Липецкая газета. 2006 г. (г. Липецк)

ЛИПЕЦКАЯ г а з е т а 17 февраля 2006 г., № 31 (22659) В е д у щ а я р у б р и к и — Г а л и н а К А Й Д А Ш К О . ^П о в е р ь в себя! Да отступит болезнь... —А я вот свой застарелый радикулит за несколько дней без всяких лекарств вылечил. Сомневаетесь? Так я вам сейчас заключение врачей покажу... И бывший военный летчик, а ныне сотрудник липецкого горсовета Сергей Турчин достает из сумки официальную бумагу с печатями. Действительно, медицинское заключение гласит: «Согласно томографическим исследованиям произошло снижение высоты дисков поясничного отдела с 6,0 до 5,6 мм». — Болезни я еще в молодости заработал от перегрузок во время полетов, — продолжает Сергей Николаевич. — С года­ ми боли в спине и пояснице становились все сильней. Года три назад стало совсем невмоготу. Потратил несколько тысяч на лекарства — толку ноль. Как кролик к удаву, пошел к врачам. Те сделали обследование и говорят: у вас позвоночная грыжа, нужна операция. За ее успех никто не поручился. Шансы пятьдесят на пятьдесят. Дело серьезное, кому охота в пятьдесят становиться инвалидом? Пожалуй, впервые в жиз­ ни я по-настоящему задумался о своем здоровье. И тут знако­ мые посоветовали почитать книжку доктора Норбекова «Опыт дурака, или Ключ к прозрению». Поначалу я воспринял совет с определенной долей скепсиса: мол, буду я, офицер, какой-то ерундой заниматься. Однако книгу достал. Начал делать уп­ ражнения — разминать суставы, заниматься дыхательной гимнастикой, медитацией, а главное — постарался изменить отношение к себе и к своему здоровью, поверил, что мне по силам победить недуг. Потом записался на оздоровительный курс. Уже через пять дней занятий почувствовал, что болезнь постепенно уходит. С каждым днем самочувствие улучша­ лось. Сейчас, спустя два года занятий, я забыл о болях в спи­ не, очистил почки, убрал варикоз, стал спокойным, уверен­ ным в себе человеком, умеющим достигать намеченных це­ лей. Глядя на меня, решила оздоровиться по норбековской ____________________________________ методике жена. И ЩМ - . результаты не за­ ставили себя ждать. В последнее время методика самовосстановле­ ния человека уз­ бекского доктора. Ми р з а к а р и м а Порбекова йе Jfea' вызывала острые споры. Привер­ женцы с жаром описывают ее до­ стоинства и эф­ ф е к т и в н о с т ь . Скептики , н а ­ ученные горьким опытом деятель­ ности всевозмож­ ных целителей и экстрасенсов, на­ против, относят­ ся к этим истори­ ям с предубежде­ нием, считая Норбекова оче- целитель Мирзакарим редным «продав- цом счастья». Од­ нако, как бы там Философ, Норбеков. ни было, нельзя отрицать тот фгпст, что последователей Нор­ бекова с каждым годом все больше. Тираж его книг «Опыт дурака...», «Уроки Норбекова» и других превысил несколь­ ко миллионов экземпляров Предстгшительства института са­ моразвития человека открыто практически во всех крупных городах России, странах ближнего и дальнего зарубежья. По словам самого Норбекова, за 25 лет его деятельности на этих занятиях побывало свыше двух миллионов человек. Чем же привлекает людей эта оздоровительная система? «Чтобы поддерживать машину в рабочем состоянии, мы регулярно делаем профилактический ремонт. Так почему же мы не желаем прилагать усилий, чтобы сохранить здоровье, данное нам Богом при рождении? Задумываемся о том, как его сохранить, мы лишь тогда, когда его уже потеряли, — размышляет липецкий «норбековец» Владимир Струков. — Мы в своей