется поез­ дить по городу, на базар, к де­ тям, Но я вынуждена сидеть в че­ тырех стенах. Мне хочется уз­ нать, есть такой закон о детях войны или еще нет? Т а м а р а А в а н е с о в н а К У З Н Е Ц О В А . ВЛАДИКАВКАЗ. В ОСАДЕ Почти в день моего рождения, 24 октября 1941 года, было объяв­ лено осадное положение в Моск­ ве. Мы жили на Красной Пресне, где живем и сейчас. Дом не отап­ ливался, воды не было. И мы с ма­ мой перебрались жить к бабушке, в дом с печным отоплением. По ночам мои родные ходили на же­ лезную дорогу и собирали рассы­ павшийся с паровозов уголь. Ку­ шать было практически нечего. На меня выдавали на молочной кухне 150 граммов молока в день. Семья питалась мороженой картошкой с добавлением очищенного машин­ ного масла, которое приносил мой дед, рискуя быть расарелян- ным. Он работал на ГПЗ-2. Потом москвичам, работающим на обо­ ронных заводах, выделили огоро­ ды. А я помогал взрослым уби­ рать картошку. В .Е . ТО М И Л И Н . МОСКВА. «МНОГО вы ХОТИТЕ...» Мой отец погиб в первые часы войны. Мама всю войну прорабо­ тала дояркой в колхозе, я, как мог, помогал ей. Пас телят и ло­ шадей, сгребал сено. Весной ва­ рили суп из травы и корней, копа­ ли корни камыша и другие корни. Сушили их на огне и жарили. А во что были одеты и обуты - и гово­ рить нельзя. Трудовой ааж у ме­ ня 48 лет, пенсия в конце 2005 го­ да соаавляла 1500 рублей. Когда появилась первая заметка о детях войны в облааи, я пошел к работ­ нику собеса и сказал,что я вот, ка­ жется, подхожу под эту катего­ рию, Тот ответил, что я имею ко­ рову, десять овец, десять кур и вообще являюсь чуть ли не новым русским. Стали звонить в район. Там говорят: много вы хотите, де­ путаты приняли, а у нас денег нет. Сидите дома и не рыпайтесь. И в а н В л а д и м и р о в и ч В И Н О Г Р А Д О В , село ПИРОГОВКА, Аараханская область. ПОСЛЕСЛОВИЕ от СЕРДЦА НАШЕ ПОКОЛЕНИЕ УХОДИТ ПОЛУГОЛОДНЫМ Письма н аш и х чи та тел ей мы попросили п р о ком м ен ти р о в а ть А л ьб ер та ЛИ ХАНО ВА , п р ед се д а те л я Ро с сий ско го д е т ск о го ф о н д а , писателя , автора м но ги х зам ечател ьны х кни г о военном д е т а в е . Сразу после своего создания, почти 20 лет назад. Детский фонд бросился на защиту по­ седевших детей, тех, кто пережил войну в са­ мом тяжком ее виде - малолетних узников фашиаских концлагерей и гепо. Дважды я обращался в правительаво, которое тогда, по счааью, - а арана была на треть больше и землями, и народом - слышало голос об- щеавенного Фонда. Дважды принимались поаановления правительава о малолетних узниках, мы образовали организацию «Союз бывших малолетних узников фашистских концлагерей», почти экспромтом - но каким же потрясающим и горьким оказался этот экспромт! - провели в Киеве слет многоара- дальных детей, подчеркну - только узников. Больших льгот и привилегий не дали - теле­ фоны без очереди да еще кое-какую мелочь с точки зрения сегодняшнего дня. Выдали спе­ циальные удоаоверения несовершеннолет­ них узников. В нашем Фонде работала специ­ альная госкомиссия по уаановлению факта пребывания в зааенке, ведь фашиаы узни­ кам лагерей справок не выдавали. Потом Германия решила выплачивать этим детям денежные компенсации. Все шумно вдруг зашевелилось. Появились спе­ циальные организации по раздаче денег, и Детский фонд от этого отшатнулся, отошел - слишком много за таким благодеянием предполагали мы суеты, слез и обид. И хотя деньги никому не помешают, особенно та­ ким «бывшим» детям, я и до сих пор убеж­ ден: деньгами лагерные муки не