Липецкая газета. 2007 г. (г. Липецк)

26 января 2007 г., № 14 (22892) ЛИПЕЦКАЯ газета Ведущая рубрики —Галина КАЙДАШКО. ^ В ы просили рассказать I Дом вести - не лапти плести Д ля него и для кого был собран и написан «Домострой» в XV I веке? Для усмирения буйства русского народа или для иностранного торгового люда, дабы имели купцы представление о необузданности и глупостях русских? Вы — тоже «Домострой». Уж ответьте, любезные... Михаил ПСКОВСКИЙ. г. Липецк Просьба, конечно, интересная. Хотя акценты автором расставлены так, что создается впечатление недоброже­ лательства. Причем непонятно на чем основанного. Чита­ ли ли Вы, уважаемый, «Домострой»? Любите лн Родину свою? Близких? Это уже наши вопросы... А теперь, соб­ ственно, ответ. О книге. Некоторые записи из нее и прило­ жений. Полагаем, что многим нашим читателям любопытно будет узнать, что да как было, для чего писался «Домо­ строй*. «Домострой» — один из известнейших древнерусских памятников, возникший под воздействием средневековой литературы разных жанров и различного происхождения. К середине XVI века он получил законченную форму. В объединительных тенденциях Русского государства того времени сей памятник сыграл важную роль, как выраже­ ние идеала духовной, социальной и семейной жизни. Вре­ мя сохранило нам «Домострой». И как бы ни относились критически к нему некоторые читатели в былые века, ваши современники, их осуждение «Домостроя», по моему мне­ нию, восходит к оценкам давним и небеспристрастным. Самые ранние из них — высказывания иноземцев, посетив­ ших Московию в XV-XVII веках. Тогда они описывали Рос­ сию и русских весьма критически, приписывая московитам общечеловеческие пороки и слабости, свойственные и им самим. Охотно заимствуя друг у друга различные россказ­ ни, они прививали соотечественникам недоверие и непри­ язнь к русским. Случилось так, что нынче мы на свое соб­ ственное прошлое нередко смотрим глазами европейских «философов». Порой осуждаем себя их словами, не вдумы­ ваясь в смысл речений. Вот пошли, например, по свету хле­ сткие рассказы о русском пьянстве, разврате и мздоимстве как черте национальной, особенно много нелепых легенд было (и сейчас есть) о женщинах. Одна из них: только тогда баба ценит любовь, когда муж жестоко ее избивает. Поверхностность и пристрастность подобного рода «на­ блюдателей» со стороны горько отзывались еще в прошлом веке. И потому не напрасно многие известные люди, в час­ тности, выдающийся историк В. Ключевский, показывали весправедливость многих измышлений, болезненно воспри­ нимали клевету на русский народ. Вот что писал историк... «И сколь во всем этом вздора, сколько невежества! Ка­ кая путаница в понятиях и даже в словах, какая бесстыд­ ная ложь, какая наглая злоба! Поневоле родится чувство досады, поневоле спрашиваешь: на чем основана такая злость, чем мы ее заслужили? Вспомнишь, как того-то мы спасли от неизбежной гибели; как другого, порабощенного, мы подняли, укрепили; как третьего, победив, мы спасали от мщенья и т.д. Досада нам позволительна, но досада ско­ ро сменяется другим, лучшим чувством — грустью истин­ ной и сердечной. В нас живет желание человеческого со­ чувствия, в нас бесстрастно говорит теплое участие к судьбе нашей иноземной братии, к ее страданьям, так же, как к ее успехам; к ее надежде, так же, как и ее словам. И на это сочувствие, и на это дружеское стремление мы никогда не находим ответа: ни разу слова любви и братства, почти ни разу слова правды и беспристрастия. Всегда один призыв — насмешка и ругательство; всегда одно чувство — сме­ шение страха с презрением. Не того желал бы человек от