лени нередко забываем о с£ 1 мых важных вещах. А Норбеков учит, как эту лень перебороть, поверить в себя, в свою победу над болезнью. Ведь болезнь похожа на дурную привычку, которая приобретается разумом по настоятельно­ му требованию души и тела. Измени свой образ жизни, на­ учись регулировать организм, опираясь на свои внутренние силы, — и недуг отступит». Из книг Норбекова можно узнать, что в юности будущий доктор был жестоко избит в армии сослуживцами и на долгое время оказался прикованным к аппарату по искусственной очистке крови, стал инвалидом. Врачи только разводили ру­ ками, обещая больному лишь несколько лет жизни. Решив во что бы то ни стало победить недуг, Норбеков сам посту­ пил в медицинский институт. Однако поворот к лучшему на­ ступил после знакомства со 106-летним восточным мудрецом Саидом Мухамедом Хасаном, который полвека провел в мо­ настырях Индии и Непала. Норбеков начал у него учиться и за шесть лет превратился в полностью здорового человека. Сейчас у него большая семья — жена, четверо своих и десять приемных детей и более 600 учеников. Девиз Норбекова: «Познайте себя — вы могущественны!». Библейская заповедь гласит «Возлюби ближнего, как себя самого». Если ты себя не любишь, то как полюбят тебя дру­ гие? Измени отношение к себе, полюби себя таким, какой ты есть, и люди сразу изменят к тебе свое отношение. Каждый человек — мир. Хватит быть простым винтиком, становитесь личностью. Негативные эмоции убивают жизненную силу. Твердая воля, вера в победу, отличная осанка и положитель­ ные эмоции дают организму команду — не болеть! Биологи­ ческие исследования доказывают, что положительные эмо­ ции в буквальном смысле являются лекарством. Норбеков, используя самое ценное из европейской и восточной медици­ ны, создал систему, позволяющую влиять на регуляторные способности кровяных телец — эритроцитов, тем самым до­ биваясь прогресса в лечении, казалось бы, неизлечимых за­ болеваний. Эмоции человека передаются через мозг в кровь и влияют на наше общее состояние. Хотите его улучшить — улыбайтесь, учит Норбеков, приводя в качестве примера ис­ торию о древнем монастыре в горах, где монахи заставляли всех хмурых людей таскать из колодца в долине воду. Шагать несколько километров с полным ведром не хотелось никому, волей-неволей всем приходилось улыбаться. В итоге даже тя­ желобольные чувствовали себя гораздо лучше. Для многих, кто использует оздоровительную методику, стало фактом: без лекарств и хирургического вмешательства восстанавливается зрение при самых серьезных заболевани­ ях, повышается иммунитет, улучшается работа сердечно-со­ судистой, мочеполовой, эндокринной систем, опорно-двига­ тельного аппарата, желудочно-кишечного тракта, омолажи­ вается организм. Похоже на сказку, не так ли? Однако норбе- ковцы утверждают, что это правда. Что ж, можно по-разному относиться к системе Норбеко­ ва. Но, пожалуй, стоит прислушаться к главным советам док­ тора: верьте в себя, настраивайтесь на лучшее — и удача вам улыбнется. Сергей МАЛЮКОВ. ^ Н а житейских перекрестках Зорькине молоко КОЛЛАЖ НИКОЛАЯ ЧЕРКАСОВА В очереди терпеливо стояли даже самые отчаянные первоклашки, |«ло6отрясы», как их называла порой рассерженная техничка. —Прививка, что ли? —спросил удивленно сторож. Не угадал он. Колхоз к 50-летию Октябрьской революции решил выдать очень щедрые подарки ученикам начальных классов всех трех школ... Чего только не было в шуршащих пакетах. Печенье, конфеты-горошки