Липецкая газета. 2005 г. (г. Липецк)

ЛИПЕЦКАЯ г а з е т а 16 апреля 2005 г., № 74 -75 (22452-22453) Спецвыпуск Липецкого областного краеведческс музея и редакции ^ Слово о Феофане Затворнике С верой и любовью Когда его еще звали Георгий Говоров и он учился в духовной академии, он испытал особое чувство, войдя в Киево-Печерскую лавру. Позже он назовет ее неземной обителью. Тогда Говоров еще не мог знать, что такое же чувство неземной чистоты и глубины будет рождаться благодаря ему самому, благодаря страницам книг, им написанных, благодаря знакомству с его жизнью, полной трудов и любви —к Богу и людям. Он появился на свет 22 января 1815 года в селе Чернава (ныне Измалковский район) в семье свя­ щенника. Прекрасно учился — сперва в духовном училище в Лив- нах, потом в Орловской семинарии и, наконец, в Киевской духовной академии. В 1841 году Георгий Говоров получил степень магистра и при­ нял монашеский постриг под име­ нем Феофана. Совсем еще моло­ дым он назначается ректором Ки- ево-Софиевского духовного учили­ ща. Талантливого воспитателя и педагога не могли не заметить. Феофана переводят в Петербург­ скую духовную академию на долж­ ность бакалавра кафедры нрав­ ственного и пасторского богосло­ вия. Он не только читает лекции, но и сотрудничает в газетах и жур­ налах, впоследствии его статьи лягут в основу книги «Путь к спасению». 1847 год — особый в судьбе Феофана: он отправляется с Рус­ ской духовной миссией в Палестину. Шесть лет он там неустанно трудится, учит языки, вчитывается в древние рукописи книгохрани­ лищ Афона. Эта работа и служение были прерваны в начале Крымской вой­ ны, когда Русская духовная миссия отзывается в Россию. Феофан возвращается в Петербургскую духовную академию, однако через несколько лет, как большой знаток Востока, едет в Константино­ поль. За свои труды он возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем Посольской церкви в этом древнем городе. Там была непростая обстановка, возникшая из-за конфликтов между греками и болгарами. По поручению Синода Феофан изучает причины распри, его отчет сыграл свою роль в объяснении истоков вражды. В Константинополе энергичный архимандрит успевает и выполнять свои пастырские обязанности, и заниматься литератур­ ной деятельностью, и открыть госпиталь для русских матросов и паломников. После долгого отсутствия на родине Феофан приезжает вновь в Петербург. Теперь он ректор духовной академии. Ему Чу1ъ больше сорока, однако он уже хорошо известен не только в церковных кругах. Его публицистику читают многие, поскольку она содержит мысли о путях прогресса, о справедливом распределении матери­ альных благ в обществе, о взаимозависимости духовных и матери­ альных начал. Он озабочен тем, что «современный дух мира, обще­ ства» есть «дух вражды на Бога», что люди холодны и равнодушны друг к другу. Феофан признает, что внешние (социальные, экономи­ ческие) формы жизни требуют перемен. Но прогресс связывает преж­ де всего с нравственно-духовными изменениями в человеке. Все эти взгляды изложены в книгах «Что есть духовная жизнь...» и «Сло­ ва архимандрита Феофана». 1859 год. Феофан принимает сан епископа и становится управ­ ляющим Тамбовской епархией. Всего четыре года продолжалась его деятельность в нашем крае, но он многое сумел сделать для под­ держки народного образования, заботился о духовных учебных за­ ведениях, в том числе в Липецке, открыл ряд церковно-приходских школ в селах й деревнях, а в городах — воскресные школы грамот­ ности, женское епархиальное училище. При нем начала выходить газета «Тамбовские епархиальные ведомости». Им изданы два тома проповедей, обращенных к тамбовской пастве, книга «Письма о хри­ стианской жизни». Он принимает участие в торжествах при откры­ тии святых мощей святителя Тихона Задонского в Задонске. 