человека...» И что тут добавить?.. Вспомним еще. Век XVI, XVII, XVIII, XIX... Домострой царил у нас повсюду, во всех понятиях, во всех слоях общества, начиная с деревенской избы и кончая помещичьим домом. Сильвестр, собравший «Домострой» в книгу, в свод правил, законов, порой жестких, был и оста­ ется (хотите — спорьте, хотите — нет) тем же Конфуцием, который тоже не сочинил ничего своего, а только собрал плоды народной мудрости правил и подвел им итог... Итак, слово «Домострою» XVI века на странице «Домо^ строя» «Липецкой газеты». Язык не тот. Но все же понять можно. А в некоторых случаях и выводы сделать. Наказ мужу и жене, и детем, и людем, како лепо быти Да самому себе государю и жену, и дети, да и домочядцев учити не красти, не блясти, не солгати, не оклеветати, не завидети, не обидити чюжаго, не претися всуе, не осужати, не бражничяти, не просмеивати, ни помнити зла, не гнева- тися ни на кого, и к болшим быти послушну и покорну, а к средним — любовну, а к меншим и ко убогим — приветну и милостиву. Со всякими управа без волокиты, наипаче най­ мита наймом не изобидети, а всякая обида з благодарением терпети Бога ради: и понос и укоризна. Аще по делом поно­ сят и укоряют — сие любовию приимати, и от таковаго безу­ мия отвращатися, а против не мстити. Аще ли в чем не по­ винен еси, за сие мъзду от Бога приимешн. А домочядцев своих учити страху Божию и всякой добродетели, и самому тая же творити, и вкупе обрящете от Бога милость. Аще ли небрежением и нерадением твоим сам или жена твоя твоим ненаказанием съгрешит и зло пред Богом сотворит, или до- мочядци твои, мужи и жены, и дети твои, каков грех сотво­ рят, а твоим ненаказанием: брань и татбу или блуд и всяко зло творят,—все вкупе по делом своим приимете: зло сътвор- ше—муку вечную, а добро сотвориши, и иже сущий с то­ бою,— вкупе приимеши с ними вечную жизнь; а себе болши венец приимеши, понеж не о себе едином попечение имея к Богу, но и сущих с собою введ в жизнь вечную. Травник Трава адамова голова растет по темным лесам. Стебель зеленый, только один, но толст, листочки зеленые невели­ ки, размером с копейку, продолговаты. А цветок той травы желт, сверху — червоным золотом словно петушок, а посре­ дине цветка точно человек на коне сидит, да по сторонам лепестки желтые же, только маленькие. Корень мгшенькой кистью, цветом сер, а внутри изжелта-бел. А рвать ту траву с крестом господним да приговаривать: «Отче наш, помилуй меня. Боже!» Кто же не знает грамоте, пусть сотворит триста молитв Иисусовых. И принести ту траву в дом, и если какой человек кем порчен и кто портил — дай ему выпить, и тотчас обличит виновного, или если бесплод­ на женщина — дай испить, и родит. А кто пожелает увидеть дьявола или узнать еретика, тот корень освяти святою водой и возложи на святой престол да не касайся его сорок дней; а пройдут те дни, носи возле сердца — небесных и водных увидишь демонов. А воду захочешь перекрыть или мельни­ цы ставить, воздвигнуть церковь или дом — держи ту траву при себе: при намере земли участок окажется точным. Эта трава — всем травам царь. А когда кто ранен или высечен, приложи ее к ране — заживет в три дня. Подготовила Галина КОЖУХАРЬ. ^На житейских перекрестках Тарасовское чудо ФОТО из ДОМАШНЕГО АРХИВА В народе укоренилось мнение: если во сне не летаешь или перестал мечтательным взором озирать заоблачные дали — значит, заматерел человек, приземлился. Такому не до августовского звездопада или всяких там баек про чертей и кикимор. Чудаков, кому такое еще интересно, скоре^ засмеют — по житейским меркам не может быть иначе. Вот только исключения из правил все-таки встречаются. — На