искупить. И еще: не Германия, а мы должны были бы по­ высить пенсии, признать арадание невин­ ных, сами помочь тем детям, кто горько по- арадал от войны. Но оаавим в аороне ту иаорию. Она за­ кончилась. Деньги раздали, они давно ис­ трачены. Последавия? Судить не мне, хотя я тоже дитя войны, пуаь и тыловое. Тыл военных лет был Родиной нашей. Она, как могла, спасала нас. Одна моя толь­ ко вятская аоронка приняла 40 тысяч ленин­ градских ребятишек! Секретари тех деревен­ ских райкомов, на которых немало грязи пролито нынче, каждое утро начинали с воп­ роса: еаь ли дрова в детдомах, где ленин­ градцы, чем их кормить и как лечить? Типо­ выми врачебными детскими диагнозами тех лет были малокровие и дистрофия. Нас спасали матери, бабушки. Отцы вое­ вали, дедушки, если были, вкалывали. На­ род своим телом прикрыл детей, не рассуж­ дал, не болтал, а проао защищал. Страдани­ ям этим я посвятил свою дилогию «Русские мальчики» и «Мужская школа», и нечего мне к ним прибавить: тогда наша арана сделала для нас все, что могла. Письма, которые публикуются сегодня в «Деловом вторнике», справедливо форму­ лируют вопрос: тогда Родина уберегла, а сейчас, что же, забыла? Нужно ли помочь де­ тям войны (наверное, это те, кто родился до 1940 года)? Я, к примеру, 1935 года рождения, деся­ тый класс со мной кончило 30 мальчишек, в живых осталось не больше 8-10, две трети уже умерли. И умерли не потому, что алка­ ши, такого не было. А потому что в самые К Н ИЖ К А Р Е К О Р Д О В АИ Д А РАХИМА! 1метр 8 сантиметров - такой длины получилась новогодняя гирлянда у жительницы Кона­ ковского района Рахимы Исае­ вой, которую она ухитрилась срезать с грейпфрута весом в 500 граммов. Кроме того, мас­ терица изготовила цепь с цель­ ными звеньями из 100-граммо- вого куска туалетного мыла. Каати, это не первая ее компо­ зиция, выполненная из обыкно­ венного предмета домашнего обихода. Сегодня в коллекции Рахимы насчитывается свыше полусотни мыльных скульптур, которые выаавлялись не толь­ ко в Твери, но и в Москве. С в е т л а н а А В Д Е Е В А . ТВЕРЬ. ХА ЧАП УРИ - ВЕЛИКАН в Грузии с интересом ожида­ ют вердикта предаавителей Книги рекордов Гиннесса, кото­ рые побывали в новогоднюю ночь вТбилиси. Они должны от­ ветить на вопрос: заслуживают или нет быть официально при­ знанными рекордами изготов­ ленные меаными кулинарами хачапури площадью 20 кв.мет- ров и козинаки длиной 5 мет­ ров. Право первым попробо­ вать творение тбилисских кули­ наров было предоаавлено пре­ зиденту Грузии Михаилу Саака­ швили. Передавая ему нож для разрезания козинаки, аолич- ныи мэр Гиги Угулава сказал, что такого огромного лакомава из орехов и меда еще никогда в Грузии не готовили. «Не только в Грузии, но и во всем мире», - подсказал мэру президент. М и х а и л А И Д И Н О В . ТБИЛИСИ. НУ и НУ! ПАСТЕРНАКОМАНИЯ ЭПИДЕМИЯ ЭТОЙ РЕДКОЙ БОЛЕЗНИ ОХВАТИЛА УРАЛЬСКИЙ ГОРОД ПЕРМЬ Спросите любого пермяка: «Кто лидирует нынче по и. размерам уличных портретов в городе?» - и вам отве- тят: «Первый - гигантский , во всю величину нового строящегося гиперцентра, - портрет экс-губернатора , сегодняшнего м и н и а р а природных ресурсов Юрия Трутнева. А второй - вдвое меньше, но все-таки тоже заметный , у входа в здешний драмтеатр , - Бориса Па­ стернака. Первый поздравляет земляков с Новым го­ дом . Второй - при глашает на мюзикл «Доктор Жива­ го». Великий поэт, писатель, наверное, и в самом страшном сне не мог предвосхитить, что его роман, за который ему присудили Нобелевскую премию, аанет мюзиклом. И