1866 год. 25 лет служил церкви Феофан, а теперь уходит на покой и поселяется в монастыре Вышинская пустынь Шацкого уез­ да Тамбовской области. Отныне его главное дело — литература, переводы. Он с юных лет, по собственному признанию, стремился к уединению. И спустя шесть лет после того, как оказался в монасты­ ре, решил вести затворническую жизнь, за что его и стали называть Феофан Затворник. Но его уединение было заполнено размышлениями и литератур­ ными трудами. Только письма многим лицам — от сановника до крестьянина, собранные и изданные после его смерти, составили восемь томов. Люди постоянно ждали от него совета, наставления, обращались с разными просьбами. Он активно следит за всем, что происходит и в церкви, и в стра­ не, у него огромная библиотека. Из-под его пера выходят ясные, доступные и вместе с тем глубокие философско-нравственные и богословские работы. Среди переводов с древнегреческого важ­ нейшее место занимают пять томов «Добротолюбия», содержащие творения отцов церкви Антония Великого, Ефрема Сирина, Иоанна Лествичника и других выдающихся мужей. Составил Феофан и сбор­ ник «Краткие мысли на каждый день года, расположенные по чис­ лам месяца», это предшественник толстовского «Круга чтения». Пи­ сал он также стихи... В 1890 году Феофан Затворник удостаивается звания доктора богословия. Все духовные академии России избирают его своим почетным членом. Жить ему оставалось четыре года... «Умирающие, — писал Вла­ дыка, — продолжают и на земле жить в памяти живущих через доб­ рые дела свои... Только даруй, Боже, почить о Господе, чтобы с Господом быть всегда...» Так и случилось. Имя Феофана Затворника вошло в историю церкви и отечественной мысли и литературы. А в год тысячелетия Крещения Руси Феофан был причислен к лику святых. Александр ЯБЛОНСКИЙ . ' у Из семейной хроники Сыновья русского офицера Все переплелось в судьбе и моей, и двух моих братьев — родного Юрия и двоюродного Эдика: репрессии, война, правда и ложь времени, боль и надежда. От деда, украинца Ивана Андрюха, унаследовали мы не только его длинный рыхлый нос, но и характер — трудный, на чей-то взгляд даже нелепый. Сам того не ведая, он сильно подвел младшего внука: в молодости —для благозвучия, наверное, —заменил одну-единственную буковку в фамилии —стал по паспорту Иван Андрух. И это несчастное невинное «у» перевернуло всю жизнь внука. Дед страшно гордился медалью «За взятие крепости Геок-Тепе» в Средней Азии. Он был неукротимый человек. Уехал на строительство Транссиба, до­ служился до десятника. На старости лет жил у дочери, молился Богу. Но не дано ему было спокойно умереть. Началась война. Он ждал победы, посылал стихи Сталину. Сочинять стихи — эту слабость он тоже передал наследникам. А однаж­ ды вдруг исчез из дома — уехал искать в ближних Саянах золото для Победы. И сгинул там в свои восемьдесят два года. Видно, медаль Иван Андрюх-Андрух получил не зря. Была у мужчин нашего семейства военная жилка. Наш с Юрием отец служил верой и правдой царю и Рос­ сии. Но мы не знали об этом. Мать хра­ нила тайну, ибо «клеймо» — дети царс­ кого офицера — закрыло бы сыновьям все пути-дороги. Юрий так и не успел узнать, кто был наш отец. Но именно ему суждено было стать профессиональным военным. Более того — получить Звезду Героя Советского Союза. После девяти классов он уехал в Крас­ ноярск, поступил в речной техникум. А тут призыв вождя: Родине нужны лет­ чики и шоферы. Вот и пошел Юрий в летное училище. Война застала его в Во­ ронеже, где он служил летчиком-инст- руктором ДОСААФ. С первых дней в дальней авиации бомбил врага. Война в его рассказах виделась не по-газетному. Да, воевали, но и хотели выжить. Батя- командир вызывал к себе в палатку, ты­ кал в карту: опять приказ бомбить про­ клятую цель. «Проклятую», потому что никто еще обратно не вернулся. И вот, понимая, что приказ напрасный, что раз­ бомбить цель все равно не удастся, хит­ рили, чтобы выжить, — облетали гибель­ ное место, берегли себя и технику. Однако сибиряки умели стоять на­ смерть. Дело было в 1943 году в глубо­ ком немецком тылу. При подлете наших бомбардировщиков юркие мессеры «уб­ рали» «ястребков» прикрытия. Что де­ лать? Возвращаться? Или идти почти на верную гибель? Решили прорываться на бреющем. И все удалось: дотянули-таки, «разгрузились». А когда увидели, как высоко взметнулось пламя внизу — за­ кричали: «Ура, за Родину!» Но полыхала и наша машина. А над ней факелом болтался парашютист. Нем­ цы затушили пламя на летчике, только лицо обгорело. Позже, через полвека, ре­ дактор очерка о Юрии спросит меня, по­ чему у брата такой странный цвет лица. Теперь, после смерти Юры, можно было открыть еще одну семейную тайну. Нем­ цы поняли, что взяли в плен важную пти­ цу. Лицо обмотали бинтами, подлечили — и срочно в Берлин, в гестапо — на пытки и смерть. Каким образом ему уда­ лось вырваться из лап врага, знает лишь Бог, а сам он не любил об этом говорить. Два месяца пробирался к своим. Но как им, своим-то, сказать правду? Он же рас­ писался под приказом Главкома: у нас нет пленных, есть предатели. Скрыл факт плена — получил за мужественно выпол­ ненное задание Звезду Героя. Хотя за по­ бег ему следовало бы дать вторую! Редак­ тор очерка о героях- земляках, видно, ду­ мал по-сталински и не написал об этом. В отличие от Юрия я раскопал исто­ рию отца. Он из-под Вятки, из фамиль­ ной деревни (нынче на окраине города есть улица Петелиных) сбежал подрост­ ком в Сибирь. Встал на ноги, был грамо­ тен, даже образован. Началась Первая ми­ ровая. Формировался офицерский кор­ пус — отец получил младший офицер­ ский чин. Затем революция, развал армии. Ро­ дители вернулись в Красноярск. Мимо проходил колчаковский эшелон. Отца мобилизовали. Потом это чуть не обер­ нулось для него расстрелом. Отделался ссылкой. Умер в 1927 году. Мне довелось, как и отцу, бежать из родного дома. Только в обратную сторо­ ну: из Сибири в столицу. Я был рьяный комсомолец. И меня, и моих ровесников поразило и испугало, когда нашего това­ рища Кольку Тимохина выгнали из де­ сятого класса, а его отцу приварили де­ сятку за «антисоветское воспитание сына». Вся колькина вина — он из ре­ зинки мякишем пробил бумажный пор­ трет Сталина. Я решил, что это тут, вда­ ли от Москвы, так за пустяк наказать возможно, а там, в столице, — справед­ ливость. Вот и рвался после школы вМос­ кву. Доехал зайцем. Поступил в инсти­ тут. А тут подоспел закон о платности обучения: полугодие — 150 руб. Мать по­ лучала 200. Мне, стало быть, вылетать. Провинциальный наивняк, на «основах марксизма-ленинизма» я задал вопрос преподавателю: почему ввели плату, ведь в Конституции записано, что бесплатно? Москвичи-студенты замерли, преподава­ тель, как ошпаренный, выскочил из ауди­ тории. Позже, на следствии, я читал его донос «о нездоровых настроениях студен­ та». Случился у меня и другой грех, о нем напомнила мне через шестьдесят лет Наталья Дмитриевна Солженицына