то Россия и не та­ кая, как все, — пытается об­ ратить меня в свою веру житель села Замарайка Во- ловского района Виктор Та­ расов. — Дело даже не в твоем возрасте, молодой-то в душе старцем может ока­ заться. —И протягивает мне пучок ракитовых прутьев: гни, заламывай круче. Приложилась, что называ­ ется, со всей своей пролетар­ ской силой и... получр 1 ла от­ ветный шлепок. — Ага, верба хлест, бьет до слез, — не замечая моего наморщенного от боли носа, продолжает хозяин. — Вот и человек, как лозина: пока сто­ ит на общем корне кустом, не сокрушить. А поддастся чу­ жой воле, по прутику разне­ сут. — Но ведь каждая ваша поделка из таких же вот пру­ тьев. Если лозу не резать, мир никогда не узнал бы уникальных изделий из нее... Мастер не перечит. Мол­ ча наблюдает, как я все глуб­ же вникаю в интересующую его тему, поддакиваю: лоза тому в руки дается, у кого душа легкая. Неожиданно гулко в ко­ ридорчик с улицы протис­ кивается жена Виктора — Люба. В фуфайке и резино­ вых сапогах (хлопочет по хозяйству) она, похоже , крупнее своего супруга. А начала хозяйка с упрека за негостеприимство: — Ты меня. Яга, напои, накорми, — смешливым то­ ном проговаривает весь пе­ речень сказочных услуг, — в баньке выпари, а потом о деле спрашивай. Человек на порог, а ты рад стараться ремеслом своим голову заби­ вать! За словом и дело: накры­ вает стол к чаю и тут же ставит плетенную хозяйской рукой корзину, полную яб­ лок: — Плоды из нашего сада, а корзинка тебе на память... На лице Виктора Алексе­ евича ни один мускул не дрогнул. Хоть бы возразил жене, для виду покочевря­ жился — они-де в городах и не такое видали! Но все у них, оказывается, заодно. И когда после многих лет со­ вместной жизни у Виктора стало ухудшаться зрение, именно Люба предложила ему это занятие — лозопле- тение. Потому что верила: Виктор в душе художник. Мальчишкой он тянулся за односельчанами, для ко­ торых самым главным тру­ дом считался хлеборобский. Пока пахал-сеял в колхозе, думать о малозначащих ху­ дожествах было некогда. Только желание порадовать жену и подталкивало его взяться за деревянные чур­ бачки. А однажды недосчи­ талась Люба бельевых при­ щепок. И уж когда совсем, что называется, «раскудах­ талась» в сердцах, увидела на раскрытой ладони мужа вазочку... из них, из прище­ пок. Злость как рукой сня­ ло, а прилада эта до сих пор в доме служит. Вообще вся жизнь Вик- Гвоздь забивать надо умеючи У важаемая редакция! Пишет вам уче­ ник 6-го класса — Даниил Нарбеков. 17 апреля мне испол­ нится 13 лет. А когда было три года, отец от нас ушел. Я был маленький и ничем его не мог обидеть. Почему он меня бросил?.. И мы остались вчетве­ ром: я, мама, бабушка и де­ душка. Когда мне исполни­ лось четыре года, мама тра­ гически погибла, а папа че­ рез полмесяца после похорон пришел в суд и отказался от меня. И тогда бабушка заме­ нила мне маму, а дедушка — отца. С дедом мы по вы­ ходным ходили в парк, и он всегда покупал мне мороже­ ное. Когда были деньги, то катал на аттракционах . Дома он проводил со мной много времени, хотя был уже сильно болен. А когда моей мамы не стало, он по­ чувствовал себя еще хуже. Но все равно терпел мои про­ казы. Я заплетал ему косич­ ки и приставал с разными вопросами... Он научил меня держать в руках молоток, забивать им гвозди, чтобы они не гну­ лись. Учил свистеть, уби­ рать за собой вещи, втыкать носок в носок, чтоб не поте­ рялись. Напоминал помо­ гать бабушке, как положе- тора Алексеевича сложилась бы иначе, и стал бы, навер­ ное, хорошим хлеборобом, дотяни он свою механизатор­ скую лямку. Но подвело зре­ ние. Оно падало быстро и резко. С привычной