что премьера оного пройдет в Перми, описанной им под именем Юрятин. Есть Пастернак и пастернакомания. В последнее время Пермь больна ею. Да, в 1916 году 25-летний поэт бывал в Перми и жил в поселке Всеволодо- Вильва, работая у своего знакомого, Бориса Збар- ского (в дальнейшем человека, создавшего рас­ твор для бальзамирования Ленина), конторщиком на химическом заводе. Но на пермской земле - своеобразной пересылке между Западом и Востоком - бывали и Радищев, и Достоевский, и Чехов, и Грин, и Короленко, жил Ви­ ктор Астафьев, сейчас вот - Алексей Иванов, автор «Золота бунта» и полного собрания других сочине­ ний. Отчего же все-таки Пастернак?.. Опого что бренд популярен на Западе. Имя, ко­ торым, как топором, доселе закрытая Пермь про­ рубает окно в Европу. И вот уже стихи разучивают­ ся так: в гипермаркете вместо объявления, на каких этажах расположен тот или иной товар, читают па- стернаковские строфы, а кафе «Юность» перели­ цовывается в ресторан «Живаго» с бронзовой го­ ловой Бориса Леонидовича у входа на постаменте. Голь на выдумки хитра... В Европу, может, окно и прорубили, но Амери­ ки не открыли. Дело-то ведь нехитрое, с опытом. Попсовизация всей страны, с которой мы все срод­ нились, и не на такое способна: помнится, когда-то выпускали торт «Сергей Есенин». И я там был... В «Живаго» то бишь. Полюбопытст­ вовал у официантки насчет «не жевательной», а ли­ тературной стороны бренда: мол, может, здесь встречи с творческой интеллигенцией устраиваются? Выступления поэтов? Или - актеров с читкой стихов из пастернаковского романа? Пожала плечиками. Потому что если путь к усвоению поэтической пищи сегодня ведет через пищеварительный тракт, то романы мы перевариваем через мюзиклы. И композитор-то прекрасный - Александр Журбин, и режиссер с изюминкой - Борис Мильграм, и соль­ ные партии при известной раскрутке могут стать песенными хитами, но ведь половины не разо­ брать, о чем актеры поют! Вот к чему нас приучила попсовость. - Кого-то гордость распирает: вот, дескать, был у нас Пастернак! - говорит жительница Всеволодо- Вильвы Евгения Тунегова. - Кого-то раздражает это обрушившееся внимание на наш поселок, по­ степенно пришедший в упадок. А раздражение ос­ новывается на том, что «зачем сюда вести людей? Чтобы показать нашу бедность?». Люди о себе ду­ мают - о каких поэтах вы толкуете, если мы плохо живем?! Конечно, если поэты в посмертии своем прихо­ дят к нам через символы респектабельной буржу­ азности - рестораны и мюзиклы, - то вряд ли их творчество не вызовет угрюмой усмешки и опор- жения в надсадившихся сердцах. Борис Пастернак вновь становится «Вечности заложником у време­ ни в плену». Ю р и й Б Е Л И К О В . ПЕРМЬ. нежные годы им не хватало витаминов, не было масла, да и хлеба ели не досыта даже в нашей тыловой Вятке. Остальным было и то­ го хуже. Голод, недоедание, малый вес и рост потом всю жизнь аукаются, и хоть поми­ рает взрослый, даже седой человек от уста­ новленного диагноза, за ним, установлен­ ным, много неустановленных причин, запря­ танных в недоеденном, недоцелованном, недолюбленном детстве. У меня есть сын и внук, и мне не надо ка­ зенных добавок - как-нибудь доживу сам. Но вижу, как бедствуют мои сверстники и люди чуть постарше и чуть помоложе, если у них что-то не сложилось и они вынуждены одной собственной пенсией жить. Новые наши правители родились много позже войны и не очень чувствуют рубцы и шрамы старших поколений. Участники вой­ ны - да, тут и спору нет, им сегодня помогают неплохо. Но