при встрече в «Фонде» Александра Исаеви­ ча. Она спросила: «Все-таки почему, Бо­ рис Николаевич, вы один не встали?» Почему — трудно ответить. Это произошло в предпраздничник 5 ноября 1940 года. Я сидел в первом ряду амфитеатра на пятьсот мест — всем ви­ ден. После зачтения парторгом доклада все встали, комсорги стали орать: «Сла­ ва великому Сталину!» Оралиминут пять. Я вмялся в сидение, но не встал. Поче­ му? От самолюбия и гордости? Нет, по­ жалуй, было даже стыдно: все стоят, а я — сижу... Но сидел. После доклада и концерта начались танцы. Я танцевать не умел. И тоже от­ сиделся, смущенный, в углу. Подходили москвички, красивые, разодетые, разгля­ дывали меня бесцеременно, но вроде как сочувственно. Кто-то показывал пальцем: вот он! Назавтра арестовали. На Лубянке я стоял перед замом Берии Кабуло, при­ держивая штаны (все пуговицы для уни­ жения обрезали). Он выкрикивал паскуд­ ные слова. Но я, видать, неисправимо уп­ рямый хохол и чокнутый русак. К изум­ лению девяти сокамерников семнадца­ тилетний сосунок объявил голодовку протеста. Может, первую в этом царстве страха. Разве по своему разумению я по­ ступал? Дважды прошел «обработку» — так в 40-м году назывались лубянские пытки. В итоге: пять лет ИТЛ, ст. 58 п. 10 и 8 плюс два года ссылки. В лагере быстро понял, кто истинный враг наро­ да. И вразумлен был свыше: остаток жиз­ ни положить на освобождение людей от страха. А теперь о судьбе младшего, двоюрод­ ного, брата Эдуарда. Она безжалостна и трагична, это тоже символ лихолетья. Дед наградил его странной фамилией — Анд­ рух, отец дал модное в 20-е годы нерус­ ское имя. Отца Эдуарда арестовали в 1932 году за политику. Детей — сына и дочь — распределили в детприемник НКВД — КГБ. И вот оно — биение крови: семилет­ ний мальчик узнает, что отца по этапу увозят на Дальний Восток, и бежит из детдома, цепляется за вагон. Так он ста­ новится сыном не полка, а ВОХРа. Дру­ жил с малолетними лагерниками. Ста- лин-то распорядился и двенадцатилеток сажать, даже расстреливать. Отец Эдуар­ да погиб в лагере. Паренек стал подраба­ тывать, а может, и подворовывать. Началась война. Засекли Эдика на невыходе. За такой проступок он должен был получить условно и 25 процентов вычетов. Но судья оказался бдительным. Взглянул ясными очами — Эдуард Анд­ рух. Решил: немец. И приварил мальцу десять лет — за контрреволюционный са­ ботаж. Трижды бежал Эдуард из лагеря, просил в письмах: тетя, напишите — я не немец. Но отпахал шестнадцать лет. Потом разрешили прописаться в Орске. Был одержим одной мыслью: найти род­ ного человека — сестру Катю. Об этом и стихи его этой поры. Пошел к прокурору узнать о Екатерине. А тот ему: «Тебе мало было шестнадцати лет?» Это стало после­ дней каплей. Эдуард напился по-русски — и повесился. Эта семейная хроника — в какой-то мере зеркало, пусть и совсем маленькое, в котором отразились без малого сто лет России. Трагедия и сила страны. Эта сила проявилась не только на фронте, но и там, где безвинно оказались миллионы людей — терпели, духовно сопротивлялись не­ справедливости, насилию и прозревали... Сегодня я один, последний, живу за двух моих братьев. Бог дал почти уже дождаться шестидесятилетия Победы, за которую воевал Юрий. Смотрю вокруг, думаю и испытываю старую боль, старую русскую горечь. Вроде произошли пере­ мены, да только стала ли жизнь добрее, достойнее, свободнее? Трудно смирить­ ся, что юбилей Победы, какой бы ценой она ни досталась, будут праздновать люди, которые так и не распрямились. Все кругом продается и покупается. Рус­ ский человек хозяина боится