в пакетиках, шоколадки-медальки, большие и маленькие, и даже калачи с маком. Их»то в первую очередь и заприметила Дашутка, у которой в этот день были самые печальные глаза. Причина грусти в том, что корова Зорька сильно заболела: уже третий день она еле слизывала с маленьких рук девочки горсточку соли. А хлеб, который так любила раньше, и не жевала вовсе. Вот и решила Дашутка, что мягкие калачи обязательно ее обрадуют. И поднимут кормилицу. Не придется тогда матери сдаивать молоко из вымени Зорьки прякЛо'кё Ъолому, KO'H5pi^''ff6t6M к е меняли>на сухую подстилку* , Кто в старших классах, так те, наверное, не получат... Так что и на ребят, на всех... — Ну дели, дели. Все по- братски надо. Только меня и Зорьку не включай. Старая я, последние зубы выпадут, — отговаривалась Марфа Степановна, — а Зорьке уж незачем... —Как это, бабушка? Я ей в первую очередь и несла. Болеет... Как мы без нее жить-то будем? — с тревогой ^в голосе спросила девочка и ’неодетая выбежала во двор. Зорькины глаза были еще открыты, но безжизненны. Рядом, присев на коленках, гладил ее вздувшийся живот отец. Мать голосила в огоро­ де. Дашутка кинулась к го­ лове коровы и крикнула, словно к человек Г»х.» л —Маму я пожалею, а вот такой Зорьки у нас никогда не будет. Не хочу я колхоз­ ную! Когда еще молока дож­ демся, — рыдая, выговари­ вала девочка, зажав в руке калач. — Куда вот я теперь его дену? Старый дед Егор, наблю­ давший эту сцену через пле­ тень, по-своему решил уте­ шить девочку: «Ты, касатка, не убивайся. Хотя все оно так, по-твоему — понятно. Корова в семье тот же чело­ век. И погоревать надо, и покричать. А еще это... По­ мянуть. Ты разломи кала­ чик-то на всех и раздай. Только знай, без слез, с ра­ достью... Я, вот, давай пер­ вый и помяну...» Старик не смог закончить речь, глядя, как девочка, став на цыпочки, протягива­ ет ему первый маковый ку­ сочек. ...К вечеру продрогшей внучке бабушка добыла мо­ лока, вскипятила его и по­ просила выпить самую млад­ шенькую и несмышленую, по ее понятию, за всех. Потому как девочку кидало то в жар, то в холод. Напереживалась, да и остудилась. Однако Дашутка молоко пить отказалась: «Чужое не буду!» И через день, и через два — те же слова, когда кружку наливали. Девочку никто не ругал. Да и за что? Горе-то общее. Через неделю Даша уже пришла в школу, а через ме­ сяц отец с матерью привели во двор другую кормилицу. Правда, дал ее не колхоз, как говорили Дашутке. — В селе купили , — объяснил брат, — должны мы теперь. Но ничего, зато с молоком. А деньги дед Егор обещал до лета подождать. Так что не горюй... Дашутка старгшась так и держаться. Училась на пя­ терки, по дому помогала, в огороде полола и тяпала. О Зорьке никому не напомина­ ла. Только вот с хлебушком и с солью во двор не выходи­ ла к новой кормилице. А когда мать варила молочный суп или кашу, просила пожа­ рить ей картошечки. Ела ее с квашеной капустой и хле­ бом, приговаривая: «Вот ведь вкуснотища!» Первую кружку молока выпила примерно через год, когда уже бабушки не стало. ... До дома Дашутка до­ мчалась за пять минут. Вбе­ жала и, еле переводя дыха­ ние, спросила: «Как Зорька? Ветеринар приходил? Я вот гостинцы принесла...» Отец быстро вышел во двор, не сказав ни слова. Мать молчала. Тогда Даша, предчувствуя неладное, тихо спросила бабушку: «Что, нельзя? » — Был ветеринар, был. Коровы-то сено едят, свеклу, йойло пьют, а ты вон что ре- щила, — уходила от вопроса внучки много повидавшая на своем