вот до детей войны гуманизм власть предержащих не простирается, а жаль. Ведь это именно ленинградец, люби­ мый мною Юра Воронов, мальчик-блокад­ ник и истинный поэт, написал про наше пле­ мя: «Нам в сорок третьем выдали медали и только в сорок пятом паспорта». Кстати, об узниках, малолетних жертвах: их ведь так и не признали участниками вой­ ны! Мол, военные ветераны возражают. Но ведь те дети не просто участники, а жертвы войны. Еще мы просили, чтобы их всех, ос­ тавшихся в живых, наградили медалью «За победу над Германией». Не наградили. Вот и дети войны - кто они? Конечно, жер­ твы. Надо ли им помочь, ведь осталось-то от этого поколения не шибко много: уходят каждый день. Конечно, надо. Но что помогут - верю плохо. Почти не ве­ рю. Что остается? Помнить, что с нами было. Ведь нам, детям войны, досталось небыва­ лое счастье: узнать, что такое Победа! (Материал подготовлен при поддержке Федерального агентства по печати и массо­ вым коммуникациям.) ПОСТОРОННИМ вход РАЗРЕШЕН — в ТЮРЬМЕ, ДА НЕ В ОБИДЕ КОРРЕСПОНДЕНТ «ДВ» ПРОВЕЛ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ В ЗНАМЕНИТЫХ «КРЕСТАХ» в сове тские вр ем ена на эк с ­ курсиях по Л ен ин гр ад у о «Кр е ­ стах» говорилось , что это к ар то ­ н аж ная ф а б р и к а . После п е р е ­ стройки о т туристов не скрывали стр аш ны е ле генды , связанны е со с те н ам и и золя тор а . Се годня же главной и нформ ацией для гостей Северной столицы служит рассказ о том , что через несколько л е т в зд ании «Крестов» буд е т го стини ­ ца. КПП В бюро передач - небольшая очередь. И мертвая тишина. Слы­ шится только шуршание пакетов с продуктами. Впрочем, чтобы не тащиться с ними, кое-что можно купить тут же - в столе заказов. В главный корпус войти не просто. Получив пропуск, несколько минут стою на улице в ожидании, когда откроются две­ ри. Наконец, я в небольшом ко­ ридоре, где, кроме меня, работ­ ники прокуратуры и изолятора, а также адвокаты, которых легко узнать по строгим костюмам и галстукам. Разговоры только о предстоящем переезде. - И кому в голову пришло сде­ лать здесь гостиницу? Запускают только по трое. За­ горается лампочка, и «тройка» дружно тянет дверь. Девушка на КПП внимательно изучает удо­ стоверение и паспорт. Забирает документы, сотовый телефон. На экране монитора просматривает­ ся центральный вход и все, что творится на улице. Еще одна дверь, другая. Металлоискатель. И вот я уже во внутреннем дворе. Но не успеваю я направиться к белой высокой стене, как меня окликают: «Не подходить! Могут заметить с вышки, поднять трево­ гу». Админи стративный корпус Здесь - вполне домашняя об­ становка. Из одного кабинета до­ носится даже шансон. Замначальника по воспита­ тельной работе Анатолий Чер­ ный сомневается, что найдутся желающие остановиться в «та­ кой» гостинице. - Я успел пробыть у вас пол­ дня, и уже как-то не по себе, - поддакиваю Черному. - Здесь всегда внутреннее на­ пряжение - приходится себя пси­ хологически сдерживать. Наша задача - решать проблемы «по­ стояльцев», пусть в их числе и совсем потерянные типы. Пре­ красно знаем, что это преступ­ ник, но мы с ним работаем. При этом у некоторых повышаются претензии. Приезжают порой с несколькими преступлениями и требуют курорт. А кто-то дово­ лен: «Я здесь как дома». Зачем им на волю, когда те же бездом­ ные здесь бесплатно кушают? Пусть это не сахар, но человек здесь не пропадает. Паспорт ну­ жен - пожалуйста, и выходное пособие, и билет покупаем. Единственное, чего пока не де­ лаем - не провожаем