сегодня больше, чем раньше КГБ... Когда-то слезами горючими Надежду омыла мать, Не ведая, как сын измученный Станет на Бога роптать... Омытая слезами надежда... И все тот же вечный русский вопрос: выживем ли? Возродимся ли? Не зря ли было все то, что пережито? Борис ПЕТЕЛИН , ветеран войны и труда, председатель правозащитного общества , член Общественной палаты Липецкой области. ^ г Л 1 т е 1 ( К ( ) в е д е п п е «Даведаютпотомкиправославных...» Читатели «ЛГ» уже знают, что начался выпуск серии компактных учебных книг серии «Липецковедение». Только что в свет вышла вторая брошюра «Липецковедение: нравственно­ духовные уроки православной культуры». Ее автор и инициатор всего проекта —доктор филологических наук, профессор Липецкого технического университета Василий Шахов. Вот что он рассказал корреспонденту «ЛГ». 8 ,8 ,1 т ( ЛИПЕЦКОВЕДЕНИЕ УРОКИ ПРАВОСЛАВИЯ 2 — Думаю, наши поиски в сфере образования стоило бы определить короткой ц мудрой фразой из древнего трактата: «За алтари и очаги». Это — суть нравственного воспита­ ния ребенка, подростка. И здесь особое значение приоб­ ретает восстановление нера­ зумно прерванного диалога современной молодежи с клас­ сикой, которая, напомню, бук­ вально пропитана духом пра­ вославной культуры. Краеведение здесь стано­ вится одной из самых надеж­ ных опор. Отказ от него в школьных или вузовских про­ граммах — ошибка. Конечно, если мы не хотим все-таки окончательно развести, разъе­ динить образование и воспи­ тание. И не надо ссылаться на перегрузки учащихся! Поче­ му-то о перегрузках вспоми­ нают чаще всего, когда речь идет о знаниях, способствую­ щих духовному, гражданско­ му взрослению, самоопределе­ нию человека как звена вели­ кой истории великого народа. Поэтому-то я и взялся за под­ готовку «Липецковедения». Материалы брошюр в руках хорошего педагога дадут ему дополнительные возможности даже в рамках «учебных стан­ дартов» показать учащимся родные, липецкие, тропинки к Пушкину, Лермонтову, Тур­ геневу, Льву Толстому, Есени­ ну... Да и не только к литера­ торам, но и к ученым — Чап­ лыгину, Лодыгину, Басову. «Уроки православия» — это рассказ о шедеврах словес­ ного творчества, в которых от­ разились православные моти­ вы, этика и своеобразное по­ нимание красоты, родины, любви, свойственные нашему народу. Полагаю, что знаком­ ство с ними важно и для ве­ рующих, и для неверующих, и для представителей непра­ вославных конфессий, счита­ ющих себя россиянами и пат­ риотами. Ну кого оставят рав­ нодушными рассказ Пушкина о своей бабушке из Коренев- щино («Она, духов молитвой уклони, с усердием перекрес­ тит меня...») или лермонтовс­ кое: «И счастье я могу постиг­ нуть на земле, и в небесах я вижу Бога...»? Я не сомневаюсь: в разделе «Подвижники Православия», чьи герои — Сергий Радонеж­ ский, Стефан Яворский, Тихон Задонский, святитель Феофан, Амвросий Оптинский, или в эссе об Алексее Кольцове, Ива­ не Никитине, философах Хо­ мякове, Николае Данилевском каждый думающий читатель найдет свое, почувствует об­ щечеловеческий смысл напи­ санного этими русскими пра­ вославными людьми. Я поста­ рался привести побольше ори­ гинальных текстов —и стихов, и исторических свидетельств, и прозаических фрагментов, допустим, превосходных фило­ софско-психологических от­ рывков из книг Александра Левитова. Кстати, на могиль­ ном кресте этого писателя, «уроженца бывшего города Доброго», не случайно сказа­ но: «Александру Ивановичу Левитову, изобразившему горе сел, дорог и городов. Блажен­ ны алчущие и жаждущие правды». Разумеется, достойное, за­ служенное