работой пришлось распроститься. И только упорство не дало ему расслабиться, начать Ж£1леть себя. Он взялся тренировать глаза, даже вспомнил детс­ кую запретную игру — со­ оружать из спичек поленни­ цы, колодцы. День за днем, после об­ хода домашней живности, Виктор садился на приземи­ стый табурет и мало-помалу переквалифицировался в зодчего. Начинал с простей­ ших башенок, затем услож­ нил задачу — возвел терема, а следом и вовсе кремлевс­ кую башню. Посмотреть на чудо местного значения к Та­ расовым потянулась Вся За­ марайка. Новоиспеченного ваятеля поставили в один ряд с известными, просла­ вившими здешние места зем­ ляками. Но тормозом в столь тонком, требующем особого напряжения деле вновь ста­ ли глаза. Занялся было вышивани­ ем, но и здесь не заладилось. Бродя как-то зимой в ок­ рестностях села в поисках сушняка, обратил внимание на ивовый куст. Его ветви причудливо сплелись, обра­ зовав эдакую решетку. На­ брал вязанку, благо не тя­ желая оказалась. Дома попытался сплести простейшую корзинку, да неприрученная лоза н е ­ сколько раз больно его от­ хлестала. Но сдаваться он не собиргшся. И тут вспомни­ лись детские навыки по пле­ тению кубарей, которыми ловили рыбу в реке, и... по- шло-поехало. Конечно, пер­ вые изделия выходили у мастера то кривобокими, то разновеликими. Но со време­ нем набил руку, почувство­ вал форму, стал усидчивее. Купил книгу, почитал — теперь уже «по науке» осва­ ивал премудрости лозоплете- ния. Изучил сорта ивняка, более пригодного для худо­ жественных работ. Корзины, подставки под цветы, вазоны, полки, табу­ реты в комплекте со стола­ ми, украшенными ивовым кружевом... Прослышав про новое увлечение Виктора Алексеевича, к нему стали захаживать односельчане сделать заказ. Потом в дом к Тарасовым зачастила ре­ бятня: ну, почему самим не сплести такой же кубарь для ловли рыбы, каким деды и отцы промышляли, а может, подарок матери см аст е ­ рить... Сидят вокруг настав­ ника, прутья гнут, но не все, однако, выдерживают лозин- кины обиды... ........... Вот так и живет в своей Замарайке увлеченный чело­ век. Помогает жене по хо­ зяйству, а в свободное вре­ мя с лозой возится. Все по­ делки раздаривает родным, односельчанам. Его работы не раз были представлены на различных выставках, так что дома, кроме той корзи­ ны с яблоками, что мне по­ дарили, ничего и нет. Оста­ лась, правда, одна-един- ственная, что сделал хозяин самой первой. Как амулет берегут ее, хроменькую и кривую, на счастье. — А зачем дома музей со­ здавать? — рассуждает хозя­ ин. — Что сделал — сразу в добрые руки передавай. И мне радость, и людям польза. На прощанье поделился сокровенным: мечтает у сельского ДК беседку, спле­ тенную из ивовых прутьев, поставить. Чтоб было где лю­ дям в любое время года по­ сидеть, поговорить. Я не со­ мневаюсь, что осуществит мастер задуманное... Наталья АРКАТОВА. но мужику, хозяину дома. Вскоре дедушка умер, и мы остались с бабушкой. Она уже старенькая сейчас, скоро ей исполнится 80 лет. Хлопо­ чет, хотя и тяжело приходит­ ся, и меня ругает. Иногда. За дело. А я не обижаюсь. Дедуш­ ка учил не губы дуть, а при­ слушиваться и на ошибках учиться. Еще я хожу в мага­ зин, убираю в квартире, вы­ ношу мусор, стираю. Могу и картошку почистить, сделать яичницу, сварить пельмени. За большие мужские дела пока не берусь, одному неспод­ ручно. Но ничего, уж скоро придет время... Я бы хотел, чтобы все отцы были такими же, как мой дедушка — Валентин Яковлевич Тельнов. Учили своих детей уму-разуму. Вот его нет рядом, а совестно что- то сделать не так, как он го­ ворил, показывал. А отца своего я уже и не помню. Не вижу. Хотя