веку женщина. —Раз­ ворачивай пока гостинцы, ишь, сколько всего! Расщед­ рился председатель... —Не он. Нам учительни­ ца сказала, что Советская власть, — поправила ее де­ вочка. — Бабушка, я на во­ семь частей все делить буду. лась: «П{Госнйсьт мы ж теоя все любим! Ну не умирай, родненькая...» — Пошли в дом, пошли. И мать надо успокоить, — обнимая, говорил ей отец. — Колхоз, как большой семье, обещал подешевле продать хорошую телку, а то, может, и молодую коровку. За Зорь­ ку страховку получим. Про­ живем... Не глядя в глаза дочке и объясняя перспективы буду­ щей жизни, он хотел быст­ рее увести ее в дом. ^ _______ ____________ лом роман все-таки сконструирован, умозрителен, то Жозе- .iii — ’Чeлoвaкa.^aaмfipи^tь.ll|SlФ^^8■Ш^iB®нни существует в,этоанесколько искусственной среде нельзя ,— сидя на порожке ” после поминок рядом С де­ душкой Егором, — рассуди­ ла Дашутка. И не зная, что добавить больше, надела на его седую голову картуз, а на плечи накинула жилетку. Пожилой человек ничего не ответил. Улыбнулся. По­ тому что стало теплее ему от этих слов и заботы о нем. И захотелось пожить еще. Уви­ деть, каким человеком выра­ стет маленькая соседка. Ксения ИВАНОВА. И была еще встреча "уА любовь все жива Они встретились почти перед самой войной. Она училась на курсах связистов в городе, а он — в одном из местных ФЗО. Познакомились случайно, столкнувшись друг с другом в булочной. С тех пор встречались каждый день. А потом он увез ее в свою родную деревню на Дону. Расписались в сельсовете и стали жить. Местные, наблюдая за от­ ношениями молодой пары, часто судачили о том, что так, а что могли бы делать по-дру­ гому эти двое. —Присушила она его, что ли? — удивлялись деревен­ ские сплетницы. — Ходит за нею как привязанный. — Привороженный, не иначе, — высказывалась одна. — И по хозяйству почти ничего делать не дает — все сам, — не без зависти гово­ рила не обиженная судьбой другая соседка' молодых. Степан и вправду каждую свободную минуту стремился провести рядом со своей женой. Она платила ему тем же. Супруги могли просто молча сидеть рядом друг с дру­ гом, и уже одно это приносило им невообразимое ощущение счастья и умиротворения. А потом пришла война, страшная, кровавая и беспо­ щадная. Степан получил по­ вестку осенью сорок первого. Анна тогда была на седьмом месяце беременности. Сборы были недолгими, а прощание — еще короче. Сельских но­ вобранцев увезла старенькая полуторка. Анна смотрела ей вслед, пока она не скрылась за последним поворотом... Он так и не успел напи­ сать ей ни одного письма. За него это сделали чужие люди. Вдень, когда на мерзлую зем­ лю лег первый снег, Анна получила похоронку. Ни свекровь, ни старшая сестра Степана не успели подхватить лишившуюся чувств невест­ ку. Она упала сразу, едва только почтальонка с глаза­ ми, полными слез, переступи­ ла порог их дома. Утром же следующего дня Анна роди­ ла мертвого мальчика. С это­ го дня для нее потянулись унылые, однообразные и бес­ цветные дни. Односельчане редко видели ее лицо, пото­ му что она ходила всегда с низко опущенной головой, покрытой черным платком. Как-то в разговоре с одной знакомой Анна призналась: — Ну вот не верю я, что Степана нет в живых. Не верю. Он мне снится часто, говорит: «Жив я, Аннушка». Кому расставание в радость? Зеленый пригорок стал рыжим. И сыплются листья с кустов. Все чаще у дома я слышу Печальную песню скворцов. Кому расставание в радость С порогом родным ли, с гнездом? ... Я