место уделено Ива­ ну Бунину. Его стихи «Огра­ да, крест,, зеленая могила...», «Новый храм», «Кадильни­ ца», «Бегство в Египет» и дру­ гие раскрывают глубокие чув­ ства и мысли, рожденные род­ ной землей, любовью к пред­ кам, народной вере. Есть в книге и есенинские, и пришвинские страницы, и Фет, и Тютчев... В общем, на­ деюсь, что этот выпуск «Ли­ пецковедения» будет полезен и педагогу, и школьнику, и студенту, и просто краеведу- любителю. ^Реставрация Еще раз о Доме Губина Сегодня в обществе то и дело возникают дискуссии о судьбе нашего культурно- исторического наследия. Большое внимание липчан привлекает и памятник федерального значения Дом Губина. В нем сейчас находится картинная галерея. Периодически журналисты и краеведы ломают копья по поводу того, принадлежал ли дом предкам Александра Пушкина. Ответ на этот вопрос еще предстоит дать, если повезет найти исторические | документы, подтверждающие или " опровергающие такие предположения. И все же чаще теперь спорят о реставрации дома. Чтобы его восстановить, потребовалось 25 миллионов рублей. Средства были выделены федеральным и областным бюджетами. Однако некоторые краеведы обеспокоены. Они говорят, например, о том, будто вложенные деньги себя не оправдали. Дескать, вместо того, чтобы каждый кирпич пропылесосить, реставраторы провели обыкновенный ремонт, подойдя к делу без должного профессионализма и уважения. Так это или нет? Вот что рассказал журналисту «ЛГ» сотрудник Центральных научно-реставрационных проектных мастерских, федеральный архитектор- координатор по Липецкой области Николай СМИРНОВ. — Если честно, мне даже неловко опровергать подоб­ ные вещи. Один из краеведов, бросая уп­ реки, явно сам себе противоречит. Ска­ жем, он заявил в од­ ной из газет, что в здании сохранена часть деревянных пе­ рекрытий, а они, по его мнению, пожаро­ опасны. Так что же, их надо было убрать? Но ведь задача рес­ тавраторов как раз в том и состоит, чтобы восстановить, а по возможности сохра­ нить объект в первозданном виде. Слава Богу, в Доме Губина удалось сохранить все перекрытия полностью и одновременно привести их в соответствие с нормами техники безопасности. Сложно понять, за что же тут укорять строителей. И далее все претензии в том же духе. В частности, публике сообщается, что уничтожена лепнина, многие печи и камины в комнатах, а старинные рамы на окнах заменены пластиковы­ ми... Я постоянно курировал реставрационные работы и смело могу сказать: это не так. Ничего из того, что можно было спа­ сти, не выброшено и не уничтожено. Рамы, которые мы заме­ нили на аналогичные, датируются серединой прошлого, XX, века, то есть это далеко не та «столярка», которая была здесь изначально. А уж о пластике в Доме Губина вообще не может быть и речи. Как ни странно, современные пластмассовые кон­ струкции стоят дороже самых качественных деревянных, и мы бы даже просто не уложились в смету. Что касается печных изразцов, то нам действительно пришлось заново переклады­ вать две печи, поскольку они были в аварийном состоянии и восстановлению без разборки не подлежали. А все изразцы вос­ становили по сохранившимся образцам. ' о Теперь о фасаде Дома Губина. На момент начала реставра­ ционных работ сложного декора там не было, и мы, к сожале­ нию, не имели достаточных данных для того, чтобы придать зданию изначальный вид. Единственное, чем мы располагали, — небольшой фрагмент декора, но и он, однако, тоже уже ре­ монтировался в 40-е годы прошлого столетия. Особо подчерк­ ну: для реставраторов фасад — это всегда святое, и мы очень бережно восстановили