с оркест­ ром. в «Кресты» входят исключительно втроем. Изолятор Основной контингент «Крес­ тов» - подследственные. Впервые осужденный в исправительной колонии общего режима может написать заявление, чтобы его здесь оставили. Занят он на хоз- работах, за хорошее поведение могут и отпустить пораньше. Этих ребят (возраст преступни­ ков в последние годы заметно снизился) увидишь не сразу - они тихонько убирают изолятор, стоят на раздаче в столовой. Взгляд у них какой-то забитый. На них смотришь и думаешь - ка­ жется, поняли, куда попали, ка­ жется, к мамам хотят побыстрее. Не улыбаются. Очень вежливы. По территории кое-где выха­ живают коты. Они здесь как сдерживающий фактор - мышам в тягость, а людям в радость. Начальник организационно­ аналитического отдела СИЗО Ирина Холина начинает для меня экскурсию по «Крестам». Сначала проходим мимо следственных кабинетов - не­ большие комнаты со столами, по обе стороны которых сидят адво­ каты и подследственные. Сильно накурено. Здесь часто снимают фильмы и сериалы. Ирина Вла­ димировна даже показывает, за какой решеткой сидел герой Аб­ дулова, а где - героиня Нееловой («Тюремный роман»). В широ­ ком коридоре (сразу узнаю кад­ ры из «Бандитского Петербурга») несколько кабинок, похожих на закрытые телефонные будки. Сначала подумал, что там какие- то провода, оказалось - какие-то люди. Чтобы не пересеклись по­ дельники по одному делу, одно­ го из них сажают в такой бокс. Я тоже туда попросился и на мину­ ту оказался «замурованным». Жуткое состояние: сидишь на ма­ ленькой скамеечке почти в тем­ ноте, сверху лампочка, ничего не слышно. О чем только не поду­ маешь в таком местечке. В нескольких кабинетах про­ водится сеанс видеоконференц­ связи. Как раз в одном из них че­ рез окошечко разглядел под­ следственного. Напротив него два экрана, видеокамера. Не на­ до тратить деньги на перевозку. Суд видит его, он видит суд. На стене висит плакат - четко расписан режим дня. Подъем в шесть, отбой в десять. Много свободного времени. - А что в свободное время? - спрашиваю у Ирины Владими­ ровны. - Общаются, телевизор смот­ рят, читают... В некоторых дверных ручках камер торчат газеты - местной библиотеке приходят несколько бесплатных номеров свежей прессы. В самой камере - радио- точка: от окружающего мира практически никто не отрезан. Музей Существующий с 93-го года, он предназначен прежде всего для сотрудников «Крестов», и лишь потом для всех желающих. Экскурсии только по выходным, часто по записи. Попасть сюда можно, простояв больше часа и заплатив 100 рублей (с иностран­ цев берут 300). За 2006 год зара­ ботали больше полумиллиона. Вхожу в музейную камеру под номером 370. Рассчитана на шес­ терых. Прохладно. Жесткие на­ ры. Окошко с решеткой. Если есть родственники с деньгами, то в камерах можно и шторочки повесить. Где-то здесь отбывали свое Троцкий, Керенский, Заболоц­ кий, Гумилев... По одной из ле­ генд, «темниц» в тюрьме ровно 999 (на самом деле чуть больше 900). Поговаривают, что в тысяч­ ную замурован архитектор А. То- мишко якобы за то, что не очень удачно сформулировал доклад для императора. По преданию зодчий так и сказал: «Я для вас тюрьму построил». Оказалось же - для себя. Замуровали не только за дерзость, но и чтобы никому не достался секрет планировки тюрьмы. В музейном зале - самые раз­ нообразные экспонаты «зоны»: здесь и самодельные кипятиль­ ники, и всякие мрачные ножики- отвертки. В одной витрине шило под видом расчески, иглы для татуировок. Рядом длинные, скрученные