с грустью смотрю за ограду На темный пустой водоем. Ни всплеска привычного весел, Ни слова в тягучей тиши... Все ниже склоняясь над плесом, Тревожно шуршат камыши. Померкла полоека заката Померкла полоска заката. Сгорела, как видно, дотла. —Ты поменьше внимания на эти сны обращай, — посо­ ветовала ей товарка, — а то сдвинешься окончательно. Анна больше ни с кем не делилась своими мыслями, но как только закончилась война, тут же принялась ис­ кать мужа. И где она только не была, кого только не про­ сила о помощи! Поначалу ей все шли навстречу, но как только получали информа­ цию о том, что Азаров Сте­ пан погиб, прекращали все усилия. Кто-то по-доброму пытал­ ся успокоить. Мол, угомони­ тесь, не вы одна за это время вдовьим платком голову по­ крыли. Жалко мужа, ясное дело, но где ж его найти, коли убит он? Аннаушрямо продолжала искать. Ей удалось найти не­ скольких однополчан Степа­ на. К одному из них, жив­ шему в Орловской области, она даже поехала домой. И тут вдруг выяснилось, что никто из них убитым Степа­ на не видел. Орловчанин ска­ зал, что был солдат тяжело раненным. Он подорвался на мине, и его, истекающего кровью, с оторванной ногой, отправили в санбат. Анна нашла санитарку из того самого санбата, и эта женщина ск а зал а , что раненый рядовой Азаров мог вполне остаться в живых. Оказывается, ему ампутиро­ вали обе ноги. — Очень уж он, бедный, переживал из-за этого. У меня, говорит, дома жена красавица. На что я ей, ка­ лека такой? — вспоминала санитарка. Анна продолжала поиски и в конце концов нашла сво­ его любимого. Все это время он жил в Ельце, в се­ мье бывшего священника. Решение остаться здесь он принял не сразу. Уже соби­ рался написать жене, как вдруг узнал, что попал в списки погибших. Посчитал, что это сам Бог вмешался, и решил исчезнуть из жизни своих близких навсегда. В Ельце Анне быстро ука­ зали на нужный дом. Она ре­ шительно толкнула деревян­ ную калитку и шагнула во дворг. Степан в это время как раз выезжал на своей тележ­ ке. Их глаза встретились, и через мгновение они уже ры­ дали, обнимая друг друга. Анна забрала Степана в родное село. Они прожили вместе еще лет тридцать в Хлевенском районе. Односельчане больше не подсмеивались над их отно­ шениями. Наоборот, в селе стало традицией желать мо­ лодым супругам любви та­ кой, как у Степана и Анны. Валентина АЛЕХИНА. с. Хлевное. ^Поэтической строкой На землю, пропахшую мятой. Осела сухая зола. Люблю в эту тихую пору. Как в юности давней любил. Пройтись по дорожке, которой Мой прадед когда-то ходил. 'Умывшийся зорькою ранней, С косою шел к травам густым. И, верно, ходил на свиданье — Он тоже ведь был молодым. Березы прямые, как свечи, Гуляю у них на виду. И тихий безоблачный вечер Мне первую дарит звезду. Лыжня Вспыхнет вечер высокой звездой. Заблестит огоньками заречье. И спешу я приметной лыжней За деревню любимой навстречу. Легкий ветер касается щек, Облетая тропинки и тропы. И хоть знаю. Что рано еще — Что поделаешь — Сердце торопит. А как только замечу ее, В полусвете холодном увижу, И душа моя звонко поет, И быстрее скользят мои лыжи. Снег и небо. Чего еще нам? Скажет мне: —Догони-ка, попробуй! Знать, не зря к нашим юным сердцам Пролетает лыжня по сугробам. Борис ЦВЕТАЕВ. С. Казинка, Грязинский район. ^Экслибрис «л г» Игра с историей Странные, капризные, озадачивающие сюжеты сочиняют иной раз писатели для своих главных, итоговых, книг. У одного сумасбродный старик воображает себя