все, что могли. Балкон, который хоро­ шо виден на гравюре XIX века, рабочие сохранили, хотя, воз­ можно, когда дом строился, его там и не было. Что касается ресторана, который сделал свою пристройку к зданию, то, несомненно, его крыльцо должно отвечать общему стилю, и это непонятное сооружение обязательно следует пере­ делать. Но в то же время не будем забывать: такая аренда — один из способов эксплуатации памятника, которые помогают его сохранить. Особо подчеркну: арендатор не нанес вреда Дому Губина и содержал свою часть помещения в порядке. В Москве с такими компромиссами сталкиваешься на каждом шагу, не­ редко они неизбежны. Теперь о территории, прилегающей к памятнику. Восста­ новить парадный въезд и калитки сегодня невозможно без того, чтобы не «вылезти» за так называемую «красную линию». Во­ рота придется ставить уже непосредственно на самой улице Ленина, это породит сразу массу проблем. Воссоздать в самом центре современного города изначальную среду, которая окру­ жала памятник двести лет назад, практически немыслимо. Главное препятствие — существующая нормативно-правовая база. В заключение скажу о стоимости выполненных работ. Мне кажется, не все слышали такое словосочетание, как «приспо­ собление памятника». Специализированный свет, кондициони­ рование — все это стоит очень и очень дорого. А без той же современной системы вентиляции Дом Губина вряд ли просто­ ит долго. Исходя из своего опыта, отмечу: восстановление та­ кого здания в столице стоило бы примерно 80 миллионов руб­ лей. И мне остается удивляться, как в Липецке смогли уло­ житься в сумму втрое меньшую. А в результате получился хороший музей, где можно экспонировать произведения живо­ писи мирового уровня. Беседовал Федор КУЧУМОВ . ^П и с ьм о в «Былое» Связано с именем Горького Понимало архитекторов: им хочется придать даже улочкам небольшого городка или поселка европейский лоск. И они правы. Но при этом давайте не забывать: нельзя легко жертвовать тем, что отмечено печатью истории. Вот сейчас в Добринке преобразилась улица Горького. Очень хорошо! Но надо ли теперь «поднимать руку» на при­ вокзальное здание, именуемое «железнодорожными казарма­ ми»? Ведь оно связано с именем Горького. Когда-то Алексей Пешков в этих стенах проходил свои «университеты». Старые «казармы» — одно из последних сооружений по­ запрошлого века, уцелевших в поселке. Остальные, несмотря на возражения любителей старины, снесены. Ну так сохра­ ним хотя бы это! Сейчас в нем находится православный при­ ход. Но по району ходят упорные слухи, что, как только от­ кроется Никольский храм, на этом месте возведут то ли тор­ говый, то ли деловой центр. Будто для центра нельзя найти иную площадку! Здание, о котором идет речь, строилось, по свидетельству уже ушедших из жизни старожилов, для начальника стан­ ции, открывшейся в 1869 году. После смерти начальника стан­ ции В.Я. Интелевича там жил его сын — мировой судья. В начале восьмидесятых лет девятнадцатого века в доме разме­ стилось железнодорожное общежитие — «казармы». В 1888- 1889 годах в них обитал и Алексей Пешков. Позднее банкир Петров открыл там первый добринский банк. После револю­ ции в казармах размещался сельсовет. С 1926 года — школа, позднее — отдел народного образования... Да, это уже история. Мне представляется, что после того, как дом освободится, его стоит отреставрировать и устроить там музей Горького. Надеюсь, что руководство района при­ слушается к этому предложению и не позволит уничтожить здание, интересное для каждого неравнодушного человека. Игорь ВЕТЛОВСКИЙ , краевед .