из газет трубки - «духовые ружья». С их помощью «сидельцы» передают на волю записки. Сам видел, до набе­ режной Невы запросто долета­ ют. Хлеб - вообще популярный материал. Знаменитые хлебные шахматы также представлены в музее. На одной стороне доски «зэки» в полосатой робе, на дру­ гой - персонал изолятора. На ме­ сте «короля» - начальник тюрь­ мы. Выход На КПП снова разговоры о пе­ реезде: - И как мы будем теперь до СИЗО добираться? - Зато новое здание будет... Аккурат в это время освобож­ дали троих. «До свидания» им не говорили - прощались. «Больше к нам не возвращайтесь», - гово­ рит женщина. В ответ молчание. Им, кажется, не терпится быстрей выйти на улицу. На экране бюро пропусков видно, как вчерашние «сидельцы» выходят. Улыбаются, оглядываются на дверь. Сейчас вот попадут сразу в город. Пока «Кресты» не переехали - цивили­ зация близко. Девушка в бюро пропусков внимательно смотрит на мое удостоверение. «Похож?» - пыта­ юсь шутить. Но ей не до шуток, и я виновато улыбаюсь. Тусклая лампочка «Выход». Долгие се­ кунды. Загорается зеленый. Сво­ бода! Егор КОРОЛЕВ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ДЕЛОВОЙ ВТ0ШК1 Учредитель и издатель: Информационно-аналитическое агентство «Деловой вторник». Издание зарегжтрировано Миниаерством РФ по делам печати, телерадиовещания и средов массовых коммуникаций Per. п и № 77-Л61. Распространяется в качестве приложения к газетам: Генеральный директор Шеф-редактор Редакционная коллегия: Ф.Сизый (vtornik@dvtornik ги) л,Арих (la@dvtornik,ru) К.Барыкин, В.Богданов, А.Бушев, П.Вощанов, Ю.Махрин, А.Панов, Н.Петраков, Д.Севрюков, Д.Шеваров. А д р е с р едакции : 127137, М о скв а , а / я № 3 4 . Т е л еф о н /ф а к с : ( 4 9 5 ) 2 5 7 -3 7 -8 3 ,2 5 7 -5 9 -1 7 . E-m a il: vto rn ik@ dv to rn ik .ru . w w w .d v to rn ik .ru Ном ер п одпи сан в 15 .00 . По гр аф и к у в 15 .00 . О бщ ий ти р аж 2 .0 6 2 .6 3 0 экз . Цена - б е спл а тно . «Деловой вторник». Перепечатка без согласования с редакцией не допускается. Приобретение прав на перепечатку и использование материалов тел./факс (495) 257-59-17,257-37-83. Белгородская правда» (Белгород), «Брянский рабочий» (Брянск), Северная Осетия» (Владикавказ), «Волгоградская правда» (Волгоград), «На смену!» (Екатеринбург), «Панорама» (Зеленогорск), «Калининградская с» (Кемерово), «Липецкая газета» (Липецк), «Новая Адыгея» (Майкоп), «Торговая газета» (Минск), «Правда Севера» (Новый Уренгой). «Новодвинскийрабочий» (Новодвинск), «Нижегородские новоаи» (Нижний ~ ‘ " ......... ооозг’ — "■--------- ' ---------' ......"" ■Труд». «Рабочая газета» (Украина), «Архангельск» (Архангельск), «Комсомолец Каспия» (Аарэяань), «Волга» (Аарахань), прзвда»(Кэлинингрэд), «Кубань сегодня» (Краснодар), «Курская правда» (Курск). «Красноярский рабочий» (Красноярск), «Кузбасс ------ -------- . . ....... ................................................................. • . , Новгород), «Новая газета» (Новосибирск), «Советская Сибирь» (Новосибирск), «Поколение» (Орел). «Вестник-Наша Пенза» (Пенза). «Вечерняя Пермь» (Пермь), «Курьер Карелии» (Петрозаводск). «Наше время» (Роаов-на-Дону). «Волжская коммуна» (Самара), «Ставропольская правда» (Ставрополь), «Тамбовская жизнь» (Тамбов), «Труд» (Ташкент), «Тюменская правда» (Тюмень), «Республика Башкортоаан» (Уфа), «Челябинский рабочий» (Челябинск), «Забайкальский рабочий» (Чита). «Пярнуский Экспресс» (Эаония), озрение» (Саратов] Советский Сахалин» (Южно-Сахалинск), Северный рабочий» (Северодвинск), «Вторник» (Якутск).