странствующим рыцарем и спешит сразиться со злом, защитить всех униженных и обиженных. У другого герой отправляется в странствие по загробному миру, обходит круги ада, встречается с прекрасной возлюбленной в раю. У третьего изобретательный плут скупает мертвые души. Четвертый переплетает евангельские темы с картинами Москвы тридцатых годов, мистику, дьявольщину и почти фельетонные пассажи. Пятый поселяет в том же столичном городе ангела. Так что Анатолий Глади­ лин с его романом «Тень всад­ ника» (издательство «Олма- пресс», 2004), спасая от ги­ льотины, вопреки всем исто­ рическим свидетельствам, одного из вождей французс­ кой революции, кристально чистого и сурового Сен-Жюс- та, а потом переселяя его в разные страны и века, продол­ жает почтенную классичес­ кую традицию. Его персонаж меняет маски, одежды, име­ на, но ядро личности сохра­ няется. И в роли шведского короля Бернадотта, и в мун­ дире участника Гражданской войны в Америке, и под име­ нем Рауля Валленберга, спа­ савшего евреев из нацистских лагерей, и в облике француз­ ского историка и разведчика Сен-Джайста он остается че­ ловеком долга, героем не только в литературном пони­ мании этого слова. Для автора, вероятно, велик был соблазн вместить в книгу все, что понял он о человеке и истории. Вместе с тем Глади­ лин предусмотрительно (может быть, даже слишком расчет­ ливо) хлопочет о том, чтобы роман не наскучил, легко читал­ ся. А потому не боится криминальной интриги, старается не оттолкнуть ту публику, для которой историко-философские построения были бы не по зубам, если бы не детективные и любовные мотивы. Впрочем, что касается детектива, то он показался мне не слишком обязательным и органичным. Даже при том, что речь идет о достаточно злободневном деле — убийстве русского предпринимателя, зятя профессора Сен-Джайста, то ли кон­ курентами, то ли спецслужбами. Право же, нынче такие со­ бытия и их расследования стали разменной монетой в поке- тобуковских повестушках и бесчисленных телесериалах. Нуж­ но ли было это еще и в «Тени всадника»? Зато история любви написана гораздо сильнее, с какой-то горькой и страстной пронзительностью, а глгшное — имеет куда более прямое отношение к философии романа. В разных временах и странах Сен-Жюст встречает одну и ту же женщи­ ну. Вначале это юная крестьянка, затем императрица Жозе­ фина, а на излете двадцатого века — русская эмигрантка Дженни в Америке. И он, и она обречены полюбить друг дру­ га, а потом жить порознь, храня память, обиду, привязан­ ность. Пожалуй, Дженни получилась у Гладилина самым выразительным персонажем. Неукротимая женственность, сила, жажда выжить и преуспеть любой ценой... Если в це- очень живая, без всякой заданности. " т 1 ^ а ц е ^ ,рднако, Гл^ялину понадобились все эти причуд- лй1в‘ь1е и!фы с историей и в историю? Ну, преждё всего, Сен- Жюст для него отнюдь не случайная фигура. Хотя бы потому, что задолго до эмиграции из СССР писатель, зачинатель мя­ тежной, дерзкой, идеологически подозрительной «молодеж­ ной прозы», стал автором и известной серии «Пламенные ре­ волюционеры». Тогда он впервые обратился к людям и собы­ тиям Французской революции. Теперь он наделил некоторых ее персонажей практически бессмертием. Не исключено, что тут есть тайный умысел — детище ра­ зочарований в своих современниках, левых, правых, инерт­ ных, энергичных, но почти всегда эгоистичных, замкнутых на себе. А Сен-Жюст, кгпс ни суди его фанатизм, все-таки из редкой породы, о