он жив и живет в Липецке. Вздохну иногда, как сейчас, и все. Значит, такая судьба. Но я по себе знаю, что у каж­ дого ребенка должны быть отец и мать. Это и есть счас­ тье. Еще, уважаемые редакто­ ры и журналисты, я очень бы хотел, чтобы в «Липец­ кой газете» была страничка для детей и туда бы писали ^ Э к с л и б р и с « л г» Детская комната для взрослых Покаюсь авансом: в этой рецензии слов будет гораздо больше, чем в книжке, о которой я хочу рассказать. Да, собственно, я бы куда охотнее не рассказывал о ней, а просто цитировал. Ну, допустим: А где продается такая кровать. Чтоб рано ложиться и поздно вставать? Или еще: Жил Человек полнеющий, А так вообще — вполне еще. Маленький сборник Ренаты Мухи «Я здесь не сплю!» («Но­ вая газета», 2006) из тех, которые начинаешь перечитывать, едва перелистнув последнюю странич­ ку. А потом хвата­ ешь за рукав соседа, а то и случайного прохожего, спеша поделиться радостью и предвкушая реак­ цию, например на «Секрутную песенку Слоненка»: Мы с мамой В Африке живем, А в джунглях жить — не шутка: Там страшно ночью. Страшно днем, А в промежутках Жутко. Чему вроде бы радоваться-то, если то страшно, то жутко? В конце концов, пер^разируя другого автора, «все мы не­ множко слоники». Каждый время от времени, а кое-кто и постоянно чувствует себя беззащитным, как в джунглях. Но попробуйте не засмеяться, когда так звонко перекликаются рифмы, когда так нарочито зловеще шипит буква «ш» (шут­ ка, страшно), так жужжит «ж» (джунгли, живем, промежут­ ках, жутко), когда сочинительница так сочувственно подтру­ нивает над меланхолическим тайным признанием своего ма­ ленького трогательного героя. А вдруг и нам, двуногим «сло­ нам» и «слонятам», стоит поменьше пугаться, трусить, пря­ таться и жаловаться, зато поучиться искусству иронии над собой, с улыбкой освобождаясь от опасений и дурных пред­ чувствий? В простеньких стихах (впрочем, простенькие они лишь на первый взгляд, а на второй — виртуозные, изобретатель­ ные, утонченно остроумные) Рената Муха, в сущности, «мо­ делирует» житейские ситуации, предлагает универсальные формулы, предоставляя право на их истолкование читате­ лям — детям и взрослым. Она играет с нами, и мы не в силах сопротивляться ее приглашению поиграть с нею. «Ну, дела, — подумал Лось, — Не хотелось, А пришлось». Это ж надо — в двух простодушно-лукавых строчках обо всем и обо всех сразу. Ну-ка, припомните, сколько раз на дню вы не хотите, а делаете, пробуете увильнуть, но участву­ ете, не соглашаетесь, но подчиняетесь? Однако что это я? Кому нужны мои хмурые, дотошные комментарии? Этим стихам они явно противопоказаны. Ска­ жите девочкам, играющим в «дочки-матери», что тем самым они репетируют будущую семейную жизнь, а мальчику с иг­ рушечным автоматом, что он, дескать, готовится к солдатс­ кой службе, — и игре конец. Она самодостаточна. Ее серьез­ ная по^; 50 плека не осознается, иначе все тут же сделается скуч­ ным и тоскливым. Это касается и игры в индейцев, и игры в слова, со слова­ ми и смыслами. Так что, раскрыв сборник Ренаты Мухи, взрос­ лые должны внять древнему призьгеу: будьте как дети. А дета... За них я спокоен. Они-то как раз умеют играть. В этот их дар бесконечно верили и создатель «Мойдодыра», и автор «Рассе­ янного с улицы Бассейной», и Даниил Хармс, и Агния Барто с ее Таней, уронившей в речку мячик, и Борис Заходер, с которым у Ренаты Мухи, по-моему, особенно много общего. Есть в книжке «Я здесь не сплю!» еще одна игровая при­ мета. И поэт, и издатели изначально, открыто сигналят пуб­ лике, что рассчитывают в о д и н еж о в о й мере на любой возраст. Сборник делится на три части: «Комната детская», «Комната взросл£ 1 я» и «Комната общая». Причем в разных «комнатах» отдельные стихи повторяются, чем, понятно, подчеркивается их двух-, а вернее многоадресность плюс возможность несов-: падающего прочтения — в зависимости от опыта. Я едва удерживаюсь от еще какой-нибудь цитаты. Поэто­ му спешу постЕшить точку. Но перед этим дам добрый, пусть и непрошеный совет. Если у вас есть все тома культовой эпо­ пеи про Гарри Поттера, но нет книжки Ренаты Мухи, дайте побыстрее объявление: меняю романы госпожи Ролинг на два десятка коротеньких стихотворений госпожи Мухи. Не про­ гадаете. Между нами, мода на Гарри ведь проходит. Поклон­ ники замысловатых фэнтези вот-вот накинутся на очередной раскрученный бестселлер. А «Я здесь не сплю!» останется веем , с вами, с вашими детьми, внуками и прЕшнукЕЕми навсегда. И через десять, и через двадцать лет вы с удовольствием при­ помните кстати что-нибудь эдакое: Сказала летом Роща Чаще: «Ты одеваешься кричаще». «Ну, что ж, — сказала Чаща Роще, — Придет зима — оденусь проще». И. НЕВЕРОВ. Конкурс: «2006-ii — год Отца» Аплов готовит папа Д ля меня родители — самые близкие и род­ ные люди на свете. Но сегодня я хочу рассказать о своем папе. Зовут его Геннадий Авенирович. Это высокий, широкоплечий, спортивный мужчина с короткими тем­ ными волосами. После шко­ лы папа поступил в Тульский политехнический институт и получил диплом по специаль­ ности «Автоматика и телеме­ ханика». Сейчас он работает на же­ лезной дороге. Работа папе нравится, он всегда подходит к делу творчески, с выдумкой и огоньком. В коллективе его уважают, часто просят сове­ та. Друзьям он никогда не от­ кажет в помощи и сделает все. что в его силах. Хотя работа занимает почти все свободное время, семье папа тоже уде­ ляет внимание. Я помню, как в детстве он учил меня кататься на вело­ сипеде. В выходные дни мы играем в компьютерные игры, часто гоняем во дворе мяч, всей семьей ездим на рыбал­ ку. А еще мой папа заядлый грибник. А КЕЖон готовит! Мы с мамой всегда с нетерпением ждем, когда папа выберет сво. бодную минутку и угостит нас своим фирменным пловом. Для меня папа — пример во всем. Принимая какие- либо решения, я сначала ста­ раюсь подумать, как бы на моем месте поступил отец. Он всегда помогает советом, а еще — учит получать радость от своего труда, любить жизнь, людей, стремиться к званиям и не дожидаться от других одобрения своих по­ ступков. Знай, папа, я тобой гор- Евгений САЛТЫКОВ, 7 «а», лицей № 5. г. Елец. КОЛЛАЖ НИКОЛАЯ ЧЕРКАСОВА мы взрослым, а они — нам. И вы рассказывали о зако­ нах, о подвигах, советовали хорошее. Еще о том, как хорошо живут семьи. Вот такие конкурсы, как этот, проводите. Они всем людям нужны. Написал вам Даниил НАРБЕКОВ, 12 лет пока. г, Липецк. Уважаемые наши читатели! Сегодня мы опубликовали еще два письма юных наших земляков. Они разные, но сколько у ребят добрых мыслей, воспоминаний и даже предложений. Огромное спасибо вам, дорогие. Готовятся к печати в «До­ мострое» и другие рассказы об отцах, поступившие отвзрос­ лых авторов — липчанки Нелли Абалтусовой, Николая Ино­ земцева из села Бутырки, Ирины Фокиной из Становлянско- го района... Мы благодарны всем, кто написал нам о своем дорогом человеке, кто поддержал саму идею конкурса и предложил новые темы, отражающие важность и значимость нравствен­ ного воспитания общества, создания условий для полноцен­ ной жизни семьи и детей. Ну а пока письма об отцах продол­ жают поступать, мы не можем сказать, что конкурс завер­ шен. Пишите. Итоги подведем к 23 февраля — Дню защит­ ника Отечества. Как и обещали, победителей ждут призы от спонсоров.