которой поэт сказал: «О мать-земля, когда б таких людей ты иногда не посылала миру, заглохла б нива жизни...» Вот Гладилин и транспортировал героя из восем­ надцатого века в двадцатый. Где он, пусть иначе, чем двести лет назад, продолжает то же бескорыстное, я бы даже сказал — обреченное служение, выполняет задание таинственной системы, не поддающейся однозначному объяснению. То она оказывается вполне определенными спецслужбами, то чем-то всемогущим, мистическим. Именно эта сила спасает героя от гибели, перебрасывает из прошлого в будущее. Но тут начинает звучать настойчивая нота фатальности. Границы долга, миссии, стоицизма очерчены не самим Сен- Жюстом, королем Бернадоттом или профессором Сен-Джай- стом. Они ему заданы как бы извне. И ему нельзя, да он и не пытается, их перешагнуть. В какой-то момент он, умный, силь­ ный, бесстрашный, кажется почти куклой в чьих-то уверен­ ных и жестоких руках. Кто им управляет? Система? Истори­ ческое предназначение? Чувство ответственности? Все вмес­ те? Гладилин не дает ответа. Играя с историей и с читателями, он вообще лукаво тем­ нит, запутывает, оставляет лазейки для разных догадок. К примеру: а вдруг перипетии с Сен-Жюстом—Сен-Джайстом — всего лишь фантазии безумного человека, пациента психи­ атрической клиники? Как говорится, а ларчик просто откры­ вался... Да вот с какой стати тогда на похороны бедного су­ масшедшего прибывают лимузины с дипломатами Франции, России, Швеции, Израиля, Голландии, крупные чины из ЦРУ? Гладилин отходит к сторонку и любуется — то ли делом своих рук, то ли в очередной раз озадаченным, обескуражен­ ным лицом читателя... И. НЕВЕРОВ. ^ И з нашей почты Чего не знал Андерсен Недавно снимала я игрушки с елки. И почему-то вспом­ нилась сказка Андерсена «Ель», ее последние строчки: «Все на свете имеет свой конец». И тут же думаю: но время беско­ нечно, и наступит следующий Новый год, и вновь будут ру­ бить в лесу елки... Все повторится — блеск и роскошь, пусть всего на месяц, и печальное расставание с отжившим дерев­ цем. Хорошо, что нынче можно выбрать и искусственную красавицу. Но я о другом... Наша домашняя елка красуется «антикварными» игруш­ ками, приобретенными, в большинстве своем, еще в шести­ десятые годы в Кызыле. Скромные шары с разным рисун­ ком, цветные сосульки, бусы, стеклянные фрукты-овощи. Есть крупный кукурузный «початок» (время правления Н.С. Хрущева), предметы быта — изящный тонкий чайничек, кра­ сивая корзиночка, незатейливый фонарик... Есть стеклянный Дед Мороз — азиат, и мальчик, прижи­ мающий к себе бубен, тоже с «восточными» глазами. Есть фигурка почтенного акына... Таких игрушек в магазине было много: учитывались национальные особенности. Ну а под елкой каждый год у нас стоит один и тот же 30- сантиметровый Дед Мороз, купленный в далеком тувинском городе Шагонаре в 1963 году. На нем белый зимний халат, полы которого расписаны русским орнаментом. С истинно славянским ликом наш старичок, с голубыми глазами и длин­ ной бородой — такой памятный для нас. На обороте подстав­ ки сохранилась этикетка: «Фабрика строчевышивка. Кали­ нин. Облместпром». Большая была география у тех игрушек. Могучая была страна, которой уже нет... Вот почему не без грусти убирала я дорогие моему сердцу игрушки. ...А от елки долго еще, до самого лета, будут попадаться иголки, спрятавшиеся в бороздках паласа или забившиеся в какую-то щель. Хотя все ведь так тщательно выметалось... Людмила СОБОЛЕВА. г. Липецк.